Фрей Бетто. А ваш отец? 14 page

Я понимаю, что те, кого действительно беспокоит наличие такой веры как у одних, так и других, прибегают к упрощенным аргументам. Слушая, как ты говорил о Европе, о либеральной теологии, об исторических факторах и больших событиях, повлиявших на идеи выдающихся европейских мыслителей, я отметил, что ты действительно много размышлял об этих проблемах, и меня действительно восхищает, впечатляет твое утверждение о различиях с европейской реальностью, когда ты говоришь о массовости нищеты как основного и определяющего фактора на нашем полушарии. И это не только верно или оставалось верным в течение последних сорока или пятидесяти лет, но с каждым годом и с каждым днем становится все вернее. Потому что даже если экономический кризис 1930 года был одной из самых страшных экономических и социальных трагедий в Латинской Америке, современный кризис намного серьезнее, потому что тогда в Латинской Америке жило около ста миллионов человек, а сегодня население Латинской Америки составляет около четырехсот миллионов человек, и средства к существованию сократились, даже природные ресурсы сократились.

Не знаю, как жили первобытные люди, хотя на этот счет существует ряд теорий. Говорят, что первобытный человек жил охотой, рыболовством, сборов фруктов, когда в лесах было много зверей и в озерах и реках – много рыбы. Не существовало сегодняшнего загрязнения, было много древесины, чтобы разводить огонь и греться, и были корни, фрукты, которыми питался человек. Эти естественные средства все более истощались, исчезали или загрязнялись, или у них появлялись ревнивые владельцы, а число человеческих существ умножалось в бесконечное число раз.

Сегодня человек не может жить сбором плодов и охотой; ему приходится жить интенсивным земледелием, разведением рыбы, развитым рыболовством с помощью соответствующих технических средств и промышленностью. Сегодня человек не может жить без образования. Сегодня человек не может жить без медицинской помощи; в ту эпоху, согласно закону естественного отбора, выживали те, кто был крепче физически, кто был выносливее. Сегодня человеку надо извлекать максимум из земли, ему нужны элементарные средства к существованию, которые нельзя просто собрать, взять у окружающей природы. И массовость нищеты идет именно от того, что сотням миллионов людей в этом полушарии не хватает жизненных средств. Я полностью согласен с тобой, когда ты говоришь о не-личности.

Как раз когда мы говорили с Жоэлмиром Бетингом, он объяснил нам, что в Бразилии из населения примерно в сто тридцать пять миллионов тридцать два миллиона человек живут на уровне потребления, примерно равном Бельгии, другие тридцать миллионов живут ниже этого уровня, сорок миллионов – на минимальном уровне выживания и тридцать миллионов – ниже минимального уровня выживания. К какой категории мы можем отнести всех этих людей, которые живут в трущобах, у которых нет работы, которые не могут ходить в школу, у которых нет абсолютно никаких средств к существованию? Несомненно, к категории не-личностей. И ты уже видишь, что в большинстве стран Латинской Америки более половины населения входит в категорию не-личностей, в то время как, может быть пятнадцать процентов или двадцать процентов, скажем, между десятью и двадцатью процентами, по своим возможностям и потреблению живут на уровне Бельгии. Этим мы можем сказать, между двумястами пятьюдесятью и тремястами миллионов человек в этом полушарии – то есть примерно три четверти всего населения – могут в большей или меньшей степени относиться к категории не-личностей.

Я полностью согласен с тем, что ты говорил; но я также выслушал с большим интересом твою постановку вопроса относительно причин этого. Было бы долго объяснять почему, но объяснение всему хранится в недрах истории, оно связано с колониализмом и рабством. Богатства, извлеченные из этого полушария, пошли на финансирование развития великих индустриальных держав в Европе, самих Соединенных Штатов. Как я говорил тебе раньше, рабство в Соединенных Штатах исчезло лишь через век после независимости.

В основе всего лежит отсталость, неоколониализм, очень разнообразные формы грабежа путем неравного обмена, протекционистской политики, демпинга, безжалостной эксплуатации природных и людских ресурсов этого полушария, огромных процентных ставок, валютной политики и сложной совокупности методов эксплуатации, которые держат страны третьего мира в зависимости, в отсталости и бедности, что в Латинской Америке чувствуется острее, поскольку здесь существует более высокий уровень образования и социального, политического и культурного развития, поступает больше информации о западных обществах потребления, столь пропагандируемых в нашем полушарии, и потому люди больше осознают свое неравноправие и свою бедность, чем

в других районах третьего мира – в Африке и в Азии, и от всего этого ситуация приобретает потенциально более опасный и более взрывчатый характер с политической и социальной точки зрения.

