VII‑59 г

Раннее утро. Клапан открылся снова. То, что я увидел, привлекло мое внимание своей необычной реалистичностью. Я собираюсь сесть в пассажирский самолет. У входа в него в ожидании стоит Д. Д., с которым я знаком более десяти лет. Сажусь в самолет и занимаю свое место. Замечаю, что мест в нем много, и он у же почти готов к вылету. Жду, когда на борт поднимется мой приятель. Рядом с входом вижу группу беседующих людей, которые затем проходят в самолет вслед за молодым негром. Они оживлены и радуются, что молодой негр летит с ними. Группа состоит из двух пожилых негров, пожилого белого и молодого негра. Видя, что самолет вот‑вот взлетит, они идут по проходу мимо меня и занимают свои места.

Наклонившись вперед, чтобы посмотреть, сел ли в самолет мой друг, я вдруг чувствую, что сидящая впереди меня женщина, чем‑то взволнована. Как только самолет трогается, входит и занимает место мой приятель. Я хочу встать и подойти к нему, но самолет дергается, и я плюхаюсь назад в кресло. Прежде чем взлететь, самолет долго катится по взлетной полосе, а мне почему‑то становится немного не по себе. Наконец, мы взлетаем. Низко над нами – какие‑то широкие изгибающиеся улицы с расходящимися веером перекрестками. Самолет чуть‑чуть поднимается и летит дальше на небольшой высоте. Немного спустя в динамике раздается голос стюардессы, сообщающей, что через несколько минут пилот примет решение, какой из двух маршрутов (один – налево, в обход, второй – под проводами) выбрать. После непродолжительного ожидания замечаю, что город остался позади, и, раньше чем стюардесса делает второе объявление, до меня доходит, что мы летим по второму маршруту, под проводами. Голос стюардессы, объявляющей об этом, звучит как‑то уж слишком бодро, и я чувствую, что она тоже в напряжении.

Посмотрев в иллюминатор, вижу впереди пространство с тянущимися во все стороны проводами. Самолет приближается к нему и на низкой высоте петит под проводами.

Напряженно вглядываюсь вперед в поисках просвета, через который можно было бы вырваться из‑под них. Тут вижу, что впереди провода над нами кончаются, и там виден свет солнца. Поняв, что мы летим туда, слегка расслабляюсь. В этот момент самолет вдруг резко проваливается вниз и падает на какую‑то улицу. При этом что‑то в нем отламывается прямо рядом со мной, и я спрыгиваю (или падаю) с высоты шести‑восьми футов (около 2 метров) на дорогу. Самолет от удара подскакивает, его отбрасывает в сторону. Успев бросить взгляд вокруг, отлетаю вправо и падаю между двумя какими‑то зданиями. Огромные облака дыма почти целиком застилают место катастрофы.

Моя первая мысль – возблагодарить Бога за чудесное спасение. Вторая – что родные, которым известно, каким рейсом я полетел, будут переживать за меня, и надо как‑то связаться с ними. Третья – что нужно бежать к обломкам самолета и попытаться спасти других, хотя это, кажется, уже бесполезно. Я встал и направился к самолету. Приблизившись, увидел сквозь дым пламя. Подошел пилот (в кожаной куртке и шлеме), с изумлением посмотрел на меня и спросил, почему из всех пассажиров спастись удалось только мне? Я и сам задал себе этот вопрос. Тут клапан закрылся.