Пропавшая в песках армия

Итальянский путешественник XIII века Марко Поло, следуя из Венеции в Пекин, наблюдал в пустынях очень необычное явление, которое он потом описал так: «Но есть там вот какое чудо: едешь по той пустыне ночью, и случится кому отстать от товарищей поспать или за другим каким делом, и как станет тот человек нагонять своих, заслышит он говор духов и почудится ему, что товарищи зовут его по имени, и зачастую духи заводят его туда, откуда ему не выбраться».

Это интересное и даже загадочное явление природы ученые потом назвали «поющими песками». Они свойственны очень многим пустыням, и это действительно очень таинственное и необыкновенное явление, когда пески сползают по склону и непременно в сухом месте (то есть когда они находятся на солнечной стороне), то издают чарующий звук.

Однако гораздо чаще пустыни преподносят человеку сюрпризы совсем иного рода, и те же самые пески могут принести большие беды. Например, в один миг могут превратить цветущий сад в унылую, голую местность. Песчаные бури порой начинаются совсем незаметно, и картина до их наступления может выглядеть весьма идиллической.

…Мерно позвякивая колокольчиками, привязанными по бокам верблюдов, караван как бы нехотя переваливает с одного бархана на другой. Еще только утро, но уже невыносимо жарко, застывший воздух кажется вполне осязаемым на ощупь. Вдруг над горизонтом показалась еле заметная пелена, но опытный караванщик уже увидел ее и с тревогой всматривается в слегка потемневший горизонт. Через некоторое время мутно‑желтая дымка уже заволакивает полнеба. Кричат погонщики, сбивая верблюдов в кучу и укладывая их на песок. Только успели натянуть шатры и тенты, как всех накрывает песчаная буря. Мириады песчинок, как дождь, обрушиваются на палатки. Больно секут открытые участки тела, забиваются в самые мелкие поры.

На бескрайних просторах Сахары, величайшей пустыни мира, песчаные бури – совсем не редкость. Они бывают не только в самой пустыне, но достигают и маленьких городков, а неискушенному человеку может показаться, что ветер лишь подхватывает пыль, поднятую любопытной детворой. Но уже через несколько минут оказывается, что земля «задымилась» повсюду. У поверхности пыль дрожит и дергается из стороны в сторону. Создается впечатление, будто какой‑то великан вздумал выбить ковер, и с каждым его ударом пыли становится все больше.

Вот уже закружились волчком песчаные воронки, потом они вдруг все разом подпрыгнули и, как по команде, вытянулись параллельно земле в огромные струи. Песок больно хлещет по лицу и рукам, и нельзя разобрать, что причиняет большее страдание – сами удары или обжигающая температура песчинок. Желтая муть поднимается выше домов, и средь бела дня несколько десятков глиняных домиков (их обычно больше не бывает) погружаются в песчаный туман.

Так было и в VI веке до н. э., когда персидский царь Камбиз из династии Ахеменидов, сын Кира Великого, решил отомстить египтянам за оскорбления, нанесенные его отцу фараоном Амазисом. Созданная еще Великим Киром персидская армия включала в себя стремительную конницу, но особое значение в ней имела пехота. Она представляла собой ополчение из свободных общинников, была чрезвычайно боеспособной, и долгое время персидская армия не знала поражений.

Победа ее над мидянами насторожила весь древний мир. Вот тогда‑то египетский фараон Амазис и предложил создать союз между Египтом, Ливией и Вавилонией против Персии. Кир II разбил поодиночке Ливию и Вавилонию, и теперь ему предстояло завоевать большое сильное государство – Египет. Но это выполнил уже его сын Камбиз, человек подозрительный, недоверчивый и склонный к жестокости. Все эти черты особенно проявились в его отношении к египтянам и их богам, особенно к Апису. Камбиз предпринял против них поход и в 527 году до н. э. взял город Мемфис. После победы он приказал казнить многих знатных мужей, разрушить храмы, бичевать жрецов.

В 524 году до н. э Камбиз отправил против аммонийцев 50‑тысячную армию, чтобы завоевать их и превратить в рабов. Войска вышли из Фив и благополучно достигли оазиса Харга. Оттуда они двинулись на север, в Аммонию – но так до нее и не дошли: исчезли в пустыне. По словам Геродота, разыгравшаяся на полпути сильнейшая песчаная буря заживо похоронила армию Камбиза.

