Жизнеописание, мировоззрение, цитаты. Жизнеописание, мировоззрение, цитаты за 60 минут

Карл Густав Юнг

Карл Густав Юнг

Жизнеописание, мировоззрение, цитаты за 60 минут

Серия: Человек мира

Издательство: Вектор, 2006 г.

Твердый переплет, 160 стр.

ISBN 5-9684-0270-9

Тираж: 3000 экз.

Формат: 70x100/32

Цена 98 руб

Личность и творчество Юнга не только тема для дискуссий, но и обязательный пункт вузовской программы. Рождаются новые интерпретации, информация постоянно обновляется, ее объем растет. Наша книга является универсальной презентацией современного объема материала по данной теме, позволяющей читателю в зависимости от его интересов написать грамотный, "продвинутый" реферат, подготовиться к развернутому ответу на экзамене, узнать о великом мыслителе новые интересные факты и лучше понять его, по-настоящему увлечься темой и обратиться к первоисточникам.

Биография. Род врачей и богословов

Карл Густав Юнг родился 26 июля 1875 года в небольшом городке Кесвиль на Бодензее, кантон Тургау, Швейцария. Его отец, Иоганн Пауль Ахиллес, был священником протестантской церкви, а мать, Эмилия Юнг (урожденная Прайсверк), происходила из старинного базельского рода. История семьи Юнгов очень интересна и уходит своими корнями в XVII век. Первая заметная фигура в роду Юнгов — это доктор медицины и доктор юриспруденции Карл Юнг, ректор университета в городе Майнц, Германия. Прадед Юнга, врач Франц Игнац Юнг (1759-1831), руководил во время наполеоновских войн полевым лазаретом. Брат его, Сигизмунд фон Юнг, был баварским канцлером. Приставку «фон» он получил, поскольку был произведен в дворянское звание. Дед Юнга со стороны отца, которого тоже, как и его знаменитого внука, звали Карлом Густавом, по приглашению Александра фон Гумбольдта переехал из Германии в Швейцарию, Базель. Карл Густав-старший был разносторонней личностью. Он штудировал медицину, был хирургом-практиком, преподавал химию в Берлине, занимался психиатрией. Но его интерес не исчерпывался одними естественными науками. Он пишет стихи и в Берлине входит в круг романтиков. Он близко знаком с братьями Шлегель, Людвигом Тиком и Фридрихом Шлейермахером, виднейшими представителями немецкого романтизма.

Из Берлина Карлу Густаву пришлось уехать в Париж, излюбленное место эмигрантов уже с тех времен. Один из его друзей, Карл Занд, заколол Августа Коцебу 1 (Немецкий драматург (1761-1819). Издавая в Веймаре и Мангейме крайне реакционный «Литературный еженедельник» (Literarisches Wochenblatt), Коцебу настроил против себя поборников демократии.), и у Карла нашли подаренный им молоток для минералогических работ. В прусских донесениях он иначе как «топором» и не именовался.

Итак, с подмоченной репутацией «политически неблагонадежного» Карл Густав эмигрирует в Париж, где случайно знакомится с Александром фон Гумбольдтом. Тому как раз нужен был надежный человек, способный восстановить работу медицинского факультета Базельского университета, пришедшего в упадок в результате наполеоновских войн. Так Юнги оказались в Швейцарии, самой свободомыслящей стране Европы.

Самуэль Прайсверк, дед Юнга с материнской стороны, масон, Великий мастер Швейцарской ложи, был доктором богословия, составителем образцовой грамматики древнееврейского языка, коей он предавался всей душой, будучи убежденным, что именно на этом языке говорят на Небесах. Но интересен он прежде всего тем, что был духовидцем. Например, в его кабинете стоял стул для духа первой жены, с которым он постоянно беседовал. Мать Юнга рассказывала ему, что в детстве ей часто приходилось стоять за креслом отца в момент, когда он писал очередную проповедь. Она отгоняла духов, имевших скверную привычку мешать работе.

Интерес Юнга к мистике, духовидению, «двойному зрению», раздвоенности личности — все это родилось и из семейной атмосферы. По словам Юнга, он чувствовал, что между ним и его предками существует какая-то роковая связь. Он ощущал свою зависимость от них, от тех вопросов, на которые они не смогли найти ответа. Парапсихологические способности были в той или иной мере присущи многим членам семьи, передались они по наследству и детям Юнга.

В семьях Юнгов и Прайсверков преобладали люди, занимавшиеся умственным трудом, причем оба деда достигли в своих областях значительных успехов. В протестантских странах многие выдающиеся личности были сыновьями священников. И Карл Юнг здесь вовсе не исключение. Взращенный на почве свободолюбивой Швейцарии в семье медиков, теологов, пасторов, мистиков и масонов, он объединил в своем творчестве психическую, духовную и физическую стороны человека, тем самым предвосхитив современные тенденции взаимодействия научных дисциплин, ранее развивавшихся независимо друг от друга. Мы знаем, что невозможно в современном мире рассматривать физические недуги отдельно от духовных, и наоборот. Карл Юнг пришел к этому еще в начале XX века — во многом благодаря разносторонности своих интересов и знаний, а также семейной атмосфере.

Карл Густав Юнг характеризует своего отца, доктора филологии и специалиста по восточным языкам (его диссертация была посвящена арабской «Песне песней»), как хорошего человека, жизнь которого не удалась. После студенчества он забросил занятия филологией, сделавшись сельским священником. Женился, но брак не был особенно удачным. В конце жизни он часто предавался воспоминаниям о прошлом, горевал, что брак СЛОЖИЛСЯ совсем не так, как представлялось ему до женитьбы. «Он делал много добра людям — слишком много — и, как следствие, сделался раздражительным и желчным. Оба моих родителя прилагали большие усилия, чтобы жить благочестивой жизнью, а в результате между ними все чаще возникали тягостные сцены»1(Юнг К. Г. Воспоминания, сны и размышления // Дух и жизнь. М.: Практика, 1996.). Судя по всему, отец Юнга испытывал сомнения в собственной вере, но старательно гнал от себя все мысли об этом. Он всегда наставлял сына, что должно просто верить, не задаваясь вопросом «почем)7?». Его вера казалась Юнгу догматичной, пустой и безжизненной. Разочарования в семейной жизни, воспоминания о счастливой поре студенчества и сомнения в вере, становившиеся все сильнее, привели к постоянной раздражительности и постоянно плохому настроению. По мнению Юнга, в ранней смерти отца виноват кризис веры. Его раздирали внутренние сомнения, но он не смел о них думать. Он бежал от самого себя и поэтому настаивал на слепой вере, которой хотел достичь усилием воли. Позже Юнгу трудно было принять учение Фрейда об Эдиповом комплексе (см. Справку 1) хотя бы потому, что мягкий и слабохарактерный, болезненный отец не был главой семьи. Он не вызывал у сына ревности и желания соперничать за внимание матери. Уже в глубокой старости в одном из писем Юнг замечает, что комплекс у него скорее «материнский», нежели «отцовский».

Справка 1 Эдипов комплекс

Разрабатывая учение о неврозах, Фрейд пришел к выводу о том, что в основе их возникновения лежит сексуальность. Обращаясь за подтверждением своей гипотезы к мифологическим сюжетам, художественным и литературным памятникам истории, Фрейд особое внимание уделяет древнегреческому мифу о царе Эдипе.

Эдипов комплекс, согласно Фрейду, — это комплекс детских переживаний, состоящий из влечения мальчика к матери и ревности и недоброжелательства по отношению к отцу. В дальнейшем этот комплекс вытесняется в сферу бессознательного, является универсальным для мужчин и определяет многие аспекты их сексуальности и невротизма (подобное явление у девочек обозначается комплексом Электры).

