Глава 6. Тогда (Хун-Ахпу и Шбаланке) начали работать, чтобы их бабушка и их мать думали бы о них хорошо

Тогда (Хун-Ахпу и Шбаланке) начали работать, чтобы их бабушка и их мать думали бы о них хорошо. Первое дело, которое они сделали, было кукурузное поле.

— Мы идем засеять поле, о наша бабушка и мама, — сказали они. — Не печалься, мы здесь, мы, твои внуки; мы займем место наших старших братьев, — сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.

Без промедления они взяли свои топоры, свои мотыги и свои большие деревянные копательные палки и отправились в путь, неся каждый на плече свою выдувную трубку. Когда они выходили из дома, они попросили свою бабушку принести им еды.

— Приди точно в полдень и принеси нашу пищу, бабушка, — сказали они.

— Хорошо, внуки мои, — ответила им их бабушка.

Скоро они пришли туда, где хотели устроить кукурузное поле. И когда они просто воткнули мотыгу в землю, она начала обрабатывать землю; она совершала всю большую работу одна.

Таким же образом (братья) вонзали топор в стволы деревьев и ветви, и мгновенно они падали, и все деревья и лианы оказывались лежащими на земле. Деревья падали быстро, от одного удара топора, и образовалась большая поляна.

И мотыга также сделала большое дело. Нельзя было сосчитать, сколько сорных трав и колючих растений было уничтожено одним ударом мотыги. Невозможно было и перечислить, что было вырыто и расчищено, сколько было срезано всех больших и малых деревьев.

Затем (Хун-Ахпу и Шбаланке) приказали птице, называемой Шмукур, горлинке, подняться и усесться на вершине высокого дерева, и Хун-Ахпу и Шбаланке сказали ей: «Сторожи, когда наша бабушка придет с едой для нас, и как только она пойдет, начинай сразу ворковать, а мы схватим мотыгу и топор».

— Хорошо! — ответила горлинка. А они хотели стрелять из своих выдувных трубок; заниматься в действительности устройством кукурузного поля им вовсе не хотелось.

Немного позже горлинка, как ей было приказано, заворковала, и (братья) быстро побежали и схватили один — мотыгу, а другой — топор. Они накрыли свои головы; один из них намеренно загрязнил свои руки землей и тем же самым образом вымазал свое лицо, чтобы выглядеть, как настоящий земледелец, а другой нарочно набросал деревянных щепок на голову, как будто бы он в действительности срубал деревья.

Так их и увидела их бабка. Они сразу же поели, хотя в действительности они не работали в поле и получили пищу, не заслужив ее. Через некоторое время они вернулись домой.

— Мы поистине очень устали, бабушка, — сказали они, возвратившись, и протянули свои руки и ноги перед ее глазами, но без всяких оснований.

(Братья) возвратились на следующий день и, придя на ноле, увидели, что все деревья и лианы снова полностью стоят на своих местах, а колючие растения и сорные травы снова перепутались. (Вот что увидели Хун-Ахпу и Шбаланке), когда пришли.

— Кто это сыграл с нами такую шутку? — сказали они.

А совершили это все животные, большие и малые; они сделали это: пума, ягуар, олень, кролик, лисица, койот, дикий кабан, коати, малые птицы и большие птицы — они, вот кто, совершили все это, и за одну только ночь.

И вот (Хун-Ахпу и Шбаланке) начали снова приготовлять поле для кукурузы и почву и срубать деревья. Они советовались друг с другом, в то время как рубка деревьев и расчистка кустарника шла сама собой.

— Теперь мы прежде всего будем сторожить наше поле, — сказали они друг другу, когда советовались, — может быть, мы сможем захватить тех, кто придет сюда творить все эти разрушения. — Потом они возвратились домой.

— Кто же видел что-нибудь подобное, бабушка? Они зло подшутили над нами. Наше поле, обработанное нами, они превратили в кубок земли, покрытый густыми зарослями и толстыми деревьями. Вот что мы нашли, когда пришла туда немного раньше, бабушка, — сказали они ей и своей матери. — Но мы возвратимся туда и будем сторожить всю ночь, потому что несправедливо, что они совершают против нас такие вещи, — добавили (братья).

Затем они вооружились и снова возвратились на свое поле, к срубленным деревьям, и втихомолку спрятались там, прикрытые темнотой.

Тогда все животные собрались снова, пришли представители каждого рода, все большие и малые животные собрались вместе. Сердце ночи было спокойно, когда они пришли, все говоря между собой, и вот каковы были их слова: «Поднимитесь, деревья! Поднимитесь, лианы». Так говорили они, подходя и собираясь под деревьями и лианами. Наконец, они приблизились и появились перед глазами (Хун-Ахпу и Шбаланке).

Пума и ягуар были первыми, и (Хун-Ахпу и Шбаланке) жаждали схватить их, но (животные) не дались. Затем приблизились олень и кролик, но единственные части их, которые (братья) могли схватить, были их хвосты, их-то они и вырвали. Хвост оленя (и хвост кролика) остались в их руках, и поэтому с тех пор у оленя и кролика такие короткие хвосты.

