Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
Как толковать библейские сказания.
*Аллегорические толкования Библии* Утверждения о том, чтобиблейские сказания и поучения надо понимать иносказательно, давно ужестали весьма распространенным приемом отстаивания святости Библии. Припомощи этого приема любому библейскому тексту может быть без особоготруда придан любой смысл, какой только понравится истолкователю.Например, если в Библии сказано, что бог сотворил человека и всювселенную в шесть дней, то эти дни надо понимать как шестьисторических эпох, каждая из которых могла длиться миллиарды лет.Легенда о сотворении Адама и Евы тоже теперь некоторыми церковникамиперетолковывается до неузнаваемости. По одному, например, современномутолкованию, до Адама и Евы на земле существовали не одушевленные богомчеловекообезьяны и сотворение богом первых людей заключалось только втом, что он вызвал в одной паре человекообезьян мутацию (мгновеннуюперестройку) огромной силы, в результате которой пара человекообезьянбыла одухотворена и превратилась в Адама и Еву. Чтобы дать читателю представление о том, до каких пределов могутдойти защитники религии в попытках "навести тень на ясный день",приведем некоторые высказывания из цитированной уже выше книгиангликанского богослова Додда. Он утверждает, что еще в первые века нашей эры "лидерыхристианства" поставили своей задачей перетолковать (по-иномуистолковать, реинтерпретировать) ветхозаветные сказания. И они"свободно использовали аллегорический метод интерпретации, который былунаследован от старой греческой учености"[C.H. Dodd, The Bible to-day,p. 16.]. В качестве примера он приводит аллегорическое толкованиеПесни Песней как изображение любви Христа к церкви. Хотя церковьюименно это истолкование безоговорочно признается правильным, но Доддвынужден признать его "крайним случаем", настолько ононеправдоподобно. Тем не менее сам он требует широчайшего примененияаллегорического метода истолкования Библии, не скрывая притом того,что он рассматривает этот метод как единственное средство уйти отбиблейских противоречий и неувязок: "В некоторых случаях, - говоритДодд, - мы применяем символизм, и понимание этого факта может вывестинас из многих затруднений"[Ibid., p. 17.]. А так как символизм "можетвывести из затруднений", то есть смысл признать, что он "глубокозаложен в самой структуре библейской мысли"[Ibidem.]. После этогоавтору уже можно пуститься в "свободное" плавание по волнамсимволизма, свободное в том смысле, что автор не считает себясвязанным ничем: ни требованиями логики и здравого смысла, нитребованиями исторической истины. В легендах книги Бытия о сотворении богом мира, животных и т.д. вшесть дней, по Додду, нет речи ни о творении мира, ни о творенииживотных и растений. "В действительности, автор главы (I главы кн.Бытия. - И.К.) не касается научной проблемы происхождениявидов"[Ibid., p. 30.], как и вообще никаких физических илибиологических проблем; он рассматривает все вопросы "не в плоскостифактов, а в плоскости религиозной истины". Но истина-то относится кфактам! Нет, не к фактам, а к чему-то весьма туманному и простонеуловимому. После совершенно мистических разглагольствований о "болеефундаментальных вопросах сущности бога и его отношения к человеку имиру" Додд, наконец, открывает свои карты. Творение мира происходит,согласно книге Бытия, по слову "Да будет!"... Вот этим и доказываетсямогущество "творящего слова". От содержания библейской легенды ничегоне остается, но зато сохраняется видимость ее "глубины" и"истинности". Всю фактическую сторону библейского повествования Додд посуществу лишает всякого значения, ибо определенный непосредственныйсмысл этого повествования он растворяет в мнимо глубокомысленном"символистском" словоизвержении. Библия, говорит он, - не кинофильм,"это волнующая картина; это драма, или, если хотите, это музыкальнаясимфония..."[C.H. Dodd, The Bible to-day, p. 27.] Все это говоритсятолько для того, чтобы освободить защитников религии от необходимостидавать прямой ответ на вопросы о смысле явно бессмысленных библейскихповествований. Скажем, надо ответить верующему на вопрос, как понимать, что китпроглотил Иону и через три дня выплюнул его живым. Во-первых, у китаочень маленькая глотка, в которую человеку никак не пролезть;во-вторых, Иона, если бы и был проглочен китом, немедленно задохся быв его пищеводе и желудке... Но Додд объясняет: кит - не кит и вообщедаже не зоологическое понятие; "кажется возможным, что автор книгиИоны имел в виду восстановление еврейского народа после его паденияпри вавилонском завоевании"[Ibid., p. 17.]