Меня очень интересует твое мнение – и я вполне разделяю его, - о том, что марксизм внес важный вклад в развитие общественных наук. Я прекрасно могу себе объяснить, почему те, кого с религиозных точек зрения беспокоят эти вопросы, кто стремится найти им объяснение, проводить исследования, определенным образом используют марксизм как инструмент анализа, поскольку исследование должно иметь под собой научную базу и должно располагать научным методом анализа. Они используют марксизм не для объяснения теологических проблем или метафизических и философских проблем, а для объяснения явлений и проблем экономических, социальных и политических. Это подобно тому, что вот человек должен поставить диагноз болезни, и используя прибор, медицинский аппарат, он не принимает во внимание, произвели ли его в Соединенных Штатах, во Франции, в Советском Союзе, в Японии или в любой другой стране. Наука как таковая не имеет идеологии; то есть научный инструмент – лекарство, медицинское оборудование, промышленный аппарат, машина сами по себе не имеют идеологии. Научное истолкование может породить политическую идеологию, я не говорю о религиозном веровании.

В общем, я понимаю это прекрасно. Но кто использует сегодня марксизм как инструмент – теологи освобождения или некоторые теологи освобождения? Я не в состоянии утверждать, до какой степени теологи освобождения используют метод анализа или метод марксизма как науки для социальных исследований, но знаю, что сегодня его используют практически все ученые.

Например, я читаю много научных книг, научных трудов, научных исследований, и не только именно по социальным вопросам; я вижу бесконечное число ученых, которые изучают биологию, или изучают звезды, или изучают планеты, или изучают жизнь, ботанику, минералы, и ты отмечаешь, что все эти люди проводят научный анализ независимо от их религиозных убеждений. В течение определенного времени отрицалась теория эволюции, некоторых ученых очень осуждали за то, что они считали ее правильной; какое-то время отрицали даже то, что Земля круглая; в другом случае отрицали, что Земля вращается вокруг своей оси или что Земля вращается вокруг Солнца. Говоря о научном прогрессе человека, можно вспомнить о многих случаях, когда определенные научные истины отрицались в категорической форме.

Сегодня любой ученый, будь он католик, евангелист, мусульманин, индуист, буддист, будь он североамериканец, японец, китаец, из любой страны, независимо от своей религии, анализируя определенную проблему, без колебаний прибегает к науке;

и именно ученые постигли таких вершин – открыли законы генетики и в настоящее время совершают неслыханные подвиги, изменяя структуру клеток, то есть создавая новые разновидности живых существ. Именно монах – не знаю, был ли он бенедиктинцем, - Мендель, открыл законы генетики. Другие проникли еще глубже и обнаружили мутации и их причины; другие пошли намного дальше, проникли внутрь клеток, внутрь клеточного ядра, его хромосом изучили ДНК и открыли то, что принято называть генетическим кодом клетки; они достигли большего, достигли того, что могут манипулировать некоторыми из этих генов, перемещая их из одного типа клетки в другой.

То же происходило с учеными, открывшими невообразимую энергию атомов на основе математических расчетов и физических исследований; с учеными, исследовавшими пространство и сделавшими возможным его завоевание; с учеными, создавшими современную фармакопею, кто оказался в состоянии даже проектировать молекулы, которых не существует в природе, и производить их в лаборатории, так что если тридцать лет назад определенный антибиотик вырабатывали из культуры грибов, сего его производят путем химического синтеза или изобретают более совершенное и эффективное лекарство, чем то, что существует в природе.

Я объясняю все это так долго потому, что при анализе любой социальной проблемы надо прибегать к науке, и многие из ученых используют методы, которые ничем не отличаются от марксистской концепции, - также и для толкования природных явлений, явлений физических, явлений химических, хотя, разумеется, не для интерпретации явлений философских или явлений теологических. Эти ученые применяют сегодня теории естественной эволюции, все законы, открытые астрономами, и все физические законы, начиная с закона земного притяжения до тех, что управляют существованием галактик. Среди тех, кто работает в этих сферах или в сферах биологии и генетической инженерии – большое число из них пользуется всемирной известностью, - есть много протестантов, католиков, мусульман, иудаистов, индуистов, буддистов, часть из них исповедует другие религии, или даже могут быть атеистами, неверующими, или провозгласили себя агностиками. Так что использование науки в исследовании свойственно не исключительно теологам освобождения, но и всем исследователям во всех областях человеческих знаний. И мы прекрасно видим, что применение этих научных методов не находится в противоречии с их религиозной верой.

