Марсилий Падуанский

Литература: Schokel, Ueber Marsilius von Padua, 1877; Labanca, Marsilio di Padua, riformatore politico e religioso del secolo XIV, 1882; Ke1lr, Die Reformation und die alteren Beformatoren, 1885; Franc, Reformateurs et publicistes de l'europe, moyen age - renaissance 1864, стр. 135-151; Чичерин, История политических учений, ч. I, изд. 2-е, 1903, стр. 241-254.

I. Теократическое направление достигло высшей точки в ХШ столетии и нашло себе выражение в школе Фомы Аквинского. Но следующее столетие выступило с протестом против притязаний церкви. Напряженное состояние разразилось грозою в столкновении французского короля Филиппа Красивого с папою Бонифацием VIII. Победа осталась на стороне короля, потому что крайности теократизма раздражили общество. Эта вечная борьба двух властей лишала спокойствия, мира, в котором так нуждалось средневековое общество. Среди постоянных войн одного феодала с другим, одного города с другим, феодала с сюзереном, города с бароном, общество могло ожидать, по крайней мере, от церкви мирного веяния. Но вместо мира церковь несла войну. Отчаявшись в возможности достигнуть умиротворения духовною силою, средневековое общество возложило все свои надежды на государственную силу.

Столкновения Филиппа Красивого с Бонифацием VIII, а вскоре затем Людовика Баварского с Иоанном XXII послужили сигналом к появлению многочисленных литературных произведений, направленных против притязаний пап, имеющих своею целью разрешить проблему обеспечения мира. Одни, как бы наведенные папскими притязаниями на всеобщее господство, мечтали о всемирной монархии. Таков был идеал, выдвинутый знаменитым поэтом Данте Алигьери (1265 - 1321) в его философско-политическом трактате De monarchia, написанном в 1313 году, в чисто схоластическом духе. Другие, проникнутые духом римского государственного устройства, возлагали все упование на сильную монархическую власть, способную подчинить себе как феодалов, так и духовенство. Это были главным образом юристы.

Наконец, одиноко, среди этих голосов раздался могучий призыв к демократизму. Теократизму Фомы Аквинского, логически из него вытекая, противостал демократизм Марсилия Падуанского. Желая унизить императорскую власть. Богословы отвергли ее божественное происхождение и объясняли ее возникновение чисто земным способом - перенесением ее на государя со стороны народа. Последовательно такое положение открывало дорогу демократизму. Ш условия времени были мало благоприятны для такого логического вывода. Поэтому учение Марсилия Падуанского в демократической его части остается одиноким и сам он принужден был возложить свои надежды на монархизм.

II. Марсилий родился в Падуе около 1280 года. В своем родном городе он получил медицинское образование и профессия его была врачебная. В своей области он достиг такой известности, что в 1312 году был избран ректором Парижского университета.

Но, живой и впечатлительный, он не мог оставаться равнодушным к злободневному вопросу об отношении светской власти к духовной. Он занимался теологией и в тиши готовил научный трактат, как вдруг произошло острое столкновение между Людовиком Баварским и папою Иоанном XXII. Марсилий нашел применение своему труду, и когда Людовик подвергся отлучению в 1324 году, он выпустил свою работу, озаглавленную "Defensor pacis". Сочинение вызвало взрыв негодования в Ватикане и репециальное отлучение в 1327 году.

С этого времени Марсилий связывает свою судьбу с судьбой Людовика Баварского. Но благодарность великих мира сего оказывается мало надежною. Когда прошла острая необходимость в ученом союзнике, Людовик отвернулся от папы Марсилия. Папою он был отлучен, а потому ему было закрыто возвращение в университет. Он умер в безвестности, неизвестно когда и где. И позднейшее поколение оказалось мало способным оценить его мысли: он едва упоминается, тогда как по своим взглядам он стрит выше современников и смутно дает предчувствовать писателей XVIII века.

III. Учение Аристотеля о материи и форме Марсилий переносит на общество. Материю государства составляют люди, формою же являются законы, образующие государственный организм. Под именем закона, в широком и неточном значении, понимается всякое вообще суждение о том, как следует или не следует поступать. Законом в точном смысле называется веление, сопровождаемое угозою наказания или обещанием награды. Признаком принуждения закон отличается от совета. Свойством же предстоящих наград или наказаний юридический закон отличается от религиозного: закон, сопровождаемый обещанием награды или наказания в земной жизни - закон юридический, а закон, сопровождаемый обещанием награды или наказаний в загробной жизни - это закон божеский. Таким путем удается Марсилию достигнуть теоретического отличия права от религии, которым он не преминет воспользоваться для практических целей.

Законность хороша тем, что она обеспечивает мир и порядок. Она в то же время является лучшею опорою для всякой власти.

IV. Существование государства обусловливается его целью. Эта цель - благо всех членов общежития, благо как физическое, так и духовное. Ощущение потребности во взаимном содействии заставляет людей не только сплотиться в общежитие, но и все более усложнять формы общежития. От семьи переходят к роду, от рода к племени, от племени к городу, от города к государству.

Вопрос, выдвинутый в то время и особенно разработанный Данте, о том, должно ли быть одно государство или несколько, Марсилий считает несущественным, второстепенным - такой вопрос находит себе разрешение в условиях времени.

