Глава 7. Спустя месяц Рейвен зашла в библиотечный вагон поезда железной дороги «Атчисон, Топика и Санта‑Фе»

Спустя месяц Рейвен зашла в библиотечный вагон поезда железной дороги «Атчисон, Топика и Санта‑Фе», чтобы поставить на полку прочитанную книгу. Задержавшись у окна, она смотрела на проносившиеся мимо плоские равнины Каньюса. Освещенная солнцем, высокая сухая бизонова трава казалась золотой.

После двух недель учебы на курсах в Топике ее направили на работу сначала в отель «Клифтон», а потом в ресторан во Флоренции в штат Канзас. Затем ее и Сейди снова вызвали в Топику и определили на работу в вагон‑ресторан в новом поезде под названием «Монтесума», курсировавшем между Топикой и городом Монтесума в штате Нью‑Мексико.

Уже работая в поезде, Рейвен узнала, что Фред Харви построил в окруженной горами красивой долине на севере Нью‑Мексико роскошный отель.

Это был не просто отель, но и курорт с минеральными водами, рассчитанный на то, чтобы туристы останавливались в нем дольше, чем на одну ночь. До этого, насколько было известно Рейвен, рестораны и закусочные Харви предоставляли номера лишь на одну ночь и приличную еду пассажирам и обслуживающему персоналу поездов, направлявшихся в Санта‑Фе и делавших двадцатиминутную остановку на завтрак, ленч и обед. Однако еда в этих ресторанах была настолько вкусной, что и местные жители стали частенько туда заглядывать.

Рейвен также узнала, что курорт Монтесума был открыт с большой помпой 17 апреля 1882 года. Вскоре он стал большим оздоровительным и развлекательным центром, куда четыре поезда ежедневно доставляли туристов. Обстановка, еда и обслуживание превосходили качеством даже аналогичные заведения в Саратога‑Спрингсе в штате Нью‑Йорк.

Год спустя владельцы железной дороги решили пустить до Монтесумы специальный экспресс с роскошными пульмановскими вагонами и вагоном‑рестораном, в котором подавали бы еду от Фреда Харви.

Рейвен и Сейди обслуживали первый рейс этого поезда и не могли не восхититься его роскошью. Однако у Рейвен был еще один повод для волнения, но она не могла поделиться им с Сейди.

В то утро, когда специальный поезд покинул Топику, Рей‑иен узнала, что к нему был прицеплен еще один – притом личный – вагон, принадлежавший Т.Р. Симпсону, специальному представителю железной дороги и одному из двух клиентов, нанявших детективное агентство Каннингема. Симпсон должен был проинспектировать дорогу и удостовериться в качестве обслуживания пассажиров.

Наконец‑то она сможет возобновить расследование. Она будет наблюдать за Симпсоном, и тогда, возможно, дело сдвинется с мертвой точки, если, конечно, окажется, что это он стоит за ограблениями на железной дороге.

Во всяком случае, она теперь была уверена, что поступила правильно, став девушкой Харви. Хотя за последние месяцы она и не получила никакой новой информации по своему делу, но многому научилась, и это поможет ей в дальнейшем.

Рейвен работала в поезде библиотекарем до обеда, после чего помогала Сейди обслуживать пассажиров в ресторане. Она оглядела библиотеку, в который раз удивившись, что столько места в поезде отведено под книги. Ключи от высоких книжных шкафов красного дерева со стеклянными дверцами были у библиотекаря. Когда пассажир выражал желание что‑нибудь почитать, она помогала ему выбрать книгу из ста сорока томов в кожаных переплетах. По вагону были расставлены стулья и удобные кресла, обитые зеленым бархатом. Зеленая с золотом портьера из парчи отделяла от библиотеки парикмахерскую и душевую кабину. Один из стюардов, обслуживавших спальные вагоны, был парикмахером и дежурил весь день, пока не наступало время стелить постели.

Сейди работала в вагоне‑салоне, где пассажиры коротали время за картами и выпивкой. Здесь тоже все было роскошно и удобно: стулья с высокими спинками и мягкими подушками, бархатные шторы на окнах, обшитые деревянными панелями с инкрустациями стены и потолок, изящные хрустальные люстры и канделябры.

