Подполье Джея 3 page

Артен: Потому что все это символизирует угрожающий образ Бога вместо любящего. Мы не собираемся проявлять неуважение, но придется высказать несколько утверждений, противоречащих принятым, потому что в вашем обществе не наблюдается избытка людей, готовых указывать именно на эти моменты. Правда, некогда Джей достиг самой высокой ступени просветления на земле. Но все остальные, в том числе и ты, когда-нибудь достигнут того же уровня, что и он. Исключений нет. Следовательно, Джей принципиально не отличается от всех остальных, и его мировоззрение предполагало, что никто не останется за пределами небес, потому что на самом деле мы все — одно, а не отдельные тела, как тебе сейчас мерещится.

Гэри: Ты хочешь сказать, даже убийцы окажутся на Небесах?

Артен: Даже святой Павел, или Саул, как его звали до того, как он сменил имя, чтобы прогреметь среди неевреев, был убийцей, пока не отдал свой меч. Ты не понимаешь мысль. Нет святого Павла, на самом деле нет, и никого другого тоже — в том числе и Джея; все это сон. Никого больше нет. Есть только один Сын Божий, и это ты. Ты поймешь это, но нужны годы практики, чтобы по-настоящему это ощутить. Требуется желание, и я знаю, что ты хочешь.

Гэри: Если все мы видим грезы, то почему испытываем от этого разные ощущения, которые в то же время имеют что-то общее между собой? Например, мы все видим ту гору за окном.

Артен: Сон только один, чем и объясняются общие ощущения. Разум кажется разделенным так, что каждая часть воспринимает сон со своей точки зрения, что объясняет твои личные ощущения.

Мы предполагали долгие разговоры, что совершенно естественно. Но давай попробуем придерживаться темы, а к остальному перейдем, когда до этого дойдет дело.

Гэри: Ладно. Ты говоришь, Джей рассматривал людей как таких же, как он и Бог, — безграничных и совершенных. Все остальные характеристики, присвоенные людям или Богу, на самом деле наши собственные подсознательные представления о себе?

Пурса: Я знал, что ты не такой тупой, каким выглядишь. А ты знаешь, что я шучу, правда?

Гэри: Ну конечно, мне просто повезло. Мне достался просветленный учитель с трещиной.

Пурса: Да, но эта трещина — иллюзия, необходимая для твоего обучения, и позволь мне отметить еще одну вещь.

Гэри: У меня есть выбор?

Пурса: Да, всегда. Возвращаясь к делу, тебе нужно понять, что, когда мы были евреями, то искренне верили, будто наша религия сделала огромный скачок вперед благодаря монотеизму — идее одного Бога, в отличие от политеизма, веры во множество богов. Большинство из нас не знало, что монотеизм на самом деле был создан Эхнатоном в Древнем Египте, а сама идея и ее развитие — сбор воедино разнообразных выдающихся личностей и характеристики всех придуманных ранее богов, хорошие и плохие, подаренные одному Богу.

Гэри: Поэтому теперь вместо всех неправильных Богов у вас получался один правильный Бог.

Артен: Точно сказано! Конечно, Бог действительно один, но он совершенно правильный, как и Джей, который простил мир, — его разум вернулся к Святому Духу, на свое место. Там место и твоего разума. «Ты взял его, ты же должен и вернуть» [6]. И у меня есть для тебя послание: ты не будешь по-настоящему счастлив, пока этого не сделаешь. Неважно, чего, как тебе кажется, ты добился в этой или любой другой жизни, всегда будет часть тебя, которой чего-то не хватает, — потому что в твоих иллюзиях чего-то действительно не хватает.

Гэри: Вы обещали рассказать про Джея. Это напоминает мне, что многие, похоже, уверены, что его имя Иисус, а фамилия — Христос.

Пурса: Да, а отчество — Святой. К счастью, некоторые понимают, что слово Христос происходит от греческого психологического термина, который может относиться к любому, не только к Джею. Честно говоря, мы чувствовали себя идиотами, пытаясь описать его людям после распятия и его новых появлений перед нами. Но подожди-ка, я забыла кое-что упомянуть.

