Глава 53

Эбби уселась на высокий табурет за барной стойкой в «Мото», Форд устроился рядом. Бар оказался модным заведением на набережной в нью-йоркском Вильямсбурге, оформленным в черно-белых тонах, с разукрашенными под зебру ширмами шоджи^[44] и обилием черно-белой эмали, узорчато-матового стекла и хрома. Позади барной стойки возвышалась стена из бутылок с разнообразным алкоголем, внушительно поблескивавших при особом белом освещении. Дождливым будним днем в четыре вечера заведение пустовало.

Как только они заняли места, появился лысый японец в очках в черной оправе; он был квадратного телосложения и в традиционном наряде. Его рука, державшая за уголок маленькую салфетку, мелькнув вдоль стойки, остановилась перед Эбби.

– Леди?

Эбби помялась.

– «Пеллегрино».

Вновь мелькнувшая рука с салфеткой замерла перед Фордом.

– Джентльмен?

– «Бифитер» с мартини, – сказал Форд, – безо льда.

Лаконично кивнув, мужчина принялся виртуозно колдовать над напитками.

– Вы, вероятно, и есть мистер Мото, – произнес Форд.

– Это я! – Лицо японца расплылось в ослепительной улыбке; встряхнув напиток, он стал торжественно выливать его в бокал.

– Мое имя Уаймэн Форд. Я друг Марка Корсо.

– Рад приветствовать вас! Только Марка сейчас нет. Он будет вечером, в семь. – Долив напиток, он подбросил шейкер, поймал его, сполоснул и убрал на место.

– Я только что из Макголрик-Парк, – сказал Форд. – И, боюсь, у меня плохие новости.

– Правда? – Взглянув на Форда, Мото остановился.

– Марк и его мать убиты либо сегодня утром, либо прошлой ночью. Незаконное вторжение с целью ограбления.

Мото замер, словно его поразила молния.

– Там сейчас полиция.

Хлопнув ладонью по столешнице, Мото тяжело сел и схватился за голову.

– Боже! О Боже! Это ужасно.

– Сожалею.

Закрыв лицо руками, Мото какое-то время оставался молчаливо-неподвижным.

– Вот до чего дошли, подонки. Неужели и мать?

Форд кивнул.

– Мерзавцы. Хороший был парень. Умный. О Господи! – Его сильно потрясло случившееся.

Форд сочувственно кивал.

– Он был у вас барменом?

– Каждый вечер, с самого возвращения.

– А что случилось – он потерял работу в Калифорнии?

Мото махнул рукой.

– Он работал в Национальной лаборатории реактивного движения, и его уволили. Этих подонков поймали?

– Пока нет.

– Надеюсь, они свое получат, – вступила Эбби.

Мото отчаянно закивал; его глаза покраснели.

– Марк был моим давнишним другом, – продолжила Эбби. – Фактически изменил мою жизнь.

Форд внимательно посмотрел на нее.

– Помогал мне с математикой, когда я перешла в старшие классы. Можно сказать, я сдала экзамен только благодаря ему. До сих пор не верится – я лишь вчера его видела. Он говорил мне, что открыл там, в НЛРД, нечто важное. Что-то связанное с гамма-излучением.

Мото вновь кивнул.

– Они не заплатили ему выходное пособие, и он намеревался напомнить им о себе. Это увольнение его сломало. Никогда не видел Марка в таком подавленном состоянии.

– А как он собирался напомнить о себе?

– Он утверждал, будто что-то нашел, а те ему не верили. Он хотел заставить их заплатить ему. Бедный парень начал на работе прикладываться. А когда бармен начинает… – Он замолчал, не желая обсуждать покойного.

– А что же он нашел? – спросила Эбби.

Мото вытер влажные глаза.

– О Господи. Какие же подонки.

– Что же он нашел? – тихо повторила Эбби.

– Не помню. Хотя постойте… Он сказал, что обнаружил на Марсе нечто испускающее лучи.

– Лучи? Гамма-лучи?

– Кажется, да, именно так он и сказал.

– А как он собирался заставить их заплатить?

– Однажды вечером – он к тому времени уже здорово набрался – он показал мне жесткий диск из НЛРД.

– И как ему удалось? А что было на диске?

– Он говорил, диск украл его друг, профессор, и дал ему. Содержимое диска могло его прославить, изменить мир, но он не сказал, что конкретно. Он говорил не очень связно.

– А где сейчас этот диск?

Мото покачал головой:

– Понятия не имею. Какая теперь разница? Скоты… убили его мать. Как много в этом жалком мире подонков. На кончике носа Мото повисла слеза.

Послышался стук и мягкий звон – сигнал открывшейся двери. Мото поспешно вытер глаза, высморкался и взял себя в руки. Мужчина в твидовом пиджаке, серой водолазке и брюках цвета хаки сел на противоположном конце барной стойки. Эбби прищурилась – он походил на ее бывшего преподавателя математики в Принстоне.

– Извините, – поклонился Мото. – Клиент пришел. – И направился к дальнему концу стойки.

Эбби повернулась к Форду.

– Опять эти гамма-лучи.

– Убийца искал жесткий диск и перевернул все вверх дном.

– Да, и диск наверняка содержит данные о гамма-лучах.

Форд не ответил. Эбби заметила, что он перевел взгляд на мужчину у дальнего конца стойки – того самого нового посетителя, который, облокотившись на столешницу, тихо беседовал с Мото.