. Когда однажды спросили известного православного церковникамитрополита Филарета, как это кит мог проглотить Иону, Филаретответил: "Если бы в Священном Писании было сказано, что, наоборот,Иона проглотил кита, все равно этому надо было верить и ни о чем неспрашивать". Додд применяет, как мы видим, более тонкие приемы, ноцель у него та же: заставить людей верить в святость и непогрешимостьБиблии, хотя абсолютная несостоятельность подавляющего большинства еесказаний бросается в глаза. К аллегорическому или символическому истолкованию Библии Доддприбегает и в вопросах морали, причем доходит до удивительногопроизвола и софистики. Приведем один пример этого рода. Он приводит библейский текст, в котором пророк Самуил от именибога приказывает царю Саулу: "Теперь иди и порази Амалика (и Иерима),и истреби все, что у него... и не давай пощады ему, но предай смертиот мужа до жены, от отрока до грудного младенца"[I книга Царств, гл.XV, ст. 3.]. Казалось бы, совершенно ясное приказание, тем более чтодальше рассказывается, как оно было выполнено и как Саул "народ весьистребил мечом"[Там же. ст. 8.], но при этом оставил в живых царяамаликитян Агата, что вызвало страшный гнев бога и его пророка. Но дляДодда не существует очевидности. Его "нравственное чувствовозмущается" при нормальном истолковании этого библейского текста,обнаруживающего бесчеловечность ветхозаветной морали. Он признает,что, когда такие библейские предписания принимаются людьми всерьез,они "имеют катастрофические последствия для моральных решений идействий христиан"; в качестве иллюстраций тут же приводятсяисторические примеры жестокостей, чинившихся кромвелевскими войсками впериод английской буржуазной революции или войсками Симона Монфора приподавлении альбигойцев. Что же, выходит, надо признать, что Библиявдохновляла самые жестокие и бесчеловечные нравы в историичеловечества?! Защитник религии, конечно, не может пойти на такое признание.Оказывается, все надо понимать совсем по-другому, чем сказано вБиблии. Амаликитяне - совсем не амаликитяне, женщины и дети - вовсе неженщины и дети; люди, которых бог приказывает беспощадно истреблять -не люди, а "духовные силы зла", находящиеся в нашем сердце; с ними мынаходимся в непримиримой борьбе и должны их уничтожать. "При такомвосприятии, - утверждает в заключение хитроумный богослов, - всеповествование не только становится безвредным, но приобретаетназидательность"[C.H. Dodd, The Bible to-day, p. 28.]. Один тольковопрос остается открытым: какие существуют основания к тому, чтобы такизменять весь смысл текста Библии? По какому праву можно вкладывать всовершенно ясный текст абсолютно не соответствующий ему смысл? *"Демифологизация" библейских текстов* Последним словомаллегорического или символического толкования Библии явился лозунгдемифологизации библейских сказаний, провозглашенный недавнопротестантским богословом Рудольфом Бультманом. По поводу этоголозунга в богословской и вообще в буржуазной литературе был поднятбольшой шум. После выхода в 1948 г. основной работы Бультмана "Керигмаи миф" в буржуазной печати даже утверждали, что по своему значению этособытие не уступает такому, как выход в свет книги Д. Штрауса "ЖизньИисуса". Что же проповедует Бультман своей пресловутойдемифологизацией? Он требует отделять керигму (по-гречески керигма означаетпровозглашение, проповедь, благую миссию - Heilsbot-schaft) от мифа.