Название комплекса основано на древнегреческой мифологии. Эдип — сын царя Фив Лайя и царицы Иока-сты, которым было предсказано, что их сын убьет отца и станет мужем собственной матери. Когда родился Эдип, царь приказал проколоть ему ступни (Эдип — значит пухлоногий, с распухшими ногами) и бросить на съедение зверям. Раб пожалел мальчика и отдал его пастуху коринфского царя Полиба. Эдип вырос в уверенности, что царь Полиб ему отец. Вновь Дельфийский оракул предсказывает уже самому Эдипу, что тот убьет своего отца и женится на матери. Устрашенный этим предсказанием, Эдип решает покинуть дом, который он считал родным. В пути Эдип встречает Лайя и, вступив с ним в спор, убивает его. Так исполнилась первая часть пророчества: Эдип становится убийцей своего отца. На пути в Фивы Эдип встречает Сфинкса, который стережет город и пожирает всех путников, не разгадавших его загадку. Эдип решает загадку, Сфинкс бросается в пропасть, и дорога в Фивы становится свободной. Эдип входит в город, и благодарные фиванцы избирают его царем и дают в жены вдову прежнего царя Иокасту. От этого брака родились сыновья Этеокл и Полиник и дочери Йемена и Антигона. Так сбывается вторая часть пророчества — Эдип становится мужем своей матери. Через несколько лет в Фивах начался свирепый голод и вспыхнула эпидемия чумы. Дельфийский оракул предсказывает, что бедствия прекратятся после того, как будет обнаружен убийца Лайя. В результате расследования Эдип с ужасом узнает правду, ослепляет себя и покидает Фивы, Иокаста кончает жизнь самоубийством.

Таков миф об Эдипе. Интересно, что легенды на эту тему распространены у многих народов. Кара, постигшая Эдипа, отражает восходящее к глубокой древности запрещение брачных отношений между прямыми родственниками (инцест).

В этом мифологическом сюжете Фрейд усматривает не только доказательства того, что сексуальные влечения являются основой деятельности человека, но и подтверждение идеи о существовании тех сексуальных комплексов, которые якобы с детства заложены в человеке. Эдипов комплекс определяет специфику сексуальной жизни человека, его склонности, странности, вкусы и привычки. По Фрейду, мальчики в возрасте от 4 до 5 лет испытывают чрезмерно сильную любовь к матери и ненавидят отца.

Эдипов комплекс лег в основу теории Фрейда. Юнг увидел в истории Эдипа другую сторону: он открыл, что древние мифы до сих пор живут в каждом из нас. Для Юнга это был выход на новый уровень: от индивидуальной истории конкретного человека он переходил к истории человечества, отраженной в мифологии. Такой исторический подход позволял воздействовать на душу пациента извне.

Мать Юнг очень любил. От нее исходило живое человеческое тепло, она умела внимательно выслушать да и сама любила поболтать. Была очень гостеприимна, прекрасно готовила, словом, на первый взгляд была самой обычной женщиной с традиционными для человека ее положения взглядами. С другой стороны, она была для мальчика фигурой необычной и в чем-то пугающей. Ему казалось, что она состоит из двух половинок. Одна половинка — внешняя, домашняя, человечная. Другая же прячется за первой, она темная и таинственная. Иногда она прорывалась сквозь внешнюю. Тогда мать говорила каким-то чужим голосом, причем выражала такие суждения, которые ее первая половинка с возмущением бы отвергла. Не все время она говорила то, что думала, — так считал Юнг. Она также обладала паранормальными способностями, унаследованными от матери. «Двойственная природа матери была одной из главных причин моих ночных кошмаров. Днем ласковая, по ночам она казалась странной и таинственной, являясь мне страшным всевидящим существом — полузверем, жрицей из медвежьей пещеры, беспощадной, как правда и как природа.» Именно эта древняя природа позволяет видеть людей и вещи такими, каковы они есть на самом деле, позволяет увидеть, что творится за фасадом внешне благополучной личности. Своим увлечением восточными религиями и философиями Юнг тоже, по-видимому, обязан матери, которая читала ему Orbis pictus — старую, богато иллюстрированную детскую книгу с описаниями экзотических религий. Изображения Брахмы, Вишну и Шивы (см. Справку 2) очень увлекали мальчика.

Справка 2 Индийские божества

Брахма — одно из трех важнейших божеств индийской мифологии. Первоначально (в «Ведах») — персонификация чудодейственной силы молитвы (brahman) и могущества обладателя этой молитвы — старейшего жреца; Брахма становится в пантеистической философии «Упанишад» обозначением мировой души, безличной, лишенной всех качеств и действий мировой субстанции. В эпосе Брахма — творец и вседержитель мира, отец богов и людей, сотворивший небо и землю из золотого яйца. С Вишну и Шивой он образует божественное триединство, в котором Брахме поручено созидание миров. Брахму обычно изображают красным, четырехликим, восьмируким, сидящим на лебеде.

Вишну — второе божество индийской троицы; добрый страж и освободитель. В разных воплощениях (ава-тарах) Вишну спускается на землю, чтобы спасти людей от опасности. Вишну ездит по небу на птице, в своих четырех руках он держит раковину каури, диск, булаву и лотос.

Шива (санскр., буквально — благосклонный, милосердный) — один из главных богов в индуизме, главный бог в шиваизме. В основе культа Шивы лежат древнейшие индийские племенные культы плодородия. В ряду других великих богов индуизма Шива олицетворяет также разрушительные силы природы. При этом он не только каратель за грехи, но и податель благ и защитник, не только разрушитель, но и творец. Символом творческого начала Шивы являются изображения мужского полового органа — линги (фаллоса). В иконографии Шива изображается обычно или аскетом, погруженным в созерцание, или в устрашающем виде, часто в священной пляске.

Через полгода после рождения Карла Густава семья переехала в приход замка Лауфен, расположенного на Боденском озере в верховьях Рейна. Мир мальчика ограничивается домом, церковью и кладбищем. Его тревожат ночные страхи, кажется, будто кто-то ходит по дому, слышен несмолкаемый шум рейнских водопадов, приближаться к которым опасно — тела утопленников выносит на скалистые берега. Когда кто-то умирает, мальчику объясняют, что его похоронили и Иисус взял его к себе.

Мать научила его молитве, которую нужно было читать каждый вечер перед сном. Она успокаивала мальчика. В этой молитве Her Jesus («господин Иисус») представал перед ним как влиятельный, почтенный господин, защищающий маленьких мальчиков по ночам. С другой стороны, Иисус был таинственным образом связан с происходящим на кладбище, с одетыми в черное мрачными людьми, с тем, что в земле рыли яму и закапывали в нее человека. Любовь и доброта Иисуса казались ему сомнительными, поскольку образ Иисуса ассоциировался со священниками в черной одежде, напоминающей о похоронах. Многие годы священники вызывали у него страх, и, несмотря на все усилия, побороть недоверие к Иисусу мальчику так и не удалось.

В 1878 году мать Юнга проводит несколько месяцев в больнице в Базеле. По мнению Юнга, ее болезнь была вызвана неблагополучным браком. Мальчик реагирует на расставание с матерью экземой, он очень обеспокоен ее отсутствием.

В 1879 году семья переезжает в Клейнхюнинген, тогда деревеньку неподалеку от Базеля, а теперь его промышленный пригород. Больше всего на свете мальчика занимает мир природы: растения, звери, камни — мир таинственного. Дом, в котором жили Юнги, был построен для священника в XVIII веке. В этом доме была одна комната, на стенах которой висели старинные картины. Мальчик часами разглядывал картины, приводившие его в восхищение. «Это было единственное проявление прекрасного, известное мне».

...Карлу всего 5 лет, но отец уже начинает учить его латыни (позже великолепное знание латыни пригодилось ему при расшифровке средневековых алхимических трактатов). Поэтому, когда он в б лет идет в школу, учеба не вызывает никаких затруднений — мальчик уже умеет читать и быстро схватывает материал. У него появляются друзья — обычные деревенские ребята, вместе с которыми он учится. До школы Карл все время играл один, очень любил строить башни и затем разрушать их. Наконец-то у него появились товарищи для игр. Они уводили его от самого себя, от чувства неуверенности в себе и от мрачной атмосферы в доме. С самого детства Юнг ощущает свою раздвоенность; в нем как будто живут два человека одновременно: внешний и внутренний. Внешний человек живет обычной жизнью — ходит в школу, учится, иногда ленится, словом, он обычный школьник, сын своих родителей. Внутренний человек, личность номер два, умудренный опытом старик, скептический и недоверчивый. Ему ведомы тайны природы, ночные сны и тайны. В школе, с друзьями, он был личностью номер один, а наедине с собой был личностью номер два и даже искал уединения, чтобы предоставить этой личности возможность проявиться. «Эта игра, это противостояние двух ипостасей моей личности продолжалось всю жизнь, но оно не имеет ничего общего с тем, что медики называют патологическим распадом личности. Наоборот, это происходит со всеми людьми, и прежде всего в том, что касается религии, которая в моей „другой жизни" — внутренней жизни — играла первостепенную роль. „Другой" („номер 2") — типичная фигура, но осознается она очень немногими».

В 1884 году, Юнгу уже 9 лет, рождается его сестра Гертруда. Это событие усиливает его недоверие к родителям, поскольку ее рождение стало для него неожиданностью. Когда мальчик спросил родителей, откуда взялась сестренка, они отделались невразумительной побасенкой про аиста, которой раньше так любили потчевать детей, и он, конечно, понял, что его обманывают, что эта история принадлежит к разряду того, «о чем детям знать не положено».

В 11 лет Юнг поступает в гимназию в Базеле. Теперь он общается не с простыми деревенскими ребятами, а с детьми из так называемого большого мира, то есть с детьми местных патрициев.

Они хорошо одеваются, не считают карманные деньги, небрежно рассуждают о каникулах, проведенных в Альпах или на море. Для Юнга это другой, совершенно недостижимый мир. Так он впервые осознает, что семья его бедна, и это изменяет его отношение к родителям. Он начинает лучше понимать их горести и заботы. Примерно в это же время он начинает интересоваться религиозными вопросами. Бог постепенно входит в его мир таинственного. К посещению церкви это не имеет никакого отношения: в церковь Юнг ходит редко и неохотно, не находя там для себя ничего интересного. Все происходящее в церкви кажется ему лишь скучными ритуалами, смысл которых непонятен самим участникам.

Нельзя сказать, чтобы Юнгу очень нравилось в школе. Она отнимала слишком много времени, которое он с удовольствием потратил бы на что-нибудь другое, например на рисование или придуманные им самим игры. Математика ему совершенно не дается, перед ней он испытывает страх, невыносимо скучен Закон Божий, на рисовании приходится изображать совсем не то, что хочется... И вот на тринадцатом году жизни происходит некое событие, которое наложит отпечаток на всю его жизнь. Он ждал на улице одноклассника, мимо бежал другой мальчик и так неудачно толкнул его, что он ударился головой о тумбу и на миг потерял сознание. Теряя сознание, он подумал: «Ура, теперь не надо будет ходить в школу». С тех пор, как только родители посылали его в школу или усаживали за уроки, у него начиналось сильнейшее головокружение, нередко заканчивавшееся обмороком. Из-за загадочной болезни Юнг более полугода не посещает школу. Вместо этого он посвящает свое время миру таинственного, природе и библиотеке отца.

Испуганные родители обращаются ко всем врачам, каким только можно. Один из врачей даже решил, что у ребенка эпилепсия. Втайне Юнг посмеивается над этими предположениями — он прекрасно знает, что представляют собой приступы эпилепсии. Наконец он понимает, что его обмороки — просто бегство от реальной действительности и от самого себя. Он берет себя в руки, возвращается в школу и становится прилежным учеником. Так в 12 лет он узнал, что такое невроз. «Я... осознал, что причиной всей этой неприятной истории был я сам. Поэтому я никогда не испытывал злобы к толкнувшему меня школьнику, понимая, что он „предназначен" был сделать это и что все было „срежиссировано" мной самим — от начала и до конца. Знал я и то, что это больше не повторится. Я ненавидел себя, и еще — стыдился. Я сам себя наказал и выглядел дураком в собственных глазах. Никто, кроме меня, не был виноват.

Я был проклят! С того времени меня начала безумно раздражать родительская заботливость и их жалостливый тон, когда речь заходила обо мне».

Тогда же Юнг осознает, что в нем уживаются две личности. Одна личность, так кажется мальчику, ответственна за внешнюю действительность, в то время как вторая, будучи мудрой и зрелой, играет центральную роль. Этой личности Юнг постепенно отдает предпочтение. Она не имеет ничего общего с церковью и с набожностью, а, наоборот, противостоит ей.

Именно с ней связано очень важное для Юнга переживание. Ни одна книга о Юнге не обходится без его описания.

В погожий летний день двенадцатилетний Юнг стоял перед собором в Базеле и размышлял о том, как чудесен мир, — и солнышко, и голубое небо, и золотой купол собора... Внезапно он понял, что не должен, даже не имеет права продолжить эту мысль, ибо произойдет нечто ужасное. Возможно, он совершит страшный грех и будет на веки веков обречен на геенну огненную. Все усилия он направляет на то, чтобы не думать о «дорогом Боженьке» и о прекрасном соборе. Так он промучился два дня. На третий день невыносимых мучений он позволил себе додумать мысль до конца, несмотря на страх быть проклятым. «Я собрал все свое мужество, как если бы вдруг решился немедленно прыгнуть в адское пекло, и дал мысли возможность появиться. Перед моим взором возник кафедральный собор и голубое небо. Высоко над миром, на своем золотом троне, сидит Бог, — и из-под трона на сверкающую новую крышу собора падает кусок кала и пробивает ее. Все рушится, стены собора разламываются на куски. Мудрость и доброта Бога открылись мне сейчас, когда я подчинился Его неумолимой воле». Так Юнг приходит к мысли, противоречащей церковным канонам: Бог хочет, чтобы человек грешил.

Посещение церкви постепенно стало для него невыносимым. К конфирмации отец готовил Юнга сам. Юнгу было очень скучно, но он хотел дождаться момента, когда отец заговорит о Троице — единственном вопросе, который заинтересовал его в катехизисе. Но когда они наконец-то дошли до этого места, отец пропустил его, сказав, что сам ничего здесь не понимает. Позднее повзрослевший Юнг часто пытался дискутировать со своим слабым, сомневающимся в собственной вере отцом, но эти дискуссии заканчивались ничем: отец и сын не понимали друг друга. Юнг все дальше отходит от церковной теологии. Ему кажется бесстыдной церковная манера восхвалять Бога, провозглашать во всеуслышание его волю, не принимая в расчет того, что тайна божественного откровения принадлежит к сугубо индивидуальной сфере. Юнг приходит к выводу, что священник ничего не знает о божественной тайне, так как в противном случае он не отважился бы говорить об этом во всеуслышание и «профанировать глубокие чувства банальными сантиментами».

Живя интенсивной внутренней жизнью, Юнг отдаляется от внешнего мира. Чувство огромного одиночества переполняет его. Знание душевных таинственных процессов, очевидно недоступное его товарищам, ответственно за то, что уже в этом возрасте Юнг ощущает себя аутсайдером. Он настолько погружен в себя, что у него начинается длительная депрессия, которая отступает только после того, как он осознанно, приложив к тому немалые усилия, возвращается к реальности. «Всю мою юность можно понять лишь в свете этой тайны. Из-за нее я был невыносимо одинок. Моим единственным значительным достижением (как я сейчас понимаю) было то, что я устоял против искушения поговорить об этом с кем-нибудь. Таким образом, мои отношения с миром были предопределены: сегодня я одинок как никогда, потому что знаю вещи, о которых никто не знает и не хочет знать», — пишет Юнг в своей автобиографии в возрасте восьмидесяти с лишним лет.

В 1895 году, то есть в возрасте двадцати лет, Юнг поступает в Базельский университет. Учиться в каком-либо другом месте было ему не по карману. В местном же университете отец выхлопотал для него бесплатное обучение. Этого факта сын стыдился, ему казалось, что он извлек выгоду из репутации своего отца, хорошего и доброго человека. Юнг долго колеблется, не зная, какие науки хочет изучать — естественные или гуманитарные. Все же он делает выбор в пользу медицинского факультета, так как медицина включает многие естественнонаучные дисциплины и, в силу своей многогранности, оставляет широкий простор для научной деятельности.

Через полгода после того, как Юнг поступает в университет, умирает отец. Для семьи настают тяжелые в финансовом отношении времена, приходится занимать деньги у родственников. Юнг становится главой семьи, прилежно учится и подрабатывает младшим ассистентом на кафедре анатомии. Время от времени он выступает в студенческом обществе Zofingiac докладами о естественнонаучном познании и его границах и об оккультизме. Он очень много читает, в основном философов — Канта, Ницше, Шопенгауэра, но также и оккультную литературу, например Месмера1 (Франц Антон Месмер (1734-1815) —австрийский врач. Полагая, что планеты оказывают воздействие на людей посредством магнитных сил, выдвинул представление о «животном магнетизме» как особой естественной силе, «заряжаясь» которой от планет и излучая ее на других людей человек способен воздействовать на течение их физиологических процессов и изменение поведения. Разработанное на этой основе учение, получившее название «месмеризм», способствовало формированию научных представлений о гипнозе.)

Примерно на втором курсе начинается увлечение Юнга спиритизмом. Однажды в библиотеке отца он случайно наткнулся на небольшую книжку о спиритизме. Его поразило, насколько описания автора сходились с деревенскими историями о «духах», что он слышал в далеком детстве. Несомненно, подумалось ему, причиной сходства должны быть некие объективные свойства человеческой психики. Однако, сколько он ни искал, ему не удалось найти никаких книг по этой тематике. Он попытался обсудить сверхъестественные явления со своими друзьями, но, к своему удивлению, наткнулся на стену из предрассудков и непонимания.

Юнг не находил ничего «сверхъестественного» в сверхъестественном. Он не видел причины, по которой оно не может существовать. Известно, что животные предсказывают землетрясения, часы останавливаются в момент смерти владельца, ни с того ни с сего разбиваются предметы. Люди, живущие в сельской местности, в отличие от горожан, верят в невидимые силы природы. Они живут близко к земле, наблюдая ежегодную смену циклов рождения, смерти и возрождения, и знают, что такие силы могут быть сокрыты за вещами, кажущимися обыденными. В деревне, где Юнг рос, эти явления были в порядке вещей. Его же друзья избегали говорить на подобные темы, считали их несущественными, а оккультные феномены — не существующими.

В это время в семье произошло два мистических события. Один раз Юнг занимался в своей комнате, как вдруг в столовой раздался громкий треск. Это раскололся старинный ореховый стол, причем трещина прошла по цельному куску дерева. Другой раз Юнг, вернувшись из университета, застал мать и сестру в сильном волнении. Примерно часом ранее из тяжелого и старого буфета раздался громкий звук. Женщины обследовали его со всех сторон, но ничего не нашли. Юнг проверил еще раз и обнаружил в хлебнице, стоявшей на полке, разломанный нож. На следующий день Юнг отнес нож литейщику, но тот только покачал головой, сказав, что лезвие само по себе так распасться на куски не могло. Этот нож Юнг сохранял до конца жизни.

Спустя какое-то время от родственников, занимавшихся спиритизмом, Юнг узнает, что в семье есть медиум — его пятнадцатилетняя кузина Хелен Прайсверк. Она впадает в сомнамбулическое состояние и общается с духами. Его приглашают принять участие в спиритических сеансах, и он охотно соглашается, так как думает, что наличие медиума может быть как-то связано с происшедшим в доме. Два года он посещает сеансы и ведет подробные записи. В первую очередь Юнга удивляло на сеансах то, каким уверенным и знающим тоном «передавала» в трансе его кузина. Эти качества были совершенно не свойственны ей в реальной жизни. Позже эти записи лягут в основу его диссертационной работы (он защитит ее в 1902 году). Постепенно силы девушки иссякают, и, заметив, что она мошенничает, Юнг перестает ходить на сеансы.

Между тем подошло время сдавать экзамены и определяться с будущей специализацией. И быть бы Юнгу обычным терапевтом, а не великим психиатром, психологом и теологом, если бы не учебник Крафта-Эбинга1 (Рихард Крафт-Эбинг (1840-1902) — немецкий психиатр и невропатолог. Учился в Гейдельберге, Цюрихе, Вене и Праге. Основоположник клинического анализа паранойи, автор многочисленных трудов по психиатрии и невропатологии. Среди них — «Основы криминальной психологии» (GrundzugederKriminalpsychologie, 1872); «Учебник судебной психопатологии» (Lehrbuch der ge-richtlichen Psychopathologie, 1875); «Учебник клинической психиатрии» (Lehrbuch der Psychiatrie auf klinicher Grundlage, 1879); «Экспериментальное исследование в области гипнотизма» (Eine experimentelle Studie auf dem Gebiete des Hypnotismus, 1888); «Половая психопатия» (Psychopathia Sexualis, 1886), переведенная на семь языков, в том числе на русский (1995), «Учебник психиатрии» (Lehrbuch der Psychiatrie, 1897).) по психиатрии. В начале XX века психиатрия не считалась серьезной наукой, поскольку была еще мало разработана. Современной науке свойствен целостный подход к человеку: мы знаем, что физическая и психическая сферы человека тесно взаимодействуют. Нарушения в одной сфере вызывают расстройство в другой, и наоборот. Ныне мы знаем, что человеческая психика и мозг имеют куда более сложное строение, нежели те модели, что Юнг изучал, будучи студентом медицинского факультета, более 100 лет тому назад. Тогда считалось, что дух и тело — это обособленные сферы бытия, взаимодействующие при помощи некоего таинственного медиума (структуры, исполняющей роль посредника). Сегодня есть специальная область медицины, так называемая психосоматика, которая занимается этими проблемами (см. Справку 3). В конце XIX века психических больных не лечили. Они содержались в специальных заведениях, а психиатры в основном заполняли карты больных, стремясь как можно точнее описать симптомы заболевания. В общем, на психиатров в то время смотрели косо.

Справка 3 Психосоматические расстройства

Психосоматика (греч. psyche — душа + soma — тело) — это направление психологии и психиатрии, изучающее влияние психологических факторов на возникновение медицинских заболеваний.

Психосоматические заболевания относятся к наиболее частотным заболеваниям у населения. Они проявляются как физическое недомогание, не имеющее органической причины, то есть они обусловлены психическим конфликтом, нашедшим физическое выражение. Очень часто они игнорируются врачами, и последние ставят своим пациентам другие диагнозы.

От 10 до 40% всех людей, приходящих в поликлинику, страдают не от физических болезней, а от психосоматических и других душевных недугов. Как правило, проходит 7 лет, прежде чем больному психосоматическим расстройством ставят правильный диагноз. Все это время он принимает множество ненужных лекарств, проходит различные физиотерапии, тратит на лечение, которое ему не помогает и помочь не может, свои сбережения.

Причинами таких психосоматических расстройств выступают внутрипсихические конфликты, которые будто когтями вцепляются в слабое место организма. Например, если человек в принципе склонен к аллергическим реакциям (то есть это его слабое место), то психологический конфликт будет проявляться в виде сильной аллергии.

Самые распространенные психосоматические заболевания:

• головные боли;

• боли в спине;

• заболевания желудочно-кишечного тракта;

• урологические проблемы;

• астма;

• аритмия;

• кожные заболевания;

• половая дисфункция;

• анорексия и булимия.

Если человек жалуется на какое-либо заболевание из вышеперечисленных и врач не может обнаружить причину, скорее всего, причина лежит в психологической сфере. Такому человеку нужно не пить таблетки, а проходить психотерапию, индивидуальную либо групповую.

Готовясь к экзамену по психиатрии, совершенно ему не интересной, Юнг открывает учебник Крафта-Эбинга и в предисловии читает: «Изучение и лечение психоза, этого „заболевания личности", стоят в тесной взаимосвязи с личностью врача и с объективностью его знаний». Он приходит в необычайное волнение и понимает — вот та область науки, где пересекаются физическая и духовная жизни человека. Так он решает изучать дальше психиатрию.

В 1900 году Юнг становится штатным ассистентом терапевта в психиатрической клинике Бург-хельцли (см. Справку 4) под руководством Эйгена Блейлера, которая также была университетским исследовательским центром.

Справка 4 Клиника Бургхельцли

Клиника Бургхелыдли была далеко не обычной психиатрической лечебницей. Прежде всего она была университетской больницей, а значит, в ней работали профессора, преподававшие в университете, люди науки. В Бургхельцли в одно время с Блейлером работали такие видные ученые, как: Людвиг Бинсвангер, Герман Роршах, Жан Пиаже и Карл Абрахам.

Эйген Пауль Блейлер (1857-1939). Доктор медицины, специализировался в клинической патологии и психотерапии. С 1898 по 1 927 год был директором психиатрической клиники и университетской больницы Бургхельцли. Главным образом Блейлер известен тем, что первым из выдающихся психиатров за пределами Австрии признал важность работ Зигмунда Фрейда. Около 1904 года он подтолкнул Карла Юнга, который работал в клинике с 1900 по 1909 год, к применению теории Фрейда в лечении больных. Тем самым он способствовал написанию Юнгом его монографии по шизофрении и последовавшему затем союзу между Фрейдом и Юнгом. Благодаря Блейлеру было пересмотрено отношение к болезни, сегодня известной как шизофрения. Он критиковал термин Э. Крепелина dementia praecox, поскольку тот означал необратимое состояние, не поддающееся лечению. Блейлер определил шизофрению как ослабление связей, которые приводят к дезинтеграции личности на некоторое время и в некоторых отношениях. Блейлер предпринял попытку составить список признаков, характерных для шизофрении. В него вошли такие известные сегодня признаки, как «словесный винегрет», «неологизмы». Помимо шизофрении Блейлер интересовался также аутизмом (отсутствием контакта с внешним миром).

Людвиг Бинсвангер (1881-1966). Был ассистентом у Юнга и Блейлера, также интересовался шизофренией. Основатель экзистенциальной формы психоанализа, был в дружеских отношениях с Фрейдом до конца жизни, несмотря на теоретические разногласия. Бинсвангер назвал свой метод «экзистенциальный анализ» {Daseinsanalyse, в переводе с немецкого «анализ бытия»). Его работы получили широкую известность среди психологов, психиатров и философов, обусловили развитие направления под названием «антипсихиатрия».

Герман Роршах (1884-1922). Создал психодиагностический тест личности, названный его именем. Тест представляет собой 10 карточек с изображенными на них чернильными пятнами, по которым проводится диагностика интеллекта, эмоциональной сферы личности, мотивов и потребностей, тревожности и др. Тест до сих пор часто применяется в клинических целях.

Жан Пиаже (1896-1980). Основатель Женевской школы генетической психологии. Изучал детское мышление. Выделил три стадии развития интеллекта: сенсо-моторного интеллекта (до 2 лет), конкретных операций (до 12 лет), формальных операций (формирующихся до 15 лет). Пиаже — один из самых почитаемых и цитируемых исследователей, авторитет которого признан во всем мире и число последователей которого не уменьшается. Он первым заговорил о своеобразии детского мышления, показав, что мышление ребенка совершенно отличается от мышления взрослого человека. Разработанные им методы исследования уровня развития интеллекта давно стали диагностическими и играют большую роль в современной практической психологии.

Карл Абрахам (1877-1925). Психоаналитик, начинал свою карьеру как ассистент Блейлера, но в 1907-м переехал в Берлин. Открыл в Берлине первый в мире институт, обучавший психоанализу, помогал формировать стандарты психоаналитического образования. Основные темы исследований Абрахама — шизофрения, истерия, комплекс кастрации у женщин, связь сновидений с мифологией, маниакально-депрессивный психоз. Его преждевременная смерть нанесла ощутимый урон фрейдистскому движению.

Всю жизнь Юнг вспоминал о Блейлере с благодарностью как о своем учителе. Переезд из Базеля в Цюрих (там располагалась клиника) имел для Юнга принципиальное значение. Базель был городом традиций. В тамошнем университете преподавал сам Эразм Роттердамский, на филологическом факультете были профессора, лично знавшие Ницше (Ницше был профессором в Базель-ском университете еще до написания своих самых известных книг), наконец, Юнг дружил с Альбертом Ори, который приходился внучатым племянником Якобу Буркхардту1 (Якоб Буркхард (1818-1897), швейцарский историки философ культуры, основатель так называемой культурно-исторической школы в историографии, выдвигавшей на первый план историю духовной культуры. Его считают создателем систематической истории искусства. Произведение искусства рассматривалось им в культурно-историческом контексте, на фоне общественных изменений. Ему принадлежат труды по истории греческой культуры и по культуре Италии в эпоху Возрождения.). В Базеле метафизика считалась необходимой духовной стороной жизни человека. Цюрих же был промышленным городом, нацеленным не на прошлое, как Базель, а на будущее. В противостоянии этих двух городов Юнг видел противостояние религии (Базель) и науки (Цюрих). «Я был рад, что поселился в Цюрихе, Базель казался мне уже тесным. Для жителей Базеля не существовало другого города, кроме Базеля, только в Базеле все было „настоящее", а на противоположном берегу реки Бирс начиналась земля варваров». В Базеле Юнга знали исключительно как сына пастора и внука профессора Юнга. Все это рождало в нем внутренний протест. Клиника Бургхельцли была расположена на окраине Цюриха и по царившему там духу больше напоминала монастырь. Ассистенты каждый день должны были докладывать о состоянии пациентов. Вечерний обход был в семь часов вечера, а после этого нужно было писать истории болезни. В десять часов вечера ворота клиники закрывались на ключ. Блейлер даже требовал от своих подопечных соблюдения «сухого закона». Первые полгода Юнг проводит в клинике затворником, штудируя 50 томов журнала Allgemeine Zeit-schriften fur Psychiatrie. Так он ознакомился со всеми наработками за полвека с начала современной психиатрии.

Через год он публикует тезисы своей диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов». Уже в ней содержатся зачатки его более поздних идей о бессознательном, о связи бессознательного с мифологией. Первой такой идеей является автономия бессознательного. В сомнамбулическом состоянии контроль может осуществляться автоматическими элементами бессознательного: видениями, непроизвольными движениями, голосами, которые можно принять за голоса духов. Из этой идеи последовательно выводится вторая, которая становится лейтмотивом всех его работ. Психические нарушения такого рода выполняют защитную функцию в периоды кризисных состояний и вместе с тем способствуют развитию личности. Наконец, в этой первой в его многолетней научной карьере монографии Юнг отмечает, что та мифологическая модель космоса, о которой однажды девушке-медиуму якобы поведали духи, имеет сходство с другими оккультными системами, описанными в работах, которые девушка знать никак не могла.

У человеческой души, делает вывод Юнг, есть врожденное свойство воспроизведения неких моделей (образцов). То есть незнакомые друг с другом люди могут иметь совершенно одинаковые фантазии. В своей более поздней работе Юнг пишет: «Фактически можно сказать, что если бы даже все мировые традиции однажды оказались сметены каким-то одним порывом, тем не менее вся мифология и вся история религии с новым поколением начались бы заново». 17 июля он защищает диссертацию и получает степень доктора медицины.

В 1902 году он прослушал курс Пьера Жане1 (Пьер Жане (1859-1947) — французский психолог и психиатр. Разработал сложную иерархию поведенческих актов, от простейших рефлексов до высших проявлений интеллекта. Идеи Жане существенно повлияли на французскую психологию XX века.)

в Париже, чтобы расширить свои познания в теоретической психопатологии. Тогда же, в 1903 году, он женится на Эмме Раушенбах, дочери богатого промышленника из Шауфхаузена. Впоследствии у них родилось четыре дочери и сын. Научные исследования Юнга в клинике закончились публикацией книги об ассоциативном эксперименте, методе словесных ассоциаций, который он активно практиковал с больными. Пациентам предлагается дать немедленную ассоциацию на слово-стимул, при этом замеряется время реакции. Даже незначительные задержки в ответах на отдельные слова указывают на аспекты «комплекса». Юнг был первым, кто использовал данный термин в его современной интерпретации. Например, пациенту говорят «Мать!» и измеряют время реакции секундомером. Если время реакции большое, это указывает на комплекс. Замедленная реакция указывает на то, что задет какой-то эмоционально неблагополучный аспект. Учитывают при этом и вегетативные реакции — например, пациент краснеет или бледнеет, начинает потеть, задерживает дыхание. В зависимости от реакции на слова-стимулы врач решает, в каком направлении продолжать лечение. Распространенные слова-стимулы: «мать», «отец», «братья», «сестры», «младшие братья и сестры», «отношения», «брак», «беременность, «дети», «смерть», «разлука» и т. д. Именно такие слова позволяют выявить внутренние конфликты. При тестировании мужчины обычно добавляют еще такие слова, как «успех», «деньги», «честолюбие, «карьера». Вариации этого теста до сих пор используются в психотерапии. Юнг использовал его в работе с пациентами в течение всей жизни. Юнг полагал, что слово-стимул задевало тот или иной комплекс — пучок ассоциаций, окрашенный одним эмоциональным тоном. Однажды пациент так сильно отреагировал на слова «нож», «копье», «ударить», «острый», «бутылка», что Юнг не колеблясь сказал: «Я не думал, что с вами могла случиться такая беда. Вы были пьяны и ножом убили человека...» Потрясенный пациент во всем признался. Будучи за границей, он в пьяной ссоре убил человека ножом, за что год отсидел в тюрьме. Он был из респектабельной семьи и скрывал этот факт, чтобы не осложнять себе жизнь. В другом случае пожилой профессор криминологии сказал Юнгу, что не верит в ассоциативные тесты, и Юнг предложим ему попробовать тест на себе. Он согласился, однако после десяти слов устал. Юнг сказал, что совсем недавно его беспокоили денежные дела и он боится умереть от сердечного приступа. Возможно, он учился во Франции и там у него было любовное приключение. Вот как рассуждал Юнг: «сердце» ассоциировалось с «болью», «смерть» с «умирать» — естественная боязнь смерти для семидесятидвухлетнего человека. На слово «деньги» профессор отреагировал «слишком мало». На «плата» он ответил французским la semeuse, а на «поцелуй» последовала долгая реакция, а затем ответ «красивый». Он не использовал бы французский, если бы это не было связано с определенными ощущениями. Реакция «поцелуй» — «красивый» убедила Юнга, что речь идет о любви.

Первоначально Юнг полагал, что ассоциативный тест может с успехом применяться для выявления преступников, но отказался от этой мысли. Комплекс может не иметь ничего общего с происшедшими в действительности событиями, а быть результатом бессознательных фантазий, подавленных стремлений и установок.

Карьера Юнга в клинике идет более чем успешно. В 1905 году он получает место старшего врача, а это второе после Блейлера место в Бургхельцли. Он занимается психотерапевтической практикой, разрабатывает психологические тесты. Первой его пациенткой, лечившейся от истерии методом психоанализа, была молодая девушка Сабина Шпильрейн (см. Справку 5). В этом же год 26 декабря у Юнга рождается старшая дочь Агата. Юнг становится приват-доцентом в Цюрихском университете и получает множество приглашений из заграницы (особенно из США) прочитать лекции.

Справка 5 Сабина Шпильрейн1 (По матерь налам статьи: Оечаренко В. И. Судьба Сабины Шпильрейн // Психоаналитический вестник. 1992. № 2.)

Сабина Шпильрейн — одна из самых известных пациенток в истории психоанализа и один из первых российских психоаналитиков. Ее судьба — предмет многих современных западных статей и монографий. Они будто стремятся восстановить историческую справедливость. Сабина Шпильрейн чаще всего упоминается в связи с Юнгом, как его пациентка и, предположительно, любовница. В тени остается тот факт, что она была талантливым психоаналитиком и ее статьи свидетельствуют о самостоятельности ее мышления. Тем обиднее, что в России Сабина Шпильрейн практически неизвестна.

Она родилась в 1885 году в Ростове-на-Дону в семье состоятельного коммерсанта Николая Аркадьевича Шпильрейна и его жены стоматолога Евы Марковны Шпильрейн (в девичестве Люблинской). V супругов было три сына (Ян, Исаак, Эмиль) и две дочери (Сабина и Эмилия). Младшая из них, Эмилия, умерла еще в детстве.

В собственном трехэтажном доме Шпильрейнов иарили строгие порядки, установленные главой семьи. Николай Аркадьевич свободно владел несколькими языками и требовал того же от детей. Наряду с классическими языками, которые дети изучали в гимназии, дома по расписанию отца в определенные дни недели они были обязаны говорить только на немецком, французском или другом языке. За любыми проступками следовало наказание, подчас весьма жестокое.

После окончания восьми классов Екатерининской женской гимназии у Сабины обнаружилось психическое расстройство (по-видимому, отчасти спровоцированное смертью сестры). И тогда отец принял решение, предопределившее ее жизнь и судьбу.

В 1904 году он поместил Сабину в клинику Бургхельцли в Швейцарии. Врачом Сабины стал увлекавшийся психоанализом доктор Карл Густав Юнг. Сабина была первой пациенткой, по отношению к которой Юнг применил методы психоанализа. В полном соответствии с теорией переноса пациентка влюбилась в женатого врача. По объективным свидетельствам, Юнг отвечал ей взаимностью, что до сих пор ставится ему в упрек. Их бурный роман до сих пор время от времени обсуждается в психоаналитической литературе.

По-видимому, Юнг сумел помочь Сабине. Во всяком случае, после десятимесячного курса интенсивной терапии Сабина в 1 905 году поступила на медицинский факультет Цюрихского университета, где специализировалась по психотерапии, психоанализу и педологии. Юнг, однако, продолжал лечение (вплоть до 1909 года) и с 1906 года как врач обсуждал случай с пациенткой Сабиной Шпильрейн в переписке с Зигмундом Фрейдом.

Учась в университете, Сабина все больше увлекалась психоаналитическими идеями, а в 1909 году сама вступила в переписку с Фрейдом. Она успешно закончила обучение и в 1911 году защитила диссертацию «О психологическом содержании одного случая шизофрении». В этом же году новоявленный доктор медицины Сабина Шпильрейн завершила интересную работу «Разрушение как причина становления» (опубликована в 1 912 году), в которой предвосхитила важную идею Фрейда, определив садистский компонент сексуального влечения как «деструктивное» влечение. В этом же году она лично познакомилась с Фрейдом и стала активным членом Венского психоаналитического общества.

В 1912 году Сабина Шпильрейн вышла замуж за российского врача Павла Наумовича Шефтеля. Свадьбу сыграли в Европе. Через год у них родилась дочь, названная Ренатой.

В течение последующих лет Сабина Шпильрейн работала в различных немецких, швейцарских и австрийских центрах: психиатрической клинике у Эйгена Блей-лера, психоневрологической клинике Бонхэфера (Берлин), занималась психоанализом у Юнга и Фрейда, исследовала мифологию и историю искусства, работала врачом-педологом в лаборатории Клапареда и др. Изучала гармонию, контрапункт и композицию. Провела психоаналитическое исследование «Песни о Нибе-лунгах» и сказок. Опубликовала ряд статей в различных европейских журналах. Участвовала в работе съездов, конференций и конгрессов по педагогике, психологии, психиатрии, медицине и психоанализу.

Деятельное участие Сабины Шпильрейн в развитии и пропаганде психоанализа и психоаналитического движения принесло ей определенное признание.

Время ученичества давно прошло, теперь она сама обучала психоанализу. Пожалуй, наиболее известным из ее учеников стал швейцарский психолог Жан Пиаже (1896-1 980), чьим психоаналитиком она была в Женеве в 1921 году.

В 1923 году с благословения Фрейда, заинтересованного в распространении психоанализа в России, Сабина Николаевна Шпильрейн-Шефтель вместе с семьей вернулась на родину. Муж уехал в Ростов-на-Дону, где занялся врачебной практикой, а Сабина попыталась начать новую жизнь в Москве.

После пережитых и переживаемых Россией потрясений рассчитывать на материальное благополучие не приходилось. Семья потеряла практически все, что имела. И Шпильрейн, с полным на то основанием, отвечая на вопрос о ее имущественном положении, написала коротко, ясно и зло: «Ни у кого ничего нет!» Сабина с головой уходит в работу. С сентября 1923 года она работала врачом-педологом в Москве, заведовала секцией детской психологии в I Московском государственном университете и была научным сотрудником Государственного психоаналитического института и детского дома-лаборатории «Международная солидарность». В этом институте она вела амбулаторный прием, консультировала, читала спецкурс «Психоанализ подсознательного мышления», вела «семинарий по детскому психоанализу», принимала деятельное участие в «медицинских заседаниях сотрудников» института и работе Русского психоаналитического общества.

В списке штатных сотрудников Государственного психоаналитического института (под руководством профессора Ивана Дмитриевича Ермакова) в первой половине 1924 года значился только один штатный научный сотрудник — Сабина Николаевна Шпильрейн. Один-единственный, но зато какой. В заполненной ею анкете доктор медицины и автор около 30 научных трудов Сабина Николаевна Шпильрейн-Шефтель написала: «Работаю с наслаждением, считая себя рожденной и „призванной" как бы для моей деятельности, без которой не вижу в жизни никакого смысла».

Ее приход в Психоаналитический институт совпал со сложным периодом становления этой организации и вызвал настороженное отношение со стороны некоторых сотрудниц. Она хотела лечить детей, но ее желания не всем были по душе. В том же анкетном листке, высказывая пожелания об улучшении работы института, Шпильрейн написала: «В психоаналитическом институте считала бы необходимым лично наблюдать детей, чтобы беседы с руководительницами не сводились к чисто теоретическим рассуждениям и „платоническим" советам заочно».

Она верила в себя как специалиста и хотела работать на пределе профессиональных возможностей. В этот период мысли ее неоднократно обращались к болезни Ленина, и она несколько раз говорила близким людям, что если бы ей разрешили, то она вылечила бы его. Учитывая характер и размеры органического поражения мозга Ленина, это представляется маловероятным.

V нее были большие профессиональные планы, но по семейным обстоятельствам в 1924 году Сабина Шпильрейн была вынуждена оставить Москву и переехать к мужу и отцу в Ростов-на-Дону. К этому времени город уже мало походил на Ростов ее юности. Жилось впроголодь. В этот период самым светлым моментом стало для нее рождение второй дочери Евы. Не мыслившая себя без любимой работы, Сабина Шпильрейн трудилась врачом в поликлинике и отдавала все, что могла, дефективным и трудным детям. Формально она была обычным врачом, но в действительности работала одновременно как психиатр, психотерапевт и педолог, успевая при этом заниматься научной работой.

Во второй половине 1925 года власти упразднили Государственный психоаналитический институт и постепенно усиливали идеологический нажим на психоаналитиков. Сабина Шпильрейн продолжала работу и писала статьи по психоанализу вплоть до начала ЗО-х годов. В 1931 году один из ведущих психоаналитических журналов — «Имаго» — опубликовал ее статью о детских рисунках, выполненных с открытыми и закрытыми глазами.

Ее жизнь и работа в Ростове-на-Дону с 1924 по 1942 год — наименее известный период жизни, сведения о котором пока основываются главным образом лишь на нескольких фактах и немногих (не всегда достоверных) свидетельствах очевидцев.

Она много работала и лишь изредка совершала кратковременные поездки в Москву. По мере развития событий в стране ее деятельность как психоаналитика и педолога (к тому же бывавшего за границей) становилась все более опасной. Занятия такого рода уже фактически приравнивались к особо опасным государственным преступлениям со всеми вытекающими отсюда последствиями.

К 30-м годам психоанализ был уже почти полностью искоренен. В 1932 году был ликвидирован журнал «Педология». Критика и нападки на педологию постоянно усиливались и завершились в 1936 году очередным погромом, начало которому положило постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпросов». На педологические организации, ученых и их книги обрушились репрессии.

И без того нерадостное положение и настроение Сабины Шпильрейн ухудшалось с каждым годом. Сталинские репрессии коснулись и ее семьи. В 1935 году НКВД арестовало ее брата профессора Исаака Шпиль-рейна. В 1937 году от сердечного приступа скончался муж. В том же году еще два брата Сабины были арестованы один за другим и вслед за Исааком сгинули в ГУЛАГе. Год спустя умер отец. Можно лишь гадать, что на сей раз спасло саму Сабину Шпильрейн — чудо, или традиционное российское разгильдяйство, или люди добрые незаметно помогли врачу своих детей, — но факт остается фактом: она выжила и сохранила дочерей. Девочки подросли, похорошели и очень увлеклись музыкой, к которой проявили большие способности. И поныне некоторые жители города вспоминают, как в теплые времена года из распахнутых окон дома, где проживала необычная семья Сабины Шпильрейн, почти постоянно звучала классическая музыка.

Летом 1941 года после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз старшая дочь Рената, учившаяся в Москве музыке, приехала в Ростов-на-Дону. Она осталась с матерью и устроилась на работу нянечкой в яслях. Фронт стремительно приближался к городу. По злой иронии судьбы Сабина Шпильрейн, соавтор психоаналитического учения о садистских компонентах влечений и идеи о деструктивном влечении, не верила, что немцы способны на зверское обращение с гражданским населением. По складу ума и характера она всегда была немного «не от мира сего». Она вспоминала Германию периода своей бурной молодости и не могла поверить, что столь культурный народ, как немцы, может причинить вред. Ее уговаривали бежать, но она отказывалась и говорила племяннице, что слухи о зверствах нацистов преувеличены пропагандой.

Стратегически важный город с полумиллионным населением готовился к обороне. Но уже 19 ноября

1941 года гитлеровцы вышли к окраине города, а 21 ноября оккупировали его.

Ростов-на-Дону был одним из немногих городов России, на долю которого выпало за одну войну две оккупации. Первую из них, с 21 ноября по 29 ноября 1941 года, Сабина Шпильрейн и ее дочери пережили, по-видимому, в первую очередь в силу ее скоротечности, хотя и за эти дни нацисты уничтожили немало мирных жителей. До лета 1942 года части Красной Армии удерживали Ростов-на-Дону, хотя город подвергался ожесточенным налетам авиации. Семья Сабины Шпильрейн пережила их все, в том числе и самый страшный налет 18 июля 1942 года. Население города, как всегда, страшилось худшего и надеялось на лучшее. Но 27 июля

1942 года гитлеровцы вторично оккупировали город. Тут же начались массовые расстрелы горожан. Этот конвейер смерти работал вплоть до 14 февраля 1943 года, когда Красная Армия наконец заняла Ростов-на-Дону. Но до окончания второй оккупации Сабина Шпильрейн не дожила.

Последний раз ее вместе с дочерьми видели летом 1942 года в колонне евреев, которую нацисты гнали в направлении Змеевской балки — огромных оврагов на окраине города.

В 1906 году рождается вторая дочь, названная Анной. Юнг публикует вторую монографию по шизофрении. Применяя в клинике с пациентами-шизофрениками психотерапевтические методы, Юнгу приходилось соблюдать осторожность, иначе его обвинили бы в фальсификации. Шизофрению называли тогда dementia praecox (необратимое состояние, не поддающееся лечению). Даже само название говорило о ее неизлечимости. Если кто-то добивался успеха в лечении таких больных, считалось, что это была не шизофрения. Монография по шизофрении была написана в русле идей Фрейда, книги которого — «Исследования истерии» (1895), «Толкование сновидений» (1900) и «Три очерка по теории сексуальности» (1905) — оказали заметное влияние на Блейлера и Юнга. Психоанализ (а этот термин был введен Фрейдом в 1896 году) представлял собой метод лечения пациентов, при котором они рассказывают о своих проблемах, а психоаналитик комментирует их в свете аналитических наблюдений. Юнга заинтересовало, может ли анализ быть эффективным в работе с пациентами, которых он наблюдал в Бургхельцли. Он нашел, что основные принципы и методы фрейдовского толкования сновидений исключительно плодотворны и способны объяснить шизофренические формы поведения. Идеи Фрейда были близки его собственным идеям. Особенно его заинтересовал механизм «вытеснения», заимствованный Фрейдом из психологии неврозов (по образованию Фрейд был врачом-невропатологом). В ассоциативных тестах Юнг часто сталкивался с реакциями подобного рода: пациенты не могли найти ответ на то или иное слово-стимул или медлили дольше обычного. Такие аномалии имели место, когда слова-стимулы затрагивали некие болезненные или конфликтные психические зоны. Согласно «Толкованию сновидений» — получалось, что здесь срабатывает механизм вытеснения. Однако Юнг был в корне не согласен с Фрейдом по вопросу о том, что именно вытеснялось. Фрейд видел причины вытеснения только в сексуальных травмах. Но Юнг наблюдал, что часто его пациенты страдали неврозами, в которых главную роль играли не вопросы секса, а другие факторы: плохая приспособленность к жизни в обществе, угнетенное состояние из-за жизненных трудностей, вопросы престижа и т. д. Однако во многом их взгляды совпадали. Требовалось определенное мужество, чтобы открыто объявить о приверженности идеям Фрейда. В тогдашних медицинских кругах он был persona поп grata и его имя избегали упоминать. Совпадение результатов Юнга с выводами Фрейда не сулило первому ничего хорошего, ведь он только начинал свое восхождение по карьерной лестнице. В результате идеи, высказанные Юнгом в этой монографии, не вызвали одобрения. Втихомолку над ним посмеивались.

Юнг отправляет Фрейду свою монографию по dementia praecox, и между ними завязывается оживленная переписка.

В 1907 году Юнг получает приглашение приехать в Вену и впервые встречается с Фрейдом, который старше его на 19 лет. Они встретились в час дня и проговорили 13 часов подряд, практически не прерываясь. «Фрейд был первым действительно выдающимся человеком, встретившимся мне. Никого из моих тогдашних знакомых я не мог сравнить с ним. В нем не было ничего тривиального. Это был необыкновенно умный, проницательный и во всех отношениях замечательный человек». С этого момента Юнг активно участвует в зарождающемся психоаналитическом движении. Отношения Юнга с Фрейдом быстро переходят в тесную профессиональную дружбу.

Идеи Фрейда быстро захватили умы самых блестящих интеллектуалов того времени. Вокруг него сформировался круг единомышленников, которые в 1902 году образовали Венский психоаналитический кружок, переименованный в 1908 году в Венское психоаналитическое общество. Юнг был принят в общество сразу и безоговорочно как «старший сын» и «наследник».

В 1908 году Юнг участвует в I Международном психоаналитическом конгрессе в Зальцбурге, где знакомится с большей частью того сообщества, благодаря которому психоанализ приобрел в мире огромную популярность. Он становится главным редактором emero^miKaJahrbuchfurpsyckoanali-tische und psychopathologische Forschungen («Психоаналитические и психопатологические исследования»). Фрейд был заинтересован в Юнге и с чисто практической точки зрения. В одном из писем к своему последователю Абрахаму он говорит, что без поддержки Юнга психоанализ рискует быть заклейменным как «еврейская наука». Фрейд возлагает на Юнга большие надежды.

Несмотря на обширные организационные обязанности, Юнг не прекращает врачебной, научной и педагогической деятельности.

Юнг покупает небольшой участок земли в Кюс-нахте на берегу озера и строит трехэтажный дом. Его частная практика все ширится, и в конце концов ему приходится отказаться от места в клинике Бургхелыдли, так как он просто не справляется с обязанностями. В должности приват-доцента он остается до 1913 года. В этом же году рождается его единственный сын Франц.

Практика Юнга процветала, в частности, благодаря одному занятному случаю. На лекциях он демонстрировал своих пациентов в качестве наглядного примера. Как-то к нему обратилась пожилая женщина, с трудом передвигавшаяся на костылях. Уже 17 лет она страдала от паралича. Юнг усадил ее в удобное кресло и попросил рассказать о болезни. Женщина говорила очень долго, и Юнг из-за отсутствия времени вынужден был ее прервать. «Достаточно, — сказал он, — у нас мало времени, сейчас я буду вас гипнотизировать». При этих словах женщина немедленно впала в глубокий транс — безо всякого гипноза — и продолжала описывать свои поразительные сны. Значение этих снов Юнг, не имея еще достаточного опыта, понять не смог и решил, что это своего рода бред. Ситуация становилась все более и более неловкой, студенты могли стать свидетелями фиаско своего преподавателя. Попытки разбудить ее сначала не дали никакого результата. Юнг не на шутку испугался: вдруг он спровоцировал у пациентки скрытый психоз? Ему стоило больших усилий скрыть от студентов свое волнение. Когда женщина очнулась, у нее сильно кружилась голова. Юнг сказал ей: «Я ваш доктор, все в порядке!» В ответ она воскликнула: «Но я исцелилась!» Она отбросила костыли и сделала несколько шагов. «Ну, теперь вы видите, как работает гипноз», — сказал Юнг студентам, хотя на самом деле понятия не имел, что произошло. А женщина ушла в прекрасном настроении и разнесла весть по всей округе о волшебнике Юнге. Ее боли больше не повторялись, она вылечилась. Описанный случай заставил Юнга отказаться от применения гипноза, хотя в то время этот метод был очень популярен.

Впоследствии выяснилось, что ее сын страдал слабоумием и содержался на отделении Юнга. Он был тогда совсем молодым врачом и воплощал в себе то, что она, как ей казалось, мечтала найти в сыне. Она хотела быть матерью выдающегося человека и мысленно сделала Юнга своим сыном, рассказывая о чудесном исцелении. Конечно, сама женщина этого не осознавала. И так получилось, что Юнг оброс клиентурой благодаря тому, что в воображении любящей матери он занял место ее слабоумного сына! К Юнгу приезжали пациенты не только из Европы, но и из Америки. Много позже, например, он лечил дочь Рокфеллера.

Юнг находился в непрерывном поиске новых методов психотерапии. Уже в 1909 году ему стало ясно, что он не сможет лечить психозы, если не поймет их скрытой символики. Так Юнг начал изучать мифологию, интерес к которой, возможно, пробудился уже тогда, когда, будучи маленьким мальчиком, он разглядывал рисунки в книжке об экзотических религиях.

С 1908 по 1911 год Юнг ведет активную переписку с Фрейдом. Он разделяет его позиции, хотя уже в этот период намечаются их разногласия. Сексуальную теорию Фрейда Юнг до конца так и не принял. К слову сказать, все «птенцы гнезда фрейдова» далеко отошли в теоретическом плане от отца-основателя. В этом смысле у него нет ни одно прямого наследника. Юнг интересовался европейским и восточным оккультизмом и полагал, что религия — это великая сила, помогающая человеку достичь самореализации. Сны и фантазии он рассматривал как плод коллективного бессознательного, в котором заключен опыт всего человечества. Искания Юнга в духовной сфере, конечно, шли вразрез с «приземленными» теориями Фрейда, который все пытался свести к сексуальным проблемам. Фрейд не понимал религии и считал, что ее место должна занять наука. На это Юнг отвечал, что «религия может быть заменена только религией». Когда однажды Юнг поинтересовался мнением Фрейда о ясновидении и парапсихологии, Фрейд отрезал: «Полная чушь!», первый с трудом удержался от резкого ответа.

В 1909 году Юнг и Фрейд читают лекции в США в Университете Кларка (штат М