В условиях современного геополитического соперничества

Духовная сфера мирового социума представляет собой совокупность взаимодействующих между собой духовных сфер обществ государств, участвующих в международных отношениях. Взаимодействие и, как следствие, взаимопроникновение духовных культур разных народов – процесс, который в условиях информационного общества приобрёл глобальные масштабы и имеет постоянный характер. Такое взаимное влияние может быть как положительным, так и крайне отрицательным. Если при этом разрушаются ментальные основы общества, то иначе как прямой угрозой национальной безопасности воздействие чужой культуры назвать нельзя. Культура народа – это его душа. Вопрос сохранения национальной духовной культуры – это вопрос сохранения нации как самостоятельного (в духовном, политическом, наконец, экономическом смысле) человеческого сообщества, имеющего общую историю, ценности, цели развития и территорию проживания. Подмена национальной духовной культуры культурой другого народа или (и) космополитичной массовой культурой ведёт к уничтожению нации, как в нравственном, так и государственном аспекте. Однако необходимо отметить, что изоляция (во всё более глобализирующемся мире) стран и народов просто невозможна. Поэтому формирование их суверенного духовного пространства, также как и всеобщего духовного пространства, происходит в условиях нарастающей духовной конкуренции, характеризующейся открытым или латентным соперничеством национальных культур и менталитетов, обуславливающих направления исторической эволюции того или иного общества и государства.

Духовная конкуренция – это противостояние наций на уровне их ментальности, которое направлено на информационное, культурное, конфессиональное, идеологическое, научное, образовательное доминирование одной нации над другой нацией (другими нациями) в духовном пространстве мирового социума. Духовная конкуренция становится всё более актуальным фактором современной геополитики, различные аспекты которой, в том числе цивилизационного противостояния, активно исследовались и исследуются как в России, так и за рубежом[161].

Духовное пространство мирового социума – это общее культурно-историческое внегосударственное образование, представляющее собой совокупность духовных пространств национальных сообществ, сохраняющих свои национальные (как идеальные, так и материальные) духовные ценности, напрямую или латентно влияющие на формирование ментальности народов, этносов, наций.

Духовная конкуренция, в конечном итоге, используется для воздействия на ментальность общества соперника с целью его духовной дезориентации, при которой станет возможно влиять на сознание социума и использовать принадлежащие ему природные, экономические, информационные, культурные и иные ресурсы, которые являются необходимым условием выживания, причём как в настоящий момент, так и в будущем.

Современный мир уже духовно расколот, и в нём лидерство пока принадлежит социумам, выбравшим вещные прагматичные ценности. Но обладание всё более сложной техникой, оружием массового уничтожения обуславливает необходимость духовного развития человечества, перехода к иному: глобальному, Вселенскому мышлению. Духовный мир человечества должен быть един, он «не есть какой-то статичный предмет, но существует благодаря постоянному движению, системе духовной деятельности»[162]. Автор разделяет данное мнение Е.П. Никитина. Современное человечество может прогрессивно эволюционировать только в том случае, если будет осознавать себя единым духовным целым. При этом следует помнить, что мечта о едином мировом сообществе не станет реальностью, пока не изменится наше мышление. И это главная проблема современной цивилизации. Пока мы вынуждены быть участниками навязанной человеческому сообществу аморальной геополитической игры, одним из основных факторов которой является духовность. Именно поэтому наши геоконкуренты обращают особое внимание на деятельность, так или иначе связанную с созданием духовных ценностей: пропаганду вестернизированного масскульта, прозелитизм традиционных для них религий и различных сект.

Технический прогресс без опоры на нравственность приводит к ядерному удару по мирным городам. Как не вспомнить в этой связи слова И. Канта: «Истинная политика не может сделать шага, не присягнув заранее морали»[163]. Поэтому нельзя согласиться с теми исследователями, которые считают, что: «В отличие от морали, политика исходит не из добра и зла, не из справедливости и несправедливости, не из гуманности и не гуманности, а из интересов»[164]. Это не так. Политика, аморальная с точки зрения признанной системы общечеловеческих ценностей, ущербна и губительна как для конкретной страны, так и мира в целом, ибо провоцирует такое же поведение других участников геополитических процессов.

В духовном смысле всему человечеству «западной» цивилизацией предлагается существовать в соответствии с потребностями избранного меньшинства. В этих целях в мировом социуме насаждается универсальная система духовных ценностей. Западнизация, по справедливому мнению, А.А. Зиновьева, обусловлена тем, что: «прежние военные методы стали небезопасными для самого Запада. Одним словом, пришлось менять политическую стратегию. Я думаю, что подходящим названием для новой политической стратегии Запада может служить слово «западнизация» (или «вестернизация») … стремление Запада сделать другие страны подобными себе по социальному строю, экономике, политической системе, идеологии, психологии и культуре … Цель западнизации – включить другие страны в сферу влияния, власти и эксплуатации Запада»[165].

В современном глобализирующемся мире именно духовное будет формировать настоящее и предопределять будущее. Свободные духовно общества, сохранившие свои ментальные особенности, защитившие от агрессивной манипуляции общественное сознание, будут успешно развиваться во всех сферах социальных отношений. Психоколониальные общества, то есть общества, чья духовная жизнь подвержена внешнему контролю, станут выполнять навязываемые им функции, в том числе в ущерб своему развитию. Особенность современных геополитических условий состоит в преобладании психической, ментальной составляющей в противоборстве обществ и государств.

Область духовной конкуренции – основная сфера противостояния в конфликтах нашего времени и, особенно, в стратегической перспективе. Особенно остро в сложившихся в мировом социуме условиях реагируют на эти деструктивные процессы общества с высоким развитием религиозного сознания и национального самосознания, главным образом, социумы исламских стран. Правда, их понимание духовности и процесса развития весьма ортодоксально и специфично.