Керигму христианского вероучения следует, по его мнению, принимать иисповедовать, а мифы - отбросить. Это не значит, что надо отказатьсяот Библии как священной книги; она остается таковой, но понимать ееследует не в мифологическом смысле, ее сказания и легенды надотрактовать не как сообщения об определенных событиях, имевшихкогда-либо место, а в некоем ином смысле. Мифология, по Бультману, применяет образно-художественные приемыдля выражения "другого мира в терминах этого мира, божественного - втерминах человеческой жизни, потустороннего - в терминахпосюстороннего". Нельзя считать, что эти приемы точно рассказывают обисторических событиях так, как последние происходили. И то, чторассказывается в Библии о действиях бога, надо понимать "немифологически, а аналогически", по аналогии с некими другимисобытиями. "Мифологию Нового Завета следует рассматривать не состороны ее объективирующего содержания представлений(Vorstellungsgehalt), но со стороны соответствующего этимпредставлениям понимания существования (Existenzverstandnis); притаком понимании истина утверждает веру, которая не обязывает кпризнанию картины мира, изображенной в Новом Завете"[Rudolf Bultmann,Kerygma und Mythos, B. I, Hamburg-Volksdorf 1948, S. 16; цит. покниге: "Denker und Deuter im heutigen Europa, herausgegeben von HansSchwerte und Wilhelm Spengler", Hamburg 1954, S. 83.]. Если понимать Библию не мифологически, а аналогически, то, какутверждает Бультман, открывается возможность "демифологизировать"библейские сказания, "сбросить их мифологическую оболочку". При такомподходе "парадоксы новозаветного учения приводятся к полному решению".Бультман неоднократно перечисляет ряд весьма конфузных противоречий ипарадоксов, имеющих место в Новом Завете, причем делает вид, что его"демифологизация" полностью разъясняет их к вящей славе божией и всоответствии с истиной. На самом деле, конечно, ни та, ни другая целине достигаются. Бультман прямо говорит о своем стремлении найти такую "истину",которая, не противореча Библии, в то же время не обязывала бы кпризнанию тех очевидно несостоятельных библейских легенд, с которыми внастоящее время трудно согласится даже верующему. Но так как примиритьБиблию с истиной невозможно, то богослову приходится прибегать ксловесному туману, в котором делаются неуловимыми ясные очертаниядействительной истины. В самом деле, по аналогии с чем следуеттолковать библейские сказания? Либо со сказаниями других религий, либос некими мистическими "истинами веры", смысл которых вообще недоступенздравому человеческому разуму. Первое решение Бультман, безусловно, снегодованием отбросил бы, второе же, видимо, и составляет суть егоконцепции. Но во всех случаях эта "новейшая" концепция ничемсущественным не отличается от других разновидностей аллегоризма. В приведенной выше цитате из книги Бультмана обращает на себявнимание употребление терминологии, характерной для современнойбуржуазной философской школы экзистенциализма. Это не случайно, ибо посвоим философским взглядам Бультман действительно примыкает кэкзистенциалистам. И читатель не должен удивляться поэтому туманностиего точки зрения. Когда он говорит, что в библейских мифах важно не"объективирующее содержание представлений", а "соответствующее этимпредставлениям понимание существования", то он этим только повторяетидеалистические выверты экзистенциалистов о том, что "существование" -это не бытие, не объективная реальность, а прежде всего субъективноесознание человеком его собственного существования. Самиэкзистенциалисты говорят, что эта центральная категория их философиине поддается более или менее определенному разъяснению и что онивообще не стремятся к ясности в формулировке своих взглядов. При такихисходных позициях мистика Филона, Тертуллиана и Бернара Клервосскогопри истолковании Библии заменяется или, пожалуй, дополняется не менеетемной и по существу бессмысленной мистикой Ясперса, Габриэля Марселяи других экзистенциалистов. Автор лозунга демифологизации стремится отделить Библию отмифологии всех остальных религий земного шара, показать, чтобиблейские мифы представляют собой нечто принципиально иное, чем,например, древнегреческие или ассиро-вавилонские. Но сделать он этогоникак не может. Почему, в самом деле, не демифологизировать любое изсказаний об Осирисе и Исиде, об Иштар и Мардуке, почему и им нельзяпридать "аналогический" смысл? Произвольность этих приемов совершенноочевидна. С другой стороны, интересно отметить, что лозунгдемифологизации вызывает явную настороженность со стороны христианскихцерковников и богословов. Так, например, в критической статье,посвященной работам Бультмана, английский богослов Рональд Хепборнобличает теорию демифологизации последнего в том, что принятое им"направление мысли заставляет его говорить уклончиво и двусмысленно обиблейских сказаниях"[Ronald W. Hepburn, Demythologizing and theProblem of Validity, "New Essays in Philosophical Theology, ed. byAntony Flew and Alasdair Macintyre", London 1955, p. 232.]