К. В. Колонтаев, Севастополь

ДВОРЯНЕ ЕЩЕ ХУЖЕ

Оставлю в стороне часто спорные технические и военные суждения Константина Колонтаева, остановлюсь на главном для данного случая: К. Колонтаев считает, что гнилость советского генералитета во многом определилась кулацкой базой его формирования. С этим нельзя согласиться - если отбросить ностальгическую песенную глупость о поручике Голицыне и корнете Оболенском, то дворянство, как база формирования офицерства, было еще хуже. В принципе, Колонтаев сам об этом написал, но я кое-что добавлю.

В России до определенного времени смыслом существования дворянства была вооруженная защита Отечества.

Дворяне - солдаты, а царь - их генерал. В старые времена, чтобы содержать одного человека, который из-за занятости не способен прокормить себя непосредственной работой в сельском хозяйстве, нужно было не менее 10 крестьянских дворов. Из-за низкой производительности труда в суровых условиях России именно такое количество людей давали добавочный продукт, которого хватало на еду, одежду и оружие одного воина. Поэтому князья, а затем цари закрепляли за воинами землю и дворы с крестьянами. Это было разумно и имело смысл: просто наемник, если платить ему только деньги, испытывал любовь только к деньгам и мог переметнуться к любому, кто эти деньги мог заплатить в большем количестве. Русский дворянин защищал не просто государство, но и свою землю со своими крестьянами. За заслуги князь или царь закреплял за отличившимся много земли и крестьян, но тогда на войну такой дворянин шел с собственным отрядом бойцов.

Если же дворянин по любым причинам прекращал службу, то у него изымались и земля, и крепостные. Если дети умершего дворянина к 15 годам не становились в строй, у них отбиралось имение отца. Иногда из-за страха перед ратной службой дети дворянские записывались в другие сословия, скажем, в купцы, и у них отбиралась земля и крепостные. Звучит парадоксально, но в допетровские времена существовали царские указы, запрещавшие дворянам переходить... в холопы, т.е. в крепостные. Впоследствии бедные дворяне часто не имели ни земли, ни крепостных, но до самой отмены крепостного права в 1861 году никто, кроме них, не имел права их иметь.

На начало XVIII века армия России составляла примерно 200 тыс. человек при 3-5 тыс. офицеров. Четверть этой армии, т.е. более 50 тыс. человек, были дворянами, остальные - рекруты из крестьян и других сословий. Еще во времена Суворова служба потомственного дворянина до самой старости рядовым или сержантом была обычным делом, а если дворянин был неграмотным, то и обязательным.

Но придурок-царь Петр III, решивший взять себе за образец «цивилизованные» страны Европы, в 1762 году освободил дворян от службы России. Беспрецедентный случай - оподление сословия произошло насильно - сверху.

Теперь русский дворянин неизвестно за что имел крепостных и землю (титулованные дворяне - князья - имели их очень много), но мог не служить! Брал, но мог не давать!

Процесс оподления, к чести дворян, шел не очень быстро, и тем не менее к началу XX века дело дошло до того, что даже в офицерском корпусе русской армии потомственных дворян осталось чуть более трети. Поэтому на дворян была распространена воинская повинность, что было позором, если учесть, кто такой дворянин изначально, и тем не менее к началу Первой мировой войны (1914 г.) из 48 тыс. офицеров и генералов русской армии потомственные дворяне составили всего около 51 %. Обратите внимание: в 1700 году в армии было 50 тыс. дворян, в 1914 году не было и 25 тыс.

При этом в России на 1914 год было 1,5 % или почти 2,5 млн. дворян, т.е. не менее 250 тыс. призывного контингента. И эти дворяне не способны были укомплектовать 50 тыс. офицерских должностей!

Еще. По реформе 1861 года дворянам оставили в собственность 80 млн. десятин земли. Многие дворяне эту землю профукали, к 1913 году во владении дворян осталось всего 50 млн. десятин и 55 тыс. поместий. Уже и земли дворяне не имели, а служить России не желали! И, естественно, не желали служить России те, кто землю и собственность имел.