Я уже сказал тебе, что предпочел бы иметь больше времени для этого интервью именно потому, что мне хотелось собрать больше информации и больше сведений об идеях теологов освобождения и о Теологии освобождения, больше сведений о Леонардо Боффе, о Гутьерресе, узнать их глубже, я собрал литературу о них, я смог собрать много основных произведений Боффа, а также Гутьерреса и других, и мне интересно, несмотря на мою огромную занятость, узнать о них, узнать поглубже их мысли.

Мы пришли к выводу, что ни у тебя нет возможности в ближайшее время вернуться на Кубу, ни у меня нет сейчас больше времени для этого. К тому же я собираюсь углубить мои знания на эту тему, но у меня есть общие представления и некоторая информация, потому что каждый день с утра я первым делом читаю толстый том международных телеграмм и, просматривая содержание, отбираю все, что включает важную политическую информацию, экономическую информацию, научную и медицинскую информацию и также, конечно, то, что включает информацию, связанную с Теологией освобождения, - возникшие сложности, полемику, разгоревшуюся вокруг этого. Но мне действительно непросто высказывать суждения по этим вопросам. Мне легче высказывать суждения о вопросах, связанных с революционным движением, коммунистическим движением, международным экономическим положением или политическими темами вообще, потому что это сферы моей деятельности, это моя сфера, скажем так, в которой я чувствую, что у меня есть больше прав высказывать их с большой свободой.

Так вот, когда речь идет о подобной теме, о вопросах, связанных с церковью и внутренней политикой церкви или с дискуссиями внутри церкви, я чувствую, что должен быть очень осторожным и избегать высказывать мнения, которые могут способствовать возникновению полемики и разногласий внутри религиозного течения, или принимать чью-то сторону в вопросах, которые обсуждаются; вам это легче, тебе и многим христианам, католикам. Действительно, среди этих телеграмм я нахожу много информации о разных заявлениях, с которыми выступают в Европе, с которыми выступают в Латинской Америке, с которыми выступают повсюду; учитывая характер этого вопроса, мы избегали анализировать, делать умозаключения, не вмешивались в эту проблему. Это, разумеется, не исключает оценки всего, что происходит, и всех заявлений, которые делаются.

Но я думаю следующее: христианская церковь – очень древний институт, она существует почти две тысячи лет.

Фрей Бетто. Самый древний из существующих.

Фидель Кастро. Однако я думаю, что буддисты и индуисты древнее.

Фрей Бетто. Да, но они не институт.

Фидель Кастро. Верно, как институт – возможно.

Церковь может быть самым древним институтом, и она прошла через много трудных испытаний всякого рода; она прошла через расколы, прошла через деления самого различного характера; вследствие этих расколов в определенный момент возникли другие церкви, такие как православная. Затем началась Реформа, как следствие Реформы возникло много церквей.

Согласен, камень святого Петра, на котором воздвигнута католическая церковь, - это прочный камень, твердый камень, и этот институт доказал на протяжении истории, что обладает опытом и мудростью, а также доказал свою способность приспосабливаться к новым реальностям, возникающим в мире. Церковь, несомненно, прошла через трудные испытания с момента, когда осудили Галилея, до ядерной эры и космических полетов, теорий о галактиках, законов эволюции и открытий современной биологии, о некоторых из ее свершений я уже упоминал; но всегда появлялись объяснения теологов, новые религиозные критерии, и предпринимались разумные шаги, чтобы приспособить институт ко всем большим политическим, экономическим и социальным переменам и к великим научным открытиям, которые совершались в мире.

С моей точки зрения, церковь и в наше время переживает трудные испытания и нуждается в существенной адаптации. Я отнюдь не мог бы сказать, что на сто процентов согласен со всеми позициями церкви как института в отношении ряда вопросов. Приведу тебе пример: я бы сказал, что необходимо глубже заняться очень серьезной проблемой – бесконтрольным ростом населения. Насколько я понимаю, теперь церковь больше задумывается над этим. Мнения, которые существуют сегодня в этом плане, вовсе не те, какие существовали, когда я учился в пятом, в шестом классе. С тех пор произошли важные изменения в некоторых из этих концепций.