. Путь"аналогического", т.е. аллегорического, толкования Библии церковьвсегда считала опасным и чреватым тяжелыми еретическими последствиями. *Аллегоризм в прошлом* Сам по себе этот путь отнюдь не нов. Кнему, как мы видели, прибегал еще в I веке н.э. иудейский богословФилон Александрийский, чтобы сделать Ветхий Завет по возможностиприемлемым для образованных греков и других язычников, которыесмеялись над наивностью библейских сказаний. Находясь под влияниемгреческой идеалистической философии, Филон шел очень далеко валлегорическом толковании библейских легенд. Он строил самые натянутыеи искусственные объяснения библейских мифов о построении Каиномгорода, о преследованиях, которым жена Авраама Сарра подвергала своюрабыню Агарь, о смешении языков во время сооружения вавилонской башнии т.д. Четыре ручья райского сада Филон требовал трактовать как четыредобродетели благочестивого человека; пять городов Содома превратилисьу него в пять чувств; страна, из которой ушел Авраам, оказаласьчеловеческим телом, а родственники, которых он покинул, - членамиэтого тела. Таинственный смысл придавал Филон числам; столкнувшись счислом 4, 6 или 7, он немедленно начинал выискивать, что бы онозначило, притом, конечно, не в действительном смысле, а в вымышленном,символическом. Еврейские раввины в дальнейшем вообще дали удивительные по своейнелепости образцы казуистического толкования Ветхого Завета. Напротяжении веков они придумывали всевозможные хитросплетения,приписывая произвольное значение отдельным буквам, а особенно числам,переставляя отдельные буквы, слова и фразы, вводя буквы и целые словаиз алфавитов других народов и т.д. Оправдание этому нашлось в их жеутверждении о том, что каждый текст Ветхого Завета имеет 70 различныхзначений. Даже сам бог, утверждали они, каждый день не менее трехчасов занимается изучением этих значений... Многие христианские церковники пошли по тому же пути вистолковании как Ветхого, так и Нового Завета, Климент Александрийский(умер ок. 215 г.), например, утверждал, что трехдневное путешествиеАвраама к горе Мория следует понимать только как прохождение душоютрех этапов на пути к познанию бога. Описанное в евангелиях чудонасыщения 5 тысяч человек пятью хлебами и несколькими рыбами оказалисьу Климента легко объяснимым таким способом: здесь Иисус насыщал людейне хлебом и рыбами, а своим учением. Подобно, мол, тому как рыбызарождаются в волнах моря, так и учение Христа возникло в волнахязычества. Что же касается хлеба, то он, как говорится в евангелиях,был ячменный, а ячмень созревает раньше пшеницы; точно так жепроповедь Христа имела место раньше, чем появились евангелия... Развене ясно, что таким способом можно из всего, что угодно, сделать все,что угодно?! Христианский богослов III века Ориген утверждал, что библейскоеповествование о земном рае также следует понимать иносказательно.Таким же образом он пытался толковать легенду о сотворении Евы изребра Адама. Много споров было среди богословов на тему о том, следуетпонимать буквально или иносказательно слова евангелия от Иоанна:"Иисус дунул, и говорит... примите духа святого"[Евангелие от Иоанна,гл. XX, ст. 22.]. Ведь в этом тексте святой дух трактуется в самомматериальном смысле, как дыхание, исходившее изо рта Христа! Ещебольшие споры вызывало истолкование слов, приписываемых евангелиямиХристу: "приимите, ядите; сие есть тело мое" и "пейте... сие естькровь моя". Было много таких богословов и церковных деятелей, которыхкоробила очевидная нелепость прямого смысла этих слов: кусок хлебапосле произнесения определенной формулы превращается в кусок богователа, а глоток вина - в богову кровь... Они предлагали и это пониматьиносказательно как образ. Интересно, однако, отметить, что церковь очень часто не шла натакие "вольные" толкования Библии. Резкий отпор давали им такиецерковные авторитеты, как Иероним; церковные соборы принималиспециальные решения, осуждавшие аллегорическое истолкование Библии.Так, например, V вселенский собор не только осудил, но и предаланафеме некоего Федора Мопсуетского, в частности, за то, что оналлегорически толковал текст о святом духе, исходящем из Христова рта.