Так, к примеру, на 1903 год из элиты сухопутных войск - из 159 генерал-майоров Генерального штаба - только 13 имели земельную собственность и 4 человека - собственные дома. Остальные имели только жалованье. На 2696 полковников русской армии приходилось всего 24 князя и 11 графов; на 1392 генерала - 25 князей и 23 графа, т.е. в армии уровень титулованной, самой богатой части дворянства продолжал неуклонно падать (среди полковников чинов титулованной знати меньше, чем среди генералов). При этом титулованное дворянство имело в армии неофициальное преимущество - в среднем на 3 года раньше повышалось в чинах.

Война, в которую вступила Россия в 1914 году, никаких патриотических чувств в массе уже подлого дворянства не подняла: не задела она ни чувства совести, ни чувства ответственности. (Как не задел никаких чувств развал СССР в массе т.н. коммунистов.) Подлецам подобные чувства неведомы. К началу 1917 года в армии было 115 тыс. офицеров - количество, которое без труда и несколько раз могло укомплектовать 2,5-миллионное российское дворянство. Тем не менее к этому году, к примеру, в Иркутском военном училище из 279 юнкеров было всего 17 детей дворянских. Если скажете, что в Сибири дворян было мало, то вот данные по Владимирскому военному училищу: из 314 юнкеров 25 детей дворянских. На фронте производили в прапорщики из солдат: 80 % прапорщиков - крестьяне, 4 % - дворяне. Вот и найдите в этих цифрах тех самых пресловутых поручиков Голицыных и корнетов Оболенских.

Вы можете сказать, что наши старинные дворянские роды были большими гуманистами и интеллигентами, крови не любили и по большей части употребляли себя в гражданской службе Отечеству, раз царь Петр I предусмотрел и такую их службу. А как же! Разогнались они!

Вот, к примеру, календарь-альманах «Царь колокол» на 1913 год, в нем справочные данные об императорской фамилии Романовых и о Главном управлении России. Всего в справочнике указано (кроме царя) 275 главных лиц этого Управления - министры, начальники департаментов, командующие округами, флотами, губернаторы, градоначальники, послы и т.д. Среди них титулованных дворян всего 34 человека: по одному князю из родов Кочубеев, Львовых, Оболенских, Горчаковых и Мосальских; 7 графов - по одному из родов Голенищевых-Кутузовых, Воронцовых-Дашковых, Мусиных-Пушкиных, двое из рода Татищевых и двое из рода Игнатьевых. Итого - 12 человек. Вы спросите - а кто же остальные титулованные дворяне, недостающие до числа в 34 человека? А остальные - это немецкие, французские и прочие бароны и графы - от барона Таубе до графа Бреведон де ла Гарди. А всего иностранцев 74 человека из 275 человек Главного управления России - 27 %.

Можно сказать, что вот, дескать, сегодня евреи власть в России обсели, а тогда, дескать, немцы. Это не так, это другой случай. Говорить о засилье немцев можно было бы только в том случае, если бы все остальные должности Главного управления были переполнены князьями Долгорукими, Трубецкими, Щербатовыми, Новосильцевыми и т.д. и т.п. Но ведь этих оподлившихся дворян не было ни в губернаторах, ни в послах. Им на шее крестьян было очень хорошо, и не желали они России служить. Вот вместо них немцев и нанимали. Дворяне Россию обжирали, а служили ей немцы и те дворяне из русских, кто дворянство недавно выслужил, таких было полно и в Главном управлении - всяких кияшко, галкиных, хвостовых, озеровых и прочих сидоровых.

И пример подлости российскому дворянству подавал, как и полагается, самый главный дворянский род России - Романовы.

В семье Романовых было на 1913 год 32 человека мужского пола, из которых около 20 - цветущего, продуктивного возраста. Честно служил только двоюродный дядя царя - великий князь Николай Николаевич. Он был главнокомандующим войсками гвардии и Петербургского военного округа, честно и не без талантов отвоевал всю войну. Еще один великий князь - Константин Константинович - имел халявную должность генерал-инспектора военно-учебных заведений, при том, что этими заведениями руководило Главное управление под начальством генерала от инфантерии А. Ф. Забелина. Наследник Алексей по традиции числился атаманом всех казачьих войск. И все. Остальные Романовы ни в губернаторах, ни в командующих, ни в министрах, ни в послах не замечены. Где-то кем-то числились и были довольны.