Поиски места этой катастрофы вот уже многие годы возбуждают многих исследователей, особенно в нынешнем столетии после появления автомашин. Но ни один из них так и не нашел ни одной ниточки, с помощью которой смог бы разрешить эту загадку. На помощь были привлечены даже небольшие самолеты, но все было безрезультатно. Правда, эти искатели – не ученые археологи и не историки. С точки зрения этих людей, потерянная армия – источник настоящих сокровищ ценою в миллионы долларов. Они уверены, что в сухом песке вооружение, оснащение армии и личные вещи ее солдат прекрасно сохранились. Но и до сегодняшнего дня, несмотря на прогресс в техническом оснащении раскопок, тайна исчезнувшей армии Камбиза так и не раскрыта.

ВЕЗУВИЙ ЗЕВ РАСКРЫЛ…

Люди давно и по достоинству оценили высокую, ни с чем не сравнимую плодородность вулканических почв и начали возделывать их с незапамятных времен. В распоряжении ученых имеются письменные источники о том, что еще более двух тысяч лет назад вокруг Везувия и на его склонах собирались богатые урожаи винограда.

Известен и такой исторический факт. Когда Спартак поднял бесправных рабов на борьбу с могущественным Римом (73 год до н. э.), он атаковал легионеров, воспользовавшись произраставшими на Везувии виноградными лозами. Из них были сплетены веревки, с помощью которых гладиаторы спустились вниз по круче, считавшейся непреодолимой.

И сегодня, несмотря на мрачное прошлое Везувия, на его широких и плодородных склонах селятся люди. А в начале новой эры область вблизи Неаполитанского залива была еще и излюбленным местом жительства богатых римлян. На севере располагался город Геркуланум, южнее находились Помпеи и Стабия – три своего рода дачных предместья Неаполя.

Но Везувий время от времени грозно и неумолимо напоминал людям о непостоянстве природы. Горение в его недрах происходило и в самой отдаленной древности. Оно порою усиливалось, переходя собственно в извержение, порою затихало на десятки и даже целые сотни лет. Но это наружное спокойствие обманчиво. Еще римский поэт Марциал в одной из своих эпиграмм размышлял на эту тему:

Все уничтожил огонь и засыпал пепел унылый.

Даже боги такой мощи не рады своей.

Корнелий Тацит в своей «Истории» тоже причисляет бедствия, причиненные Везувием, к самым страшным несчастиям того времени: «На Италию обрушиваются беды, каких она не знала никогда или не видела уже с незапамятных времен: цветущие побережья Кампании где затоплены морем, где погребены под лавой и пеплом». По общепризнанному мнению геологов, Везувий возник из морского дна еще в доисторическую эпоху, в одно время с прибрежными западными холмами Средней и Нижней Италии.

Сейчас над заливом высится абсолютно правильный конус Везувия, однако его контуры до 79 года были совершенно иными. Везувий был живописной горой, величественно возвышавшейся над Неаполитанским заливом, поднявшись на 1300 метров над уровнем моря. Но рано утром 24 августа 79 года над Везувием вдруг поднялось облако необычайной формы. Если сравнить его с деревьями, то больше всего оно походило на пинию – итальянскую сосну. Огромный ствол пинии вздымался вверх и расходился в вершине своей ветвистой кроной, которую будто поддерживали восходящие потоки воздуха. Потом, словно этот поток стал иссякать, ствол дерева начал растворяться, временами становясь то белым, то приобретая цвет грязи. Это зависело от того, выбрасывал вулкан пепел или землю. Так описал в письме к римскому историку Тациту извержение Везувия римский писатель Плиний Младший, который гостил в то время в Мизено – имении своего дяди на берегу Неаполитанского залива. Хотя письмо главным образом касалось смерти его дяди и покровителя Плиния Старшего, оно тем не менее является важным документом.

Поначалу мало кто обратил внимание на поднявшееся над вулканом облако из пепла и пара. До I века нашей эры римляне считали свой Везувий бездействующим вулканом.

Наступил благословенный день 24 августа, на который были назначены очередные бои гладиаторов. Около часа пополудни сестра Плиния Старшего заметила облако, клубившееся над Везувием. Небо внезапно сделалось грозным, облако становилось все темнее и темнее… За обильным пеплопадом полностью скрылось солнце, и наступила кромешная тьма. Это еще больше усилило тревогу и замешательство людей. На улицу нельзя было выйти, не прикрыв голову подушкой, так как вместе с пеплом на голову падали тяжелые камни.