Аллегорическое толкование превращения ("пресуществления") хлеба и винав тело и кровь было осуждено VII вселенским собором. Однако, в одном случае церковники всех христианскихвероисповеданий полностью приемлют аллегорическое толкование. Этоотносится к "Песни Песней". Как известно, в этом библейскомпроизведении описываются интимные отношения двух влюбленных, притом снатуралистическими подробностями, вплоть до неприличных. Оказывается,что в "Песне Песней" изображено не что иное, как любовь Иисуса Христак своей церкви. Правда, невозможно понять, зачем было так красочноописывать колени церкви, ее грудь и живот, ее ноги и зубы, волосы иуста, как не понятно и то, что именно из церковных установленийследует понимать под тем или иным анатомическим обозначением илипочему роман Христа и церкви происходит на ложе из зелени. Зато явнонепристойному месту Библии придан вполне благочестивый вид. По вопросу о том, следует ли тому или иному библейскому текступридавать точный или аллегорический смысл, между церковникамиразличных вероисповеданий и даже одних и тех же вероисповеданий всегдабыл полный разнобой. Мы уже говорили выше об обсуждении аллегоризма официальнымицерковными инстанциями, в том числе церковными соборами. Основателипротестантизма Лютер и Кальвин категорически требовали буквальногопонимания Библии. Лютер, например, писал, что Моисей "выразился простои ясно и его следует понимать без всяких аллегорий и метафор", апоэтому "мир со всеми его созданиями был сотворен в шесть дней"[См.Э.Д. Уайт, Борьба религии с наукой, М. 1932, стр. 16,22.]. Другиецерковники утверждали, что во многих случаях точное истолкованиебиблейского текста просто невозможно и что необходимо придумыватьаллегорические объяснения. Но этой почве часто вспыхивала остраяборьба между разными группами духовенства и богословов. Особенноусложнилось положение в этом отношении в последнее столетие. *Модернизм и фундаментализм* Еще в прошлом веке появилосьтечение, которое именуется модернизмом. Оно требует приспособлениябиблейских и прочих религиозных учений к научным данным и вообще кздравому смыслу. Аллегорическое толкование Библии может, с точкизрения модернистов, кое-что дать в этом отношении. Модернизмраспространился как в различных вероисповеданиях христианства, так и виудейской религии. При этом модернисты тоже не единодушны, среди нихмного разногласий, которые все вращаются вокруг вопроса о том, докаких пределов можно доходить в уступках здравому смыслу. Это оченьострый для них вопрос, связанный с тем, что они должны лавироватьмежду двумя опасностями: слишком много уступить - значит пожертвоватьБиблией, так как тогда ничего не останется от ее сказаний и легенд;мало уступить - значит оставить в силе все библейские противоречия,неувязки и несуразности, т.е. опять-таки не суметь защитить ее откритики. По существу задача, которую модернисты ставят перед собой вистолковании Библии, неразрешима. Даже католическая церковь, которая на протяжении столетийгорделиво повторяла, что она "Semper eadem" - всегда одна и та же,занялась в вопросе об истолковании библейских повествований сложным ихитрым маневрированием. На протяжении последнего полустолетия Ватикан в различныхдокументах - папских энцикликах, решениях и письмах Библейскойкомиссии[Отметим такие документы католической церкви, как решениеБиблейской комиссии от 1906 г. о моисеевом авторстве Пятикнижия, еерешение от 1909 г. "Об историческом характере первых трех глав книгиБытия", энциклику папы Бенедикта XV "Spiritus paraclitus" от 1920 г.,энциклику папы Пия XII от 1950 г. и, наконец, речь этого папы передватиканской Академией наук от ноября 1951 г.] - неоднократно пытаетсяосторожно нащупать пути, на которых можно было бы, не разрушая ореоласвятости и богодухновенности Библии, отказаться от тех ее положений,которые в свете современной науки выглядят особенно диковинно.Многословно и туманно говорится в этих документах о специфичностидревневосточных литературных жанров, о склонности семитических авторовдревности к "гиперболическим формам речи и даже парадоксальнымвыражениям, которые служат тому, чтобы некоторые вещи сильнейзапечатлевались в нашем сознании"[Messenger E. C., Der Ursprung derMenschen nach dem Buche genesis, в сборнике: "Gott, Mensch,Universum", herausgegeben von Jacques de Bivort de la Saudee Craz1956, S. 217.]