Ни лисица, ни койот, ни дикий кабан, ни коати не попали в их руки. Все животные прошли перед Хук-Ахпу и Шбаланке, и сердца (братьев) были полны гнева из-за того, что не смогли поймать их.

Но, наконец, появился еще один зверь, отставший от других, и прибежал он, шмыгая то в одну, то в другую сторону. Они мгновенно преградили ему путь и, накинув на него ткань, схватили; это оказалась мышь. Поймав ее, они повернули ей голову назад и попытались задушить ее. Они опалили ей хвост на огне, и с тех пор хвост у мыши, ее хвост всегда безволосый. И глаза у нее всегда (выпучены), потому что юноши, Хун-Ахпу и Шбаланке, пытались ее задушить.

Мышь сказала: «Я не должна умереть от ваших рук. И не ваше это дело — возделывать кукурузные посевы».

— Что ты там такое рассказываешь теперь нами — спросили юноши мышь.

— Освободите меня немножко, потому что у меня внутри есть кое-что, что желаю сказать вам, и я скажу вам это немедленно, но сперва дайте мне что-нибудь поесть, — промолвила мышь.

— Мы дадим тебе пищу потом, — ответили (братья), — сперва скажи!

— Хорошо! (Узнайте же) тогда, что собственность ваших родителей — Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, как назывались они, тех, кто умерли в Шибальбе, — принадлежащие им вещи для игры в мяч сохранились и висят под крышей дома: их кольца, перчатки и каучуковый мяч. Тем не менее ваша бабушка не хотела показывать их вам, потому что (эти вещи) были причиной, из-за которой умерли ваши родители.

— Ты уверена в этом? — спросили юноши мышь. А сердца их были очень счастливы, услышав о каучуковом мяче. И так как мышь им все теперь рассказала, то они показали ей, что будет ее пищей.

— Вот что будет твоей пищей: кукурузные зерна, белый перец, бобы, паташте и какао, — все это принадлежит тебе, и если что-либо будет запасено и позабыто, это также будет твоим. Ешь это! — так было сказано мыши Хун-Ахпу и Шбаланке.

— Хорошо, о юноши, — ответила она, — но что будет сказано вашей бабушке, если она увидит меня?

— Не беспокойся, потому что мы здесь и мы подумаем, мы найдем, что сказать нашей бабушке. Идем же! Мы быстро посадим тебя в этом углу дома, а ты сразу же поднимайся туда, где висят эти вещи. Мы же посмотрим на жерди крыши и уделим внимание нашей пище, — сказали они мыши.

И условившись таким образом, после разговора друг с другом в течение ночи, Хун-Ахпу и Шбаланке прибыли (домой) точно к полуденному часу. Когда они пришли, то принесли с собой мышь, но никому не показали ее. Один из них прямо прошел в дом, а другой подошел к кровле и там мышь быстро вскарабкалась наверх.

Тотчас же они попросили у своей бабушки свой обед: «Прежде всего приготовь нам в чаше еду, мы хотим перцовой подливки, бабушка», — сказали они. И тотчас же в чаше была приготовлена для них пища, и горшок с похлебкой был поставлен перед ними.

Но все это было только для того, чтобы обмануть их бабушку и их мать. Осушив кувшин с водой, они сказали:

Мы поистине умираем от жажды; пойди и принеси нам пить, — сказали они своей бабушке.

— Хорошо! — сказала она и вышла. Тогда (братья) начали есть, но в действительности они вовсе не были голодны; то, что они делали, была лишь хитрость. Они видели при помощи их перцовой подливки, как мышь быстро побежала к каучуковому мячу, подвешенному к стропилам крыши дома. Видя это в их перцовой подливке, они послали к реке комара с жалом, насекомое, называемое шан, которое подобно москиту, и оно пришло туда и пробуравило бок у кувшина для воды, (который унесла) их бабушка. И хотя она пыталась остановить вытекавшую воду, она никак не могла заделать дыру в кувшине.

— Что там случилось с нашей бабушкой? Иди поскорее к реке, наши рты сухи от жажды, мы умираем от жажды, — сказали они своей матери и послали ее (принести воду). Немедленно мышь перегрызла (веревку, державшую) мяч, и он упал со стропил дома вместе с кольцами, перчатками и кожаными щитками. (Юноши) схватили их и, выйдя из дома, спрятали на дороге, ведущей к площадке для игры в мяч.

После этого они пошли на берег реки и присоединились к своей бабушке и своей матери, которые усердно старались заделать дыру в кувшине для воды. Тут прибыли они со своими выдувными трубками и, подойдя к реке, сказали:

— Что же вы делаете? Мы устали (от ожидания) и пришли сюда, — промолвили они.

— Посмотрите на дыру в моем кувшине, которую я не могу заткнуть, — сказала бабушка. Но они тотчас же заделали ее и вместе возвратились домой, идя перед своей бабушкой.

Таким образом был обнаружен каучуковый мяч.