ГЛАВА 2 4 page

– Могу! – Дмитрий подобрался, как перед прыжком. – Первое советник Кузьма Лаврович уже сказал – высмотреть днем, что у полочан в стане творится, а ночью закидать их зажигательными болтами. Второе: пока они будут суетиться и пожар тушить, подобраться и пострелять их, сколько выйдет, из темноты. Третье: урядник Яков берется полоцких коней вспугнуть и, сколько получится, угнать. У него все для этого надобное имеется. Поблизости от стана полочане наверняка уже все пастбища потравили, значит, коней далеко от стана уводят. Управимся. Четвертое – когда полочане за угнанным табуном пойдут, устроить засаду и побить, если не всех, то многих. Пятое…

Дмитрий прервался, разглядев насмешливую улыбку Егора.

– Что‑то не так, господин десятник?

– Все не так! Где пастбище? Сколько народу его охраняет? Как стан устроен? Как полоцкие дозоры службу несут? Сколько народу уже в зажитье ушло? Что будет, если полочане уходить соберутся, а Корней еще не подойдет? Как с пинчанами договориться, чтобы вместе дело делать? Можешь на эти вопросы ответить? А я ведь и еще спросить могу!

– Так разведать сначала…

– Вот! – Егор утверждающе хлопнул себя по колену. – Сначала разведать, а уж потом выдумывать! А то запросто может получиться, что не мы полочан, а они нас крепенько пугнут! Так пугнут, что от вас, молокососы, и половины не останется! Вы что же думаете, что раньше вас никто не придумывал стан поджигать да табуны угонять? Или надеетесь, что полочане средства от такого не знают? Или у них воины неумехи, а воеводы дураки?

– Н‑нет, не думаю…

– А раз так… ну‑ка, вообрази себя десятником или полусотником, которому табун оберегать поручено. Что делать будешь?

– Заранее объеду пастбище, прикину, как к нему незаметно подобраться можно и в какую сторону коней угонять вороги будут. Опять же, посмотрю, куда табун отгонять в случае опасности. После этого найду места, где воинов спрятать можно, где путь дозорных проходить должен. Ночью побольше людей поставлю с той стороны, откуда ветер дует – коней‑то запахом пугнуть можно… А еще возьму опытных воинов, подумаю с ними, как мы сами на табун напали бы, если б довелось, и на опасных направлениях засады… Вот… еще о сигналах бы договорился, еще пастухов из местных взять можно… которые с собаками… Еще коней можно на ночь поближе к стану перегонять…

– Хватит! – Егор махнул рукой, как машет учитель хорошо ответившему ученику, давая знак сесть на место. – Ну и как? Угнал бы табун сам у себя?

– …Ну‑у…

– Вот‑вот, а полочане не дурнее. Так же и с пожаром. Самое меньшее, что полочане сделали, это засадные дозоры на удалении от стана устроили. Сунетесь высматривать, тут‑то вам и врежут – либо побьют, либо повяжут. Да скорее всего и еще что‑то измыслили. Вот вам Стерв наверняка показывал, как веревочку в траве спрятать, которая к снаряженному самострелу ведет? А ведь она и не к самострелу идти, а к пальцу воина, в засаде сидящего, привязана может быть. Ты попрешься в незнакомое место и сам его за палец и подергаешь: «Здесь я, бери меня тепленького!» Что? Не может быть, по‑вашему?

«Так их, так их, лейтенант Егор, „фейсом об тейбл“ – лучшее средство от излишнего самомнения! Так, а это что? Не понял…»

Мишка поймал на себе косой взгляд Егора… кажется, вопросительный.

«Чего ему надо‑то? А‑а! Ждет: отвечу я ему что‑то, или самому все объяснять придется? Блин, и верно – бережет мой авторитет… или ему самому интересно? Ну ладно».

– Все поняли? – Мишка хмуро оглядел отроков. – Или дальше объяснять надо? Это вам не учения – за каждую ошибку кровью платить придется! В дружинах у князей полоцких воины опытные и умелые, даже и не думайте, что вам их легко переиграть получится! Поэтому слушай приказ! Без тщательной разведки ничего не делаем. Пока не выясним все о вражеском стане и войске, ни пугать, ни поджигать, ни чего‑либо еще даже и не думайте!

– Вот‑вот! – неожиданно поддержал Мишку Семен Дырка, покосился на него и Демьяна, но поняв, что его слушают, продолжил: – На первый взгляд Егор вас верно окоротил, но если присмотреться, так он и сам того… дырка сзаду… – Семен опять прервался, глянул на Егора и предупредил: – Ты руки‑то придержи, я знаю, что говорю.

– Ну и говори! – отозвался Егор. – Тебе ж объяснили: коли по делу, которое лучше других разумеешь, то выслушаем со вниманием.