Были довольны потому, что доход семьи Романовых складывался из доходов от эксплуатации почти 8 млн. десятин русской земли. Что это за количество, поясню таким сравнением. Самыми богатыми землепашцами России были казаки, их числилось в России 2,3 % (около 3,8 млн. человек). За всеми казаками России числилось 3,5 млн. десятин войсковых земель. А за семьей Романовых - почти 8 млн. десятин! Могли Романовы взамен этих взятых у России богатств что-то ей дать? Да, но это было бы честно. А подло - брать и ничего взамен не давать! Так Романовы и жили. И глядя на них, так жило оподлившееся дворянство.

А вот К. Колонтаев отцитировал воспоминания князя С. Е. Трубецкого «Минувшее». Но посмотрите, как князь описывает то, что их дворянской семье удавалось урвать от России:

«Оба мои деда, особенно Щербатов, любили покушать, отец же и мать относились к еде весьма равнодушно (особенно Мама), но, конечно, считали естественным, чтобы еда была очень хорошая. Несмотря на нашу «скромность» в еде, иметь кухарку, а не повара даже на ум не приходило, а повару был нужен еще помощник, а еще на кухне считалась необходимой специальная судомойка. Все это на семью из четырех человек (потом - пять, когда родилась сестра Соня). Еще была многочисленная прислуга, штат которой, искренно, казался нам очень скромным по сравнению, например, с большим штатом людей у Дедушки Щербатова. Дедушка же рассказывал, что штат прислуги у их родителей (моих предков) был неизмеримо больше, чем у них. Так шло упрощение быта наших семей, из поколения в поколение, еще до всяких революций...»

Даже выкинутый из России в эмиграцию, Трубецкой в подлой наглости полагает, что то, что им на четырех человек готовили еду всего лишь повар с помощником и посудомойкой, это такое демократическое «упрощение быта», что Россия князьям Трубецким (мать его из рода князей Щербатовых) должна быть век за это благодарна.

Еще цитата:

«Вина Папа пил очень мало, что не мешало все же, при всей скромности нашего погреба, выписывать из Германии бочонками любимый Папа Рейнвейн, а специально для Дедушки держать какую-то замечательную мадеру. При званых обедах подавать за столом русское вино казалось тогда неприличным, для них было совершенно необходимо бордо - красное и белое - и, надо сказать, что такого Сотерна, или Икема, который я пил у нас и у других в России, во Франции мне пить не приходилось. У нас были отличные наливки, запеканки и фруктовые ликеры домашнего изделия, но на обедах с гостями эти напитки не подавались, не говоря уже о разных квасах - хлебном, сухарном, клюквенном, яблочном, и водичках - черносмородиновой и др. Все это подавалось только за нашим обычным столом. Водки у нас в доме почти не употребляли, а мы с братом до самой Мировой войны ее совсем не пили (не считая иногда зубровки)».

Что же взамен давали России князья Трубецкие? Дед Трубецкого еще помнил, что в молодости он служил адъютантом главнокомандующего под Севастополем. Но отец Трубецкого уже вольный философ. И сам Трубецкой отслушал курс Московского университета на историко-филологическом факультете. Брат его тоже окончил филологический. Поскольку слово «чиновник» Трубецкой считал уничижительным, то после получения диплома он несколько лет до Первой мировой войны ошивался за границей, посещая памятные и злачные места по всей Европе.

С началом войны «закосил» от армии, сославшись на плохое зрение (на данных в книге фото его нигде нет в очках), устроился в «Союз земств и городов» (видимо, для того, чтобы во время войны носить хоть какую-то форму) и поставлял в армию кожу на подошвы, лопаты и т.п. И вся его родня была такая. Когда уже в 1917 году, после Февральской революции, катастрофически не хватало мужиков ни на фронте, ни на селе, у его тетки, княгини Новосильцевой, мобилизовали официантов. И тетка подала заявление в суд с возмущенными словами: «Дело дошло до того, что нам за столом подавала женская прислуга!» И плевать было этой паразитке и на войну, и на Россию, главное - чтобы за столом ей мужчины прислуживали!