Немецкий исследователь Б. Тиби в своих работах оправданно отмечает: «Религиозные фундаменталисты объявляют культурную современность не иначе как вирусом, поразившим ислам … Политический ислам стремится изменить эту ситуацию. Тем самым, противодействие культурной современности становится борьбой против Запада, в особенности,– борьбой против интеллектуального вторжения в мир Ислама»[166]. Однако, несмотря на очевидную значительную свою агрессивность, общества исламских стран становятся пусть и достаточно устрашающими, но возможными конкурентами в создании общества будущего, которое должно придти на смену информационному обществу (оно развивается в общество сетевое, характеризующееся тотальным контролем над отдельной личностью и большинством социальных групп). В информационном обществе: «перспективы социальных изменений и экономического развития в возрастающей степени зависят от информации и её использования. В таком обществе стандарты жизни, формы труда и отдыха, система образования и рынок находятся под значительным влиянием достижений в сфере информации и знания»[167]. Знание, опирающееся на мораль, – это основа будущего общества, общества знания. Знания же могут носить как светский, так и религиозный характер, что будет предопределять направления развития общества знания. Автор разделяет мнение Г.В. Осипова, который полагает, что: «Общество знания – это общество, высшей ценностью которого является человек одновременно как живое существо … и как уникальная духовно-нравственная индивидуальность, личность (элемент духовного мира, включая религиозный)»[168].

К сожалению, человечество ещё достаточно далеко от этой великой цели. На данный момент происходит противостояние ортодоксов религиозных (религиозных фанатиков) и ортодоксов светских (циников и прагматиков). Конструктивные части обществ (духовные элиты) часто не являются лидерами в своих социумах, поэтому в мире сохраняется постоянная нестабильность, угрожающая гибелью всему человечеству.

Духовная конкуренция нарастает с каждым годом современного геополитического соперничества. Цели её сложны и многогранны. С одной стороны, необходимо сохранить самобытность всех народов Земли, что позволит и в дальнейшем динамично развиваться человеческому социуму. С другой стороны, глобальные (в том числе экологические, космические) угрозы требуют духовного (интеллектуального, нравственного, эстетического) объединения всех землян для сохранения человечества и достижения его максимального духовного и материального благополучия.

Определить направления общего для современной цивилизации развития, возможно, предстоит России. Это позволит нам, используя свои культурно-исторические и природные ресурсы, влиять на геополитические процессы и тем самым сохранить свою суверенность и успешно развиваться в XXI веке. Для этого существуют все предпосылки. К.Ясперс констатировал: «Русские сформировались на своей особой почве, на востоке, восприняв черты своих европейских и азиатских народностей и духовное влияние Византии»[169].

Российская цивилизация соединила в себе уникальные духовные (культурные, религиозные) традиции других цивилизаций и создала свой неповторимый самобытный самодостаточный духовный мир. Значительная часть нашего общества сохранила в себе дух аскетического, справедливого, не агрессивного, не прагматического отношения к жизни, предопределяющего духовное развитие, стремление к достижению высоких целей и сохранению великих идеалов.

Современные исследователи обоснованно отмечают, что российский культурно-исторический тип «представляет собой самостоятельную цивилизацию, отличающуюся и от Запада и от Востока своими исторически сложившимися общенациональными духовными ценностями и особенностями»[170]. И, несмотря на то, что мы стремительно теряем свою самобытность, наш духовный потенциал очевиден, и его нужно сохранить и приумножить. В противном случае Россия с её многовековыми духовными традициями может превратиться в духовную периферию. Уступив в конкуренции идеологической (проиграв «холодную войну») и не определив духовные стратегические цели своего развития, мы стали ещё более привлекательным объектом для агрессии со стороны геополитических соперников, уже, видимо, поделивших между собой наши природные ресурсы и территорию. В конце ХХ века З. Бжезинский прямо говорил о необходимости превратить Россию в «свободную конфедерацию, состоящую из европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики»[171]. Однако, противостояние ещё не окончено, и в духовной конкуренции у нас есть все шансы не просто отстоять свои геостратегические позиции, но и значительно их усилить. Уйти от столкновений в духовной сфере уже нельзя. Мы были и будем для развитых (и стремительно развивающихся) стран, противниками, с которыми трудно вести открытую войну, но которых можно дезориентировать и попытаться уничтожить, разрушив национальную ментальность, и этого будут добиваться всеми силами и средствами.

Таким образом, можно констатировать, что с разрушением целостной мировой коммунистической системы геополитическое противостояние не только не уменьшилось, но приобрело в современных условиях новые формы. А.А. Зиновьев обоснованно указывал в своих работах, что после «холодной войны» началась «теплая война». В условиях латентного геополитического противостояния России и «западного мира»: «Теплая» война вступила в завершающую фазу – в фазу превращения России в колониальную демократию»[172].

Основным средством достижения геостратегических целей в современных геополитических условиях является информационно-психологическая, культурная, конфессиональная, идеологическая, научно-образовательная борьба между геополитическими конкурентами. Всё вышеизложенное позволяет говорить о том, что не меньшую опасность, нежели прямые вооружённые угрозы, представляют угрозы в духовной сфере. Самое парадоксальное в сложившихся обстоятельствах - это то, что культивирование в российском обществе чуждых ментальности нашей страны стереотипов происходит в тот момент, когда в социумах развитых стран всё более критично подходят к оценке своей духовности.

Некоторые западные исследователи справедливо констатируют: «Мы всё больше молимся на алтарь экономического роста, а не гражданских ценностей … либеральная демократия в Европе смиряется с тиранией экономических категорий»[173]. Прагматизм убивает многовековую духовную сущность европейских народов. Технологии позволяют большей части общества просто быть потребителями, при этом «избранная» незначительная (интеллектуально, но не всегда морально, развивающаяся) часть социума может без особых усилий манипулировать большинством. Однако в целом общества глупеют и неспособны даже оценить степень опасности существующих и вновь возникающих угроз.

