Обман как эволюционная игра

Важнейшим аспектом понимания обмана является восприятие его в математическом смысле как эволюционной игры с множеством участников, применяющих разнообразные стратегии. Задумаемся над вопросом сотрудничества особей. Обычно оно приносит выгоду обеим сторонам, а нарушение условий причиняет вред также обоим участникам. Но тот, кто нарушает, всегда в более выгодном положении, чем тот, кто сотрудничает. Обман позволяется в единичных случаях, но если игрокам разрешается отвечать на предыдущие шаги партнера, то чаще возникает сотрудничество. Эта модель поведения хорошо изучена.

Простым применением теории игры к явлению обмана будет рассмотрение его в виде классической «дилеммы заключенного». Два игрока могут сказать правду (оба сотрудничают), солгать (оба нарушают) или сделать одно из двух. Возникает важный вопрос – кто кому поверит? Если ты солжешь, а я поверю тебе, то пострадаю я. Если ты солжешь, а я не поверю тебе, возможно, ты пострадаешь. Однако в «дилемме заключенного» один игрок после сделанного хода узнает о том, как повел себя другой (сотрудничал или нарушал). Поэтому при самом простом сценарии здесь будет действовать правило – сотрудничай первым ходом, а потом делай то, что твой соперник делал на предыдущем (око за око). Но в обмане нет никакой очевидной взаимной логики. Если ты мне солгал, то это не значит, что моей ответной стратегией станет ответная ложь. Обычно это означает, что лучшим действием будет либо отстраниться от тебя, либо наказать тебя.

Самым креативным решением математического моделирования обмана, которое я когда-либо встречал, было предложение адаптировать игру «Ультиматум» под эту проблему. Один из игроков предлагает другому долю от некой суммы денег – скажем, от 100 долларов (которую предоставил организатор эксперимента): 80 себе, 20 партнеру. Партнер в ответ может принять такое распределение долей или отказаться – в таком случае денег не получит никто. Часто эксперимент проводится в виде одного-единственного анонимного контакта. Игроки не знают друг друга, и маловероятно, что они встретятся в будущем. В эксперименте измеряется отношение индивидуума к несправедливости – при каком распределении долей игрок откажется от денег вообще, чтобы помешать второму получить несправедливую долю? Во многих культурах соотношение 80/20 является переломным, при этом количество испытуемых, отклоняющих предложение, достигает 50 %.

Теперь представьте несколько видоизмененную игру, в которой есть две суммы (скажем, 100 и 400 долларов), и об этом знают оба игрока. Одна сумма затем случайным образом передается одному из них. Представьте, что игрок предлагает вам долю в 40 долларов, которая может представлять собой 40 % от 100 (в этом случае вы наверняка возьмете деньги) или 10 % от 400 (большинство людей отказывается). Первому игроку разрешается лгать насчет размера суммы, которой он располагает. Вы можете поверить первому игроку или не поверить ему, но вам разрешается прибегнуть к услугам третьей (незаинтересованной) стороны и заплатить ей определенную сумму, чтобы узнать правду. Это позволяет измерить, насколько важно для вас узнать о честности/нечестности вашего оппонента.

Если вы обнаружите, что оппонент солгал, то у вас будет моральное право отвергнуть предложение. Заметьте, что с экономической точки зрения знать правду невыгодно, так как за это нужно заплатить и после вы можете отвергнуть деньги. Возникает вопрос: сколько готов заплатить второй игрок, чтобы избавиться от неопределенности и узнать правду, которая может оказаться невыгодной? Заметьте, что игра может проводиться в реальной жизни с различной степенью анонимности несколько раз. С развитием навыков распознавания обмана ваш оппонент будет получать выгоду, если вы честны, и меньше страдать от обмана.

Если в игру вступает самообман, то она приобретает очень сложные формы. В таком случае мы можем наблюдать три вида игроков:

• честные игроки (цена: выдача информации, не распознают обман других игроков);

• игроки, сознательно обманывающие, но с низким уровнем самообмана (цена: высокие когнитивные затраты, траты психической энергии при обнаружении обмана);

• игроки, сознательно обманывающие, но с высоким уровнем самообмана (внешне более убедительны при низкой когнитивной нагрузке, но не защищены от негативных последствий своего обмана).