Римская мифология

Дети Марса. Нума‑законодатель. Сивилла. Помона и Вертумн

ДЕТИ МАРСА

I

В древней италийской земле стоял славный город, который протянулся вдоль горного хребта, и потому назывался Альба‑Лонга. В прежние времена правил там Сильвий, получивший свое имя потому, что родился в лесу[19]. После него там правили Эней Сильвий и Латин Сильвий; три царя сохранили имя, полученное от бога леса. Затем власть получил царь по имени Прока, который завещал древнее царство Сильвиев своему сыну Нумитору.

Был у Нумитора брат – завистливый и коварный человек по имени Амулий. Лишь только Прока умер, Амулий свергнул того, кому было завещано царство. Только убить брата он не осмелился. Он схватил и умертвил юных сыновей Нумитора. В доме Нумитора осталась только дочь. Злой и коварный Амулий опасался и дочери; он справедливо полагал, что она может выйти замуж за могущественного принца, родить детей, и те потребуют вернуть царство. И все же он не решался убить ее, как убил ее братьев. Он знал, что тогда люди отвернутся от него. Поэтому он применил не насилие, а хитрость: он поместил девушку (ее звали Рея Сильвия) среди тех, кто никогда не мог выйти замуж, среди жриц священного огня богини Весты – весталок. При этом он всячески подчеркивал, что оказал дочери брата великую честь.

В лесу Рея Сильвия встретила человека, который шел в компании с волком и дятлом. Пленившись красотой Реи Сильвии, он вынудил весталку вступить с ним в любовную связь. Это был Марс, могущественный бог войны.

Весталки, которые нарушали данные ими обеты, приговаривались к смерти. Теперь у Амулия появился повод избавиться от оставшихся членов семьи брата. Рею Сильвию схватили и бросили в темницу. Там она родила двух мальчиков‑близнецов, которых жестокий царь приказал утопить в реке.

То была река, которая в прежние времена называлась Альбула, а когда в ней утонул царь Альбы Тиберий, была переименована в Тибр. В то время года, когда родились близнецы Реи Сильвии, река вышла из берегов, и по всей округе образовались мелкие стоячие лужи. Рабы, получившие приказ утопить близнецов, не донесли корзину с плачущими младенцами до берега реки, а бросили в одну из таких луж, решив, что и той воды, что там есть, будет достаточно, чтобы малыши захлебнулись.

Корзина поплыла по воде и застряла в ветвях осоки, а когда вода спала, она оказалась на влажной земле. В это время на берег вышла волчица, у которой недавно родились волчата; она согрела близнецов и покормила их из сосцов, полных молока. Тут и дятел подоспел к корзине и стал кормить младенцев, как птенцов, бросая им пищу в открытые рты. Так волчица и дятел, бывшие спутниками бога Марса, выкормили близнецов.

В должное время пастух по имени Фаустул, преследовавший волка, набрел на корзину с близнецами. Увидев двух прекрасных младенцев, он забрал их, принес в свою хижину, и они с женой их воспитали. Так два внука Нумитора выросли в пастушьей хижине.

Их воспитывали как пастухов. Но, рожденные от бога Марса и вскормленные молоком волчицы, юноши не могли удовлетвориться такой долей. Они не зная устали бродили по лесам и горам, охотясь на диких зверей. Другие юноши охотно шли за ними, безоговорочно признавая в них лидеров. Братья были сильными, смелыми и решительными, они нередко нападали на отряды разбойников и отнимали у них добычу, деля ее затем со всеми.

Близнецов звали Ромул и Рем. В то время холм, который теперь называется Палатин, был местом проведения праздника Луперкалий. Юноши раздевались и бегали обнаженными, воздавая тем самым почести богам. Ромул, Рем и их спутники пришли на холм и приняли участие в празднике. Рем разделся и стал бегать с другими юношами. В это время на них напали разбойники, у которых они не так давно отобрали их добычу. Рем не смог защитить себя и был уведен в плен. Ромул последовал за братом и увидел, что того посадили в царскую тюрьму.

Ромул вернулся в хижину пастуха. Когда он рассказал приемному отцу, что Рем попал в тюрьму царя Амулия, Фаустул, который был пастухом Нумитора, заволновался. Он всегда подозревал, что юноши, выросшие в его хижине, могут быть отпрысками царской семьи. Он знал, что младенцы Реи Сильвии были брошены в реку, а он нашел своих близнецов вскоре после того, как приговор царя Амулия был приведен в исполнение. Но только пастух никогда ни с кем не делился этими мыслями.

Когда же Ромул рассказал ему о том, что Рема поймали и он вот‑вот предстанет перед царем по обвинению в набегах, Фаустул поведал юноше, что и он, и его брат, скорее всего, являются внуками Нумитора – того самого Нумитора, которому Прока оставил Альбу. Ромул видел Нумитора; тот вернулся в Альба‑Лонга, и, поскольку был стар, немощен и не имел ни детей, ни друзей, ему сохранили жизнь и даже позволили жить в царском дворце.

