Пистолет из огня и льда 3 page

Она сжала губы. Долг растет. Но об этом позже. Сначала девочки.

– Тор, я должна была подумать заранее. Девочки всю жизнь провели, работая на фабрике, а потом скитались по пустыне. Они не знают, как вести себя за праздничным столом.

– Проклятие! – Он запустил руку в пышную пшеничную шевелюру. – Я никогда не думал об этом.

– Можно сегодня вечером послать им еду на подносе?

– Конечно. Завтра мы устроим пикник, а перед тем поедим на кухне. Подходит?

– Да. Спасибо.

– А если им захочется овладеть правилами поведения за столом, Дейдра с удовольствием их научит.

– Думаю, захочется. Они прекрасно понимают, что это облегчит им взрослую жизнь. Мать успела кое‑чему научить меня, но я все равно не уверена, что смогу правильно пользоваться всеми предметами сервировки.

Он улыбнулся и приподнял ее подбородок.

– Тогда вечером следи за мной. Если захочешь продолжить урок ночью, я к твоим услугам.

– Едва ли мне это понадобится, – сухо ответила Хармони и отступила на несколько ступенек.

Вблизи от него начинала кружиться голова. Вспоминалось только горячее, твердое тело, которого она так недавно касалась. Она почувствовала, что краснеет. Нельзя об этом вспоминать, иначе ей не пережить вечера.

– Не будь такой самоуверенной.

– Если ты все объяснишь экономке, я предупрежу детей.

– Да, я скажу Хуаните. Ты ведь не задержишься?

– Нет.

Хармони поглядела на него снизу вверх. Тор возвышался над ней, как башня, и не собирался уступать дорогу. Она шагнула в его сторону. Тор, не двигаясь с места, следил за ней, и его голубые глаза излучали жар. Девушка попыталась прошмыгнуть мимо, но не тут‑то было. Он вытянул руку, поймал ее за талию и привлек к себе.

– А днем ты рассталась со мной совершенно спокойно. Не то что сейчас.

От этого прикосновения ее бросило в дрожь. Из руки Тора исходило пламя. Она задрала подбородок, пытаясь принять независимый вид.

– Я думала, тебе хочется поскорее уйти.

– Только ради собственного спасения. – Голубые глаза не отрывались от ее губ. – Что еще сделать для тебя, Хармони?

Она отстранилась и нахмурилась, стремясь справиться с желанием вновь броситься в его объятия.

– Ты должен пропустить меня, а потом распорядиться, чтобы девочкам принесли поесть.

– По‑прежнему чувствуешь себя атаманшей разбойников? Тебе все еще хочется приказывать?

Хармони вдруг неудержимо захотелось приказать Тору лечь в постель, раздеть ее донага, сделать женщиной, заставить ее потерять голову от страсти и навсегда забыть прошлое. Но она, Хармони Харпер, фабричная работница, а он, Тор Кларк‑Джармон, богатый, испорченный и очень опасный человек. Девушка потянулась к нему и погладила по щеке.

– Ты ведь по‑прежнему мой заложник, правда?

– Да, – громко ответил Тор, прижимая ее к своему большому телу.

Хармони положила ладонь на его грудь и ощутила тяжелые удары. У нее тоже заколотилось сердце, но время дать волю чувствам еще не настало.

– Девочкам пора обедать.

– Потом. – Он опустил голову и прижался горячими губами к ее рту.

Хармони застонала. Кровь ударила ей в голову. Поцелуй становился все крепче. Из последних сил оттолкнувшись от него кулаками, девушка хрипло прошептала:

– Нет…

– Да.

Руки Хармони по‑прежнему лежали на его груди.

– Нас ждут…

Он посмотрел вниз и покачал головой:

– Проклятие! Я больше не вытерплю.

– Если я прикажу, вытерпишь. Ты мой заложник.

Все еще качая головой, Тор сделал шаг назад.

– У тебя злой язык.

– Вот и хорошо.

