Воскресение Христа

Относительно воскресения до сих пор не затухают споры, и этот вопрос действительно кульминационный. Его можно поставить и так: хватило ли самой по себе жертвы Христа для победы религии над философией и всей римской империей или необходимо было Воскресение? На фоне Воскресения жертва Христа выглядела событием более традиционным, хотя она не менее удивительна поражающего всех Воскресения. Некоторые видят в Воскресении главное событие христианства. Почему? Оно не более трудно для Бога, для которого все возможно. В обывательской жажде чуда Воскресение более фантастично, но в культурном аспекте именно жертва связала неразрывными нитями Бога и человека.

Воскресение Христа аналогично прекращению цепи рождений и смертей, произошедшему после казни Сократа, во что тот верил. Здесь имеем дело с возрождением на философском уровне мифологической идеи жертвы как пути к обновлению мира. Если вспомним Будду, то жертва предстает в мистическом свете возвращения к Единому. Праздник Воскресения – Пасха – означает «освобождение», и этим христианство как бы подтверждает высочайшее значение, которое освобождение имело в буддизме. Переход к вечной жизни в раю – аналог буддийского освобождения от перевоплощений. Цель, по существу, и там и там одна, а различия определяются культурными особенностями нации – верой древних индийцев в перевоплощение. Относительно Единого надо сказать, что более древняя религия более мистична. Если понимать Вскресение как рождение духа в человеке, то придем к концепции второго рождения, известного из индийской культуры.

Штайнер интерпретирует жизнь Христа как достижение следующего духовного этапа после Будды. «Он не умирает физически в то мгновение, когда его просветляет свет мира. В это мгновение Он – Будда. Но в это же самое мгновение Он восходит на ступень, находящую свое выражение в более высокой степени посвящения. Он страдает и умирает. Земное исчезает. Но не исчезает духовное, свет мира. Следует Его Воскресение» (Штайнер Р. Христианство как мистический факт… С. 85).

Догмат воскрешения существовал в Израиле задолго до Христа. «Праведники воскреснут, чтобы принять участие в мессианском царстве. Они воскреснут во плоти, на глазах мира, в котором они будут царями и судьями; они увидят торжество своих идей и унижение своих врагов» (Ренан Э. Жизнь Иисуса. С. 81). Догмату Воскресения следовали фарисеи, отличаясь этим от саддукеев, верных более древнему иудейскому учению. Воскрешение из мертвых – идея совершенно отличная от бессмертия души, подчеркивает Ренан.

Важнейший аргумент в споре о воскрешении – жизнь учеников Иисуса. «Наиболее потрясающим доказательством истинности Евангелия является жизнь ранних христиан. Нам следует спросить себя: что, какая сила заставила последователей Иисуса идти и проповедовать весть о воскресшем Господе по всему миру? Приносили ли их усилия какие‑либо видимые блага: авторитет, богатство, более высокое общественное положение? Если да‑тогда мы можем попытаться объяснить их поведение, их полное, самозабвенное подчинение себя идее «воскресшего Христа» – материальными причинами. Но в награду за свои усилия многие ранние христиане подвергались избиениям, их пытали и казнили самыми мучительными способами: побивали камнями, бросали на съедение львам, распинали. А они продолжали жертвовать своими жизнями, тем самым вручая грядущим поколениям окончательное доказательство их полной уверенности в истинности своей проповеди» (Макдауэлл Д. Свидетельство о Воскресении. М., 1993. С. 21).

Воскресение Христа признается решающим фактом в пользу веры в Бога и самой религии. В более общем смысле Воскресение есть достижение цели в результате осуществления жертвы, модель торжества жертвы, которая известна не только в христианстве, но и в мифологии (птица Феникс, восстающая из пепла), и в обычной жизни. Суть культуры – победа над смертью. Весть о Воскресении – залог конечного торжества культуры, побеждающей благодаря жертве.