– Угу… а то ты так сразу и прозрел, что по делу, что не по делу, коли того самого дела и не разумеешь!

– А вот это не по делу! Ворчать на жену будешь! – тут же окрысился Егор. – Давай сказывай, чего ты там хотел?

– Гм… дырка сзаду… Вот я и говорю: на первый взгляд вы не правы, а как присмотришься, так и вовсе дурь распоследнюю несете. Никакого зажитья Корней не пресечет и никого не напугает – нету там никакого зажитья! И Корней ваш, ежели не дурак, левым берегом Припяти к Пинску не пойдет. Да и боярства полесского там нет… или же очень мало и далеко от Припяти.

Семен оглядел собеседников, убедился, что перебивать его не собираются, и продолжил уже бодрее:

– По левому берегу Припяти ходу нет, там сплошные дебри и болота. Местные, конечно, тропки какие‑то знают, но и местных‑то там почти и нет никого. Не пройти Корнею без проводников, а если даже и найдет провожатых, медленно и трудно идти будет. Вдоль Ясельды, я слыхал, вроде бы пройти можно, но тоже непросто и путь этот далеко в сторону от Пинска уводит. Так что, про зажитье в тех местах даже и думать не приходится, если и будут грабить, то только к западу от Пинска – там селищ много… ну, может, еще к северу… не знаю. Да и неважно это, важнее другое. Какого хрена полочане на ладьях по Припяти поперлись? Есть же более удобный и короткий путь! От Пинска проще всего идти на Ясельду, потом по Шарье подняться вверх через озеро Зьято и к Воруте, а там в Березину к Минску. А они по Припяти рискнули к Турову приближаться, с чего бы это? Сами ж говорите, что полочане не дураки!

«Здрасте, приехали! Ни малейшего понятия о театре военных действий! Ну‑ка, вспомните, сэр, что вы у графа Игнатьева читали про офицеров Генерального штаба. Они‑то как раз и нужны были полководцам, чтобы такие вещи учитывать. Вот и ЗДЕСЬ князьям воеводы со знанием местных условий требуются, тем паче что карт нет, все в голове держат, а князья, с места на место таскаясь, естественно, в региональной географии ни бум‑бум. Это что же, выходит, лорд Корней, не просто вражеское нашествие отбивает, а еще и местность изучает? Или знает, уже бывал здесь? Тогда, в случае большой войны с Полоцком, он князю Туровскому ой как полезен может оказаться, а это прямая дорога если не в ближники, то уж в военную элиту, запросто! Ай да дед! Силен!»

– На! Рисуй! – Мишка перебросил Семену Дырке кусок парусины, на которой была изображена «карта». – На обороте рисуй Припять и реки Полесья… что ты там называл: Ясельду, Нарев, Шарью… озеро еще… забыл, как называется. Переволоки укажи, возле них наверняка какие‑то селища есть… вообще все селища, которые знаешь…

– Дык… вот, дырка сзаду… – было похоже, что Семен взялся рисовать впервые в жизни. – Ну скажем, это у нас будет Припять. – «Адмирал Дрэйк» провел толстую, почти прямую линию (явно русло Припяти таким ровным быть не могло), но не успел довести ее до края парусины – уголек в его пальцах раскрошился. – Да ну тебя! Жили мы без всяких этих… и дальше проживем!

– Что, не хочешь тайными знаниями делиться? – Мишка приготовился к тому, что огневец потребует оплаты за карту.

– Да какие тайные? Купцы тут туда‑сюда шастают, как мухи над дерьмом! Куча народу все это лучше меня знает!

«Так, дядька Никифор говорил, что таких кормщиков, как Ходок, еще поискать. Не это ли он имел в виду? Должен же Ходок все реки и переволоки знать, обязательно должен, раз он кормщик такой редкой квалификации! Вот кто у меня офицером Генерального штаба будет! Уж на карты‑то, хоть какие, я его разведу!».

– Погоди, так у нас, пожалуй ничего не выйдет, – прервал Мишка Семена. – Дядька Егор, дай‑ка я рядом с Семеном сяду. Он мне показывать будет, а я чертить.

Мишка устроился на бревне, положил на колени щит, на него «карту» и принялся «переводить» путаные комментарии «адмирала», сопровождаемые тыканьем пальца в парусину, в изображение водных путей Полесья. Сзади над головой заинтересованно сопел Егор, а остальные члены Совета пялились на происходящее как на некий таинственный ритуал.

Результатом совместных стараний стало некое изображение, назвать которое картой можно было бы, лишь обладая буйной фантазией, однако, глядя даже на это, было понятно, что Семен Дырка прав – полоцким ладьям незачем было лезть в Припять, уйти восвояси можно было более удобным и безопасным путем.

