Чудесный мир прикосновения приди и подержи меня за руку

Однажды я взялся вести класс художественной прозы для группы молодых людей в местной школе. Одним из моих учеников был четырнадцатилетний Гарольд – прирожденный возмутитель спокойствия. Красивый, крупный для своего возраста Гарольд обладал способностью всюду создавать себе врагов, даже если он и не очень старался. Правда, обычно, он очень старался.

К пятому уроку его все дружно ненавидели, и он уверенно шел к своей цели – развалу нашей группы. Я, со своей стороны, был в отчаянии. Я перепробовал все подходы – от доброты и дружелюбия до злобы и суровой дисциплины, но ничего не помогало. Гарольд оставался мрачной, разрушительной силой.

Однажды, когда он зашел слишком далеко, дразня одну из девочек, я схватил его двумя руками. Как только я это сделал, я понял свою ошибку. Что мне теперь делать? Отпустить его? Тогда он будет победителем. Ударить его? Вряд ли это стоит делать, учитывая разницу в возрасте и наших размерах.

И вдруг в миг озарения я повалил его на землю и стал щекотать. Сначала он взревел от злости, а потом стал хохотать. Только когда сквозь спазмы смеха он пообещал мне, что будет вести себя как следует, я отпустил его. Защекотав его, я вторгся в его личную зону, и он не смог использовать ее в качестве оборонительного рубежа.

С тех пор Гарольд вел себя хорошо. Более того, он стал моим самым преданным другом и товарищем. Он вечно вис у меня на руке или на шее. Он толкал меня, он стремился приблизиться ко мне. Я не отталкивал его. и мы с успехом закончили наш курс. Меня поразило, что, вторгнувшись в его личное пространство, я впервые смог по– настоящему установить с ним контакт.

Из этого опыта следует, что иногда маски должны быть сброшены и контакт должен быть установлен с помощью физического прикосновения. Во многих случаях мы не сможем добиться эмоциональной свободы, пока не выйдем за пределы нашего физического пространства, сбросив маски, которые мы носим для самозащиты, и не прикоснемся к другому человеку.

Осознав это, ряд психологов пришел к выводу о необходимости создать новую школу терапии, во многом основанную на языке тела и использующую прорыв через маскировку с помощью телесного контакта.