Хармони протиснулась мимо него, пытаясь двигаться как можно естественней. В действительности хотелось только одного: обернуться и снова кинуться в его объятия.

Она добралась до лестничной площадки и оглянулась. Тор следил за ней, прикрыв глаза. Все крепче натягивалась связывавшая их невидимая нить. Нет. Она не позволит себе впасть в безумие. Девушка повернулась к Тору спиной, вошла в холл и шмыгнула в комнату Тары.

Девочки выжидательно уставились на нее. Хармони улыбнулась и села в стоявшее у кровати кресло‑качалку. Она все еще пылала от возбуждения.

– Тор скажет экономке, чтобы она прислала вам еду. Завтра утром поедите на кухне, а потом мы устроим пикник. О'кей?

Стар захлопала в ладоши.

– А когда нам вернут одежду? В этом наряде не больно‑то поскачешь верхом! – сказала Блейз и обернулась к подругам за поддержкой.

– С лошадьми мы не расстанемся, – заявила Стар. – Из нас хотят сделать расфуфыренных леди, но ничего из этого не выйдет.

– А мне нравится новое платье. – Джесмин провела ладонью по гладкому шелку и принялась играть кончиком шнурка. – И быть леди совсем не так плохо. Конечно, если это не помешает нам оставаться разбойницами.

– Эти платья годятся только для дома. – Стар собрала в складки подол платья. – Посмотрите сами. Разве можно в таком виде выйти на улицу?

– И сколько нам придется пробыть здесь? – спросила Черити, обводя взглядом комнату.

Хармони сделала то же самое. Стены были оклеены кремовыми обоями с рядами голубых веточек. Голубые драпировки, покрывало и цветастый бело‑голубой коврик, казалось, добавляли простора. Комната была обставлена уютной и практичной мебелью Дженни Линд.

– Разве вам здесь не нравится?

– Тут очень красиво, – ответила Джесмин и погладила покрывало. – Но в убежище мы были счастливее.

– Правильно! – Блейз спрыгнула с кровати и обняла Хармони. – Все равно где жить, лишь бы вместе. Ты не забыла, что мы одна семья?

– Не забыла. – Хармони привлекла девочку к себе и погладила по голове. – Но сейчас нам нужно отсидеться в безопасном месте. А Таре не обойтись без доктора.

– Но нас ведь не раздадут по домам? – чуть не плача, спросила Фейт и вцепилась в сестер. – Пусть только попробуют, и мы тут же убежим отсюда!

– Никаких домов! – твердо ответила Хармони и обвела взглядом встревоженные личики. – Немного потерпите, и у нас будет собственный дом. Мы ведь договорились!

– И мы будем держать лошадей? – Блейз одернула подол.

Хармони не смогла удержаться от улыбки. Желтое платье девочки было сильно измято и испачкано. Одежда на Блейз так и горела. Но Хармони не жалела. Ей не хотелось, чтобы девочки менялись, чтобы их силой превращали в то, чем они никогда не были и не хотели быть. Она стремилась к тому, чтобы дети оставались самими собой, и выбивалась из сил, чтобы дать им эту возможность.

Девушка встала и провела рукой по своей шелковой юбке.

– Видите, я тоже рассталась с брюками. Я рассталась со свободой, которой мы пользовались в убежище. Но там было опасно, и вы все это знаете. Тара выздоравливает, и мешать ей нельзя.

Блейз снова залезла на кровать.

– Мы семья. Мы любим друг друга. – Хармони поцеловала Тару в щеку и приласкала остальных. – Ничто не может изменить это, верно? – Девочки кивнули. – Я иду вниз ужинать с Тором и его семьей. Вы можете поиграть. Если хотите, переоденьтесь в ночные рубашки. Но только недолго. Знаете первую заповедь разбойника? «Отдыхай, пока дают».

Хармони открыла дверь и на прощание осмотрела свое войско. Огонь отнял у этих детей все. Вот почему девочки не могли вынести, когда она исчезала. Девушка понимала это, но ничем не могла помочь. Она послала им воздушный поцелуй и вышла в холл.