Ромул отправил гонца к своему деду; Нумитор был очень удивлен, узнав новости. Он пошел туда, где в темнице томился Рем, внимательно изучил черты его лица, отметил гордую стать и нашел в нем сходство с Сильвиями. И он объявил гонцу Ромула, что готов оказать помощь в освобождении Рема.

Ромул пришел к царскому дворцу, его друзья были с ним, и все они были вооружены. Нумитор отослал царских стражников, сообщив, что как раз в это время на город нападают враги извне. Стражники ушли защищать крепость, и Рем вырвался из тюрьмы. Лишь несколько человек осталось с царем, и он был убит друзьями Ромула.

Нумитор собрал горожан на совет. Он рассказал им о преступлениях Амулия и напомнил, что Альбанское царство было завещано царем Прокой именно ему, Нумитору. Народ провозгласил Нумитора царем, а Ромул и Рем были признаны членами царской семьи. Они согласились служить деду.

Прошло некоторое время, и юношей охватило желание основать город на том месте, где их нашли и вырастили. В Альба‑Лонга уже было слишком много народа, особенно молодых людей. Предложение основать новый город, в котором будут править молодые Ромул и Рем, было с энтузиазмом воспринято друзьями юношей.

Итак, братья Ромул и Рем отправились на холмы, где они пасли своих овец, на тенистые просеки, где они охотились на дичь и воевали с разбойниками. Ромул начал работы на холме Палатин, а Рем – на холме Авентин. И тут Рему было первое предзнаменование. Он увидел стаю коршунов – птиц было шесть. Коршун был священной птицей, поскольку никогда не охотился на других птиц, а питался только падалью. Когда Рем увидел птиц, те, кто находились с ним, закричали, что именно он должен основать город и дать ему имя. Но не успел Рем поведать об этом знаке брату, как было другое предзнаменование, на этот раз Ромулу. Он тоже увидел полет коршунов, только птиц было двенадцать. После этого друзья каждого из близнецов стали утверждать, что именно он должен заложить город, дать ему имя и править в нем.

Между прежде дружными братьями возникли разногласия, перессорились и их сторонники. Рем, которому первыми явились вестники воли богов, считал, что царем должен быть он. Ромул же, поскольку коршунов мимо него пролетело в два раза больше, настаивал на том, что решение богов было вынесено в его пользу. Оба брата были упрямы и не желали уступать друг другу. Рем, раздосадованный упорством брата, стал насмехаться над ним. Он легко перескакивал через ров и насыпанный вал, возведенные Ромулом, с издевкой приговаривая, что никогда не видел столь мощных укреплений. Взбешенный Ромул не помня себя от гнева нанес Рему страшный удар, от которого тот пал мертвым, и сказал: «Так будет с каждым, кто осмелится переступить стены моего города».

Ромул основал новый город, дал ему свое имя – Рим и стал в нем царем. В первое время население города было малочисленным. Немногие присоединились к сторонникам Ромула и Рема. Тогда, чтобы привлечь народ в город, Ромул построил приют для людей, которые занимались опасными делами, имели долги, которые не могли оплатить, а также для всех тех, кто по тем или иным причинам подвергался преследованию. Он располагался между двумя рощами на холме, который называется Капитолийским. Тот, кто приходил в этот приют, мог чувствовать себя в безопасности. Туда приходили и опасные, и отчаявшиеся люди, и все принимались Ромулом, добавляя силу и могущество населению города на холме.

В новом городе было очень мало женщин. Многие молодые люди, пришедшие вместе с Ромулом и Ремом, так же как и все, нашедшие убежище в приюте, не имели жен. В Риме не было детей, а это значило, что город быстро старел. Ромул отправлял посольства во все соседние государства и города с предложением о заключении брачных союзов с его подданными, но соседи не любили новый город и не желали выдавать своих дочерей за собравшийся там «сброд». Посланников с позором изгоняли. Им говорили, что жен для мужчин Рима не будет, если только Ромул не построит приют еще и для беглых женщин. Те, кто говорили такие слова, надеялись, что в Риме не будут расти семьи и город будет заброшен.

Молодые люди Рима восприняли подобные речи как оскорбление, за которое захотелось отомстить. Разгневался и Ромул и решил, что он добудет жен для своих людей хитростью или силой. Во время сбора урожая римляне устроили празднество в честь бога Консуса[20], алтарь которого находился под землей; это был бог, который помогал людям собирать и хранить урожай. Люди из соседних городов были приглашены посмотреть представление, обещанное римлянами.

Ближайшими соседями римлян были сабиняне. Им стало любопытно посмотреть на римский праздник. Многие сабиняне прибыли в Рим с женами и детьми – мальчиками и девочками. Их гостеприимно встретили, проводили в дома. Гости получили возможность взглянуть на город, оценить его стены и укрепления – им понравилось увиденное.

