Пожалуйста, найди меня.

Привет.

Меня зовут Кларенс.

Пожалуйста, найди меня.

Записка - смятая, пропитанная чем-то влажным (вероятно, водой) и высохшая к тому моменту, как её обнаружили, – выпала из вороха прочей редакции, которую Джон, как и заведено месяцами проживания по адресу Бейкер-Стрит 221В, всегда проверял по утрам.

Это утро не отличалось абсолютно ничем от всех тех, что уже успели смениться, - разве что почтовый ящик казался несколько переполненным. Но не это стало причиной беспокойства Джона Уотсона, ветерана войны и полевого врача.

А маленький клочок неопрятной бумаги. Вырванного наспех, с кривовато выведенными на нём, пляшущими строками слов.

Тревоживших, заставляющих разум бунтовать и отнимающих возможность вербально излагать свои мысли.

- Ш... Ши-ши... Ш-Шерлок!

Сдавивший горло изнутри, зарождающийся ужас был порван, сметён прочь воплем. Даже заикаясь, Джон был громогласен и, пусть товарищ находился в самой дальней части дома, он знал: мистер Холмс услышит и не найдёт в себе уверенности проигнорировать.

По крайней мере, доктор Уотсон смел надеяться на такой исход.

Смел, но мужества находиться наедине с запиской в нём не осталось даже на добрую минуту.

Они едва не столкнулись на лестнице: суматошный, не знавший, куда себя деть, Джон и Шерлок, потревоженный криком друга, - судя по виду, едва подскочивший с кровати и не озаботившийся накинуть халат или хотя бы тапочки.

Окинув доктора быстрым, внимательным и по-привычке подмечающим детали взглядом, детектив не стал тратить время на пустые разговоры и решительно выудил из пальцев мужчины стиснутую между одеревеневших фаланг записку.

Причину – Джон был твёрдо уверен в этом – всех бед, накинувшихся на них сворой диких, голодных собак. Тех, которыми полны улицы и подворотни Лондона. Которые безобидны лишь в то время, пока ты держишь их вне слепой зоны. Пока ты не повернулся спиной.

Джон знает, как долго может заживать укус их клыков, которыми те привыкли пожирать всякую падаль и мусор.

Какие страшные последствия способна принести простая царапина этих когтей.

Он прекрасно осведомлен – и не только благодаря врачебной практике.