В своем подлом праве паразитировать Трубецкой совершенно откровенен. Он, к примеру, пишет:

«А уж, кажется, в «недемократичности» нашу армию последнего периода упрекнуть было невозможно! Скорее - наоборот. Высший командный состав армии был обычно скромного, а часто - очень скромного происхождения. Чего, кажется, скромнее происхождение, например, генералов Алексеева и Иванова, занимавших в нашей армии самые высшие посты. И это было не исключение, а скорее правило. Например, можно отметить, что за время Мировой войны ни один Главнокомандующий или Командующий армией не носил громкой, тем более титулованной русской фамилии! Люди с такими именами сражались на куда менее видных постах. И это нельзя назвать неожиданным для тех, кто следил за эволюцией в отношении к военной службе среди нашей аристократии и высшего дворянства. Среди этого слоя общества, тоже за последний период русской истории, начался какой-то отход от армии, при этом менее понятный, чем в рядах интеллигенции. Вот пример из истории нашей собственной семьи, но типичный для многих. Поколения три тому назад все наши предки были военными, а в следующих поколениях военных, наоборот, было очень мало. При этом «интеллигентского» отталкивания от армии у нас не было. Как сейчас помню ответ моего отца - это было в мои студенческие годы - на уговоры войти в какое-то пацифистское «Общество мира». «Я признаю в России только одно «Общество мира», - ответил мой отец, - русскую армию!» Характерно, что у меня, как со стороны отца, так и со стороны матери, оба прадеда были полные генералы, деды, служившие в гвардии, ушли в отставку еще в обер-офицерских чинах, мой отец только отбыл воинскую повинность и, единственный из четырех сыновей деда, был офицером запаса...»

Как вам нравится этот бывший князь, а теперь «интеллигент»? Ведь это позор, что они, Трубецкие, владеют сотнями тысяч десятин русской земли, паразитируют на ней, болтают красивые слова о русской армии, а защищать эту землю и себя поручают ивановым и алексеевым! Но подлецы подобного позора не замечают...

И не кулак-хозяин, многие из которых были хотя и алчными, но истовыми тружениками, а именно паразиты-дворяне стали примером для подражания как нашей интеллигенции, так и значительной части советского офицерства. Благо не только во флоте, но и в Красной Армии сразу после Гражданской войны служило огромное количество дворян, в том числе и родовитых, которые часто и не скрывали своего презрения к «черной кости» - к солдатам.

Упомянутый мною генерал А. Т. Стученко в начале своих воспоминаний описывает кадровый состав кавалерийского училища, в котором он учился в первой половине 20-х годов. В то время инспектором (командующим) кавалерии Красной Армии был бывший генерал царской армии Сметанников, начальником училища - бывший полковник Соседов, преподаватель тактики - бывший генерал Ротштейн, заместитель начальника - барон фон Вольфенгаген, курсантами - два князя Потемкиных, командиром эскадрона - бывший корнет Пац-Помарнацкий. О нем Стученко вспоминает так:

«По манерам, щегольству, лоску - это классический представитель дворянства и старой гвардейской конницы. Ему лет 25-27. Высокий, стройный. Бакенбарды чуть не до подбородка. В руке неизменный стек. Сапоги «бутылкой» сияют свежим глянцем. В зубах всегда папироса; он и разговаривает, не вынимая ее изо рта. Нас этот аристократ вообще не замечает. Все распоряжения отдает только через вахмистра - старшину эскадрона....Щеголь Пац-Помарнацкий как-то на учениях пустил в дело свой стек - ударил по спине зазевавшегося курсанта. «За физическое оскорбление» подчиненного бывший корнет попал под суд».

Так что, строго говоря, худшей части офицерства Красной Армии было у кого набраться спеси и презрения к солдатам. В то же время, честности, самоотверженности, храбрости и мужества русское дворянство новому офицерству не передало, ввиду катастрофического отсутствия этих качеств у самого дворянства.