Объяснение этому Мишка смог придумать только одно – между союзниками, осаждавшими Пинск, начались серьезные разногласия. Настолько серьезные, что вывозить добычу по внутренним рекам Полесья полоцкий князь опасается – «союзнички» могут перехватить на переволоках. Эту мысль Мишка и озвучил.

– А что? Вполне может и так быть, – согласился Егор. – Своя рубашка ближе к телу… Да и от поражения любовь друг к другу у союзников крепче не становится. А то, что Пинск не взяли, как ни крути, поражение. Всегда так. Пока надежда на добычу есть – друзья не разлей вода, а как дело до дележа доходит… а тут еще и уйти надо, добытого не растеряв! Литва, к примеру, может и без дозволения князей полоцких в зажитье уйти да назад к Пинску и не возвратиться. Вот и гадай: то ли они с добычей сразу восвояси отправятся, то ли захотят полоцкие ладьи на переволоках подстеречь. Если уходить через переволоки, то охрану надо давать сильную, а что тогда под Пинском останется? А если уходить по Припяти и Случи Северной – кругаля давать, то литву точно не встретишь. Конечно, к Турову приближаться – тоже риск, но князь‑то Туровский с дружиной в Степи, а ладейной рати у него нет… да и была бы – наверняка бы на Днепр ушла. А на нас они точно не рассчитывали. Вот так, значит, получается.

Спорить с Егором никто не стал, только Семен Дырка, похоже, лишь для того, чтобы оставить за собой последнее слово, добавил:

– А у нас… хе‑хе… ладейная рать теперича есть! То есть гм… ладьи имеются, а рать… ну, ежели захотим, то и рать будет.

«„У нас“, говоришь? Так‑так, понравилось, значит, на реке разбойничать? Погоди, дед тебе объяснит, какое может быть „у нас“ под рукой воеводы Погорынского. А без воеводы никакого „у нас“ тебе не светит, даже и не мечтай».

– Ну вот мы самое больное место у полочан и нашли, господа Совет, – подвел итог Мишка. – Трудности с вывозом добычи. А если вспомнить о том, что Всеславу Полоцкому надо чем‑то союзников привлекать, то место это уж и вовсе болезненным оказывается. Значит, в него и бить надо!

Семен! Ты отдаешь нам свои насады с кормщиками. Если у тебя есть люди, которые хорошо знают воды возле Пинска…

– То есть как это «отдаешь»?..

– Демьян!

Молниеносный взмах руки, и Демкин кинжал воткнулся в бревно прямо между раздвинутых ног Семена Дырки.

– Еще вякнешь, воткну выше! – прошипел Демьян, вытягивая из‑за голенища засапожник.

– И я еще добавлю! – пообещал Егор.

– Д‑дырка…

– Будет тебе дырка! И не одна!

– Отдаешь нам насады с кормщиками! – повторил, повысив голос, Мишка. – А сам ведешь ладьи к Пинску. Там выбираешь место, где укрыть ладьи и стережешь устье Пины, чтобы полочане водой никуда ничего вывезти не могли. Старшим над этим делом будет ратник Арсений. С вами пойдут поручики Василий, Демьян и Артемий, старшим над ними – старшина Дмитрий.

Я и господин десятник Егор идем на насадах к Пинску. С нами идут разведчики урядника Якова и опричники. Ты, Семен, даешь нам тех из своих людей, которые знают воды возле Пинска, а Треска тех, кто промышляет охотой и умеет скрадывать зверя. За пару дней мы там все разведаем и тогда снова соберемся, чтобы решить, что и как делать.

Илья и Кузьма! Пока будете нас дожидаться, поставьте всех, кто будет свободен, на ремонт болтов, выдернутых из убитых ляхов. Снасть у Кузьмы для этого есть, и чтобы не меньше двадцати выстрелов на самострел…

– Восемнадцать! – перебил Мишку Кузьма. – Больше чем восемнадцать выстрелов на самострел не выйдет, я уже подсчитал.

– Хорошо, восемнадцать, – не стал спорить Мишка. – Но чтобы восемнадцать было точно!

– Будет.

– Демьян, напоминаю: за тобой остается надзор за огневцами!

– Да помню я… Слушаюсь, господин сотник!

– Артемий, за тобой пленные. Тех, кто может грести, сажаешь на весла, кто не может… порасспроси‑ка ты их – узнай: за кого выкуп получить можно, кто каким ремеслом владеет и прочее в том же духе. Надо знать, с кого какую пользу можно поиметь.

– Слушаюсь, господин сотник.

– Десятник Василий! Вместе с Ильей пересмотришь весь груз на добытых ладьях и сделаешь опись. Разберите: что на торг оставить, а что в Ратное отправить, если надо будет, то перегрузите с одной ладьи на другую. И весь груз как следует закрепить, ты это умеешь!