Я никоим образом не проповедую идеи и нормы, которые отступают от принципов церкви или от теологических концепций церкви, но считаю нужным подходить реалистически к важнейшим проблемам нашего времени, и одна из них – как относиться

к необходимости контролировать народонаселение, что в отдельных странах привело к серьезным политическим конфликтам и разногласиям.

Однажды я разговаривал на эту тему с африканским кардиналом, кардиналом из Бенина, когда он был в Риме, и я сказал ему: «Знаете, хорошо еще, что католическая церковь не имеет большого влияния в Китае, хорошо еще, что католическая церковь не имеет большого влияния в Индии», потому что в этих двух странах, в одной из которых более миллиарда жителей, а в другой – около семисот миллионов, а ресурсы сравнительно ограничены, нужно серьезно беспокоиться о проблемах контроля за народонаселением. Это настолько важные вопросы, что они не должны вступать в противоречие с религиозными верованиями. Церковь должна решать сложные проблемы, и среди этих проблем им надо решить, как избегать травмирующих противоречий между верой католиков и их реальностями.

Фрей Бетто. Маленькое пояснение Команданте.

В принципе церковь сегодня ограничивает контроль за рождаемостью в рамках концепции родительской ответственности, то есть на родителях лежит решение о том, сколько детей они хотят иметь, и этих детей они обязаны полностью ввести в жизнь. Дискуссия в церкви касается методов контроля над рождаемостью. И кроме того, существует озабоченность политического плана, которая кажется мне очень важной и очень обоснованной, - не слишком поощрять контроль за рождаемостью без всестороннего обсуждения, потому что заправлять всем, как это уже происходит в наших капиталистических странах, будет Всемирный банк, североамериканская политика стерилизации женщин из бедных слоев в центрах здравоохранения; женщина приходит туда с головной болью, по причине беременности, а ее немедленно стерилизуют. Значит, с этой проблемой, поскольку она достаточно распространена, надо быть очень осторожными.

Фидель Кастро. Конечно, я никогда не буду выступать за практику империализма и его методы, направленные на сохранение господства над нашими странами. Кроме того, я думаю, что насильственная стерилизация – одно из самых зверских насилий, какие только можно совершить над человеческой личностью. Я категорически не согласен с этим.

Я не предлагаю решений; я указываю на реальную проблему нашего времени.

Разумеется, я не имею сведений о том, когда был продуман этот вопрос, когда родился этот критерий, эта концепция родительской ответственности. Ты не мог бы сказать мне, к какому времени относится данный факт?

Фрей Бетто. Это относится к периоду после Второго Ватиканского собора, в 1965 году, там начали это обсуждать более глубоко.

Фидель Кастро. И когда пришли к решению по поводу этой концепции?

Фрей Бетто. В понтификат Павла VI, в энциклике «Гумане вите».

Фидель Кастро. В каком году?

Фрей Бетто. Я точно не помню, его правление длилось около пятнадцати лет; я

не помню точно, в каком году.

Фидель Кастро. Значит, больше десяти лет назад?

Фрей Бетто. Да, более или менее.

Фидель Кастро. Значит, когда я разговаривал с кардиналом из Бенина – когда произошел именно тот разговор, о котором я упомянул, эта концепция уже существовала.

Фрей Бетто. Да. А когда был тот разговор?

Фидель Кастро. Это было чуть больше десяти лет назад. Он не сказал мне об этой концепции родительской ответственности, хотя я объяснил ему мою озабоченность данным вопросом.

Я привел пример реальных проблем, наблюдаемых мною в третьем мире, и возможных конфликтов совести – между необходимостью программировать рост народонаселения, потому что если этого не делать, то рано или поздно это приведет страны третьего мира к катастрофическим последствиям, и традиционной позицией церкви в отношении использования противозачаточных средств. Ни одна развивающаяся страна не может выдержать тема прироста населения от двух до трех процентов в год. Она никогда не вырвется из тисков нищеты и страданий, накопленных веками. Я думаю, что церковь должна занимать реалистическую позицию в отношении проблем, заключающих в себе столько политических, экономических, социальных, и даже моральных противоречий.