После нескольких минут разговора в голосе Мото появились раздраженные повышенные тона, хотя отдельных слов по-прежнему нельзя было разобрать. Эбби, раздумывая над загадкой исходящих с Марса гамма-излучений, с удивлением заметила, что Форд внимательно следит за ним.

– Ничего я тебе не скажу, подонок! – вдруг вскричал Мото.

Незнакомец что-то тихо возразил.

– Не собираюсь отвечать на твои расспросы! Убирайся, или я вызываю полицию! – Вынув из кармана сотовый, Мото принялся набирать номер. – Я звоню в «девять один один»!

Накинувшись на Мото, мужчина выбил из его рук сотовый и, в свою очередь, достал из-под пиджака внушительный пистолет.

– Руки на барную стойку! – приказал он, а когда Мото повиновался, навел пистолет на них. – Вы, двое, тоже тут неспроста. Ну-ка быстро сюда!

Прежде чем Эбби успела среагировать, Форд сгреб ее с табурета, увлекая на пол, за выступ барной стойки. И в следующую секунду мужчина начал стрелять – странные звуки с пронзительной реверберацией сотрясли бар, и стеклянная стена позади него взорвалась многочисленными осколками. Форд тащил ее по полу.

– Шевелись! Ползи!

Дзынь! На них обрушились стекла вперемешку с алкоголем. Эбби услышала проклятия Мото – слово «мерзавец» звучало отчетливее других – и выстрелы другого оружия, гораздо более громкого. Бум-бум-бум! С последующим «подонок!».

Она отчаянно ползла за Фордом в глубь помещения.

Дзынь! Последовали новые взрывы, взметнувшие в воздух осколки стекол вместе со щепками, кусками пластика и ошметками изоляции. Мото завопил что-то по-японски.

Два выстрела прогремели прямо над их головами, и бар вновь взорвался щепками, осколками и кусками сухой штукатурки.

– Назад! Сюда! – заорал мужчина.

Неожиданно возле них возник Мото, сопя и откашливаясь, брызгая кровью изо рта. Он сжимал здоровенный револьвер и, повернувшись, успел выстрелить еще дважды.

После полученного «ответа» в грудь Мото отбросило назад, на разбитую барную стенку; судорожно хватаясь за нее рукой, он рухнул на пол.

Дзынь! Бам! Перед ней грохнулся маленький холодильник с пробоинами от пуль; облачком поднялись струившиеся пары фреона, а к задней стенке изолентой была приклеена тонкая коробочка из матового алюминия, на которой Эбби успела заметить буквы НЛРД.

Она не задумываясь сорвала ее с холодильника и сунула в карман жакета.

– Бежим! – Форд, повернувшись, схватил ее за плечо. Они бросились в тесную, заставленную коробками кладовку. В торце комнатки виднелась еще одна дверь. Форд протаранил ее, и они устремились вниз по узенькой лестнице в подвальный коридор, свернули за угол, ринулись вверх по другой лестнице и выбрались сквозь металлические ворота в переулок. Не отпуская плечо Эбби, Форд выбежал с ней по улочке на оживленный перекресток. Там они остановились, пытаясь отдышаться.

– Ты в порядке? – спросил Форд.

– Не знаю, – жадно хватая воздух, выпалила она; сердце колотилось в груди как сумасшедшее. – У вас кровь.

Он вытащил носовой платок и вытер лицо.

– Ерунда. Надо убираться отсюда. – Он поднял руку, ловя такси.

Стряхивая с волос осколки, она пыталась прийти в себя. Руки дрожали. Жутко, когда на глазах убивают человека; это вновь напомнило лежавшего на палубе Уорта с кровавой дыркой в голове. Ее стошнило прямо на тротуар.

– Такси! – крикнул Форд, протягивая ей платок.

Пытаясь выпрямиться, она с трудом вдохнула и вытерла платком рот.

– Такси!

– Разве мы не будем ждать полицию?

– Ни в коем случае. – Остановив машину, он открыл дверцу и затолкал ее внутрь. – Ла-Гуардиа,^[45] – сказал он водителю. – Едем по Грэнд в сторону Флашинг, не выезжая на скоростное шоссе.

– Как скажете. Будет минут на десять дольше.

Машина влилась в уличный поток.

– Почему мы убегаем?

Форд откинулся на спинку сиденья; на его лице блестели капельки пота. Порез на переносице кровоточил.

– Потому что не знаем, кто только что пытался нас убить.

– Убить? Нас? За что?

Форд покачал головой:

– Не представляю. Но это был профессионал. И если бы у нашего покойного отважного друга не оказалось за барной стойкой пушки, нас бы уже не было в живых. Я должен отвезти тебя в безопасное место. Не стоило мне тебя в это впутывать.

Эбби потрясла головой, в висках тяжело пульсировала кровь.

– Бред какой-то. Что же, черт возьми, происходит?

– Кто-то пытается найти жесткий диск. Судя по словам этого типа, он может подумать, что нам это удалось.

Сунув руку в карман жакета, Эбби вынула алюминиевую коробочку с болтавшимся на ней обрывком изоленты.

– Так и есть. Он был прилеплен к задней стенке холодильника.

Форд уставился на нее.

– Стрелок видел, что тебе удалось сорвать его?

– Думаю, да.

– Черт, – тихо сказал Форд. – Проклятие.