Спускаясь по лестнице, Хармони пыталась успокоиться и подготовить себя к тому, что ожидает ее внизу. Ей не хотелось снова встречаться с родней Тора, не хотелось участвовать в этом торжественном обеде. Она мечтала оказаться у лагерного костра, на котором булькает похлебка, и услышать пение собравшихся вокруг девочек. До сих пор она не понимала, как много значит для нее свобода.

Теперь ей приходилось бояться не только Торнбулла, но и Тора, который грозил перевернуть всю ее жизнь. Оба покушались на ее свободу и ее личность. Правда, Торнбулл хотел убить ее, а Тор – всего лишь овладеть ею. Надо ухитриться оставить обоих с носом, спасти девочек и найти для них безопасный кров… А для себя? Может быть, настанет день, когда она сумеет разобраться в своих чувствах и желаниях, но пока до него ох как далеко…

Хармони вошла в гостиную. Тор улыбнулся и двинулся ей навстречу, пытаясь справиться с волнением. И она, и маленькие разбойницы казались такими уверенными в себе… Ему и в голову не приходило, что они могут неуютно чувствовать себя в обычной гостиной или столовой. Теперь, узнав их прошлое, он многое понял. Но ничего, они наверстают свое! Ему хотелось обучать Хармони не только любви.

Глядя в ее теплые карие глаза, Тор пытался догадаться, знает ли она, как нравится ему играть роль заложника. Хармони ничем не напоминала знакомых ему женщин. Она очаровывала его, вызывала досаду, возбуждала и притягивала. На ней был наряд леди, который он сам выбрал и купил, но под вечерним платьем все еще ощущались ботинки и шпоры, с которыми она не расставалась и в прямом, и в переносном смысле. Что же ему с ней делать? Как заставить эту недотрогу пойти навстречу его желаниям?

У нее никогда не было мужчины. Это возбуждало его и одновременно приводило в бешенство. Он чувствовал бы себя законченным мерзавцем, если бы лишил ее девственности, последней надежды выйти замуж. Но что ей возразить, если она будет настаивать на выполнении условий сделки? Отказать ей было бы выше его сил, потому что с каждой минутой он желал ее все сильнее.

Тор взял девушку под руку и повел к родным, вставшим при ее появлении. Рука ощутимо дрожала. Он успокаивающим жестом положил на нее свою большую ладонь.

– Хармони, с моей матерью и сестрой ты уже виделась. А сейчас позволь познакомить тебя с моим отцом, Джейком Кларком‑Джармоном, владельцем ранчо Бар‑Джей в Техасе и плантации Джармон в Луизиане. Кроме того, я рад представить тебе друга Дейдры Хантера и его отца Альберто Касадора Раймундо де Сантьяго с ранчо Раймундо в южной Аризоне. А это Хармони Харпер.

Она любезно улыбнулась собравшимся, но открывать рот не торопилась.

– Пожалуйста, называйте меня просто Альберто. Мое полное имя чересчур длинно, чтобы произносить его каждый раз.

Пожилой человек, по манерам и платью вылитый испанский гранд, легко согнулся в поясе. У него были пышные седые волосы и усы, темно‑голубые глаза и сильное, сухое тело.

– Благодарю вас. Я тоже прошу всех называть меня Хармони.

– Жаль, что я не могу познакомить вас с моей матерью, Флорой Маккаскар, – сказал Харпер. Он был точной копией своего отца, за исключением молодости и глянцевито‑черной шевелюры. – Она любила детей. В память о ней мы создали этот приют и назвали его в ее честь. Я уверен, она бы гордилась тем, что ваши семеро девочек живут здесь.

– Я сожалею, что мне не представилось возможности познакомиться с ней. Пользуюсь случаем, чтобы поблагодарить вас за любезное разрешение остаться под этим гостеприимным кровом. Надеюсь, наше присутствие здесь не слишком затянется.

– Нонсенс! – наклонился к ней Альберто. – Этот приют и создан для того, чтобы каждый ребенок мог оставаться здесь столько, сколько ему или ей потребуется. Уверен, вы не лишите нас удовольствия помочь вашим малышам.