Государственная власть - это власть издавать законы, возможность творить форму. Эта законодательная власть может принадлежать только народу. К такому демократическому выводу приводят чисто демократические соображения. а) Так как целью зак6нодательства является общее благо, то лучшие законы будут созданы всеми гражданами, которым их благо понятнее, чем нескольким лицам; b) Так как законы имеют цену лишь тогда, когда в точности исполняются, то законодателем должен быть сам народ, потому что он более охотно и добровольно станет исполнять законы, им самим созданные, чем навязанные ему со стороны.

От законодательной следует отличать власть исполнительную (principans executiva). Эта власть может быть организована различным образом, но опять - таки не иначе, как по воле парода.

V. Если форма правления определяется самим народом, то все же нельзя не признать, что лучшею формою является монархия. Этого вывода не мог избежать демократ XIY века.

Однако, существуют два вида монархии, смотря по способу установления: монархия наследственная и монархия избирательная. Вопрос о преимуществах той или другой составлял предмет спора в политической литературе того времени. Марсилий, полный доверия: к народу, высказывается за избирательную монархию и против наследственной. Он подробно останавливается на доводах за ту и другую форму.

В пользу наследственного начала приводят следующие главные соображения. а) Наследственный монарх относится внимательно к своему государству, как к своей вотчине, и с мыслью о потомстве. b) Привыкший с малых лет к мысли о власти не так заносчив, как получивший ее неожиданно. с) Народ привыкает к правлению династии более, чем отдельного лица. d) Наследственность власти устраняет междуусобия, почти неизбежные при избирательной системе. е) Наследственность монархии устраняет то дурное влияние на народ, какое оказывает соперничество конкурентов при избирательном начале. К этому присоединяют еще, f) что наследственная монархия самая естественная форма, потому что она самая распространенная. В пользу избирательной монархии Марсилий приводит такие аргументы: а) Монарх, попавший на престол в силу наследования может оказаться совершенно неспособным к управлению, тогда как избирается лицо наиболее пригодное для этой цели. б) Желая обеспечить выбор за своим сыном. Избранный монарх будет стараться о воспитании и образовании своих детей и внушать своими действиями расположение к династии. с) Если в наследственной монархии повиновение со стороны народа обеспечивается привычкою к династии, то в избирательной монархии оно обеспечивается уважением к личным качествам избранного. d) Если при выборе монарха возникают народные волнения, то при наследственном монархе, склонном поэтому к деспотизму, создается его образом управления масса поводов для народного недовольства и волнений, более опасных и постоянных, чем первые. е) Распространенность наследственной монархии не есть еще доказательство ее превосходства, иначе распространенные по всей стране ремесленники были бы выше редких философов. "Как мог выражаться Марсилий с такою смелостью в пользу избирательной монархии по демократическим соображениям, находясь сам под защитою монарха? Здесь мы встречаемся с одним лишним доказательством того, что в средние века могли появляться весьма смелые суждения благодаря борьбе властей, благодаря столкновению могущественных интересов. Дело в том, что Людовик, наследственный монарх в Баварии, стремился быть избранным в германские императоры.

VI. Государственное население расчленяется на классы. Одни заняты всецело преследованием своих частных интересов, - это земледельцы, ремесленники и торговцы. Другие выполняют общественное назначение, - это духовные, чиновники, военные. Таким образом, получается шесть сословий. Пока каждое сословие довольствуется добросовестным исполнением той роли, какая ему дана, все идет хорошо в государстве. Мир, согласие, общее благополучие, добрые нравы - таковы последствия подобного порядка вещей. Но как только один класс начинает вмешиваться в деятельность другого, присваивать себе его роль - наступает смятение, беспорядок, волнения. Мира как не бывало.

Можно подумать, что Марсилий задается целью поддержать сословное строение средневекового общества. Но не такова его мысль в действительности. Если он каждому сословию назначает свою роль, то стрелы его направляются против духовенства, вмешивающегося во все сферы общественной жизни.

VII. Теоретические воззрения Марсилия о сущности права и о сословном делении общественного организма приводят его к решению основного политического вопроса об отношении светской власти к духовной.

Если законы религии лишены принудительности, то священники могут действовать только советом, убеждением, но не принуждением. Задача духовного лица в области душевной та же, что врача в области физической. Священник может указать на дурные поступки, обратить внимание на хорошие примеры. Он обязан напомнить прегрешившему, что его поведение закроет ему врата царствия Божия. Разве сам Иисус Христос не указал па врачебную роль духовенства: "не здоровые нуждаются во враче, а больные"*(343). В лице священника мы должны видеть наставника, а не судью. И в этом отношении нет разницы между духовными - их роль одинакова, будь то простые приходские; священники, или епископы, или сам папа. Отсюда ясно, что у папы не может быть светской власти. Если же он пользуется ею в действительности, то только потому, что ему вручил ее император, который поэтому же в праве и ограничить ее и даже совсем отнять.

Логически Марсилий приходит к другим еще выводам, далеко опережавшим его время, а потому и не обратившим на себя внимания современников. 1) Если Евангельское слово есть поучение, а не закон в собственном смысле слова, то в деле веры не может быть принуждения. Вера - дело совести каждого. 2) Если удачное выполнение духовным сословьем своего назначения зависит всецело от доверия к нему со стороны тех, кому оно дает свои наставления, то единственный способ определения на должность священника, в какой бы то ни было иерархической степени, - это народное избрание.