. Буквальная истинность некоторых мест Библии признается"не необходимой и не во всех случаях гарантируемой". Нередкоповторяется, что библейские повествования "направлены к мышлениюмалоразвитых людей" и поэтому имеют форму "образной речи". Все этиприемы должны дать понять, что церковь не настаивает на признанииточного смысла некоторых библейских положений и по существу невозражает против аллегорического их истолкования. Есть, однако,некоторые пункты, по которым она никак не соглашается идти на какие быто ни было уступки. Еще в письме Библейской комиссии от 1909 г. были сформулированычетыре таких пункта, признанные "основными истинами христианскойрелигии": 1) сотворение всех вещей богом в начале времен; 2) отдельноесотворение человека; 3) сотворение первой женщины из первого мужчины;4) единство человеческого рода[См. там же, стр. 221.]. Выступая в 1951г. с речью перед ватиканской Академией наук, папа Пий XII опятьсформулировал те пункты, которые церковь "твердо устанавливает безкакой бы то ни было возможности аллегорического истолкования"[Там же,стр. 222.]. Это значит, что церковники идут на уступки в тех случаях,когда уж никак невозможно отстаивать свои прежние позиции, но цепкодержатся за все, что пока еще можно удерживать из библейских мифов. Втом же выступлении папа сослался на заявление современного буржуазногоастронома Уайтекера, что мир существует в его современном виде девятьили десять миллиардов лет, и сделал вывод: "Итак, творение имело местово времени, итак, имеется творец". Таким образом, католическая церковь уже не настаивает ни на том,что мир был создан несколько тысяч лет тому назад, ни на сотворениибогом первого человека из глины. Она "позволяет" ученым заниматьсяисследованиями, она даже не возражает (какая терпимость!) против того,чтобы ученые и даже богословы "свободно" обсуждали теорию эволюции, но- в определенных рамках! В энциклопедии "Humani generis"устанавливается основное условие этой пресловутой свободы: "все должныбыть готовы подчинится последнему решению церкви"[Messenger E. C., DerUrsprung der Menschen nach dem Buche genesis, в сборнике: "Gott,Mensch, Universum", herausgegeben von Jacques de Bivort de la Saudee,S. 226.]. Иначе говоря, наука {полностью} свободна, если она...{полностью} подчиняется церкви. В применении к вопросу об истолкованиибиблейских текстов это значит, что любой библейский миф следуеттолковать не так, как это вытекает из его действительного смысла, атак, как это признает нужным непогрешимый папа и его чиновники изБиблейской комиссии. Стать на такой путь - значит просто отказаться отнаучного подхода к Библии как к произведению, возникшему вопределенную историческую эпоху и отразившему уровень общественногосознания людей этой эпохи. Модернизму противостоит течение, именующее себя фундаментализмоми отстаивающее буквальный смысл всех библейских легенд. По своим целяммодернизм и фундаментализм едины, ибо оба направления стремятся ксохранению авторитета Библии и к поддержанию падающей в массахрелигиозной веры. Фундаменталисты, однако, считают, что модернистскийпуть опасен, ибо он может привести к полной капитуляции перед наукой,к тому, что библейские сказания в конце концов потеряют всякий смысл вглазах верующих. Но и они вынуждены идти на уступки в ряде вопросов. Исходя из буквального смысла библейского текста, фундаменталистывраждебно относятся, например, к дарвинизму. Всем известен такназываемый обезьяний процесс, когда в США в 1925 г. подвергсясудебному преследованию и был осужден школьный учитель Скопс запреподавание дарвинизма, причем основным мотивом осуждения было то,что дарвинизм опровергает библейское сказание о сотворении животных ичеловека. В некоторых штатах США и теперь существуют законы,запрещающие преподавание дарвинизма. А американский профессорбогословия баптист Моррис в книге, посвященной вопросу об отношенииБиблии к современной науке, с пеной у рта отстаивает буквальный смыслвсех библейских сказаний, категорически выступает против аллегоризма,утверждает, что мир был создан именно в шесть дней, и при этомополчается против дарвинизма. "Совершенно невозможно, - пишет он, -верить в Библию как полное и буквальное слово божие и верить вэволюционную теорию. Более того, почти так же невозможно верить вкакого бы то ни было личного бога, если верить в эволюцию... Если богдействительно сотворил мир, включая все живые существа, методомэволюции, то, мне кажется, он избрал самый неэффективный, жестокий иглупый метод творения, какой только можно вообразить. Если его цельюбыло творение человека, для чего же могло понадобиться на миллионы летнаселять землю такими неудачными существами, как динозавры, для тоголишь, чтобы они вымерли задолго до появления на сцене человека?"