Надо принимать во внимание реальность: количество детей, умирающих каждый год в третьем мире от недостатка питания. Их десятки миллионов – тех, кто умирает на первом году жизни, между годом и пятью, между пятью и пятнадцатью, и сотни миллионов из выживших вырастают из-за недоедания с физическими или умственными недостатками; это нечто действительно бесчеловечное, жестокое и трагичное. Худшего ада и представить себе нельзя, и незачем ждать веками, что огромные людские массы, не имеющие доступа к школе, не имеющие скромного наставника, приобретут сложные моральные понятия, скажем, чтобы человеческая пара блюла в своей совместной жизни сексуальное воздержание со строгостью и дисциплинированностью монахов. Это нереально. Я думаю, что теология, религия, церковь не могут игнорировать эту трагедию. И если церковь не располагает политической теорией о том, как технически, научно, социально решить проблему обеспечения питанием, обеспечения образованием, как гарантировать здоровье и как гарантировать жизнь всем этим людям, если у нее нет такой теории, у нее должна быть, по крайней мере, рациональная моральная теория о том, в какой форме христианская семья в подобных условиях должна подходить к этому вопросу.

То есть в этих темах есть моменты, по которым существуют открытые разногласия, если только известные мне традиционные критерии не были изменены в более рациональную и практическую сторону, что, конечно, было бы очень ценно и важно для наших народов. Я не говорю о вопросах собственно религиозных или теологических, я говорю о реальных проблемах, имеющих большое политическое и социальное значение для всех стран третьего мира, и особенно для стран Латинской Америки, где католическая церковь пользуется таким влиянием.

Надо сказать, мне хотелось бы, чтобы церковь поразмыслила над всеми этими вопросами. Еще больше мне хотелось бы услышать трезвые и глубокие размышления об экономических и социальных проблемах стран Латинской Америки и третьего мира, огромной трагедии, какой в сущности, является то, что происходит теперь, глубокого экономического кризиса и внешнего долга третьего мира, эксплуатации и грабежа, которым подвергаются наши народы в рамках безжалостно эгоистической и несправедливой системы международных экономических отношений. Мне хотелось бы увидеть, что церковь заняла конструктивную и солидарную позицию по этим проблемам, от которых страдают наши народы. То был бы вклад, чрезвычайно важный для дела мира и благосостояния народов. Экономические ресурсы, отнимаемые у наших народов, идут на военные расходы.

Мы не хотим, не можем хотеть расколов в лоне церкви. Нам хотелось бы видеть сплоченную церковь, поддерживающую справедливые требования народов третьего мира и всего человечества, и особенно требования Латинской Америки, где живут или вскоре будут жить – при подобном темпе роста – большинство католиков мира, и к тому же самые бедные католики. Мне кажется неправильным, если бы мы извне попытались реформировать или улучшать церковь; мне кажется неправильным извне способствовать расколу. И напротив, нам кажется политически более уместной – как для нее, так и для нас – солидарность сплоченной церкви с самыми насущными чаяниями человечества. И самое большее, что я могу выразить, - это надежду на то, что данные проблемы будут решены в рациональной форме.

Фрей Бетто. Я как христианин добавил бы: и в демократической.

Фидель Кастро. Думаю, что это понятие подразумевается в понятии «рациональный», потому что если форма не демократична, она не будет полностью рациональной.

Мне показалось бы немного странным, если бы папа, например, стал говорить

о том, как нам надо организовывать партии, как мы должны или не должны толковать марксизм-ленинизм. Ты, если хочешь, можешь делать это, и я могу говорить на эти темы сколько угодно.

Так вот, я надеюсь, что собственные проблемы церкви будут решены

в рациональной форме; я надеюсь, что церковь поймет серьезность и драматичность современных проблем наших стран и поддержит эти страны. Не надо быть очень проницательным, чтобы понять, что мы полностью сочувствуем – и это абсолютно созвучно всему, о чем мы говорили, о чем мы заявляли, - тому, что церковь сделала выбор и стала на сторону бедняков. Это созвучно историческому анализу, который я сделал выше, когда говорил, что в течение веков феодализма, веков колониализма, веков порабощения людей, веков истребления людей, веков эксплуатации людей церковь

не выступала против проявлений этой большой исторической несправедливости. Никто

не может более горячим сторонником того, чтобы церковь заняла справедливую позицию по самым серьезным социальным проблемам нашего времени и чтобы больше

не повторялось того, что в течение веков церковь не задумывалась над этим. Я уже сказал тебе, с каким восхищением, и с каким удовлетворением вижу, что многие священники и епископы приблизились к беднякам Латинской Америки и приняли к сердцу их проблемы. И конечно же, теологи освобождения были знаменосцами в этом сближении церкви

с бедняками, в сближении церкви с народом. В этом смысле даже незачем говорить, что я смотрю с глубокой симпатией на усилия, которые делают эти люди – мы могли бы назвать их просветленными – в данном направлении.