Рейвен видела и спальные вагоны. В дневное время пассажиры могли сидеть или полулежать в мягких креслах, а на ночь сверху опускали две полки, застеленные свежим постельным бельем. Туалетные комнаты также были оснащены всем необходимым для удобства пассажиров.

Как и многие пассажиры, Рейвен получила возможность почувствовать, как живут богачи, но сейчас ей было не до этого. Ей надо встретиться с Т.Р. Симпсоном и продолжить расследование. А уж потом она сможет расслабиться и насладиться поездкой.

Поглаживая спинку бархатного кресла, она вдруг представила себе, что в кресле сидит Слейт и читает. Улыбка тронула се губы. Если бы Слейт зашел сюда, он вряд ли попросил бы книгу. Он посадил бы ее к себе на колени, прижал и…

Нет, Слейту не понравилась бы вся эта роскошь. Его жизнь проходит в седле и у ночных костров. Он преступник, а не джентльмен.

Со дня их последней встречи в Топике ей удавалось не думать о нем, когда она была занята работой. Но в такие часы, как сейчас в библиотеке, он вдруг являлся в ее воображении, и тогда она чувствовала свое одиночество особенно остро. Она тосковала по нему, хотя отчетливо понимала, что у них нет будущего.

Чтобы избавиться от мыслей о Слейте, она начинала думать о Сэме. Он был идеальным женихом: у них было много общего, они так нежно любили друг друга. Те чувства, которые вызывал у нее Слейт, не могли быть любовью, как думала Сейди. Это была странная всепоглощающая страсть, которая бесследно прошла, как только Слейт уехал.

Все же в ее памяти чаще всплывали суровые черты Слейта, а не доброе лицо Сэма. Она объясняла это тем, что одиночество сделало ее более уязвимой к проявлениям внимания со стороны другого мужчины. Теперь с этим покончено, и ей следует обо всем забыть. Если только она сможет.

Рейвен взглянула на маленькие золотые часики, подаренные отцом, когда ей исполнилось шестнадцать лет. Эти часики не только напоминали об отце, но и пригодились в ее новой работе, где все должно было идти строго по расписанию. Сейчас она отправится в вагон‑ресторан, а для этого ей придется пройти через несколько вагонов.

Еще на курсах девушкам подробно объяснили, как следует переходить из одного вагона в другой, и провели несколько практических занятий. Во время движения поезда и при сильном ветре надо было быть крайне осторожной. Многие пассажирки не решались переходить в другой вагон без сопровождения мужчин. Рейвен понимала их страхи, но ей этот переход приятно щекотал нервы.

Когда Рейвен открыла дверь библиотеки и ступила на платформу между вагонами, ее подстегнул сильный порыв ветра. Она схватилась за поручни и с наслаждением вдохнула пьянящий запах трав и земли. Она увидела, как впереди из трубы локомотива поднимается дым, и услышала равномерный стук колес.

Момент был замечательный, и Рейвен пожалела, что отец и Сэм не могут разделить с ней радость новых ощущений. Но их нет, и никогда уже не будет, а ей надлежит найти их убийцу. Не время наслаждаться роскошью специальных экспресс‑поездов или изысканной едой и даже тем, что она стала самостоятельной. Она выслеживает убийцу, и ее везде подстерегают опасности, каким бы прекрасным ни был день.

Она осторожно прошла по платформе, открыла дверь вагона‑салона и вошла. Пригладив растрепавшиеся от ветра волосы, она изобразила на лице скромную, профессиональную улыбку и подошла к Сейди:

– Скоро надо будет подавать пассажирам обед.

– Я думаю, в поезде не будет такой суматохи, как это бывало в ресторане в городе во время остановок. Помнишь, там надо было обслужить за двадцать минут пятьдесят человек, а потом повторить это еще три раза, когда прибывал новый поезд.

– Да, приходилось быть расторопной.

– Или иметь четыре руки, – добавила Сейди, когда они вышли на платформу между вагонами и с минуту любовались закатом.

– Знаешь, Рейвен, мне еще никогда не было так хорошо, как сейчас. Если бы я была мужчиной, я бы еще раньше поехала на Запад и сделала бы все возможное, чтобы только работать на железной дороге. Но я женщина, и у меня не так много возможностей.