Хармони подняла бровь и начала с интересом присматриваться к хозяевам. Она никогда не слышала столь изысканных речей. Альберто говорил так, словно она оказала им величайшую милость. Должно быть, это и есть великосветское воспитание.

– Благодарю вас. Тор много рассказывал мне о вашей доброте и щедрости. Теперь я убедилась, что это сущая правда.

К ней подошла Дейдра, подхватила под руку и заставила сделать шаг в сторону. Светлые волосы и зеленые глаза делали ее очень похожей на мать. На ней было простое зеленое шелковое платье с небольшим турнюром.

– Не позволяйте моему брату полностью завладеть вашим вниманием. Поговорим немного как женщина с женщиной. Вы случайно не суфражистка?

Тор засмеялся и снова притянул Хармони к себе.

– Не каждая женщина суфражистка!

Но с Дейдрой было не так легко справиться.

– Каждая женщина наряду с другими правами нуждается в праве голоса. Именно об этом я и хочу поговорить с Хармони.

Пытаясь сохранить заинтересованный вид, Хармони продолжала светски улыбаться, но в душе мечтала избавиться от обоих. Они не представляли себе, что такое бороться за жизнь во время пожара на фабрике. Их битвы были умственными, а не физическими. Она бы прямо сказала им об этом, если бы не была здесь гостьей и если бы девочки не зависели от щедрости хозяев.

– Дейдра, Тор, прекратите! – хлопнула в ладоши Александра. – Хармони, пожалуйста, не обращайте внимания на моих детей. Оба они ужасные спорщики и обожают настаивать на своем. Сейчас же отпустите Хармони! Она подумает, что вы не умеете себя вести.

Джейк фыркнул и обнял Александру за талию. Его густые светлые волосы были живописно взлохмачены, голубые глаза щурились от смеха. Он был высок, мускулист и хорошо сохранился для своих лет.

– Всыпь им как следует, дорогая! Они не слушаются никого, кроме тебя, моя янки со стальными кулаками!

Александра ткнула его в грудь. Ей было лет сорок пять, но возраст выдавало лишь несколько серебряных прядей в соломенных волосах да смешливые морщинки у внешних уголков глаз.

– Так у кого в нашей семье стальной кулак?

– Клянусь, не у меня! – рассмеялся Джейк.

– Я отпущу ее, если и ты отпустишь. – Дейдра упрямо смотрела на Тора, продолжая держать Хармони за руку.

Тор ответил ей таким же упрямым взглядом.

– Ты первая.

– Нет, ты!

– Я тебе не верю…

– Перестаньте! – воскликнула Хармони и вырвалась из их рук. – Вы ведете себя хуже девчонок!

Только тут она сообразила, что сказала лишнего, и уставилась в пол. Как она могла забыть свое место? В ответ послышался смех. Оглянувшись, девушка увидел, что все хохочут и обнимают друг друга.

– Ну что, Тор, вот тебе и пара! – хлопнул его по спине Хантер. – А посему послушайся моего совета: раз встретил женщину с характером, не вздумай отпускать ее! – Он поглядел на Дейдру, и с минуту они не отводили друг от друга влюбленных глаз.

– Согласен. – Джейк поднес руку Александры к губам, повернул и медленно, со вкусом поцеловал в ладонь.

Александра чарующе улыбнулась мужу и посмотрела на Хармони.

– Когда встречаешь подходящего мужчину, нужно накинуть на него лассо и хорошенько связать, иначе он удерет прежде, чем женщина поставит на нем свое клеймо!

Все засмеялись.

Обстановка разрядилась, и Хармони внезапно почувствовала себя непринужденно. Эти люди вели себя совсем не так, как она ожидала. Они были искренними, любящими, добрыми, тактичными и нежно заботились друг о друге. Глядя на них, Хармони вспомнила покойную мать и почувствовала тепло в груди. Между ними были такие же близость и взаимопонимание, как между ней и матерью, между ней и девочками. Она была рада за Тора. Взглянув на него, девушка впервые подумала о том, что приют – замечательное место.