Российское общество в данной ситуации имеет все шансы для установления своего лидерства. Наша непрагматичность, не позволяющая решать насущные материальные проблемы, в стратегическом аспекте представляет собой существенный духовный ресурс. Именно он всегда позволял русскому миру мобилизоваться, стать единым целым и отражать любые угрозы, несмотря на постоянное наличие внутренних социально-политических и экономических проблем. Автор полностью разделяет точку зрения В.Н. Иванова о том, что: «Русский мир сегодня – это Россия, плюс русские (русскоязычные) в ближнем зарубежье (страны СНГ и Балтии), плюс русские (русскоязычные) в дальнем зарубежье, сохраняющие историческую память и не прерывающие связей с исторической Родиной»[174].

Русский мир – это духовное пространство, которое не ограничено территорией одной страны, это пространство мирового социума: та его часть, на которой живет русскоязычное население, сохраняется национальная культура народов России, национальные духовные ценности, ментальные особенности стереотипов нашего мышления и поведения. Главная наша особенность – это стремление быть частью глобального мира, при этом всё-таки оставаясь особым духовным миром. Теперь, когда уже много лет не существует Советского Союза, даже некогда ослеплённым «демократией» понятно: борьба велась не столько с коммунистическим режимом, сколько с русским миром вообще. Цель этой борьбы была проста и меркантильна – наши богатства.

Для русского мира всегда было характерно вторичное отношение к личности: её интересами жертвовали без раздумий. Для западной цивилизации уже давно очевиден (во всяком случае, декларируется) постулат: «Государство должно существовать для человеческой личности … ради свободного общества, а не наоборот»[175]. Автор уже указывал на солидарность с такой позицией, однако с определённой оговоркой. Во-первых,- это должна быть действительно Личность (человек духовный), которая сама всегда стремится пожертвовать ради других своими интересами. Во-вторых,- если Личность не понимает, что необходимо чем-то пожертвовать для сохранения государства, которое позволяет ей развиваться, не попав под контроль общества иностранного государства, такая личность не стоит того, чтобы государство существовало во имя неё.

Наша нация смогла экспансировать на всей исторической территории России только благодаря тому, что интересы государства ставились выше интересов общества и отдельной личности. Без этого не было бы ни Российской империи, ни современной мировой державы – Российской Федерации. Понимание необходимости жертвовать – всегда было у народов нашей страны. К сожалению, этим слишком часто неоправданно и хладнокровно пользуется власть. Однако именно своей патриотической жертвенностью мы и отличаемся от всех западных обществ. Мифы, создающиеся геополитическими конкурентами России о русском пьянстве, лени, рабской душе и т.п., развенчивает сама История отечественной государственности и наша великая культура. Этому посвящены труды ряда исследователей, в частности, депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, профессора В.Р. Мединского[176].

Ментальность народов нашей страны всегда отличалась высокой нравственностью, и это нельзя уничтожить (как бы ни пытались наши геополитические конкуренты) за несколько десятилетий. Нравственные основы нашей духовности – это то великое наследие, благодаря которому российская нация всё ещё существует в своём великом суверенном государстве – России.

Борьба за жизненное, в том числе духовное, пространство усиливается с каждым годом, нарастает соперничество в сфере влияния на сознание людей. Тот, кто манипулирует общественным сознанием, правит миром, и на это направлена деятельность наших геополитических конкурентов. Манипуляции общественным сознанием – это одно из уникальных явлений, созданных в процессе развития человеческой цивилизации. Манипуляции могут носить как позитивный, так и негативный характер. Позитивное использование манипуляции возможно, если её применяют высоконравственные люди в целях предупреждения или предотвращения социально опасных последствий от какой-либо деятельности в обществе, например, при разрешении различного рода конфликтов, влекущих за собой причинение вреда, как отдельным лицам, так и социуму в целом. Однако в позитивном аспекте манипуляции используются не так часто, нежели для достижения корыстных целей отдельными социальными группами, оказывающими агрессивное воздействие на общественное сознание. Именно такого рода манипуляции будут предметом нашего внимания, исходя из контекста рассматриваемой автором проблематики.

Во второй половине ХХ века немецкий исследователь Г. Фарбер в своей книге «Манипулируемое большинство» охарактеризовал сущность социальной манипуляции следующим образом: «Фокусники пользуются трюками … в наши дни трюками пользуются также и политические, хозяйственно-политические, культурно-политические манипуляторы. В этом смысле фокусники и менеджеры манипуляции не так уж далеки друг от друга. Но фокусник работает для игры … как самоцели. А манипуляторы современного управления, независимо от сферы, действуют вполне серьёзно … Ибо они создают власть … над другими, манипулируемыми»[177]. Использование манипуляции, по мнению автора, было характерно для всех обществ, начиная с образования иерархизированных объединений людей, в которых предполагалась определённая специализация в области управления. Директор Института мозга человека С.В. Медведев оправданно указывает: «Управление массами осуществляли ещё во времена Древнего Рима … Один очень умный человек способен подчинить себе миллионы голов»[178].

Искусство власти – это во многом умение манипулировать массами. Способы и методы манипуляции совершенствовались в процессе исторической эволюции, вероятнее всего, только с точки зрения технических средств, используемых манипуляторами. Сами же технологии манипуляции, скорее всего, неизменны в течение веков, ведь психология человеческая мало изменилась за тысячелетия. Современные технологии манипуляции стали ещё более латентны, и для их применения используются все технические достижения нашей цивилизации.

Анализ характеристик манипуляции, употребляемых различными авторами, позволяет выделить признаки, которые можно использовать для выявления сущности манипуляции[179], к ним относятся: психологическое воздействие; отношение к объектам манипулирования как средству достижения собственных целей; скрытый характер воздействия; игра на слабостях (использование психологической уязвимости); формирование «искусственных» потребностей и мотивов для изменения поведения в интересах инициатора манипулятивного воздействия. Манипулятор должен предугадывать желания масс, и, чем более низки цели манипулятора, тем более ему понятны насущные потребности определённой части общества, ориентированной на удовлетворение своих (преимущественно примитивных) психофизиологических инстинктов.