– Слушаюсь, господин сотник.

– Вопросы есть?

– Есть! – Семен Дырка все никак не желал угомониться. – Ты обещал за насад из добычи рассчитаться! Добычу взяли! Плати!

– Другого времени для торга не нашел?

– Ага, дырка сзаду! Ты к Пинску уйдешь, а тебя там убьют! С кого спрашивать?

– Отставить! Он прав! – прикрикнул Мишка на отроков, снова дружно дернувшихся в сторону Семена. – На ладье, которую мы захватили, был раненый боярин с сыном. Возьмешь его себе. На выкуп с боярина не один насад оснастить можно!

– Да когда еще тот выкуп получишь… – начал было огневец, но уловив рядом с собой шевеление Егора, умолк.

– Господин десятник, – обратился Мишка к Егору, – что‑нибудь добавишь?

– Гм, разве что… Треска, сколько у твоих людей стрел в колчанах?

– По‑разному. У тех, кто с ляшским оружием, – немного. У кого‑то и вовсе лука нет. А те, кто из дому со своим оружием пришел, – не меньше десятка на человека, но стрелы охотничьи.

– Значит, посмотришь с Ильей, какое оружие на ладьях взяли, и если найдете граненые наконечники, раздашь своим лучшим стрелкам.

– Добро.

Господа советники разошлись, у Мишкиного костерка остался один Егор. Роська и Дмитрий тоже было хотели о чем‑то потолковать, но, правильно истолковав повелительный жест Егора, удалились, остановив попутно сунувшегося к Мишке Антона.

– Давай ругай, дядька Егор. Что не так сделано?

– Да ничего вроде бы, совсем уж дурака не валяли, а что захотели сунуться без разведки… так сопляки же еще… рано вас в дело пускать, рано, но что ж поделаешь, если так все обернулось.

– Насчет того, что лишь половина вернется, ты только пугал или правда?

– Ну… – Егор немного помолчал, ковыряя веточкой в углях костра. – По‑всякому может статься, но так легко, как за болотом, точно не обойдемся. Ты заранее‑то не казнись, война есть война… да и везунчик ты, и кто тебе только так ворожит‑то? Семь ладей! Одну‑то добудешь, так и то радость, особенно если с товаром, а тут семь!

– Да хрен с ними, с ладьями! Ребята любого товара дороже!

– Ребят новых наберешь и как раз на этот товар выкормишь и выучишь, а вот тем, кто в этом походе выживет, действительно цены не будет! С ними‑то настоящую Младшую дружину и воспитаешь. Запомни: не бывает таких дружин, где все воины одинаково выучены! Всегда есть более опытные, менее опытные и новички. А у тебя пока разве что опричники чуть получше других, да и то не сильно. Им друг у друга учиться почти нечему, да и гордыня у каждого – ничем хуже других быть не хотят. А вот когда разница появится, тогда и начнется настоящая учеба – в каждом разговоре, в каждом, даже совсем мелком, деле. Этого никакие наставники не заменят. У рядового воина, не единожды в деле побывавшего и выжившего, всегда есть чему поучиться. И для урядников твоих каждая смерть или ранение подчиненного – тоже учеба. Такая, какой нигде, кроме как в бою, не бывает. Да и для тебя самого, конечно, тоже. Короче, как говорит Корней, ничего зря не бывает! Вот потеряли вы целый десяток… обидно, конечно, жалко, но зато ни поручики твои, ни старшина больше такого не допустят – заранее опасность углядят и предотвратят.

– Легко как‑то у тебя выходит, дядька Егор, – плата‑то за науку жизнями получается…

– Но‑но! Поскули мне еще! Жизнями… Да, жизнями! Попы болтают, мол, язычники жертвы человеческие Перуну приносят! Вранье, конечно… однако приносят!

– Как это?

– Да, приносят! Но не на алтаре, а вот так – в бою! А он им за это воинский опыт и мудрость дарует! Неужто не понимаешь… Окормля?

– Да понимаю я… – Мишка сначала ответил, а потом сообразил, что Егор назвал его дружинным именем.

– Вот и не скули! Да, может быть, и потеряем половину твоих сопляков, зато те, которые вернутся живыми, втрое, вчетверо сильнее станут! И каждый, запомни, каждый из них, смерть соседа в бою познав, в другой раз новичка от такой же смерти убережет, потому что ЗНАТЬ будет!

– Но мы же христиане…

– Не суесловь! Найдешь христианский способ того же достичь, честь тебе и хвала, да только не тебе чета люди его искали… все без толку. А вот мысль о том, что мы здесь и сейчас можем будущую войну менее кровавой сделать… это ты молодец, это ты верно придумал! Отец Михаил, Царствие ему Небесное и вечная память, такие мысли одобрил бы.