[HenriM. Morris, The Bible and Modern Science, Chicago 1951, p. 46-47; см.статью Ю.А. Левады "Современный фидеизм и наука" в журнале "Вопросыфилософии" э3, 1957 г., стр.76.] Сам того не желая, Моррис убедительно показывает, что наукабезусловно опровергает библейские сказания, но вывод он из этогоделает такой, какой всегда делали мракобесы всех времен: надопренебречь данными науки и остаться на позициях слепой веры. Вряд лиморрисам долго удастся удерживать на этих позициях широкие кругиверующих... *О действительном смысле Библии* Как же, надо в действительностипонимать библейские тексты - по их точному смыслу или иносказательно?Нет абсолютно никаких оснований для того, чтобы искать в библейскихсказаниях какой-нибудь скрытый аллегорический или символический смысл.В тот период, когда эти легенды возникали, люди верили в то, что богслепил первого человека из глины, создал ему жену из ребра и т.д. Вэтом нет ничего удивительного, ибо общественное сознание было тогдакрайне примитивным. Когда же на более поздних ступенях развитиярелигии, в особенности теперь, церковники и богословы пытаются вложитьв примитивные и наивные библейские сказания какой-то особыйтаинственный и возвышенный смысл, они совершают не что иное, какподлог. В одном из своих писем к М. Горькому В.И. Ленин разоблачал"фокус-покус поповщины", который заключается в том, что "из идеи богаубирается прочь то, что {исторически и житейски} в ней есть", и вместоэтого вкладывается совсем иное содержание[См. В.И. Ленин, Соч., т. 35,стр. 92.]. Нечто подобное мы видим и здесь. Вместо тогодействительного содержания Библии, которое сложилось исторически,сторонники аллегоризма пытаются подставить вымышленные ими,произвольно сочиненные толкования. Но почему следует толковать Библиюименно так, как рекомендует тот или иной из аллегористов, а непо-другому? И почему, уж если стать на религиозную точку зрения, богупонадобилось выразить свое учение в замаскированной форме? На последний вопрос некоторые богословы пытаются ответить такимобразом: простой народ не в состоянии понять всю глубину божественнойистины, она должна быть ему преподана в образах, в простых иконкретных сказаниях; вот бог и дал людям Библию, чтобы они моглиусваивать истину не в труднодоступной форме глубоких и абстрактныхфилософских теорий, а в форме легко усваиваемых, простых рассказов.Такое объяснение само вызывает серьезнейшие недоумения. Всемогущему богу, оказывается, не под силу добиться того, чтобылюди поняли в его объяснении настоящую истину. Ведь если он всемогущ,достаточно лишь его желания, чтобы любой неграмотный человек и всечеловечество вместе сразу прониклись светом божественной истины в еенаиболее глубоком содержании! А так ведь, пожалуй, можно скорейзапутать людей, чем просветить их, так как каждая истина облечена вформу загадки или своеобразного ребуса, который надо расшифровать. Если стать на аллегорический путь толкования Библии, то в нейвообще ничего нельзя будет понять. Здесь открывается возможностьполного произвола: захочу, истолкую так, но могу и по-другому. Всестановится зыбким, абсолютно неустойчивым, лишенным определенногосмысла. Возможность научного подхода к Библии при этом совершеннотеряется, исключается даже серьезный разговор по вопросу о содержаниибиблейских сказаний. Рассматривая содержание библейских мифов, мы должны исходить,конечно, не из аллегорического их толкования, а из их действительногосмысла. Только в этом случае мы будем иметь возможность установить,содержит ли Библия истину. Точка зрения Библии по отдельным, рассматриваемым ею вопросам,далеко не всегда ясна. Пытаясь установить ее, мы приходим к тому, чтов Библии оказывается большое количество всевозможных внутреннихпротиворечий. С первой же главы книги Бытия до последней главыАпокалипсиса вдумчивого читателя не оставляет впечатление того, чтобиблейский текст постоянно противоречит самому себе. Остановимся нанекоторых примерах.
Date: 2016-07-18; view: 295; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА... |