Покой и неизменная любовь Джея были настолько абсолютны, что иногда люди не могли их выносить, и им приходилось отворачиваться.

Гэри: Ты сделала ошибку? Как тебе не стыдно. Еще одна, и тебя будут строго судить.

Пурса: Я пыталась пояснить то, во что верили лишь единицы во времена Джея и сам Джей, — воскрешение происходит в разуме и не имеет ничего общего с телом. Эта идея, которая впоследствии была отвергнута Павлом и церковью, развивалась некоторыми гностиками. Я со временем узнала: она была правильной. Это приводит нас к тому, что мы с Артеном можем сказать, а христианство — нет. Истинность новейшего учения Джея, о котором мы тебе рассказываем, однажды будет подтверждена, в то время как многое из того, что говорится в Библии, уже было опровергнуто, а сколько еще несоответствий найдет наука. Если что-то действительно создано Богом, не логично ли предполагать, что впоследствии будет доказана истинность этого, а не ложность? Кроме того, из-за историй Евангелий меня иногда называют Фомой Неверующим. Как и в случае Джея, не стоит путать библейского Фому с настоящим, историческим. История, рассказанная в романе, не обязательно отражает абсолютную истину, даже несмотря на то, что некоторым этого хотелось бы. Ощущения, которые могут создаваться искренними учениями Святого Духа, говорят сами за себя.

Гэри: А исторический Джей?

Пурса: Он никогда не проклинал дерево и не убивал его, никогда не сердился и не опрокидывал столы в храме, но действительно воскресил нескольких уже умерших людей. Кроме того, его тело умерло на кресте, но он не страдал, как представляется тебе. Что касается его образа жизни, простые слова не смогут отразить его в полной мере. Находиться в его обществе — ощущение уникальное, сродни чуду. Его покой и неизменная любовь были настолько абсолютны, что иногда люди не могли их выносить, и им приходилось отворачиваться. Его поведение было настолько спокойным и уверенным, что тебе хотелось знать, как у него это получается. Те, кому посчастливилось разговаривать с ним наедине, вдохновлялись его совершенной верой в Бога.

Ирония в том, — и этого люди не понимают, — что он считал себя совершенно зависимым от Бога, однако эта зависимость не являлась слабостью. Ее результатом явилось состояние невероятной психологической силы. То, что пугало до смерти сильных людей, для него ничего не значило. Он не знал страха. Его отношение к нему было таким же, как если бы прошлой ночью тебе приснился сон, но ты полностью осознавал, что спишь. А поскольку ты знал, что спишь, ты также знал, что ничто во сне не может тебе навредить, потому что все это неправда; ты осознавал, что видишь символические образы, в том числе и людей, которых здесь на самом деле нет.

Джей часто говорил мне, когда мы оставались наедине, что мир — всего лишь незначительный сон, но большинство людей не готовы принять эту идею. Затем он подчеркивал: недостаточно одного лишь понимания, что мир — иллюзия. Гностики и некоторые из ранних христиан называли мир сном; индусы называли его майя, а буддисты — аникка, и все это значит примерно одно и то же. Но если ты не знаешь цели сна и того, как истолковать образы, которые видишь, к чему мы перейдем позже, то общее учение, что мир есть иллюзия, имеет очень ограниченную ценность. Однако он также говорил, что наступит время, когда Святой Дух научит людей всему — и мы надеемся внести в это свой вклад, поделившись с тобой новейшим учением Джея — и что все будут знать, что только Бог реален. Иногда в конце разговоров со мной он просто говорил, что «Бог есть» [7], и уходил прочь.

Еще одна его черта, о которой редко упоминают, — превосходное чувство юмора. Он любил посмеяться и приносить радость другим.

Гэри: И он пробудился ото сна?

