Глава вторая. О том, что само присутствие христианина есть уже исповедание веры

— Геронда, есть ли прок от различных движений протеста со стороны христиан? — Само присутствие христианина — это уже исповедание веры. Возможно, что кто-то больше помог бы молитвой, но его молчанием воспользуются и скажут: "Такой-то и такой-то не выразили протеста, следовательно, они на нашей стороне, они согласны с нами". Если кто-то не начнет воевать против зла — то есть не начнет обличать тех, кто соблазняет верующих, — то зло станет еще больше. А так маленько ободрятся верные. И тем, кто воюет с Церковью, будет потруднее. Церковь — это не их прогулочный катер, она — Корабль Христов. Эти люди заслуживают осуждения. Их единственный интерес — иметь большую зарплату, роскошную машину, бегать по развлечениям... А потом они принимают законы о гражданском браке[27], узаконивают аборты. Конечно, Бог не попустит торжествовать злу, но речь сейчас идет не об этом.

И эти богохульные фильмы они показывают, чтобы осмеять Христа. Они делают это для того, чтобы сказать: "Посмотрите, вот каким был Христос! Мессия придет сейчас!" — и потом явить своего "мессию". Они ведут дело к тому.

— А люди, Геронда, этому верят и портятся!

— Портится испорченный. А верит он в это потому, что хочет оправдать то, чему оправдания нет, и успокоить свой помысл. Всеми этими богохульствами стремятся оправдать нравственные бесчинства. Они перешли уже все границы. Верующие подали иск, потому что фильм "Последнее искушение Христа"[28] оскорбляет веру, а прокуроры говорят: "Ничего страшного!". О таких богохульствах и слуху-то никогда не было! Для нас протест против этой богохульной картины был исповеданием веры. Но, конечно, и что-то хорошее от всех этих богохульств происходит плевела отделяются от пшеницы, мир просеивается как сквозь решето.

— Геронда, не следует ли в одних случаях защищаться, будь то лично или сообща, а в других нет? Например, вы, когда вам сказали, что вы еретик, ответили, а в ответ на другие обвинения промолчали.

— Так святые отцы говорят, а не я. Любое другое обвинение помогает мне в духовной жизни, тогда как обвинение в еретичестве отлучает меня от Христа[29].