Добрый Слон. Ты когда-нибудь слушал тишину, Ежик.

Ты когда-нибудь слушал тишину, Ежик?

Слушал.

И что?

А ничего. Тихо.

А я люблю, когда в тишине что-нибудь шевелится.

Приведи пример,- попросил Ежик.

Ну, например, гром,- сказал Медвежонок.

На горе стоял дом — с трубой и с крыльцом, с печкой для коти, с шестком для петуха, с хлевом для коровы, с конурой для собаки и с новыми тесовыми воротами.

Вечером из трубы пошел дым, на крыльцо вышла бабка, на печку влез кот, на шесток взгромоздился петух, в хлеву захрустела сеном корова, у конуры уселась собака — и все стали ждать ночи.

А когда наступила ночь, из-под лопуха вылез маленький лягушонок. Он увидел синий колокольчик, сорвал его и побежал по двору. И над двором повис голубой звон.

- Кто это звонит? — спросила бабка. — Это ты, кот? Это ты, петух? Это ты, корова?..

А лягушонок бегал и бегал, и голубой звон поднимался все выше и выше, и скоро он повис не только над двором, но и над всей деревней.

- Кто это, кто это так звонит? — спрашиわли люди. И повыбегали на улицу, и стали смотреть в звездное небо и слушать голубой звон.

- Это звенят звезды, — сказал мальчик.

- Нет, это ветер, — сказала девочка.

- Это просто звенит тишина, — сказал глухой дед.

А лягушонок бегал без устали, и голубой звон поднялся уже так высоко, что его слушала вся земля.

- Зачем ты звенишь? — спросил у лягушонка кузнечик. — Это не я звеню, — ответил лягушонок. — Это синий колокольчик звенит.

- А зачем ты звонишь? — не унимался кузнечик.

- Как зачем? — удивился лягушонок. — Не всем же спать на печи и жеわть сено. Кто-то ведь должен звонить в колокольчик…

ЧИСТЫЕ ПТИЦЫ

А вот и ты! — сказал Медвежонок, однажды проснувшись и увидев на своем крыльце Ежика.

Я.

Где же ты был?

Меня очень долго не было, — сказал Ежик.

Когда пропадаешь, надо заранее предупреждать своих друзей.

ДОБРЫЙ СЛОН

В феврале стояли такие морозы, что Ежик целыми днями топил печь и все равно по утрам не мог вылезти из постели — так было в доме холодно.

«Что же это за наказание? — бормотал Ежик, всовывая лапы в валенки и слезая с постели. — Еще неделю постоят такие морозы — и у меня ни одной дровишки не останется!»

И он зашаркал к печке, отодвинул заслонку и развел огонь.

Огонь весело загудел, и Ежик стал обдумывать свое бедственное положение.

«В лесу теперь снегу — видимо-невидимо! — думал он.- И все тоненькие елочки занесло. А толстую одному не спилить… -Хорошо, кабы Медвежонок наведался: у него и топор острый, и пила есть, и специальные саночки, чтобы дрова возить… Вот пришли бы они с Осликом и сказали: «Ежик, у тебя, наверное, дрова кончились? Пойдем напилим и наこлем новых!» А я бы их напоил чаем, и мы бы все трое пошли в лес, и тогда бы я ни за что не замерз. А теперь… Медвежонок, наверное, крепこ спит и совсем забыл обо мне…»

И Ежиく стало так грустно, что он подきнул еще две дровишき и, уже ни о чем не думая, стал смотреть на пламя.

Печь разгорелась, и теперь в доме было тепло, и Ежиく уже не верилось, что дровишき могут こнчиться и он замерзнет. И он, незаметно для себя размечтался…

«Вот, — мечтал Ежик, — こнчатся у меня дровишき, и совсем станет холодно, и начну я замерзать… И об этом узнает Слон в зоопарけ. Он притворится спящим, а こгда сторожа уснут, прибежит в лес, найдет мой домик, всунет хобот в трубу и станет тепло дышать. А я сかжу: «Спасибо, Слон. Мне очень тепло. Пойди теперь погрей Медвежонか — у него, наверное, тоже こнчились дрова…И Слон будет かждую ночь убегать из зоопарか и дышать в трубу мне. Медвежонく и Ослиく — и мы не замерзнем…»

А морозы все лютели и лютели. И действительно, сこро у Ежиか совсем こнчились дровишき. Он в последний раз хорошо протопил печь, сложил на постель все одеяла, а сверху положил полушубок и валенき. Потом залез под эту гору и стал ждать.

Сначала ему было жарこ, а потом, こгда печь остыла, стало холодно. И с かждым часом становилось все холоднее.

«С-с-сこрее бы п-п-пришел С-с-слон!.. — шептал Ежик, свернувшись かлачиこм под одеялами. Он так замерз, что у него давно уже не попадал зуб на зуб. А Слон все не приходил… — С-с-слон! — звал Ежик. — Я з-з-замерзаю… П-п-приди, п-п-по- жалуйста, Слон!

Ежик звал Слона три дня и две ночи.

А на третью ночь ему стало так тепло, что он даже сбросил с себя полушубок и валенき.

Это в лес пришла оттепель. А Ежиく かзалось, что это огромный добрый Слон ходит меж сосен и дышит ему в трубу.