Артен: Да, но давай проясним, о чем идет речь. Мы не говорим, что он пробудился во сне, мы говорим, что он пробудился ото сна. Это различие очень важно, Гэри. На самом деле кажущееся пробуждение во сне для многих сходит за просветление, но мы учим не этому. Можно научить собаку быть более настороженной и внушительной и жить так называемую жизнь по полной, а любого человека можно научить раскрывать свое сознание. Всегда можно научиться воспринимать сон с помощью хитроумной системы мышления в попытке получить что-то большее, иное, лучшее. Но наш брат Джей жил совершенно за пределами сна. Он не предлагал способы улучшить вашу иллюзию и не говорил, как добиться самовыражения, чтобы не унести с собой в могилу нереализованный потенциал. Такие упражнения могут временно позволить тебе чувствовать себя лучше, но это все равно постройка замка на песке.

Джей не против того, чтобы сделать твою жизнь лучше, но его больше заботил Источник просветления, чем само просветление, потому что он знал, какую невероятную долгосрочную пользу может принести истинное следование Святому Духу. Настоящая цель — не украшение жизни, а пробуждение от того, что ты считаешь своей жизнью! Тогда ты построишь замок на камне. Послание Джея не призывает исправлять мир. Когда твое тело умрет, что ты собираешься делать с тем, что считаешь миром? Мир можно украшать, но у тебя не получится взять его с собой.

Гэри: Разве некоторые из этих идей не озвучивались в Евангелиях, отвергнутых Церковью?

Пурса: «Отвергнуты» — это еще мягко сказано. Во многих случаях Евангелия уничтожались Церковью, чтобы их никогда больше не смогли прочитать. Сегодня люди забывают о том, что, когда Константин сделал христианство официальной религией Римской империи, это означало, что по закону все остальные религиозные или духовные идеи объявлялись незаконными. Поэтому если твои верования не входили в стремительно развивающуюся доктрину новой церкви, то ты был настоящим еретиком, а это преступление наказывалось смертью. Все равно, что ваш Конгресс внезапно принял бы закон, согласно которому все религиозные представления, которые не вполне соответствуют доктринам Христианской коалиции, запрещены, и любое проявление несогласия с ней является преступлением, равнозначным убийству.

Гэри: Значит, император Константин не отличался толерантностью, как и те, кто до него преследовал христиан.

Пурса: Константин — солдат, политик и убийца. Практически все, что он делал, делалось по расчету, для укрепления его власти и силы. Он понимал: христианство становится самой популярной религией в Римской империи, и извлек из этого максимальную выгоду для себя. Не стоит думать, будто человек, который оправдывает совершение убийства, обладает глубоким религиозным чувством.

Гэри: Разве некоторые люди не считают оправданными священные войны?

Артен: Священная война — еще один образцовый оксюморон.

Гэри: Даже Эдгар Гейс говорил, что войны иногда необходимы.

Артен: Существует огромная разница между «священным» и «необходимым». Эдгар был хорошим, талантливым человеком, но он первый бы сказал тебе, что ему далеко до Джея. Джей смеялся над идеей придания жестокости духовного смысла, как смеялся над всем миром.

Гэри: Ну ладно. Возвращаясь к нашему переоцениваемому приятелю Константину и некоторым поступкам церкви на заре ее развития — вы говорите, многие Евангелия и альтернативные представления о Джее были уничтожены?

Пурса: Да, здесь следует обратиться к тому, что принято называть историей. Может быть, ты думаешь, мы излагаем тебе переписанную историю, да только вся история была переписана. Будь то история религии, природы или политики, на самом деле ты не знаешь, какова твоя история. Историю пишут победители. Если бы силы Третьего рейха выиграли Вторую мировую войну, ты бы сейчас читал о том, какими великими людьми были Гитлер, Муссолини и Тоджо, а о Холокосте и резне в Нанкине говорили бы только как о горстке мятежниках, которые не хотели стремиться к лучшей жизни. К счастью для тебя, Союз выиграл войну, и теперь ты можешь изучать духовность, а не фашизм. Людям не всегда настолько везло, чтобы самим выбирать себе веру.