Потом им показали представление. Его героями были юноши на конях. Сабиняне были восхищены прекрасной внешностью молодых людей и безупречным уходом за лошадьми. Неожиданно всадники ринулись в толпу. Сабиняне разбежались. Отцов и братьев, которые могли защищать своих женщин, согнали в один угол обширного поля. А римские юноши схватили сабинянок и увезли их, сделав своими женами.

Взрослые сабиняне в горе и негодовании разошлись по домам. Они проклинали римлян за то, что те нарушили закон гостеприимства.

Тогда Ромул отправил гонца к царю сабинян. Он объявил, что сабинянки отпразднуют пышные свадьбы с римскими юношами и станут равноправными хозяйками всех богатств Рима. Он также сообщил, что каждый римлянин считает своим святым долгом не только стать хорошим мужем похищенной им сабинянке, но также приложит все силы, чтобы утешить ее, лишившуюся родителей и дома.

Как Ромул сказал, так и было. Но сначала была война. Отцы семейств, лишившиеся дочерей, в траурных одеждах пошли по городу, призывая народ наказать Рим за насилие, совершенное над их дочерьми. И вскоре Ромулу пришлось защищать Рим от ярости сабинян.

II

В этой войне не жажда наживы руководила сабинянами; они выступили за то, что считали правым делом, и могли нанести римлянам поражение. Они захватили крепость и в ожесточенном сражении оттеснили римлян через древние ворота на Палатинском холме. Ромул находился среди солдат; вместе с армией его вытесняли из города, который он сам же и построил. Римская армия дрогнула и обратилась в бегство. В отчаянии Ромул воздел руки к небу и, потрясая мечом и щитом, громовым голосом стал взывать к Юпитеру, моля его вернуть римлянам мужество и не дать врагу овладеть городом. Закончив молитвы, он обратился к солдатам. Он говорил с ними так, словно был уверен, что молитва услышана и помощь непременно придет.

– Слушайте меня, о римляне, – взвыл он, – Юпитер приказывает нам остановиться и возобновить сражение!

И римляне остановились, словно вняли гласу небес. А Ромул, очевидно понимая, что нет ничего лучше личного примера, ринулся в бой. Он ворвался в гущу вражеской армии, когда сабиняне ликовали и кричали: «Мы разбили бесчестных хозяев, трусливых врагов! Теперь они знают, что воевать с мужчинами стократ тяжелее, чем похищать невинных девушек!» Лишь только командир сабинян собрался обратиться к своим воинам с хвалебной речью, как на них напал отряд римлян, и сабиняне были отброшены в долину, раскинувшуюся меж двух холмов.

Там римляне и сабиняне снова встали друг против друга, готовые возобновить сражение. Но тут случилось неожиданное. Словно вдохновленные божеством, с мольбами, слезами и криками, с распущенными волосами и в изодранных одеждах, с холмов устремились сабинянки, прижимавшие к груди младенцев. Они бросились между сражающимися, умоляя своих мужей, отцов и братьев прекратить битву. «Для нас будет лучше погибнуть здесь, – кричали они, – чем жить, оплакивая кого‑то из вас! Если сражение продолжится, мы станем вдовами, или сиротами, или сестрами, лишившимися любимых братьев». Женщинам удалось остановить кровопролитие. Обе враждующие стороны были тронуты их мольбами, а командиры армий выступили вперед и заключили перемирие.

Так закончилась война, причиной которой стало похищение сабинянок. Римляне и сабиняне стали одним народом, и новое имя было дано тем, кто жил в городе или его окрестностях: больше не было римлян и сабинян, все они стали квиритами. А сабинский царь стал править вместе с Ромулом.

В городе значительно увеличилось население. Другие государства и города, опасаясь быстрого роста могущества Рима, пошли войной на Ромула. Этруски напали на Рим; Ромул выступил навстречу и победил их. После этого он устроил смотр своей армии на Марсовом поле. Перед ним с приветственными криками прошли римские войска. В это время послышались раскаты грома. Облако скрыло Ромула от глаз воинов. Когда же облако рассеялось, Ромула на месте не оказалось. Его больше не было на троне. Его больше не было на земле. Воины и горожане склонили головы, не в силах смириться с потерей.

Тогда один из приближенных Ромула сказал:

– Квириты, Ромул, отец нашего города, попросил меня объявить вам волю небес. Рим должен стать величайшим городом мира. Пусть римляне в совершенстве овладеют искусством войны. Пусть они учат своих детей, и дети с детства знают: ни одна армия не может победить римскую армию или противостоять римскому оружию. Что же касается Ромула, его отец, великий Марс, призвал его на небеса и дал ему место в сонме бессмертных богов.

Воины и горожане удовлетворились этим объяснением. Да и как могло быть иначе? Ведь их царь, основатель Рима, стал бессмертным. Теперь они могли обращаться к нему в своих молитвах. Они просили, чтобы он защитил их детей. И Ромул, бывший царем Рима на земле, оказавшись на небесах, стал зваться Квирином, и под его покровительством Риму было суждено достичь небывалого величия.