Предоставление (или обещание предоставить) массам «хлеба и зрелищ» - главная формула, используемая манипуляторами в любом обществе. Основная часть общества всегда воспринимала и воспринимает власть через призму удовлетворения голода физиологического, псевдоэстетического и псевдоинтеллектуального (развлекательного). Лучший манипулятор – это лучший обманщик. Лучший политик – это виртуозный фокусник-манипулятор. Поэтому современные исследователиобоснованно рассматривают манипуляцию в политике в следующих двух основных значениях: 1) махинация; 2) система психологического воздействия, ориентированная на внедрение иллюзорных представлений[180].

Манипуляции в политике, в основном, носят негативный характер. Цель политической манипуляции – ввести в заблуждение, «переиграть» как общество (избирателей), так и политических конкурентов. Манипуляции направлены на психику людей (их сознание). При этом истинная манипуляция незаметна для манипулируемого, который уверен, что принимает то или иное решение самостоятельно. С.Г. Кара-Мурза в своей работе «Манипуляция сознанием» справедливо указывает: «манипуляция – это скрытое воздействие, факт которого не должен быть замечен объектом манипуляции»[181].

Манипуляции могут использоваться как при достижении локальных, так и глобальных целей. Объектами манипуляции являются: отдельные лица, социальные группы, народы, общества отдельных стран, регионов, и весь мировой социум. Россия в этом смысле не является исключением. Наши геополитические конкуренты для достижения своих целей (использования безвозмездно или на максимально выгодных для них условиях наших ресурсов) предпочитают акцентировать свою манипулятивную деятельность на отечественной финансово-политической элите, которая, пока ещё, действительно обладает неограниченной властью в стране. Таким образом, фактически осуществляется латентное тоталитарное управление нашим социумом извне. Не вызывает сомнений, что манипуляции применяются в любом социуме. Вопрос в том: на достижение каких целей они направлены?

Как обоснованно отмечал ещё в 70-е годы ХХ века академик В.Г. Афанасьев: «Всякое общество воздействует на человека, с тем, чтобы его дела и поступки соответствовали принципам и требованиям этого общества … воздействие на человека, управление им выступает в форме манипулирования его сознанием и поведением»[182]. Это одна из сторон манипуляции: внутренняя, но существует и внешняя. Она характеризуется стремлением одного общества навязать свою волю другому обществу посредством внедрения своих стереотипов мышления и поведения. На достижение этой цели направлены, главным образом, и все военные конфликты современности. По сути, манипуляция – это борьба с психикой, это один из основных факторов войны на уровне обыденного, теоретического, а также индивидуального, группового и массового сознания.

Приходится констатировать, что в существующем геополитическом противоборстве в сфере информационно-психологического противостояния Россия находится, отнюдь, не на лидирующих позициях. Ни один институт государственной власти не занимается стратегическим планированием и формированием политики в сфере защиты российского общества от внешнего манипулятивного воздействия, и, как следствие, не предпринимаются меры по организации соответствующих подразделений в специальных службах и Вооружённых силах Российской Федерации. В техническом отношении мы, очевидно, также проигрываем всем геоконкурентам. Данное положение является прямой и явной угрозой национальной безопасности нашей страны.

Таким образом, можно утверждать, что вопросы манипулятивного воздействия на массы в современном мире являются одними из приоритетных в сфере обеспечения национальной безопасности. При этом представляется логичным выделить следующие концепции манипулирования, которые могут быть как открыто, так и латентно реализованы в современных условиях в геополитическом соперничестве:

- технические (используют технические средства);

- психофизиологические (используют технологии воздействия на эмоциональную сферу человека);

- нейролингвистические (используют технологии воздействия на сознание человека).

Комплексное применение, реализация на практике всех видов манипулятивных концепций – цель, к достижению которой наши геополитические конкуренты приблизились намного больше, чем мы. Они активно проводят научную работу в сфере изучения проблем воздействия на общественное сознание. Поэтому необходимо срочное формирование и проведение в России ясной государственной политики в данной области, принятие срочных мер организационно-правового и научно-методического характера по созданию системы защиты российского общества от агрессивного манипулятивного влияния в процессе духовного (информационно-психологического, культурного, конфессионального, идеологического, научно-образовательного) противостояния.

Духовное соперничество приобрело в современных условиях ещё большую значимость. Это обусловлено, как отмечают отечественные исследователи, тем, что: «В наше время уже не столько «бытие определяет сознание», сколько в гораздо большей степени непосредственное воздействие на него, управление сознанием»[183]. Существующим у наших конкурентов технологиям Россия пока не может противопоставить никаких реальных средств защиты общественного сознания. Воспринимая через средства массовой коммуникации (в том числе электронные СМИ) значительную часть аудио и визуальных образов, психика людей подвергается латентному воздействию (применяются разного рода технические эффекты, деформируется язык, являющийся основой коммуникации в любом обществе).

Важную роль в манипуляции общественным сознанием (а когда речь идет о молодёжи, то основополагающую) играют электронные технические средства. Гипнотическое воздействие компьютерных игр, видеофильмов, рекламы и т.п. продуктов массовой культуры вполне очевидно. Радио и телевидение, компьютеры предъявляют в очень быстром темпе визуальные и акустические сигналы (слова, фразы, образы). Воспринимать их сознательно (как справедливо отмечают исследователи) человек не успевает, но подсознание непроизвольно реаги­рует, этим способом воздействия сигналами на подсознание можно скорректировать установки личности и даже зомбировать че­ловека[184]. Психику людей могут подготовить к восприятию сигналов, побуждающих к исполнению любых приказов, совершению нехарактерных для личности или определённой социальной группы действий.

Постоянное латентное влияние на индивидуальное и групповое сознание подобным образом – один из самых эффективных способов подготовки к манипулированию сознанием всего общества. Существенной частью такого влияния является пропаганда нужных манипулятору идей, ценностей, стереотипов мышления и поведения. Пропаганда, иногда, играет решающую роль при осуществлении манипуляции, особенно во время военных конфликтов, предопределяющих и какое-то психолого-идеологическое противостояние. Английский теоретик Л. Фрезер оправданно полагал, что: «пропаганду можно определить, как искусство принуждения людей делать то, чего бы они ни делали, если бы располагали всеми относящимися к ситуации данными»[185]. Создавать социальную иллюзию, дезориентирующую общество – одна из основных задач манипуляторов, использующих для этого все возможные средства пропаганды. Существенную роль в данном процессе играют средства массовой информации, которые латентно или явно участвуют в пропаганде интересующих манипуляторов идеологий и идеологем.

В современном мире накоплен значительный ядерный потенциал, преднамеренное или непроизвольное использование которого может привести к уничтожению человечества несколько раз. Эту опасность осознают все участники геополитических процессов, поэтому стараются не вступать в открытые конфликты с конкурентами, обладающими оружием массового уничтожения. Не вызывает сомнений, что в будущем открытое насилие и противостояние всё больше будет уступать место латентному информационно-психологическому противоборству, важной составляющей которого, вне всяких сомнений, будет завуалированная или явная пропаганда, осуществляемая манипуляторами.

Сущность пропаганды, по справедливому мнению американских психологов, высказанному ещё более полувека назад, состоит в том, что под её влиянием: «каждый индивид ведет себя так, как если бы его поведение вытекало из его собственных решений. Точно также можно манипулировать поведением группы людей, причем каждый член такой группы будет считать, что поступает по собственному разумению»[186]. Автор считает, что именно на достижение этой цели направлены значительные ресурсы наших геополитических конкурентов в существующем духовном противостоянии.

Не вызывает сомнений, что в целях осуществления деструктивного влияния на сознание нашего общества наши геоконкуренты создали целостную манипулятивную систему, действующую в целях реализации концепции информационно-психологического противоборства. Это обусловлено, во-первых, значительными масштабами манипуляции, а, во-вторых, тем, что все современные манипуляторы (как указывают исследователи) используют в своей деятельности целые системы манипуляций, которые можно обозначить как манипулятивные системы[187].

Сохранение духовных основ общества, ментальности российской нации – это императив нашего благосостояния. Никакие экономические реформы не принесут позитивного результата, если не будут осуществляться нравственными людьми в духовно развитом обществе. Для России это условие (в отличие от западных стран с их прагматичной протестантской этикой) является обязательным. Деформация нашей культуры, языка – вот в чём главная задача манипуляции общественным сознанием российского социума, которую пытаются осуществлять извне наши геоконкуренты. Эти действия реально осуществляются и в настоящее время представляют собой прямую угрозу национальной безопасности Российской Федерации. Военный аналитик из США Т.Л. Томас прямо указывает на то, что возникновение новых методов манипуляции сознанием следует считать такой же угрозой, как отсутствие легитимированных международным сообществом адекватных способов защиты от информационных технологий[188].

История геополитического соперничества – это, конечно же, во многом история соперничества военных технологий. Но в современном мире геополитическое соперничество – это, в значительной степени, соперничество технологий манипуляции общественным сознанием. Поэтому следует на всех уровнях (общественном и государственном) признать, что информационно-психологическое противостояние – это разновидность военных действий, осуществляемых, в том числе, и в мирное время. Для отражения угроз, появляющихся в связи с его осуществлением, необходимо принимать такие же меры, как и при подготовке к контактным видам открытого вооруженного столкновения.

К сожалению, приходится констатировать, что мы пока не противодействуем нашим геополитическим конкурентам, стремящимся манипулировать российским социумом. Россия методично и спокойно проигрывает тайную войну, которая ведётся против нас со времён противостояния СССР и капиталистических держав. Деструктивное воздействие на общественное сознание осуществляется открыто и безнаказанно, и этот процесс может стать уже в ближайшем будущем практически необратимым.

Россия, как одна из самых великих держав мира, уже несколько веков является участником геополитического противоборства. В XXI веке нам предстоит соперничество (в том числе в духовной сфере) как со странами Западной Европы и США, так и стремительно развивающимися азиатскими государствами. Обусловлено это (как уже указывал автор) не только исторически сложившимися обстоятельствами (экспансионистской политикой колониальных государств, считающих возможным претендовать на ресурсы других стран), но и тем, что, по обоснованному мнению западных аналитиков: «Между менталитетом Запада и России существует качественное различие. На Западе утвердилась личностная модель, в России — общественная, коллективная»[189].Российское общество не похоже ни на западный, ни на восточный цивилизационный тип, оно уникально. Поэтому в сложившейся геополитической ситуации, характеризующейся тем, что общества всего мира теряют свои духовные основы, Россия могла бы стать одним измировых духовных центров.

При этом следует учитывать тот факт, что основная борьба за жизненное пространство в современном мире, видимо, постепенно, но полностью перейдёт в противоборство виртуальное (на уровне сознаний) посредством СМК (главным образом, электронных), так как применение соперниками материальных вооружений (в частности, оружия массового уничтожения) может привести к гибели всего человечества. Виртуальное же противоборство направлено на разрушение психик, манипуляцию сознанием противника, что позволяет использовать его духовный и материальный потенциалы. Борьба за влияние на сознание людей приобрела глобальные масштабы. Контроль же за глобальным геостратегическим пространством эффективнее всего осуществлять посредством информационных сетей, в том числе электронных средств массовой коммуникации (СМК), средств массовой информации (СМИ). СМИ различного уровня и видов являются не менее, а в условиях латентного «мирного» геополитического противостояния, видимо, более опасным оружием, нежели обычные вооружения, ибо их воздействие на людей (их сознание) носит постоянный (часто деструктивный) характер. В мире (как уже отмечал автор) фактически идёт война сознаний, в основе которой - информационно-психологическое противоборство.