После распятия я проповедовал в основном в Сирии, придя туда на четырнадцать лет раньше Павла, а также подолгу путешествовал по Египту, Аравийским странам, Персии и даже Индии. Мои рассказы о Джее отличались прямолинейностью и основывались целиком и полностью на том, что я услышал от него, и на людях, и наедине. Тогда мы не приукрашивали истории о нем. Первые Евангелия, подобные моему, назывались «Изречениями», просто воспроизводили по памяти очевидцев сказанное Джеем. Романы, которые и стали Евангелиями, написаны позже, спустя двадцать, шестьдесят лет после посланий Павла, несмотря на то, что в Библии его послания приведены после Евангелий. Поскольку я просто цитировал публичные и личные изречения Джея, мои тексты, в том числе и Евангелие, выглядели скорее пищей для интеллекта. Однако многие изречения в моем Евангелии имели в средневосточной культуре того времени куда больше смысла, чем в современной западной, поэтому я объясню только несколько из них, те, которые считаю важными здесь и сейчас.

Тебе, американцу-провинциалу, может быть сложно в это поверить, но в те времена люди арабских стран были более учеными, чем люди Европы или западной Римской империи. Из-за наследия своего народа ты считаешь, что Европа является началом и концом интеллектуальных достижений. Однако на Среднем Востоке город Петра заставлял большую часть Европы выглядеть помойкой. Пирамиды Египта были совершенно не такими, как сейчас. Они сверху донизу были покрыты прекрасным, гладко отшлифованным песчаником, и его блеск виднелся в пустыне за сотни миль. В библиотеке египетской Александрии хранилось более миллиона документов, так что она была собранием почти всех знаний и известной истории человеческого рода на тот момент. Конечно, до тех пор, пока римляне не разрушили ее частично во время вторжения, после чего ею пренебрегали, временами грабили и несколько раз поджигали.

Я говорю это не для того, чтобы сделать иллюзию реальностью или воспевать ночные грезы. Я просто указываю, насколько искаженное у тебя представление об истории. Ты забываешь про темные времена и считаешь, что Европа и религия, которую стали называть христианством, почему-то превосходили весь остальной мир своего времени. Однако именно европейцы были самыми ужасными варварами, и не имело значения, будь то северное племя, римляне или одно из более поздних христианских племен, что доказывали их многочисленные жестокие поступки. К сожалению, их интерпретация слов нашего брата Джея оказалась не лучше остальных их дел. Да, со временем в Европе наступил период улучшения, а другие регионы пришли в упадок или отстали от нее, но христианская религия практически полностью развилась до этого и в действительности оказалась силой, противодействовавшей Возрождению, так же как она активно противостоит всему, что не вписывается в узкие рамки ее низкой идеологии.

Человечество построило и разрушило множество высокотехнологичных развитых цивилизаций на этой планете. Тот же процесс работает сейчас, когда мы с тобой разговариваем.

Гэри: Вы слишком строги к христианству. Большинство знакомых мне христиан — хорошие люди.

Артен: Мы не утверждаем, что в христианстве нет ничего хорошего, или что христиане не оказываются иногда солью земли. Но их религия — сборная солянка, потому что мир, который является проекцией породившего его разума, такая же сборная солянка. Если разум должен исцелиться, то ему потребуется не это месиво, а нечто другое. В любом случае, не стоит уверять себя, будто ты знаешь историю только потому, что тебе известна небольшая и искаженная ее часть.

Взгляни на естественную историю. Есть надежные научные доказательства того, что люди существуют на Земле намного дольше, чем большинство ваших ученых согласны признать, ведь признание может разрушить их карьеры. Если они не будут соответствовать принятым научным моделям, их работы не получат достаточного финансирования, а без денег они оказываются практически бессильны. Не стоит ожидать, что правительство и финансовые гиганты твоего времени станут правдиво информировать тебя в ближайшее время. Однако на самом деле человеческая раса построила и разрушила множество высокотехнологичных развитых цивилизаций на этой планете. Механизм создания и разрушения цивилизаций повторялся столько раз, что ты даже представить этого себе не можешь. То, что вы называете Атлантидой, всего лишь один пример, и тот же механизм работает сейчас, когда мы с тобой разговариваем.

Великая душа, Ганди, предупреждал, что у жизни намного больше задач, а не одна единственная — ускорение. Но мир мало чему учится, ошибочно веруя, что узнал уже очень много.