Тор улыбнулся ей, обнял за талию и привлек к себе. Он наклонился к ее уху и прошептал:

– Так ты будешь меня связывать? Она лукаво шлепнула его по плечу.

– Если заложник не будет слушаться, обязательно!

Но эти слова были предназначены только для его ушей. Глаза Тора засветились от счастья. Он кивнул и повернулся к родственникам.

– Я думаю, обед уже готов, – сказала Александра, посмотрев на Хармони. – Надеюсь, вы не обидитесь, если мы не будем придерживаться особых церемоний? Здесь за всем присматривают Карлос, Хуанита и их сын Хулиан. Хуанита готовит еду и для приюта, и с тех пор, как девочки стали его первыми обитателями, она придумала очень простой выход. Вечером она ставит еду на буфет, и каждый сам ухаживает за собой.

– Это замечательно. – улыбнулась Хармони.

Все складывалось намного лучше, чем ей представлялось.

Чувствуя на спине теплую руку Тора, она вслед за остальными прошла в столовую. Комната была оклеена кремовыми обоями, на которых были изображены зеленые листья. Натертый пол был покрыт ковром той же расцветки, на окнах висели тюлевые занавески, а в центре комнаты стоял длинный деревянный стол, окруженный стульями. За ним могло бы усесться двенадцать человек, но сегодня вечером он был накрыт на семь персон. Его застилала зеленая хлопчатобумажная скатерть. У каждого прибора лежала салфетка, стояла посуда зеленого стекла. Слава Богу, предметов в серебряном приборе было совсем немного.

Альберто поглядел на Хармони.

– Обратите внимание, мы постарались все сделать так, чтобы оно нравилось детям и одновременно было удобно. Тарелки и стаканы изготовлены по моему заказу в Мексике. Они красивые, прочные, и есть запас на случай, если что‑нибудь разобьется.

Он довольно рассмеялся. Видно было, что пожилой джентльмен очень увлечен устройством приюта.

– У него в городе собственный дом. – Хантер сжал плечо отца. – Мы живём там, но все свободное время он проводит здесь, присматривая за приютом.

Альберто подмигнул Хармони.

– Я не только присматриваю, но и своими руками делаю все, что нужно. Как вам здесь нравится?

– Восхитительно! Прекрасно! – Хармони снова обвела взглядом комнату. – Просто совершенство! Девочкам здесь очень нравится. Вот только по лошадям они скучают.

– Понимаю, – серьезно сказал Альберто. – Здесь есть где поместить одну упряжную и одну верховую лошадь, но восемь ваших лошадей пришлось отправить на городскую конюшню.

– Наверно, придется их продать. На них нужно ездить, а у девочек едва ли будет для этого время.

Хармони очень не хотелось продавать лошадей, но нельзя же было рассчитывать, что приют станет платить за их содержание.

Альберто ужаснулся.

– Зачем продавать? Девочки к ним привыкли. Кроме того, детям просто необходимо уметь ездить верхом.

– Вот это речь, достойная владельца ранчо, – засмеялся Джейк.

Остальные присоединились к нему. Хармони не находила в этом ничего смешного, но на всякий случай улыбнулась. Она задумалась над тем, сколько это может стоить. В пустыне проблемы с фуражом и водой не было, но в городе…

Альберто проницательно посмотрел на Хармони.

– Я считаю, что городским детям тоже следует расти рядом с животными. Собака, кошка, лошади, даже молочная коза и куры‑несушки – годится все. Здесь, на окраине, для этого найдется место. Дети могли бы ухаживать за живностью. Это развивает в них чувство ответственности. Можно перегнать лошадей на мое ранчо или куда‑нибудь поближе к приюту. Не волнуйтесь. Дайте срок, мы соберемся в полном составе и все уладим.