Под информационно-психологическим противоборством автор понимает деятельность государств-соперников, открыто или латентно противостоящих друг другу в геополитической и, как следствие, в духовной конкуренции, применяющих национальные средства массовой коммуникации, информационные силы и средства армии и (или) специальных служб в целях уничтожения или использования в своих целях духовных ресурсов противника, главными из которых являются: психика отдельных людей (сознание, нервная система), а также общественное сознание в целом (наука, духовная культура, мораль, идеология, религия, об­щественная психология).

Защите духовных ценностей необходимо уделять такое же (а, возможно, и более) серьёзное внимание, как и защите культурно-исторических материальных ценностей, природных и производственных ресурсов, физической жизни и здоровья российских граждан.

На общественное сознание, духовное (интеллектуальное, нравственное, эстетическое) развитие и деградацию социума одинаково влияют и внутренние и внешние факторы. На человека в обществе и социум в целом не воздействуют каким-либо одним специфическим методом и не применяют какое-то одно исключительное средство, а совершают акты психологического воздействия на сознание, применяя комплекс деструктивных средств и методов.

Состояние латентного противостояния на уровне сознаний приведёт рано или поздно к открытому конфликту с нашими геополитическими конкурентами. Этот конфликт будет поддержан всеми информационными ресурсами других стран и, к сожалению, многих отечественных СМИ. Приходится констатировать, что мы постоянно (с момента развала СССР) проигрываем в сфере информационно-психологического противоборства. Периодически создаваемые в специальных службах и Вооружённых силах Российской Федерации подразделения информационно-психологического противоборства также регулярно расформировываются. Это одна из основных ошибок государства, так как современное информационное общество представляет собой особый тип социального структурирования. В современном обществе действует принцип: кто контролирует производство и распространение информации, тот обладает реальной властью.

Учитывая вышеизложенное, автор делает следующие выводы. В современных геополитических условиях успех в геостратегическом противостоянии в значительной степени зависит от того, кто окажется сильнее в противоборстве информационно-психологическом. Никакие процессы в мире не происходят без воздействия на психику людей, их сознание. Война также никогда не была конфликтом, в котором применяются исключительно материальные виды оружия, в том числе массового уничтожения. Важной составляющей войн было и остаётся противоборство в духовной сфере.

Духовная конкуренция в современных геополитических условиях является не менее важным фактором достижения геостратегических целей посредством проникновения в ментальную сферу обществ с целью деструктивного влияния на культуру народов, разрушения их традиционной национальной системы духовных ценностей, внедрения универсальных непатриотических стереотипов мышления и поведения.

Дезориентированные идейно, духовно разобщённые, деградирующие нации не могут формировать дееспособную армию, да и противостоять кому бы то ни было на психологическом уровне тоже не могут. За существующими проблемами в экономике, социальной нестабильностью, вызванной резким расслоением общества, государство, справедливо уделяя значительное внимание укреплению всех ветвей власти, технической модернизации российской армии и флота, совершенно не учитывает следующее обстоятельство. Уничтожение противника (особенно в условиях информационного общества) может быть не только физическим, но и моральным (духовным). Это реальность уже сегодняшнего дня, поэтому противодействие деструктивному влиянию на общественное сознание является одной из основных задач государственных институтов, обеспечивающих национальную безопасность в условиях нарастающего геополитического соперничества в духовной сфере современного мирового социума, характеризующегося реализацией концепции сетевых (информационно-психологических, кибернетических и сетецентрических) войн.

§ 3. Основные направления и особенности защиты

общественного сознания современного российского социума

в условиях сетевых (информационно-психологических,

кибернетических, сетецентрических) войн

В большинстве стран современного мира социумами утрачены возвышенные идеальные представления о жизни и предназначении человека. Однако одновременно с прагматизацией общественного сознания во многих государствах происходит культивирование новых мифологизированных идей, стереотипов, установок, что, в свою очередь, влечёт создание иного иллюзорного виртуального мира, захватывающего всё большее количество людей, уже ощущающих себя частью какой-то специфической реальности, которая вступила в следующую (за постиндустриальной) эпоху.

Современное человечество является свидетелем того, как формируется управляемая реальность, контроль над которой смогут без особых трудностей и затрат осуществлять те, кто регулирует движение информационных потоков, обрабатывает и передаёт информацию, создавая для этого новые информационные технические средства и методы, распределяя их между манипуляторами. При этом следует обратить внимание на то, что эта реальность неоднородна. В ней соединены две иллюзии, которыми пытаются заменить уникальное Сущее Бытие – это виртуальная и мифологизированная реальность.

Мировой социум, раздираемый социально-политическими, экономическими, духовными противоречиями, стремится найти спасение в иллюзии. Эта тенденция отчётливо прослеживается во всех сферах общественных отношений: от духовной до экономической. В этой связи интересны выводы, которые сделал М. Кастельс. Он выделил два типа пространства: пространство мест и пространство потоков (современные финансы составляют основу последних, что ведёт к обесцениванию каждого конкретного локального фрагмента пространства и фактически приводит к формированию виртуальной экономики)[190]. Таким образом, реальный «старый» мир всё более зависит от «нового» виртуального. Реальный мир становится частью виртуального, а в нём акценты развития и противоборства (экономического, политического, военного) иные, нежели в мире «старом». Основная борьба в новой активно создаваемой реальности будет происходить латентно (и во многом этот процесс уже начат).