– Но ты же все‑таки приехала и работаешь в поезде.

– Да. Мне понравилось работать в отеле «Клифтон» во Флоренции, но ехать в поезде, практически жить в нем – вот о чем я всегда мечтала. Мое счастье было бы полным, если бы…

– Если бы что?

– Ты же знаешь, я романтична, как и все девушки.

– Так ты имеешь в виду мужчину?

– Да. Хотя не знаю, возможно ли это сейчас. Я хочу сказать, что он работал бы где‑нибудь или ехал бы в каком‑нибудь поезде. А я бы работала здесь. Как бы мы могли встретиться?

– Не знаю, Сейди, но, зная тебя, я думаю, что все у тебя получится. А пока…

– А пока надо радоваться тому, что есть.

– Да, что‑то вроде этого.

– Ты права, но я не могу не думать о том, что случилось с тобой в Топике. Я не хочу увлечься человеком, с которым мне не суждено быть вместе. Я вовсе не хочу сказать, что он был ужасным. Напротив, он был великолепен, но производил впечатление опасного человека. А мне нужен идеальный мужчина.

– Ни мне, ни тебе не нужен преступник.

– Боюсь, с таким я не смогла бы жить.

– Я тоже.

– Но я счастлива, Рейвен. Я мечтаю о такой любви, которая сделает мою жизнь замечательной.

– Все мы об этом мечтаем. Я думаю, что где‑то уже существует твой идеальный мужчина. Просто надо дать ему шанс найти тебя.

– Ты и правда думаешь, что он появится?

– Да. Ты его найдешь. Просто жди.

– Спасибо тебе. Ты тоже найдешь того, кто тебе подходит, Рейвен.

– Может быть. Но сейчас я об этом не думаю.

– Знаю. Ты сначала хочешь найти своего дядю.

– А еще мне нравится быть девушкой Харви.

– И мне нравится. Так что давай поторопимся. Нам уже давно пора быть в вагоне‑ресторане.

Рейвен не удивило роскошное убранство ресторана: оно было таким же великолепным, как и в других вагонах. Вдоль обеих сторон вагона возле окон были расставлены столики, накрытые скатертями из белого ирландского полотна. Бристольский хрусталь, тончайший фарфор и приборы из серебра сверкали в свете хрустальных люстр. Пол был устлан толстым ковром с рисунком из роз, потолок и стены отделаны красным деревом.

За один доллар пассажир получал обед из шести блюд, при этом предлагались такие деликатесы, как степные куропатки, мясо бизона, пирог с телятиной, оленина, мясо антилопы, тетерева и бифштекс с гарниром из семи различных овощей. К обеду подавалось несколько бутылок отменного вина. Все это готовилось в маленькой кухоньке шеф‑поваром и его помощниками.

Сейди и Рейвен заняли свои места. Вскоре появились пассажиры, и девушки начали их обслуживать – принимать заказы и разносить еду. В воздухе витал аромат изысканной пищи, негромкие голоса сливались со стуком колес.

Когда через пару часов из ресторана ушел последний посетитель, Сейди и Рейвен устало опустились на стулья и молча посмотрели друг на друга.

– Так что ты сказала о том, что подавать обед в поезде легче, потому что здесь у тебя больше времени?

– Неужели я это сказала? – удивилась Сейди. – Я не думала, что будет столько перемен, столько еды и что пассажиры не захотят расходиться.

– Но еда была потрясающая!

– Да. Я просто умираю с голоду. Надеюсь, шеф нам что‑нибудь оставил?

– Что бы он ни оставил, я все съем.

Но в этот момент в ресторан вошел еще один посетитель.

– Добрый вечер, леди. Я Теодор Рэндольф Симпсон.

Рейвен была поражена. Этот человек совсем не был похож на преступника, не говоря уже о том, что он вряд ли мог стоять за всеми этими кражами в поездах. Он был невысокого роста и довольно плотным, словно любил вкусно поесть и выпить. У него были рыжие волосы и усы, а голубые глаза дружелюбно блестели. Он внимательно посмотрел на Сейди.