– Скоро из Бостона должна прибыть мисс Бонита Соннеберг, учительница и медсестра одновременно, – улыбаясь, объяснила Александра. – У мисс Соннеберг два диплома и несколько лет стажа. Альберто был просто счастлив, когда заключил с ней договор.

– Счастлив! – фыркнул Альберто. – Заманить ее на Запад можно было только очень высоким жалованьем…

– И она его вполне заслуживает, – вставила Дейдра. – По‑моему, ее фотография сыграла здесь не последнюю роль.

Альберто принял оскорбленный вид.

– Юная леди, я выбрал лишь самую достойную из множества кандидатур. А то, что у нее случайно оказалась весьма эффектная внешность, к делу не относится.

– Я просто пошутила. Вы делаете для приюта все, что можете, и хорошо это знаете. – Дейдра поцеловала Альберто в щеку, а затем взяла под руку Хантера. – Не знаю, как остальные, а я проголодалась, и запах еды сводит меня с ума.

– Ты у нас известная сумасбродка, – заметил Хантер и повел ее к буфету.

Хармони, сопровождаемая державшимся от нее справа Тором, последовала за ними. Она взяла верхнюю из стопки тарелок, стоявших на краю стола, полюбовалась яркими цветами сервиза ручной работы, а затем, увидев, что Дейдра сняла с блюда крышку, наполнила тарелку. В Чикаго она не привыкла к такой пище, но после переезда на Запад ей приходилось видеть и даже пробовать произведения мексиканской кухни.

Хармони поняла, что эти богатые люди привыкли высоко ценить и хорошо оплачивать мастерство и умение наемных работников. Это помогло ей избавиться от угрызений совести. Еда выглядела очень аппетитно. Она положила себе понемногу каждого блюда, а потом, боясь показаться обжорой, украдкой посмотрела на тарелку Тора. Та была наполнена до краев, и у девушки отлегло от сердца.

Они вернулись к столу и сели напротив Дейдры и Хантера. За ними вошел Альберто и сел во главе стола, с Александрой по левую руку и Джейком по правую.

Тор перевел взгляд с лица Хармони на ее тарелку, потом снова посмотрел ей в глаза и понимающе улыбнулся.

– Тебе придется полюбить мексиканскую кухню. В Южном Техасе, Нью‑Мексико и Аризоне она превосходна. – Он принялся называть блюда. – Вот это тамалес, они особенно вкусны в горячем виде. А это фрихолес, по‑нашему бобы. Сейчас для них самый сезон. Есть их можно и вилкой, и ложкой. И не налегай на перец, пока не удостоверишься, что он для тебя не слишком жгучий.

– Спасибо. – Решив не рисковать, Хармони начала с бобов.

Вкус у них был восхитительный. Ничего подобного она до сих пор не пробовала. Хозяева одобрили ее выбор, и девушка широко улыбнулась.

– Вкусно, правда? – Дейдра быстро жевала, глядя на Хармони. – Едва ли вам доводилось такое пробовать на Востоке. Вы ведь оттуда?

– Из Чикаго. – У девушки заколотилось сердце, и ей пришлось отложить вилку, чтобы сделать глоток воды.

У нее спросили, откуда она родом. Что здесь такого? Это естественно. А как было ответить? Начни она выдумывать, это было бы еще опаснее.

– Я никогда там не был, – сказал Харпер, – но слышал, что это огромный город.

– Туда на кораблях везут скот, который мы пригоняем в Канзас, – вставил Джейк. – Мне доводилось бывать там.

– Я выросла в Чикаго. – У Хармони пропал аппетит. – Как во всех больших городах, в нем есть и прекрасное, и безобразное. – Она с трудом проглотила кусок, решив, что темнить здесь не имеет смысла. – Я работала на «свитшопе».

– Да ну? – Дейдра подалась вперед. – Вы смелая девушка!

Хармони заморгала от удивления.

– Я не выбирала. Мне была нужна работа. Семьи у меня нет. Девочки работали там же. Но мы бежали оттуда.

Дейдра положила вилку и стукнула ладонью по столу.

– Вот так! Говорила я вам? На этих фабриках детей заставляют работать до смерти, и они есть не только в Чикаго! – Она снова воззрилась на Хармони. – Значит, вы убежали. Я слышала, что это удается немногим. Вы – живой пример для женщин, решивших бороться за свое спасение. Мне бы очень хотелось, чтобы вы вернулись на Восток и выступили перед тамошними суфражистками. Что вы на это скажете?

У Хармони душа ушла в пятки. Ей никогда не доводилось выступать публично, и мысль об этом приводила ее в такой же трепет, как появление Торнбулла. Грабить поезда – это одно, а читать доклад сборищу незнакомых людей – совсем другое.

– Дейдра, неужели ты не можешь подождать, пока Хармони спокойно поест? Зачем ты ее пугаешь? Обязательно нужно испортить всем аппетит? – напустился на сестру Тор.

– Вовсе я ее не пугаю. Я дрожу от радости, что довелось встретиться с работницей «свитшопа».

Александра повернулась к Хармони:

– Вы должны понять, что Дейдра борется за то, чтобы всем женщинам, детям и мужчинам были обеспечены равные права на работу, жилье и условия труда. Ее вдохновляет мой пример. Я ведь тоже отдала этому большой кусок жизни, когда была примерно в ее возрасте.

Джейк ласково погладил руку жены.

– Видите ли, я унаследовала нью‑йоркскую пароходную компанию Кларков, но не могла управлять ею до двадцати одного года. Мои родители умерли, когда я была ребенком, и оставили меня на попечение дедушки Джейка, Олафа Торссена. Когда мне исполнилось двадцать, лет, умер и он. Все родственники‑мужчины безуспешно пытались убедить меня, что я не сумею управлять компанией. Они не верили, что женщине это под силу. Но я справилась. Благодаря помощи Джейка.

– Одной моей помощи было бы недостаточно, дорогая. Все получилось из‑за твоей смелости и решительности! – Джейк снова погладил ее руку, а потом подцепил вилкой несколько бобов. – Но зато твоя первая попытка что‑то приготовить чуть не отправила меня и дядю Ламара на тот свет! – Он хихикнул и сунул вилку в рот.

– О да, это была целая история! – засмеялась Александра. – Если хотите, расскажу. Правда, дети слышали ее тысячу раз.

– Прошу вас, – сказал Альберто.

– После жутко избалованной жизни в Нью‑Йорке я приехала на ранчо Бар‑Джей, в прериях южного Техаса. Джейк решил, что я должна продемонстрировать свои кулинарные таланты, которых у меня и в помине не было! Он дал мне бобы, велел положить их в воду и кипятить. Я так и сделала. Но он забыл предупредить, что сначала их надо вымыть. Когда Джейк и Ламар налегли на эти бобы, звук был такой, словно они грызут камни. До сих пор не пойму, как им удалось развить такую скорость. Оба пулей вылетели за дверь!

Она прыснула и любовно поглядела на Джейка.

– Ошибка частая, но очень смешная, – засмеялся Альберто и принялся за еду.

Когда беседа приняла другой оборот, Хармони почувствовала облегчение. Она стала уплетать за обе щеки, пытаясь наверстать упущенное. Все здесь было ей по душе: компания, еда, обстановка…

Когда обед закончился, Александра встала из‑за стола.

– Не перейти ли нам в гостиную? Дейдра, ты поможешь мне сварить кофе?

– Разрешите мне, – осмелела Хармони.

– О нет! Вы гостья. По крайней мере, сегодня вечером, – благодарно улыбнулась Александра. – Отдохните. Дейдра справится.

Хозяйки удалились на кухню, а Тор повел Хармони в гостиную. Девушка мельком видела эту комнату, когда поднималась наверх, но не могла себе представить, насколько здесь удобно и уютно, пока они с Тором не опустились на мягкий диван. Ее переполняли совершенно новые, неведомые впечатления.

Пока мужчины располагались в креслах, она принялась тщательно осматривать гостиную. Многоцветный ковер ручной работы покрывал почти весь пол. Окна были задернуты ситцевыми занавесками в цветочек, на фоне которых красиво смотрелись тюлевые шторы. Мебель тоже была обита ярким ситцем, одноцветным или с цветочным рисунком. Для уюта там и сям были разбросаны круглые подушечки в чехлах соответствующих тонов. Дети будут с удовольствием играть здесь, среди этой веселой мебели.

Вскоре вернулась Александра и поставила на низкий столик поднос с кофейником. Вошедшая следом Дейдра внесла блюдо с маленькими пирожными и печеньем. Пока Александра разливала кофе по ярко раскрашенным фаянсовым чашкам, Дейдра обнесла всех сладостями. Когда каждый получил свое, Александра села с Джейком, а Дейдра облюбовала кресло рядом с Хантером.

– О'кей, – удовлетворенно сказала она и наклонилась к Хармони. – А теперь мне надо у вас кое‑что выведать. Тор устроил из вашей встречи страшную тайну. «Мы познакомились в поезде». Как? Когда? Почему? Но, пожалуйста, не говорите, что это секрет, и не увиливайте, иначе я умру от любопытства.

Хармони беспомощно улыбнулась. Дейдра казалась такой юной, такой пылкой и уверенной в себе… Хармони же всю жизнь сомневалась в своих силах. Она не могла осуждать родных Тора за любопытство. Как‑никак они согласились взять на себя заботу о девочках, хотя бы временно. Она оглянулась. Эти люди ничем не походили на гнусную шайку финансовых тузов Чикаго, разжиревших владельцев «свитшопов» и доходных домов, и все же вряд ли они смогут понять ее.

– Значит, не расскажете? – разочарованно протянула Дейдра.

– Отчего же? – Хармони ощутила тяжесть в желудке. Что бы ни было, она еще не может полностью доверять им. – Просто я не знаю, с чего начать… – Она посмотрела на Тора. Тот взглядом пытался о чем‑то предупредить ее, но девушка не могла расшифровать это безмолвное послание. – Мы действительно встретились в поезде. Я с девочками ехала на Запад, и Тор помог нам выпутаться из… э‑э… неприятного положения.

– Какого положения? – подалась вперед Дейдра.

– Ну… – Хармони наконец поняла, в чем дело.

Тор безумно боится, что она расскажет о похищении. Ей оставалось только хихикнуть. Если родня узнает об этом, Тору придется бежать отсюда куда глаза глядят.

– Что же тут смешного? – поинтересовалась Александра, грызя печенье.

– Да то, как мы встретились, – вмешался Тор. – Хармони сбилась с ног, ухаживая за семью девочками. Все они что‑то съели и отравились. Я сидел рядом, и в моих собственных интересах было помочь им вылезти и отойти подальше от насыпи…

Дейдра засмеялась, ее зеленые глаза заискрились.

– Ой, Тор, как бы мне хотелось посмотреть на эту картину. Держу пари, у тебя зашел ум за разум!

– Ты проиграла. – Он мрачно посмотрел на Хармони. – Когда я понял, что им негде остановиться, то вспомнил о приюте и предложил воспользоваться вашей помощью.

– Как это мило! – улыбнулась Дейдра и подмигнула Хантеру. – Оказывается, мой братец может быть заботливым, если очень захочет.

– И что же было дальше? – смеясь, спросил Хантер.

Смущенная намеком на любвеобильность Тора, Хармони почувствовала, что краснеет. Пришлось импровизировать на ходу.

– Я лично не сомневаюсь, что он сделал это только для самозащиты.

– Семь больных девочек – это много, – покачал головой улыбающийся Альберто. – Но что же случилось с Тарой?

Хармони поперхнулась кофе и закашлялась. Пока Тор колотил ее по спине, она поняла, что все глубже и глубже увязает во лжи. Но рассказать им о «Банде бешеных малолеток» было невозможно. Они никогда не стали бы помогать преступникам. И знать правду о Торнбулле им тоже не следует. Неровен час, нагрянет полиция, начнет выспрашивать всех и вся…