Открытую конкуренцию (как отмечалось в предыдущем параграфе), характеризующуюся явными материальными и людскими потерями, постепенно и, видимо, полностью заменит противостояние на уровне человеческой психики, по сути, духовная конкуренция. Тот, кто сможет контролировать сознание, тот станет реально управлять в новом мире, утвердив свою информационно-психологическую гегемонию. Побеждать сможет только тот, кто научится выигрывать в войне сознаний. Также следует отметить, что латентное противостояние в отличие от отрытого противоборства носит постоянный, непрекращающийся характер. У войны сознаний нет официального начала и, скорее всего, в ближайшее столетие не будет фактического завершения. Собственно говоря, и «старая» война тоже никогда не была только вооружённым противостоянием. Как справедливо отмечал ещё Т. Гоббс: «война есть не только сражение или военное действие, а промежуток времени, в течение которого явно сказывается воля к борьбе путём сражения»[191]. В новом мире любые сражения будут менее материальными, хотя, вне всякого сомнения, и в них не смогут обойтись без применения значительных технических средств. Вообще войны и конфликты современности в большинстве случаев всё ещё сохраняют «древние» черты, но, как считает автор, к концу нынешнего века этот анахронизм исчезнет практически полностью.

Мощь государств, богатство нового общества будет измеряться не количеством ядерных зарядов (ибо никто из здравомыслящих людей не станет применять в войне оружие массового уничтожения), но количеством и качеством создаваемой и распространяемой (а, значит, и контролируемой) информации, оказывающей решающее влияние на общественное сознание социумов разных стран. Военная мощь ничтожна перед сильным духом, развитым интеллектом и эстетическим чувством. По справедливому мнению исследователей: «Новые войны – войны умственной силы, значит, борьба с ними тоже должна быть, прежде всего, умственной»[192]. В этом контексте необходимо обратить внимание также на то, что интеллект – это часть духовного мира человека, которая не может полноценно (а главное, позитивно) развиваться без нравственности (этики) и чувственного миросозерцания, поиска прекрасного (эстетики). Следовательно, новые войны – это войны не только (а, может, даже и не столько) войны интеллектуальные, сколько войны нравственные и эстетические (культурные, религиозные, идеологические, психологические, информационные), то есть войны духовные. Уничтожение противника может осуществляться как посредством прямого нанесения ущерба, так и опосредованно. Духовное противоборство в современном мире – это, главным образом, информационно-психологическое противоборство. Данное обстоятельство подчёркивают в своих исследованиях многие отечественные учёные[193].

Самым практичным, быстрым и лёгким способом осуществления контроля над духовным пространством противника (общественным сознанием его социума) следует признать воздействия, осуществляемые через информационную сферу (средства массовой, в том числе электронной, коммуникации). Это обусловлено всепоглощающим влиянием СМК на общество, ибо вне зависимости от своих этических, эстетических, интеллектуальных пристрастий, социального статуса, национальной и религиозной принадлежности, все люди современной цивилизации (за очень редким исключением) являются каждодневными потребителями информации, предоставляемой нам телевидением и радио, а также Интернет. Современные отечественные исследователи в этой связи справедливо указывают: «Никогда ещё возможности информационного контроля не были так велики, как сейчас, когда вся планета и днём и ночью просматривается и прослушивается»[194].

Глобальные информационные сети проникли во все части мирового сообщества. Внедрение в общественное сознание с их помощью нужной (правительствам, транснациональным корпорациям, отдельным социальным группам, организациям) информации – это не что иное, как сознательное манипулирование, осуществляемое для достижения полного контроля над социумом. Для реализации этой задачи используются всё более совершенные в психологическом и техническом плане средства информационного воздействия, которые представляют собой (по справедливому мнению исследователей) совокуп­ность специальных лингвистических, программных, техниче­ских и иных средств, обеспечивающих извлечение, искажение и разрушение информационных ресурсов государства[195]. Воздействие на эти ресурсы обеспечивает неограниченный контроль над всеми сферами общественной жизни, самой психикой людей. При этом следует помнить, что психика человека, его сознание – это тоже информационный ресурс, один из важнейших инфоресурсов государства наряду с материальными техническими носителями информации. Поэтому отечественные исследователи обоснованно подчёркивают, что: «Силы «войны будущего» будут включать в себя: «мыслящую сеть» прогнозирования … сеть хакерской войны, сети … психологической войны и операций на поражение сознания противника»[196].

Будущие войны (войны нового типа), как уже отмечал автор, будут ориентированы на то, чтобы уничтожить без открытого боя противоборствующую сторону, но не столько физически, сколько ментально, преследуя основную цель: использовать потенциалы побеждённых в своих интересах и по своему усмотрению. Игнорировать опасность нарастающего в мире информационно-психологического противоборства, значит, обрекать на неудачу все начинания и достижения, как в политике, так и в экономике современной России. Информационно-психологическое противоборство – один из важнейших аспектов существующей геополитической конкуренции. Поэтому необходимо создать организационно-правовые условия изучения проблем нового (ментального) типа войны.

Многогранность феномена войн нового типа, сетевых (информационных, психологических, кибернетических, сетецентрических) войн, не позволила до настоящего времени определить общепринятые дефиниции по данной проблематике. Однако специалисты отмечают, что: «информационную войну можно определить как комплекс мероприятий и операций, проводимых вооруженными силами и другими организациями в интересах национальной безопасности своей страны и направленных на обеспечение информационного превосходства над противником»[197]. Данный подход, по мнению автора, несколько сужает понимание информационной войны, относя её более к одному из разновидностей открытого противоборства. В связи с этим автор полагает, что, во-первых: информационная война всё-таки, в значительной степени, характерна для латентного противоборства, хотя и реализуется в современных конфликтах открытого типа; во-вторых: в чистом виде, видимо, уже невозможно выделить именно информационную войну, она существует в виде войны информационно-психологической, которая ведется, как и любая война, для достижения определённых политических и экономических це­лей.

Проблема информационной войны вызывает в нашей стране всё возрастающий интерес. Патриотически настроенная часть общества стремится предотвратить деструкции, которые неизбежно развиваются и усиливаются в ходе информационно-психологической войны, основным объектом воздействия в которой является сознание людей. По сути, в геополитическом соперничестве применяются информационные и психологические средства и методы для осуществления информационно-психологического насилия. Эта деятельность наших геополитических конкурентов носит системный и постоянный характер. Поэтому противодействие должно быть также системным, планомерным и постоянным во всех сферах общественной жизни современного российского общества. Против России, её народов велась, ведётся и будет вестись тайная ментальная война.