Поэтому я вовсе не собираюсь критиковать меры, принятые в отношении некоторых из них, ни вмешиваться в это дело. Что я собираюсь, так это углубленно, досконально изучить их произведения.

В последние дни я старался собрать материал. У меня не только уже есть почти все произведения Боффа и Гутьерреса, но я с большой заинтересованностью попросил, чтобы мне достали, и уже получил текстуальные копии речей папы во время его последней поездки по Латинской Америке, в частности, его речи в Гайане, перед индейскими общинами в Эквадоре, перед жителями трущоб Перу. Ибо я, действительно, будучи политиком, будучи революционером, прочел с большим интересом сообщения о его заявлениях, особенно когда он сказал, что нужны земли для крестьян, трехразовое питание для всех человеческих существ, работа для всех глав семейств, здоровье для всех детей. Кстати я прочел телеграмму, где говорилось, как один житель трущоб в Лиме приблизился и выражая чувства всех, сказал ему, что у них нет работы, что их дети голодают, что они больны, что у них нет лекарств, что их жены беременеют, будучи больны туберкулезом, и в драматической форме, с большой верой, воззвал к папе, прося его поддержки.

Я уверен, что во время этих визитов в Латинскую Америку папа должен был понять различия, существующие между изобилием материальных благ и расточительностью, какие можно наблюдать в обществах потреблениях богатой и развитой Европы, что видно в их великолепных городах, таких как Рим, Париж, Лондон, Амстердам, Мадрид, и чудовищной бедностью, массовостью нищеты, как ты говорил, которую он увидел в латиноамериканских городах и деревнях, где сотням миллионов людей не хватает самых элементарных средств к существованию. Я заинтересовался этими высказываниями и попросил, чтобы мне достали его речи полностью, поскольку я хочу знать, что думает глава церкви об этих вопросах, и это, по моему мнению, также имеет огромное значение. И кроме того, признаюсь тебе, мне было приятно видеть, что папа высказал озабоченность по этому поводу.

Я собираюсь изучить все эти материалы и в будущем смогу шире говорить с тобой в политическом плане на все эти темы. Я не хотел бы высказываться о них поверхностно. Во всяком случае, говоря об этих проблемах, я подойду к ним с точки зрения политической. Естественно, я не стану пытаться делать это с теологической точки зрения.

Мы закончили работу почти в одиннадцать часов ночи. Команданте принимает приглашение поужинать с нами в доме, где мы остановились: нас ждет маисовая ханжикинья со свининой, приготовленная моей матерью, и бобо из креветок, сделанный мною. Присутствуют и другие друзья, всего человек пятнадцать – кубинцы, бразильцы, аргентинцы и чилийцы. Во время непринужденного разговора, главным образом о сходстве кубинской кухни и кухни штата Минас-Жерайс, Фидель Кастро предпочитает, из всех напитков, стоящих на столе, держать перед собой маленькую рюмку агуардьенте «Вельо Баррейро», которое я привез из Бразилии. Когда наступает черед десерта, большой похвалы удостаивается «эспера-маридо», которое иные называют амброзией, сделанное донной Стэллой. Команданте просит дать ему рецепт, и на следующий день она посылает ему тарелку с десертом.

[X1]Святая Тереза Младенца Христа (1873-1897) - французская монахиня кармелитка; канонизирована в 1925 г.

[X2]Хуан Мануэль Росас, (1793-1877) - генерал, диктатор Аргентины в 1835-1852 гг.

Мая

Мая

Четвертая и последняя часть интервью состоялось в воскресенье 26 мая 1985 года. Я прихожу в кабинет чуть ранее семи вечера, когда солнце все еще заливает Гавану. Кубинский руководитель преподносит мне маленький сувенир – фотокопию его выпускного альбома после окончания второй ступени колледжа Белен. Рядом с его фотографией – восемнадцатилетнего, безбородого – характеристика в рамке.