– Приятно увидеть здесь девушек Харви. Нам предстоит долгий путь, так что прошу вас без лишних формальностей называть меня Тедом. Кому под силу выговорить такое имя, как Теодор Рэндольф? Уж точно не мне. А еще больше я ненавижу, когда меня называют мистер Симпсон. А вас как зовут?

Поскольку Сейди молчала, ответила Рейвен:

– Это Сейди Перкинс, а я Рейвен Уэст.

– Прелестные имена. Вы ведь первый раз работаете в поезде, не так ли? Вам нравится?

– О да, – очнулась Сейди. – Я всегда мечтала работать в поезде.

– Вот как!

– Да. Я в душе железнодорожник.

– Представьте себе, я тоже. Меня всегда завораживали рельсы, и мне очень интересен этот проект в Монтесуме.

– Я чувствую то же самое.

– Вы пришли обедать? – поинтересовалась Рейвен.

Т.Р. Симпсон все же почему‑то казался ей подозрительным.

– Да, если вы не откажетесь обслужить меня, хотя время обеда уже прошло.

– С удовольствием, – поспешила ответить Сейди.

– Спасибо, – сказал он и сел за столик.

Сейди протянула ему меню, налила воды в хрустальный бокал и стала ждать заказ, а Рейвен пошла на кухню предупредить шефа, что представитель железной дороги пришел их проверить. Рейвен это не обеспокоило. Их учили одинаково относиться ко всем посетителям, а шеф‑повар славился своим искусством. Ситуация была немного напряженной лишь оттого, что надо было обслужить человека, от которого зависело, останутся ли они работать здесь.

Когда Сейди вернулась с заказом, Рейвен уже была в зале на случай, если Симпсону что‑нибудь потребуется. Кроме того, это давало ей возможность получше его разглядеть. Он, конечно, был не так прост. Эта манипуляция с именами была, скорее всего, призвана усыпить их бдительность. Он казался дружелюбным, словно действительно был доволен тем, что они работают в поезде. Но ее он не обманет своей умелой тактикой. Возможно, он и искренен, а может, всего лишь хороший актер. В любом случае она узнает правду, и если окажется, что за грабежами стоит он, она его арестует, каким бы приятным он ни был.

Обслуживать его было легко. Он все время восхищался то едой, то вином. Покончив с обедом, он тепло улыбнулся:

– Давно я так вкусно не ел. Харви, конечно, превзошел самого себя, составив такое великолепное меню для этого поезда, но его девушки – самое лучшее, что он мог придумать. Я чрезвычайно доволен вашим обслуживанием.

– Мы были рады услужить, – сказала Сейди.

– Передайте вашему шеф‑повару мою искреннюю признательность. Встретимся завтра. – Он вежливо кивнул и ушел.

Сейди упала на стул так, словно у нее подогнулись колени.

– Что с тобой? – испугалась Рейвен.

– Рейвен, не могла бы ты убрать со стола и принести нам что‑нибудь поесть?

– Конечно. Но что с тобой случилось?

– Не знаю.

– Что?

– Пожалуйста. Мне надо срочно поесть.

Рейвен быстро убрала со стола. С Сейди такого никогда не было. Она всегда была приветлива и в хорошем настроении. Что могло произойти?

Примчавшись обратно с полными тарелками, Рейвен сразу потеряла аппетит. Сейди была бледна как полотно.

– Сейди, поешь чего‑нибудь, а потом расскажешь, что с тобой.

Сейди предприняла несколько безуспешных попыток приступить к еде, но отложила вилку и с серьезным видом посмотрела на Рейвен:

– Кажется, я влюбилась.

Рейвен взглянула на Сейди, рассмеялась и с аппетитом принялась за еду.

– Это не смешно, Рейвен.

– Ты решила меня подразнить, чтобы я посмеялась над тем, что у меня было в Топике?

– Я говорю серьезно.

– Сейди, ты же еще никого не встретила. Или это кто‑то из пассажиров?

– Да, вроде того.

– Ты не шутишь?

– Нет, хотя очень бы хотела.

– Моя дорогая, ты так бледна. Выпей вина, может, тогда у тебя появится румянец.

Сейди сделала несколько глотков.

– У тебя тогда болело внутри? Я имею в виду, когда ты была с тем преступником?

– Его звали Слейт Слейтон, и я на самом деле не знаю, был ли он преступником. Он просто вел себя так, словно в чем‑то замешан.

– И выглядел подозрительно.

– Думаю, да. И у меня ничего не болело, разве что под конец. Но это не было любовью.

– А мое сердце болит.

– Сейди, это же нелепо.

– Оно кажется таким большим, что ему тесно в груди, и оно болит.

– Просто у тебя от голода болит желудок.

– Я никогда раньше так себя не чувствовала.

– Может, тебя укачало?

– Он на меня посмотрел, и у меня в груди словно все растаяло. Одного его взгляда было достаточно, чтобы я поняла: я принадлежу ему навсегда.

– Сейди, я тебя слушаю и начинаю терять аппетит.

– У него чудесные голубые глаза – такие умные, а взгляд теплый и нежный.

– Все ясно. Ты заболела. Ты слишком много работала.

– И у него полные, чувственные губы. Я даже подумала о том, что почувствую, если он прикоснется ими к моим губам. Неприлично так думать, Рейвен?

– Не знаю. Надеюсь, ты не заразилась чем‑то?

– У него такие красивые руки, длинные пальцы с ухоженными ногтями.

– Значит, мы, по крайней мере, знаем, что он не ковбой.

– Конечно, нет. Ты так и не догадалась, о ком я говорю, Рейвен? Ты разве не почувствовала на себе его магнетизм?

– Хочешь сказать, что я знакома с этим идеальным мужчиной?

– Не смейся надо мной. Я же сказала, что мне больно.

– Больно? Почему?

– Потому что, как и у тебя с твоим ковбоем, между нами ничего не может быть.

Рейвен закончила есть и, откинувшись на спинку стула, сделала большой глоток вина.

– Так ты это серьезно?

– Разумеется. Перестань меня мучить. У меня сердце разрывается.

– Хорошо. Кто же это?

– Теодор Рэндольф Симпсон. Тед.

Рейвен поперхнулась.

– Ты имеешь в виду этого толстячка…

– Он мужчина моей мечты.

Нельзя предугадать, где и когда тебя настигнет страсть. Но теперь, когда Сейди призналась в своей любви, Рейвен вдруг поняла, что они в каком‑то смысле похожи. Хуже всего было то, что обе они влюбились в мужчин, которые могли оказаться преступниками. Это было и печально, и смешно.

– Ты в этом уверена, Сейди?

– Я поняла это в ту самую минуту, когда он вошел. Будто не было всех этих лет, когда я думала, что никогда в жизни не встречу того, кого полюблю.

– Тогда почему ты так несчастна?

– Рейвен! Да он никогда не обратит на меня внимания! Я ведь простая девушка, сирота из Нью‑Джерси. А он важный человек на железной дороге и наверняка женат.

– Он все равно может тобой заинтересоваться.

– Ты имеешь в виду любовь без замужества?

– Ну, если он тебе действительно нужен…

– Нет, без замужества я бы не смогла. Это было бы неправильно.

– Что же ты тогда собираешься делать?

– Ничего. Вот почему мое сердце разрывается от боли. Я встретила мужчину своей мечты, а брак с ним невозможен.

– Погоди минутку. Сначала выясним, женат ли он. Если это не так, то нет причин для беспокойства.

– Я ему не подхожу. Он наверняка из богатой семьи.

– Чепуха! Не сдавайся раньше времени. Может, ты тоже произвела на него впечатление.

Сейди печально улыбнулась.

– Спасибо, что стараешься меня приободрить, но это делу не поможет.

– Все же поешь что‑нибудь. Это же смешно.

– Может, я больше никогда не смогу есть.

– Сейди, что за мелодрама!

– Но я именно так себя чувствую.

– Если ты не собираешься есть, пойдем спать. Утром тебе все может показаться в другом свете.

– Не думаю.

– Все равно нам надо поспать. Ты посиди, соберись с мыслями, а я уберу со стола.

Именно в тот момент, когда они собрались уходить, в вагон заглянул Т.Р. Симпсон. Сейди с размаху чуть было не села мимо стула.