Гэри: Кое-что из сказанного вами напоминает мне о группе ученых, о которой я читал, — они изучали Библию и пришли к выводу, что Джей, вероятно, на самом деле говорил только четверть из того, что приписывает ему Новый Завет.

Пурса: Да. На самом деле его изречений там еще меньше. При этом они ошиблись кое в чем, сортируя слова на сказанные им и не им. Однако мы пришли сюда не для того, чтобы пытаться вносить вклад в изучение Библии, несмотря на всю пользу, это ошибочная наука.

Гэри: В чем же ее ошибка?

Пурса: Одно из ее исходных положений — чем чаще цитата появляется в разных источниках, тем более она достоверна. Однако Евангелия Марка, Матфея и Луки скопированы с более ранних источников, а Матфей и Лука к тому же копировали текст из одного общего источника, а также из Книги Марка, которая, несмотря на то что была написана до остальных трех Евангелий, появляется в книге после них; только потому, что мальчики хотели начать Новый Завет с ненужного семейного древа, в котором Матфей пытается проследить род Джея до самого царя Давида, чтобы выполнить пророчество, хотя заявленное непорочное зачатие сводит на нет все его усилия. Кстати, в оригинальном древнем тексте говорилось про рождение Мессии всего лишь, что «его произведет на свет молодая женщина». Там не было ни слова о том, что его должна рожать девственница. Это придумали позже, на основе аналогичных историй из других древних религий.

Гэри: Люди любят пророчества.

Артен: И не говори. Практически все в христианской религии было заимствовано из более ранних рассказов и писаний, в том числе некоторых медных свитков Мертвого моря, которые не сохранились, но не только из них. Кстати, мы раньше не слишком совпадали с ессеями, но у них был большой талант к письму и сохранению написанного, и они больше всего этим занимались.

Гэри: А теперь ты не проявляешь к людям излишней мягкости?

Артен: Люди не хороши и не плохи. Вот увидишь. Мы заговорили о правилах изучения Библии для того, чтобы обратить твое внимание на следующее: если авторы Евангелий копировали один у другого, в чем в те времена не было ничего необычного, а современные ученые подтверждают достоверность их рассказов и изречений, основываясь на количестве разных источников, где их нашли, то находки иногда будут ошибочными — особенно если исходный источник, с которого копировали текст, неверен, или этот оригинальный источник изменен при копировании, а потом оказался утерянным или уничтоженным.

Гэри: Значит, копирование чего-то не делает это истинным, а то, что текст не копировался часто, не делает его фальшивым.

Артен: Да. Превосходный ученик. Теперь я открою тебе пророчество. Ты напишешь об этом книгу, в которой расскажешь некоторым людям, о чем мы говорили.

Гэри: Книгу? Да я едва на чеке расписываюсь.

Артен: Это даст тебе возможности использовать твою уникальную память и заметки, которые ты сейчас делаешь.

Гэри: Не думаю, что мне поверят, если я расскажу, что вы вот так передо мной появились из ниоткуда.

Артен: Вообще-то найдутся те, кто этому поверит, и те, кто не поверит, но знаешь что? У меня есть предложение, которое поможет тебе начать со спокойной душой. Может быть, тебе не пытаться убедить людей во что-то поверить? Начинай писать так, словно это просто история, ты ее выдумал. Потом расскажи людям, что они придумали тебя. Все на свете придумано. В этом и суть, брат мой.

Гэри: Ну, не знаю. Наверное, я даже не сумею правильно расставить знаки пунктуации.

Артен: Какая разница, если люди все равно смогут понять основное? Не беспокойся о деталях; просто пиши то, о чем мы тебе рассказываем. Смысл в послании, а не в гонце. Ошибки в пунктуации ты компенсируешь содержанием и упорством. К тому же ты можешь удивить сам себя. Попроси Святого Духа о помощи, и все будет хорошо.

Гэри: Разве это не противоречит тому, о чем вы говорили раньше? Вы говорили, я не обязан никому ничего рассказывать без собственного желания, а вы не намеревались рассказывать мне о будущем?

