Последние замечания

Мы заканчиваем наш Опыт. Мы обсудили многое, но, вероятно, не все.

Чтобы оговорить все, нам пришлось бы написать свою «Сумму», а эта задача, признаться, нам не под силу. К тому же надо оставить пищу и другим критикам, и критикам нашей критики. Так мы оставили им великолепную «кость» — религиологические прогулки польского писателя-фантаста, особенно его «экспериментальную метафизику» и «конструирование трансценденции».

Уж для особых педантов мы скажем, что в книге Лема много мелких ошибок и неточностей. Математику «режут глаз» лемовские «алгоритмы», «гомоморфизмы» и «изоморфизмы», машина, «изоморфная амебе», и так далее. Логик отметит, сколь беспомощен Лем в вопросе о формализации, специалисту по теории информации будет досаждать неясность трактовки «информации», а кибернетику — гипертрофия кибернетики. Физиолог может ополчиться на Лема за наивные «коды мозга» или «невральные коды памяти». Специалист по общественным наукам отметит, что утверждение о «произвольности морали» просто неверно (глава IV). «Потребность в метафизике» (надо помнить о принимаемом Лемом смысле слова «метафизика!»), наверное, вызовет у читателя улыбку и так далее.

Все это, конечно, так, но не будем судить автора слишком строго. Он ведь не социолог, не философ и не кибернетик. Он писатель! И его не устрашило «переплетенье» астрофизики и логики, физиологии и этики, теории информации и философии и так далее и так далее. «Сумма» написана, и она отчетливо видна в потоках печатной продукции, заливающих Землю. Потоках, которые заставляют нас вспомнить вавилонскую табличку: «Настали тяжелые времена, прогневались боги, дети больше не слушаются родителей и всякий стремится написать книгу».

Мы заканчиваем наш Опыт. Нам хотелось показать механизм творчества писателя, оценить идеи, разъяснить темные места «Суммы». Книга написана крупными мазками, так же писали и мы наш Опыт. Мы пытались «подслушать» перекличку образов и идей. Образов, относящихся к художественному творчеству Лема, и идей, изложенных в «Сумме». Мы стремились также увидеть связи автора с другими исследователями, зыбкие связи людей в стремительном потоке современности.

Были у нас, наконец, и некоторые собственные мысли, собственные точки зрения, иногда прямо противоположные авторским. Мы их не скрывали. И вот, наконец, перед нами наш Опыт, наше оценочное детище. Удался ли он, пусть судит читатель!

Лем — писатель сложный, сложный по языку, по образности, по философии. Все это слито воедино в его творчестве. Мы же пытались расчленить «Сумму», анатомировать по живому. Если наша попытка хоть в чем-то помогла читателю, мы удовлетворены, и вот перед нами уже финал.

Финал

Это финал, читатель! Вскоре ты перевернешь и последнюю страницу нашего Опыта и отложишь книгу в сторону. Ты ошеломлен всем случившимся, признаться, мы тоже ошеломлены! Говорят, что в спорах рождается истина; если это так, если это действительно так, то у тебя в ушах звенит крик Новорожденной. Вот-вот должен упасть Занавес, но в эту последнюю минуту перед тобой парадом-алле проходят причудливые виденья: тени прошлого, блеск настоящего, туманные картины будущего. Процессия, сошедшая с полотен Иеронима Босха!

Вот идет Оккам со своею бритвой, Буридан, ведущий осла под уздцы; шествует странное существо Киборг; пошатываясь, проходят одурманенные зрители Фантомата; стремится вперед Генотип Человека — конструкция из сорока шести хромосом; завернувшись в плащ, проскальзывает таинственная фигура — Его Величество Значенье — инкогнито!; проползают диковинные машины; проходит группа Астроинженеров, сопровождающих Большой Лазер, — завтра они взорвут Звезду…

Процессия все идет и идет, но тут стремительно падает Занавес, и в это мгновенье вновь слышится крик. Где-то в толпе затерялся ребенок, крошечная, только что родившаяся девочка. Но где же она?