– Леди, я рад, что застал вас. Не желаете ли выпить со мной по чашечке кофе? Без вас я почувствовал себя как‑то одиноко.

– Сейчас принесу.

Рейвен знала, что они не могут отказать такому важному человеку. К тому же она была рада узнать его поближе. Он поможет ей в расследовании. А Сейди захочет побыть подольше вместе со своей новой любовью.

Рейвен вернулась и, поставив поднос с кофе на стол, услышала, как Симпсон сказал:

– Я люблю путешествовать по железной дороге, но мне почему‑то становится одиноко.

– А разве ваша семья не путешествует с вами? – осмелилась спросить Рейвен, усаживаясь рядом с Сейди.

– Большинство людей в моем положении, как правило, ездят с женами и детьми в отдельном вагоне, но не я.

– Почему? – спросила Сейди.

– Я не женат.

– Но такой человек, как вы… – начала Рейвен.

– Я пока не встретил женщину, которая бы мне подошла.

Рейвен поняла, что Сейди не единственная за этим столом, кто в этот вечер был сражен. Т.Р. Симпсон совершенно очевидно не мог оторвать глаз от Сейди, и они оба и думать забыли о кофе.

Рейвен поставила перед каждым из них по чашке, но им явно было не до кофе.

Однако интерес Симпсона к Сейди не означал, что они могут ему доверять. Как раз наоборот. Это могло быть уловкой, чтобы сбить их с толку. Хотя Рейвен надеялась – ради Сейди, – что это не так. Во всяком случае, она постарается выведать правду о Симпсоне, как ради Сейди, так и в интересах расследования.

– Если курорт Монтесума станет популярным, они построят еще где‑нибудь такой же? – поинтересовалась Рейвен, сделав большой глоток ароматного кофе.

– Мы возлагаем большие надежды на этот поезд, – ответил Симпсон, не спуская глаз с Сейди. – Мы планируем протянуть дорогу до Калифорнии.

– Правда?

– Да, до самого Тихого океана. К тому времени специальные экспресс‑поезда вроде этого, изредка останавливающегося в пути, будут очень нужны. А потом мы хотим пустить такие же поезда до Чикаго.

– Похоже, вы собираетесь здорово расширить сеть железных дорог, – заметила Рейвен.

– Надо либо расширяться, либо отказаться от этого дела. Мы уже построили дорогу на юг через Нью‑Мексико до Эль‑Пасо и через Техас тоже протянем линию. Совершенно очевидно, что нам понадобятся и скоростные поезда, и такие специальные, как этот, особенно на длинные дистанции. Поезд до Монтесумы – это наш первый опыт, и нам, возможно, потребуются годы на то, чтобы открыть движение поезда с Запада по железной дороге. Но мы этого добьемся.

– Я так горжусь тем, что и я часть этого грандиозного проекта, мистер Симпсон, – застенчиво сказала Сейди. – Я обожаю поезда.

– Я этому рад, – с готовностью откликнулся он. – Но я настаиваю, чтобы вы обе называли меня Тедом.

– Не знаю, будет ли это прилично, – усомнилась Сейди.

– Я настаиваю.

– Хорошо, Тед.

– Но я и так слишком вас задержал, – улыбнулся он. – Я очень ценю ваше гостеприимство.

– Нам было приятно с вами поговорить, – откликнулась Сейди.

Тед кивнул и вышел.

– Не знаю, смогу ли я сдвинуться с места, – тяжело дыша, пожаловалась Сейди.

– Нам все же надо поспать. Я отнесу на кухню чашки, а ты попытайся встать.

– Он не женат, Рейвен, – простонала Сейди.

– Да, он так сказал.

– Он мог бы хотя бы чуточку мной заинтересоваться.

– Мне показалось, что он даже очень тобой заинтересовался.

– Ты так думаешь?

– Да. А сейчас пошли спать. Впереди у нас длинный день, и мы сможем наговориться о Т.Р. Симпсоне.

– О Теде.

– Ладно. О Теде.

– Значит, до завтра, – задумчиво произнесла Сейди и пошла по вагону вслед за Рейвен.