Пурса: Нет. Мы не собираемся рассказывать тебе о большей части будущего, а ты не должен ничего писать, если не хочешь. Даже если и напишешь, тебе не нужно публиковать книгу, если тебе это неприятно. Ты не любишь выступать на публике, правда?

Гэри: Я лучше засуну себе стекло в задницу.

Пурса: Не думаю, что в этом есть нужда. Ты волен делать все, что захочешь, — но будет разумным не делать этого в одиночку. Попроси Джея или Святого Духа принять решение за тебя, когда у тебя найдется время на просьбу. У нас есть преимущество, которое позволяет говорить об этом, все, чему суждено произойти, уже произошло. Мы не даем тебе особое поручение; мы просто рассказываем о случившемся. Со временем ты поймешь это.

Гэри: Мне несколько некомфортно от того, что я не рассказываю о происходящем Карен. Она смогла бы вас увидеть, если бы оказалась здесь?

Пурса: Конечно. Тела, которые мы проецируем, такие же настоящие, как у любого из вас, хотя мы не такие твердолобые, как вы. Шутка. Но любой смог бы нас увидеть, так же, как видит тебя. Только вдруг ты оказываешь Карен услугу тем, что пока что ей о нас не рассказываешь?

Гэри: Почему это?

Пурса: Если ты расскажешь ей о нас сейчас, и она тебе поверит, — а именно так и будет, — это изменит ее жизнь и вызовет цепочку событий, которые ей не нужны. Будет лучше, если ты расскажешь ей о нас потом, когда мы перестанем появляться. Ты единственный, с кем мы сейчас хотим взаимодействовать.

Гэри: Можно мне сделать ваши фотографии и записать голоса?

Артен: Можно, но я назову причины, почему этого делать не стоит? Во-первых, у тебя будет искушение доказать другим, что мы тебе являлись. Однако любой актер мог сыграть за нас, поэтому так ты ничего не докажешь. Во-вторых, задача не в том, чтобы убедить людей в твоей правоте, а в том, чтобы поделиться идеями и помочь им в пути. В-третьих, использование наших изображений с целью повлиять на чьи-то верования не соответствует тому, чему мы учим. Мы хотим, чтобы наше учение вызывало то или иное практическое применение, которое приводит к переживанию откровения. Именно это действительно укрепляет веру.

Гэри: А что, если люди станут отрицать сказанное вами, или просто попользуются некоторое время, а потом откажутся и перейдут к другому учению?

Артен: Такие реакции вероятны, но некоторые навсегда примут решение. Как мы уже говорили, не стоит беспокоиться о деталях. Ни одно учение не расходуется зря. Все, чему ты учишься, остается в твоем разуме навсегда. Ты не можешь потерять знания; даже если ты их не осознаешь, они все равно остаются с тобой. Именно поэтому не стоит слишком переживать, если тебе кажется, что ты не сумеешь попасть на Небеса в этой жизни. Мышление нелинейно. Не только все остается внутри разума, но ты можешь быть уверен, что все решения, кажущиеся линейными, принимаются не человеческим телом или мозгом. Это решение принимается твоим разумом на совершенно ином уровне, в зависимости от того, прошел ли ты необходимый путь помощи Святому Духу в исцелении твоей подсознательной вины [8]. Как мы уже говорили, не имеет значения, что кажется происходящим, вся информации сохраняется в твоем разуме.

Гэри: Здорово. Значит, все мы не так тупы, как выглядим.

Артен: Именно так. Любое невежество на самом деле подавление, которое призвано создавать определенный эффект с определенной целью, к которой мы перейдем.

Даже на уровне формы арабы и евреи — как сербы и мусульмане — по сути своей одно и то же. Это демонстрирует, насколько далеко готовы зайти люди, чтобы отличаться друг от друга.

Гэри: Хм. Знаете, странно, но многое из того, что вы говорите, кажется мне правдой, несмотря на то, что раньше я ничего подобного не слышал.

Артен: Это потому, что в течение своих прошлых жизней ты не чурался теософических наставлений. В течение последних нескольких лет ты видел несколько образов того, каким ты был в прошлых жизнях. Видение мистических образов — твой дар. Одна из причин того, что у тебя было столько духовных переживаний в этой жизни и почему ты с легкостью утки, ныряющей в воду, принимаешь эти идеи, в том, что все твои жизни, полные обучения, все еще в тебе.

Гэри: Вы можете устроить мне короткий тур по ним?

Артен: Очень короткий. Помни, ничто из этого не делает тебя уникальным или особым. Почти все, в конце концов, изучают одно и то же. Однажды тебе повезло стать последователем великого мыслителя каббалы, Моисеем Кордоверо. Его знаменитая формула: «Бог есть вся реальность, но не вся реальность есть Бог» — очень важное утверждение, которое провело четкое разделение между каббалистическим мистицизмом и пантеизмом. При другом повороте колеса ты был бы мусульманским суфием.

Гэри: Смешно. Евреи и арабы часто ненавидят друг друга, однако в разных жизнях они были друг другом.

Артен: Хорошо сказано. Даже на уровне формы арабы и евреи — как сербы и мусульмане — по сути своей одно и то же, что демонстрирует, насколько далеко готовы зайти люди, чтобы отличаться друг от друга. Это относится к большинству людей; просто некоторые примеры оказываются чересчур экстремальными. Сейчас многие евреи, негры и американские индейцы чувствуют себя жертвами прошлого, но их шокировало бы то, что в прошлых жизнях они сами делали жертвами эти народы. Точно так же есть много жертв жестокого обращения с детьми, которые в той же жизни сами его проявляют. Таким образом, танец дуальности жертвы и мучителя продолжается и продолжается, позволяя всем время от времени примерять залитые кровью одежды праведного осуждения.

Будучи суфием, ты развил для себя идею единства, или монизма, и достиг прогресса, воспринимая каждый объект, кажущийся отдельным, как иллюзорную дымку вокруг вечной истины. Ты осознал реальность Бога и то, что материя не имеет значения. Стих из Корана, который ты больше всего любил, звучит так: «Все вещи творения ожидает умирание, и остается лишь лик Господа в его величии и изобилии».

Ты также осознал, что существенной частью любой иллюзии является изменение, или, как ты стал называть это в той жизни, в которой был буддистом, мимолетность, которая нереальна, в противоположность цели чистого света. Эти познания удачно дополнили мудрость из еще одной жизни — учение Платона. Греческий философ говорил и писал об идеальной идее, скрытой за несовершенством этого мира. Он называл ее «Добром» и описывал как «вечную реальность, Вселенную, на которую не влияют превратности судьбы, изменения и разложение...»

Шесть столетий спустя еще один из твоих учителей, неоплатонист Плотин, позаимствует и разовьет утверждение Платона, провозгласит, что «доброе едино», и попытается определить его как универсальный источник всего в мире. Однако ни один из философов в истории человечества, за исключением Джея, да-да, ни Платон, ни его последователи не понимали, откуда на самом деле происходит мир, и что еще важнее — почему.

Гэри: Значит, видный ученик Платона Плотин, возможно, прибегал к плагиату идей Платона?

Артен: Еще одно подобное высказывание, и ты будешь наказан. Ты ведь понимаешь, когда мы шутим? Платону бы понравился Плотин, а мы хотим подчеркнуть, что это пути длиною в жизнь. Мы чрезмерно все упрощаем исключительно ради тебя, показывая, что ты и изучаешь все это целую жизнь. Идея неизменной реальности имеет огромное значение. Чтобы понять, почему, давай взглянем на концепции Инь и Ян, которые ты рассматривал во время нескольких инкарнаций как даос и буддист на Дальнем Востоке.

Гэри: Ну и помотало меня по миру, да?

Артен: Всех так мотает, причем одновременно. Как отмечал Эйнштейн, прошлое, настоящее и будущее происходят одновременно.

Гэри: Эйнштейн был очень умным парнем.

Артен: Да, но ему еще предстояло узнать, что на самом деле ничего этого не происходило. Ты сам увидишь. Сегодня тебе почудится, что мы покинем твой дом через пару часов, но твои часы покажут, что прошло всего двадцать минут.