Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Беженцы





Уже во второй или третий день войны лужане встретились с первыми очевидцами и свидетелями происходящего в прифронтовой полосе. Это были беженцы с пограничной полосы, прибывшие со стороны Пскова по железной дороге. В основной своей массе это были женщины и дети, реже – мужчины и евреи. Их вид одновременно вызывал и удивление, и скорбь, и сострадание. Всех беженцев, различных по полу, возрасту и положению в обществе, объединяло нечто общее:легкая, несуразная, случайная одежда, явно с чужого плеча. Светлыелетние кофточки, легкие блузки, офицерские кители, халаты, ночные рубашки…У многих на ногах домашние тапочки. Детские фигурки укутаны во что попало, лишь бы уберечь от ночного озноба, на время,в надежде на более основательное переодевание в близком будущем, которого, увы, они уже были лишены безвозвратно.

Эти первые два-три эшелона беженцев, прибывших в Лугу, состояли в основном из семей военныхи служащих советских административных органов из западных районов Белоруссии, Литвы и Латвии: из-под Бреста, Вильно, Шяуляя, Двинска. По их экипировке, а затем и поскудным рассказам можно было судить, что бегство этих несчастных явилось полнейшей неожиданностью для них самих. А посему паническим, поспешным настолько, что времени для сборов не было и часа. Люди не имели возможности захватить с собой вещи первой необходимости. Поэтому у большинства отсутствовала какая-либо ручная кладь в виде чемоданчиков, баулов или хотя быпростыхнаспех увязанных узлов, а весь их „скарб“состоял из того, что былона плечах.

Многие из беженцев пребывалив шоковом состоянии, еще не успели прийти в себя. Они сидели в вагонахс обезумевшими от страха глазами, обхватив детишек руками. Но дажездесь,в глубоком тылу,заслышав шум авиационного мотора(нашего!),они выходили из сомнамбулического состояния, хватали на руки ребятишек, выскакивали из вагонов и устремлялись прочь от железнодорожных путей, от эшелона, от насыпи, бросались плашмя в сточные канавы, упрятывались в густо разросшихся возле палисадов кустах сирени, неслись сломя головув сторону сосновой рощи, подступавшей к паровозному депо и протянувшейся широкой полосой вдоль окраинных домовзажелезнодорожной части города. Люди падали наземь лицом в траву и лежали в таком положении до тех пор, пока гудение самолета не удалялось прочь и не замирало окончательно в синеве июньского неба. И толькопослеэтогоженщины поднимались, не отряхиваясь от земли и мусора, покидали свои убежища, взбирались крутыми откосами к своим вагонам иснова заползали в застоявшуюся темноту. Они усаживались на пол, прижав обреванных детишек к сердцу, иснова устремляли свои глаза в мир с отстраненным видом.

При всякой попытке расспросов этих несчастныхв ответ следовали обильные слезы, переходившие в рыдания. Картины недавно пережитого ужаса настолько подействовали на их психику, что и здесь, в сотнях километров от войны, беженцы находились в подавленном состоянии. Конечно, среди нихбыли и такие, кто либоизбежал бомбежки, либо успел, преодолев страх после ее окончания, что-то прихватить в дорогу. А кто-то,упредив молниеносно накатывающиеся события, вскочил в вагон остановившегося в пути эшелона, спасая себя и близких. Именно последние, менее напуганные и травмированные, вступали с насельниками нашего городка в разговоры. Их рассказы, дополняемые и корректируемые пережившими ужас первых часов войны, производилина слушателей гнетущее впечатление, повергая в тоскливое состояниеи тревогуза свое будущее.

Из тех рассказов явствовало, что большинство из этих несчастных людей были среди сна застигнуты врасплох дьявольскимвизгом и воем. Затем следовали сотрясающиестены домов разрывы бомб. А в приграничных селениях и гарнизонах мирный сон был прерван внезапным артиллерийскимналетом,подобным бомбежке. В грохоте взрывов, в пламени, всвисте осколков не было времени не только на какие-то сборы, но даже на осмысление случившегося. И обезумевшие полуголыелюди метались в море пламени идыма,среди скрежета и треска, душераздирающих воплей раненых игибнущих под развалинами. Они не моглиопределиться, куда бежать, чтобы вырваться из этого ада. Их бросало из стороны в сторону, сшибало наземь взрывами и обваливающимися на головы кирпичами, придавливало насмерть бревнами, из-под которых уже многим не суждено было выбраться. А уцелевшимв предрассветном сумраке начинающегося воскресного дня суждено было увидетьвесьдраматизм случившегося.

Но к некоторым судьба оказалась благосклоннее. Ониуспелисунуть ноги в туфли, а поверх ночного белья набросить на плечи кой-какую одежонку, не только схватить на руки ребенка, но и взятьчто попалось под руку. Покидали в страхе жилье и убегали в густоту уснувших парков, к берегу реки, в осыпях и кустарниках которого и отлеживались те тридцать-сорок минут. И когда в наступившей внезапно после этого ада тишине, нарушаемой треском огняи грохотом обваливающихся кровель, являлась возможность что-то предпринять, выползали из спасительных укрытий, бежали к своим домамв надежде отыскать близких – живыми, ранеными или… погибшими.

Толпылюдей устремлялись к проселочным и трактовым дорогам,женщиныцеплялись за борта проносившихся мимо автомашин, умоляя увезти их от того ужаса, которого они натерпелись вночь гибели их прошлой жизни. Другие выходили к железнодорожным полустанкам и станциям,забирались в вагоны пассажирских итоварныхпоездов,уходившихна восток.

На расспросы лужан, гдеведутсябои с немцами, беженцыничего определенного ответить не могли: немцев они не видели. Они виделилишь ужас!

Уже в середине недели на Киевском шоссе со стороны Пскова стали появляться беженцы на автомобилях – государственных и личных. По-видимому, они собирались в путь не в спешке, а загодя,прихвативвсе необходимое и ценное в дальнюю дорогу. Среди этихбеженцев преобладали евреи и советские служащие, эвакуирующиесяцелыми семьями. Жители Лугис удивлением вглядывались вдиковинные силуэты невиданныхими до сего времени автомашин, карабкавшихся на излом Лангиной горы и скатывающихся вниз к центру города.Многиеводителисворачивали в проулки иотыскивалиукромные зеленые лужайки в тени сосен. Когда пассажиры располагалисьна кратковременный отдых, их тотчас окружали любопытствующие. Лужанебесцеремонно вступали с беженцамииз прибалтийскихреспублик в разговоры, выясняя,кто откуда и как давно выехал, куда путь держит. Ноглавнымвопросомдля нас был вопрос о линиифронта.

Это автомобильное нашествие вывело из задумчивой уютности и дремы наш городок, превратив его на двое суток в многоязычный перевалочный пункт.Беженцы сообщалипусть сбивчивую, но разностороннюю и любопытную информацию, резко контрастирующуюс официальными газетными сообщениями Лозовского из „Совинформбюро“. На ломаном русском языке они рассказывалио пережитом.По их словам выходило, что немецкие войска, почти не встречая сопротивления со стороны Красной Армии, быстро продвигаются на восток. Немцызаняли не только Белосток иГродно, но они уже в Вильно, Шяуляе, на подходе к Якобпилсу. Поскольку Литва, Латвия, Эстония и Гродно с Белостоком вошли в состав Советского Союза только в 1940 году, названия этих городовбольшинству лужан ни о чем еще не говорили, а следовательно, и не вызывали особенных эмоций. Те города находятся за пределами нашей родины, не являются нашей обжитостью, а потому не больно тревожатся наши сердца их потерей. И все же западает в головы сомнение и тревога, колеблется вера внесокрушимость строя, внушаемая в течениепредыдущих десятилетий изо дня в день всеми средствами информации и пропаганды. Местные жителисмущаются услышанным, отходят в унынии прочь, разбредаются в душевном разладе, с опаской пересказываютдомочадцам то, что узнали. И ползут по городу, распространяются шепотом новости.

 

Date: 2015-11-15; view: 375; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.009 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию