Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Декабря 1970 г. 6 pageФлоренс беспокойно сбросила простыню и села. Что предпринять? Она не может просто стоять в стороне и позволить доктору Барретту прогнать Дэниэла из дома, не обеспечив ему упокоения. Эта мысль ужаснула ее. Обречь его отчаявшуюся душу на скитания будет преступлением перед Богом. Но как избежать этого? Но о том, чего просил Дэниэл, не следует и думать. Она не должна. Со скорбным вздохом Флоренс встала и прошла в ванную, где налила себе стакан воды. «Каким может быть другой выход?» — не давал покоя ум. С утра она постоянно молилась, умоляла, упрашивала — и никакого толку. А к завтрашнему дню доктор Барретт будет готов пустить в ход свой аппарат. На мгновение Флоренс испытала почти неудержимый порыв броситься вниз и сломать прибор, но отбросила эту мысль, рассердившись на себя за то, что такое вообще пришло в голову. Она не имеет права становиться на пути доктора Барретта. Это честный, добросовестный человек, посвятивший всю жизнь своему делу. И невероятно, насколько он приблизился к истине. Не его вина, что найденный им ответ не может быть исчерпывающим. Он ведь даже не верит в существование Дэниэла Беласко и, очевидно, не чувствует ответственности за то, что преследует его. Флоренс поставила стакан и отвернулась от раковины. Должен быть какой-то выход, должен быть. Она бросилась обратно в комнату. И вдруг замерла и уставилась на стол. Там звонил телефон. «Не может быть, — подумала Флоренс, — ведь уже больше тридцати лет он не работает». Не надо брать трубку. Она поняла, что это. А телефон все звонил, его резкие звуки били по барабанным перепонкам, проникали в мозг. Не надо брать трубку. И она не возьмет. А телефон все звонил. — Нет, — сказала Флоренс. Звонок. Звонок. Звонок. Звонок. Заплакав, она бросилась через комнату и, схватив трубку, швырнула ее на стол, а потом, вдруг ослабев, прислонилась к краю стола и прижала ладони к его поверхности. Было трудно дышать. Полубессознательно пришла мысль, что сейчас она упадет в обморок. Из трубки послышался еле различимый голос. Флоренс не расслышала, что он говорил, — повторялось одно и то же слово, — но она поняла, что это голос Дэниэла. — Нет, — прошептала она. Голос продолжал повторять все то же слово, снова и снова. Флоренс схватила трубку и в отчаянии сказала в микрофон: — Нет! — Пожалуйста, — повторил Дэниэл. Флоренс закрыла глаза. — Нет, — прошептала она. — Пожалуйста, — жалобно повторил голос. — Нет, Дэниэл. — Пожалуйста. — Нет, нет. — Пожалуйста. Никогда она не слышала в голосе такой муки. — Пожалуйста. — Нет, — еле выговорила она. По щекам текли слезы, горло сжало. — Пожалуйста, — умолял он. — Нет, — шептала она. — Нет, нет. — Пожалуйста. — Голос умолял о самом своем существовании. — Пожалуйста. Она была его единственной надеждой. — Пожалуйста. Завтра доктор Барретт расправится с ним. — Пожалуйста. Остается лишь один способ. — Пожалуйста. Флоренс заплакала. — Пожалуйста. Пожалуйста. Мир исчез. Остались лишь они двое. — Пожалуйста. Она должна ему помочь. — Пожалуйста, — рыдал он. — Пожалуйста! Боже милостивый, ее сердце сейчас разорвется! — Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Она вдруг повесила трубку, все ее тело содрогнулось. Ладно! Это единственный выход. Ее проводники-духи помогут ей и защитят ее, Бог поможет и защитит ее. Это единственный выход, единственный выход. Она верит в Дэниэла, верит в себя. Есть лишь один выход, и теперь она видит его со всей ясностью. На дрожащих ногах подойдя к постели, Флоренс опустилась на колени, склонила голову и крепко сцепила руки. Закрыв глаза, она начала молитву: — Боже милостивый, протяни свою руку и дай мне защиту. Помоги мне в эту ночь донести твою заботу до терзаемой души Дэниэла Беласко. Пять минут она безостановочно молилась, а потом медленно встала и, сняв халат, положила его на вторую кровать. Стягивая через голову фланелевую ночную рубашку, Флоренс поежилась. Она посмотрела на свое тело и подумала: «Пусть оно будет храмом». Откинув простыни, она легла на спину. В комнате стояла почти полная темнота, дверь в ванную была прикрыта. Флоренс закрыла глаза и начала глубоко дышать. «Дэниэл, — позвала она в уме. — Я дарю тебе любовь, которой ты никогда не знал. Я делаю это по доброй воле, чтобы ты получил силу покинуть этот дом. С Божьей и моей любовью этой ночью ты обретешь покой в раю». Она открыла глаза и сказала вслух: — Дэниэл, твоя невеста ждет тебя. У двери возникло какое-то шевеление. Чья-то фигура двинулась к ней. — Дэниэл? — Да, любовь моя. Она раскрыла объятия. Он пересек комнату, и Флоренс при его приближении ощутила томление во всем теле. Она лишь смогла различить его лицо — нежное, испуганное, полное нужды в ней. Он лег рядом на кровать, и она повернула к нему голову. Флоренс ощутила его дыхание и, придвинувшись ближе, подставила губы. Его поцелуй был долгим и нежным. — Я люблю тебя, — прошептал Дэниэл. — И я люблю тебя. Она закрыла глаза и снова легла на спину, ощущая, как его вес перемещается на нее. — С любовью, — прошептала Флоренс. — Пожалуйста, с любовью. Она открыла глаза и на мгновение окаменела с колотящимся сердцем, не в силах сделать вдох при виде того, что лежало на ней. Это была фигура трупа с разлагающимся лицом. Синевато-серая слоистая плоть осыпалась с костей, на прогнивших губах змеилась плотоядная улыбка, открывая бесцветные искрошившиеся гнилые зубы. Только косящие желтые глаза оставались живыми и смотрели на нее с демоническим весельем. Все тело мертвеца обволакивал свинцовый синеватый свет, и вокруг пузырились гнилостные газы. Крик ужаса вырвался из горла Флоренс, когда разлагающаяся плоть проникла в нее.
* * *
23 ч. 43 мин. Фишер дернулся и вскрикнул, услышав вопль из соседней комнаты. Несколько мгновений он сидел неподвижно, скованный страхом. Потом как будто кто-то вздернул его на ноги и провел через комнату. Распахнув дверь, он бросился в коридор, повернул ручку двери в комнату Флоренс и толкнул. Дверь была заперта. — О Боже! Он в панике огляделся, безумные вопли Флоренс выкачали из него все силы. Фишер взглянул на дверь в комнату Барретта. Она вдруг открылась, и выглянула Эдит с напряженным и тревожным выражением на лице. Бросившись по коридору, Фишер приволок тяжелое деревянное кресло и начал колотить им в дверь. Вопли прекратились. Он продолжал колотить креслом в дверь. Одна ножка подломилась. — Черт! Как сумасшедший колотя в дверь, он краем глаза увидел, что Барретт и Эдит спешат к нему. И вдруг косяк отлетел и дверь распахнулась. Отбросив сломанное кресло, Фишер включил свет и ворвался внутрь. При виде Флоренс он потерял дар речи. Эдит упала в обморок. — Боже мой, — пробормотал Барретт. Она голая, раскинув ноги, лежала на спине с широко раскрытыми глазами, уставившись в потолок в совершенном потрясении. Ее тело было все в синяках, исцарапано, истерзано и кровоточило. Фишер снова взглянул ей в лицо — лицо женщины, только что сошедшей с ума. Ее губы слабо шевелились. Он заставил себя нагнуться и прислушаться. Сначала слышалось лишь горловое хрипение, а потом она прошептала: — Заполнена. Флоренс уставилась на него широко раскрытыми немигающими глазами. — Заполнена. — Чем? — не удержался от вопроса Фишер. И с ужасающей неожиданностью она заулыбалась.
|