Глаза. Закутана не то в широкий халат, не то в плащ

—Я видела, как тебя заперли. Думаю, ты что-то ви-

Дел, чего не должен. За это они тебя и отделали, негодяи.

Арно остолбенело оглядывался по сторонам. Он стоял

В небольшой комнате, полной удивительных, невиданных

Вещей. Преимущественно это были разные предметы

Церковной утвари. Канделябры, чаши, кубки, подставки,

Дарохранительницы... На отдельном столе высокая гип-

Совая статуэтка Богоматери, полихромные фигуры двух

Святых. А рядом со всем этим мощная лампа на гибком

Стебле, снабженная прикрепленной снизу лупой.

—Это все на реставрации, —мотнула головой она,

Заметив его изумленное лицо. —Реставрирую религиоз-

Ное искусство. И не только.

—И не только? Живых людей тоже? —пошутил он,

Ощупывая кровоточащую шишку над бровью.

Она скорчила забавную рожицу. Обернулась к окну

И наглухо опустила штору. Затем взяла Арно за руку

И провела в полутьме по комнате так, чтобы он не заце-

Пился и не сшиб на пол ценные вещицы. Довольно круп-

Ная статуя архангела стояла все-таки прямо на пути, Арно

Зацепил ее плечом, она чуть не слетела с пьедестала.

—Ну что тебе сделал святой Михаил? Пользуешься

тем, что он сейчас беззащитный? Его всякий норовит оби-

Деть. Погоди-ка, вот я верну ему в руку карающий меч...

Клодин Бомон

Париж, фиалки и любовь...

Она двигалась, ведя Арно за руку, к двери, пробира-

Ясь по немногим незаставленным участкам пола.

—Тише, тише, как можно тише, чтобы никто не

Слышал.

Он плелся за девушкой как зачарованный, машиналь-

Но переставляя ноги, не зная, как преодолеть те несколь-

Ко метров, которые отделяли его от вожделенной улицы.

Арно был до того напряжен, что попадавшие в его поле

Зрения предметы накрепко впечатывались в память. Он

Как будто фотографировал на пленку обстановку этого

Беспорядочного, переполненного хламом чулана.