Трудно поверить, что человек, которого вот-вот убьют, может проявить столько сострадания. Фактически, его должен переполнять гнев

Фарид рассмеялся от всего сердца и сказал:

Ты поднял хороший вопрос, но я отвечу на него позднее. Сначала сделай мне небольшое одолжение.

Он поднял лежащий рядом кокосовый орех, дал ему и попросил разбить, предупредив, что не надо разбивать ядро.

Но кокос не был зрелым, и человек сказал:

Прости, но я не могу этого сделать. Кокос совершенно сырой, и если я разобью его, то разобьется и ядро.

Фарид попросил его отложить кокос в сторону. Тогда он дал ему другой кокос, сухой, и попросил разбить его.

Можешь ли ты сохранить ядро целым в этом кокосе?

Да, — ответил человек, — ядро можно сохранить.

Я ответил тебе. Ты понял?

Я ничего не понял, — ответил человек. — Какая связь между кокосом и твоим ответом? Какая связь между кокосом и моим вопросом?

Отложи и этот орех. Не нужно его разбивать. Я показываю тебе, что в сыром кокосе скорлупа и ядро все еще соединены друг с другом — если ударить по скорлупе, разобьется и ядро. Но есть сухой кокос. Чем сухой кокос отличается от сырого? Есть небольшая разница: ядро сухого кокоса внутри сжалось и отделилось от скорлупы; между скорлупой и ядром возникла дистанция. Теперь, как ты говоришь, даже разбив скорлупу, можно сохранить ядро. Так я ответил на твой вопрос!

Но все же я не понимаю.

Иди, умри и пойми, — сказал факир. — Без этого ты не поймешь то, что я сказал. Но даже тогда ты не сможешь меня понять, потому что перед смертью поте­ряешь сознание. Однажды ядро и скорлупа будут разделены, но в этот момент ты потеряешь сознание. Если хочешь понять, научись отделять ядро от скорлупы — сейчас, пока ты жив.

Если скорлупа - тело, и ядро - сознание, разделятся сию же минуту, со смертью покончено. С созданием этой дистанции ты узнаешь, что скорлупа и ядро — это две отдельные вещи, что ты будешь продолжать жить, даже если скорлупа разобьется, если ты исчезнешь. В этом состоянии, даже если случится смерть, она не сможет проникнуть к тебе вовнутрь — она произойдет снаружи. Это просто значит, что ты не умрешь. То, что есть ты, выживет.

В этом сам смысл медитации или самадхи: научиться отделять скорлупу от ядра. Их можно разделить, потому что они отдельны. Можно узнать, что они отдельны, потому что они отдельны. Вот почему я называю медитацию доброволь­ным входом в смерть. Человек, который входит в смерть по собственной воле, сталкивается с ней и узнает: «Наступила смерть, но все же я здесь».

Сократ был при смерти. Приближались последние мгновения; чтобы его убить, мололи яд. Он постоянно спрашивал:

— Уже поздно, сколько еще будут молоть этот яд? Его друзья плакали и говорили: