Хельта Машкара

г. Тула

Поэт, писатель, сказочник. Родилась в Москве, прописана в Туле, живёт везде, потому что большую часть своей жизни проводит в дороге. Путешествует в основном автостопом.

Любит осень на море, дожди, приходящие по почте открытки, крыши и горы, гитарную музыку, встречать рассвет в дороге, костры, вереск, запах бархатцев, а ещё - создавать в своих стихах и прозе новые миры и показывать их читателю.

Писать стихи начала в возрасте около двенадцати лет после поездки к геленджикским дольменам - культовым мегалитам бронзового века. Там с людьми часто случаются разные интересные события - кто-то излечивается от болезней, кто-то внезапно открывает в себе какие-то таланты, о которых раньше не знал... Волшебство и Хельта - вещи вообще мало отделимые друг от друга.

Член тульской литературно-музыкальной студии "Вега", постоянный участник проекта "Субботняя Улитка" (тульский троллейбус творчества), организатор поэтических и музыкальных вечеров в России и ближнем зарубежье. Многократный победитель литературных конкурсов.

***
Для сбившейся с курса собаки сто вёрст - не крюк.
Я с Богом дорог беседы опять веду.
"Сквозь ночь, - говорит, - ты не бойся, я проведу..." -
И солнцем уже рассветится виадук.

Мой друг, мой бессмертный ангел бесснежных зим!..
Непоняты мы осевшими здесь людьми.
"Не думай о них, - отвечает. - Перо возьми".

И я расплачусь этим пёрышком за бензин -

Упавшим с запястья нечаянного крыла,
Которым по тёмному небу пурга мела
(Здесь просто дорога кого-то к себе взяла,
Здесь белая птица летела -
                            и та-
                                 я-
                                   ла),

Тем пёрышком, обнимавшимся здесь с землёй,
Обросшим по краю причудливой бахромой,
Оставшимся пятнышком светлым на осевой -
Когда и меня заберут, повезут домой.

...Весной вырастает на старых могилах мох
И новые песни на прежних обрывках строк,
И люди боятся, не ходят за край дорог,
Но я - пёс Господень, и Бог мой - дорожный Бог.

***

Что за птица, со спины не разобрать.

Чёрной тенью примостилась у огня

То ли чья-то неспокойная душа,

То ли просто отраженье миража.

Чистит перья. Не поднимет головы.

Мы с тобой ещё по-прежнему на "Вы",

Но уже зажёг все свечи проводник

И на стол легла старейшая из книг.

В деревянной плошке травы и зола.

- Верно ли, что Вам пророчили путь зла?..

- Верно то, что в чистом поле нет дорог, -

И над тиглем занимается дымок.

Из-за жара мне лица не рассмотреть.

Обнимается с холодной кровью медь

В глубине горшка, и плавится, как мёд.

Здесь в права свои вступает волшебство.

...Человек напротив с виду молодой.

Слышит звёзды, смел и властен над чумой...

Но я помню чёрный крест и горький ром.

Пахнет выделанной кожей этот дом.

Эти руки знают точный вес меча.

Жажду тех, кто ходит только по ночам.

Знают, как легко любую душу сжать...

- Почему Вы замолчали, госпожа?..

...Предрассветно небо. Холод. Пепел. Гарь.

Не согреет боле пламень очага.

На двоих у нас осталось девять стрел.

Мы - последние в осенней пустоте.

Тихо так, что страшно пальцем шевельнуть.

Тошнотой к гортани подступает жуть.

Так внезапно все движения резки!..

Сжал в объятиях до боли, до тоски...

Твоему ещё я верю ремеслу.

- Верно ли, что путь во тьме ведёт ко злу?..

- Верно то, что свет увидишь после тьмы, -

И дрожат тугие жилы тетивы...

***

Лес, затерянный на болотах,

Мрачен, тёмен и неказист.

Даже если и жил здесь кто-то,

То давно превратился в свист

Над холодной трясиной ветра,

В эхо гулких лесных полян,

В мох, в холодную кровь рассвета,

Чёрный торф и густой туман.

Здесь никто не найдёт дороги

Через топь до жилья людей,

Не пройдёт здесь ни конь, ни дроги;

Только редкий болотный змей

Проползёт, изгибаясь телом,

И исчезнет в густой траве,

В лабиринтах камней замшелых.

Здесь давно поселилась смерть.

...Но порой, если стихнет ветер,

Успокоится рябь воды,

Вдруг покажется отблеск света,

Всколыхнётся прозрачный дым.

И откуда здесь - неизвестно,

Но тревожно и до сих пор

В самом сердце седого леса

На поляне горит костёр...

***

...Уйдя в метро от дождя и ветра,

Я отправляюсь к себе домой.

В пустом вагоне играет флейта

И гаснут лампочки по одной.

И мальчик лет десяти, наверно,

Своим дыханьем согрев мундштук,

О том, что жизнь и мрачна, и бренна,

Забыть заставит как будто вдруг.

Он был здесь явно первее многих,

А значит, выехал из депо,

А нравы местных жандармов строги,

И я гадаю - да кто же он;

Быть может, дух музыки и свободы,

Он был у Хозяина по делам,

Разведав всех подземелий своды,

А может, Хозяин метро он сам,

А может быть, он ученик флейтиста

Из Гамельна,

Даже, возможно, сын.

И эта музыка - золотиста,

Как слёзы ставшей с утра росы;

В ней дышит зноем степное лето,

Звенит миражисто горизонт.

Над нами город, шумят проспекты,

Земля вздыхает под колесом,

А здесь - разморенный воздух юга,

Тепло, и солнце над головой,

И где-то в море уходят струги,

Везут соседним мирам покой.

Я закрываю глаза. Я знаю,

Что тьме вовеки не победить,

Что волшебство от тепла не тает,

А

значит,

Я

Буду долго жить,

И буду верить в стихи и сказки,

Ведь месяц в небе щербат и юн,

А мальчик, вышедший на Октябрьской,

С собой уносит дыханье дюн.

***

В те минуты, когда зажигают свет

Над перроном и сеточкой тайных троп,

Я, себя растерявший по пустоте,

Устремляюсь к выходу из метро.

К веренице выцветших балюстрад,

По тоннелям, рельсам и проводам,

И, бывает, уже за спиной ворчат,

Просыпаясь, первые поезда.

Я иду вдоль иссохших от темноты

Эфемерных невыращенных цветов,

Сквозь дыханье подземных немых пустынь,

Лабиринтом времени берегов...

А за мной так же тихо наверх бредут,

Или лучше, быть может, сказать - скользят

Те, кому днём нет места ни там, ни тут,

Тени ночи, призраки октября.

Ваши страхи, мной собранные в одно,

Городские легенды всех долгих лет,

Что я прожил бессмертной душой метро,

Страшной правдой для диггеров и газет.

...В те минуты, когда оживает плоть

Турникетов и датчиков на пути,

Жалко мне, что нас выдумал не Господь -

От него было проще бы нам уйти.

Мы - последние стражи земных границ,

Рубежей иномирья и миражей,

Не имея ни судеб своих, ни лиц,

Замыкаем иллюзию на себе.

Мы стоим у истоков людских страстей,

Охраняя эмоций любую пядь.

В каждодневной безудержной суете

Вам, конечно, не вспомнить и не понять.

Но, пожалуйста, прежде, чем клясть нас всех,

На секунду представьте мир без чудес!..

Каждым утром я просто спешу наверх -

Чтобы к вечеру вновь оказаться здесь.