Плиний Старший в 79 году командовал римским флотом в северо‑западной части Неаполитанского залива, но у него сразу же пробудился исследовательский интерес, и он приказал приготовить судно, которое доставило бы его к месту извержения. Между тем уже стали раздаваться крики о помощи, приходили посланцы из селений у подножия горы. Плиний изменил свои планы и распорядился выйти в море нескольким судам на случай, если необходима будет эвакуация. Остальные суда он направил к селениям, а сам направился ближе к вулкану.

Недооценив масштабы катастрофы и мощь разбушевавшегося Везувия, демонстрируя «свою неустрашимость» перед бегущими в панике жителями Стабии, Плиний Старший погиб на третий день извержения вулкана. Его племянник в своем письме сообщал Тациту: «Запах серы и жар рассеяли остатки группы. Плиний с трудом встал, поддерживаемый двумя слугами, но тотчас упал наземь мертвым». Плиний Младший не сомневался, что его дядя был отравлен газами.

Город Помпеи был достаточно близко расположен к вулкану. Богатые жители вовремя поняли, чем им может грозить начавшееся извержение, и постарались побыстрее уйти в безопасное место. Не успели покинуть Геркуланум и Помпеи только те, кто не очень верил в катастрофу даже тогда, когда она уже началась, да рабы, которых оставили специально – беречь домашнее имущество, и отбывавшие наказание воины. Всех их накрыло пеплом и затопило лавой, спастись не смог никто.

К тому времени, когда пришедшие в ужас жители осознали всю серьезность и опасность своего положения, улицы были уже погребены под толстым слоем пепла, а он все падал и падал с неба. Мягкий пепел на земле, низвергающийся пепел с неба, сернистые пары в воздухе…

Люди, обезумевшие от страха и ужаса, бежали, оступались и падали, погибая прямо на улицах, и их мгновенно засыпал пепел. Некоторые из них решили оставаться в домах, где пепла не было, но дома быстро заполнялись ядовитыми парами, и сотни людей погибали от удушья. Многие нашли свою гибель под развалинами собственных домов, были раздавлены крышами, которые обрушивались под тяжестью пепла.

Извержение Везувия полностью уничтожило Помпеи. Город скрылся под слоем пепла, достигавшим толщины трех метров. Когда в середине XVIII века начались раскопки Помпей, в переулке, названном археологами Улицей скелетов, были найдены останки многих погибших людей. Среди них – женщина, лежащая на боку и как будто спокойно спящая; рядом – девушка в вышитых сандалиях, замершая в позе глубокого отчаяния. Около них – увязший в пепле огромного роста мужчина, который так и застыл в последнем усилии встать на ноги.

Впоследствии археологи восстановили и картину гибели жрецов храма Исиды. Начало извержения застало их в триклинии за скромной трапезой. На столе потом были найдены яичная скорлупа и остатки рыбы. Не заботясь о личном спасении и глубоко веруя в потустороннюю жизнь, они бросились спасать статую Исиды и священную утварь. Самый сильный из них, с тяжелым полотняным мешком на спине, наполненном драгоценными реликвиями, первый упал недалеко от храма. Остальные, подобрав рассыпанные сокровища, двинулись к форуму, где на них и рухнула колонна портика. Подобрав упавшие золотые блюда, они решили искать убежище в доме, где все и погибли.

Многих жителей погубила привязанность к любимым или ценным вещам. Владельцы знаменитого дома Фавна вместо того, чтобы спасать свою жизнь, потеряли много времени на упаковку драгоценностей.

В казарме гладиаторов навеки осталась богато одетая, украшенная драгоценностями молодая матрона, выбравшая именно этот день для встречи со своим возлюбленным. Во время самого извержения многие помпеянцы сидели в театрах, где проходили игры, драматические представления или бой гладиаторов. У них не было времени спастись, и они нашли свою смерть там, куда пришли за удовольствием.

Расположенный по другую сторону от Везувия город Геркуланум не был засыпан падающим с неба пеплом, но он тоже был обречен и исчез с лица земли. Высоко на склонах вулкана скопилось огромное количество пепла, грозившее в любой момент обрушиться вниз. И когда прошел проливной дождь, эти массы пепла размокли и начали оползать. По склонам понеслись полужидкие грязевые потоки, которые и затопили Геркуланум. Глубина некоторых из этих потоков достигала пятнадцати метров. Но к тому времени большая часть населения уже успела покинуть город.

Когда наконец Везувий затих, небо над Кампанией вновь озарилось солнцем, но лучи его уже не нашли своей любимой страны. На месте маслин и зеленых виноградников, на мраморных виллах и на всем городе лежали пепел и волнообразная лава.

КОГДА НИЛ ИЗНЫВАЕТ ОТ ЖАЖДЫ…

В начале 1200 года жители Багдада обратили внимание на то, что из Египта к ним стало прибывать много изможденных и исхудавших людей. Мало кто из них приезжал на арбе, запряженной истощенными волами. Больше было тех, кто просто тащился пешком. Добравшись до Багдада, они уже едва держались на ногах, а некоторые падали прямо у городских ворот и просили о помощи. Одним давали воды и лепешку, других укрывали одеялами, так как они почти не подавали признаков жизни. Более крепкие и те, у которых имелись деньги, останавливались в городе на несколько дней, а затем продолжали свой путь дальше. Все намеревались попасть в сытые и богатые страны – Аравию, Йемен и Сирию.

На вопрос «Что же послужило причиной столь внезапного исхода из своей страны?» – все прибывавшие отвечали одно: в долине Нила прекратились дожди. Беженцы рассказывали, что в тот год заметно снизился уровень воды в Ниле, началось его обмеление, которое привело к обширной засухе и гибели всего урожая. Река превратилась в жалкий ручей. Воды нет, одна грязь осталась, пить нечего. Среди жителей Египта начались страшный голод и мор. Голодают все, голод вошел и во дворец султана.

Вначале феллахи закололи и съели всех имевшихся у них домашних животных, потом переловили всех птиц в округе. Но это не спасло. Голод и жажда достигли таких размеров, что началось каннибальство и люди принялись убивать друг друга. В стране воцарились раздор и произвол, оставаться там больше нельзя, люди могут просто сожрать друг друга.

Один из хронистов того времени записал следующий рассказ прибывшего египтянина. «Я собственными глазами видел зажаренного ребенка. Его несли эмиру, а следом вели тех, кто совершил это святотатство – распухших от голода отца и мать ребенка. Эмир для устрашения всех жителей приговорил обоих к поджариванию на костре».

После публичного зажаривания на костре каннибалов‑родителей, за мучениями и смертью которых наблюдали многие горожане, их мясо раздали жаждавшей наестся толпе. Эта пища была разрешена к употреблению… Таково было повеление эмира.

Еще в государствах классического типа, вроде греческих Спарты или Афин, вопрос о снабжении населения продовольствием имел первостепенное значение. Сам величественный Рим в большой степени зависел от хлеба из Сицилии и Египта, и задержка на один‑два дня уже грозила бедствием. Не случайно именно в Риме родилось знаменитое высказывание «Хлеба и зрелищ». Но если римляне, свободный народ, пользовались привилегиями граждан вольного города и сами ничего не делали, то египтяне были великими тружениками. И если у них недоставало хлеба себе на прокорм, то это означало только одно: пришла большая беда, которая затронет и соседние страны. Как известно, спутниками голода чаще всего бывают болезни, растущая преступность и массовые самоубийства.

Обмелел Нил – главный источник жизни и кормилец всего Египта. На небе – ни облачка, только палит неумолимое солнце, от жара которого высыхают растения и все живое. Повсюду валялись трупы умерших животных и людей, их некому было убирать. Трупами была усеяна и дорога от Египта к Багдаду. Только вороны и грифы слетались на свое страшное пиршество.

Эти жуткие сообщения вызвали страх и панику среди жителей Багдада и близлежащих городов. Было решено не пускать больше в город страждущих и голодающих из Египта. Поэтому днем багдадские стражники проверяли каждого, кто желал попасть в город. На ночь городские ворота запирали.

В общей сложности (по подсчетам современников) в те годы в Египте от голода умерло сто тысяч человек – цифра огромная для любого времени. В одном городе Максе умерли двадцать тысяч жителей. Засуха, начавшаяся на плодородных прежде полях Нила, свирепствовала три года. Казалось, что население всего Египта обречено. Напрасно жрецы воздевали руки к небу и молили богов о милости, это ничего не меняло. На небе не появлялось ни облачка – одно желтое, все испепеляющее солнце властвовало в поднебесье.

Только весной появившиеся наконец тучи принесли облегчение и надежду. Все ждали дождя. Не было ни одного человека, который бы с мольбой не поднимал кверху глаза. И долгожданная влага пролилась. Начался благословенный дождь, однако хлынувшая вода не скоро наполнила русло пересохшего Нила. Вначале она напоила иссохшую землю, и жизнь с большим трудом стала налаживаться, однако ушедшие ранее жители не торопились возвращаться в свои земли.