История этого вопроса такова. 18 августа 1948 года Совет национальной безопасности США принял директиву 20/1 «Цели США в войне против России». Эта дата обычно считается началом информационной войны США против СССР. Директива 20/1 была впервые опубликована в США в 1978 г. в сборнике «Сдерживание. Документы об американской политике и стратегии 1945-1950 гг.»[198]. Не вызывает сомнений, что отечественная разведка докладывала руководству Советского Союза о стратегических императивах геополитического соперничества, выбранных США. Однако необходимых выводов сделано не было. Изучения проблем противодействия деструктивному влиянию на общественное сознание и создание соответствующих средств и методов не последовало. Поэтому итогом первого этапа информационной войны против Советского Союза – стало идеологическое и территориальное разрушение самой большой по площади мировой державы.

США неуклонно и стремительно развивают технологии в информационно-психологической сфере как для открытого военного противоборства, так и для латентного геополитического, в том числе духовного, противостояния. В декабре 1992 г., основываясь на резуль­татах выполнения программ информатизации вооруженных сил и опыте ис­пользования новых систем оружия в Персидском заливе, Пентагон издал директиву TS 3600.1 под названием «Информационная война». В результате целенаправленной работы была проведена реорганизация ряда подразделений министерства обороны США. Представляется возможным, анализируя данные сведения, сделать вывод о том, что наши потенциальные конкуренты в современном геостратегическом пространстве стремятся как можно лучше подготовиться к ведению войн нового типа, одним из видов которых является информационная война.

Информационная война – это один из видов войны нового типа, характеризующийся применением преимущественно технических средств в целях разрушительного воздействия на информационные ресурсы (или их контроля и использования в своих интересах), а также в целях военной, политической, социально-экономической дезорганизации противника посредством применения информационно-психологического оружия.

К сожалению, приходится констатировать, что Россия, как и прежде, неверно определяет основные приоритеты в области обороны, сосредотачивая все свои усилия лишь на модернизации различного рода материальных видов вооружений, что, конечно же, тоже необходимо. Однако эти меры следует осуществлять только в совокупности с деятельностью в сфере разработки и принятия на вооружение информационно-психологического оружия,которое представляет собой различного рода технические средства, способные активно воздействовать на информационные ресурсы противника и их носителей с целью нейтрализации и использования в своих интересах, а также средства и методы, применяемые в этих же целях на ментальном уровне, уровне сознания и подсознания, то есть человеческой психики. В настоящий момент нам нечего противопоставить тем же США. Разработки в данной области ведутся (да и то не достаточно активно) исключительно в теоретическом аспекте. Такая же негативная картина складывается и в сфере психологического противоборства, что отрицательно сказывается на обеспечении национальной безопасности Российской Федерации, так как ещё одним видом современной войны является война психологическая, которую также, как и информационную войну, в мирный период трудно выделить (как уже отмечал автор) в качестве самостоятельного вида военного противостояния.

Психологические войны – это войны, затрагивающие в меньшей степени материальные, в том числе технические, средства, их целью являются души и умы людей. Исследователи справедливо полагают, что в контексте психологической войны «термин «психологические» понимается в широком смысле, как синоним термина «духовные»[199]. Именно духовность как неотъемлемая часть сущности человеческой личности, составляющей основу её психики, является главным объектом воздействия в период ведения войн нового типа и особенно войны психологической.

Термин «психологическая война» впервые применил британ­ский аналитик и историк Дж. Фуллер, который ещё в 1920 году предположил, что со временем традиционные формы ведения боевых дей­ствий заменит война психологическая с её психологическими операциями. Термин «психологические операции» впервые появил­ся в 1945 году в плане операций, разработанном капитаном 1 ранга ВМС США – И. Захариасом; целью плана было ускорение капитуляции японцев[200].

Психологическая война, по мнению отечественных учёных, которое разделяет автор, выступает в качестве действий, направленных на ослабление морального духа политических оппонентов, на подрыв авторитета их руководителей, на дискредитацию их действий, в конечном счете, на оказание давления на взгляды отдельных людей и общественное мнение для достижения конкретных целей[201]. Эти цели в XXI веке изменились незначительно. Как отмечал П. Лайнбарджер в своей работе «Психологическая война» в 60-х годах ХХ века: «войны ведутся для достижения пси­хологических целей, если они не являются войнами на истребление. Последние встречаются редко»[202]. В современных условиях изменились пути достижения целей войны. Войны нового типа направлены не на открытое физическое уничтожение, а латентное психологическое подчинение государств и обществ противника посредством применения средств и методов агрессивного манипулирования.

Войны нового типа имеют свою специфику. В частности: «Психологическая война не укладывается в рамки принятых представлений о войне. Она ведётся перед обычной войной, в ходе её и после прекращения военных действий»[203]. Её опасность заключается в постоянном негативном (чаще латентном) влиянии на процессы в духовной сфере на уровне ментальности отдельных личностей и наций. Она направлена на уничтожение духа народа, вытравливание его этнорелигиозной, этносоциальной, этнокультурной самобытности и уникальности. В этой связи уже упоминавшийся П. Лайнбарджер отмечает: «Для того, чтобы психоло­гическая война была эффективной, достигаемые с помощью её результаты должны быть неотъемлемой частью повсе­дневной жизни и борьбы всех тех, на кого она направлена»[204].

Деятельность по созданию соответствующей (нужной манипуляторам) социокультурной, политической атмосферы можно сравнить с широкомасштабной военной операцией, осуществляемой с применением всех имеющихся в арсенале наступающих сил и средств. Психологическая война – действенная часть любого открытого военного противостояния, реальных боевых операций. Грамотно организованное психологическое подавление противника может привести к его моральному уничтожению ещё до начала вооруженного конфликта или после даже незначительных потерь, которые понесёт противник. При низком морально-психологическом состоянии личного состава части и соединения утрачивают свою боеспособность уже при 10-20 % потерь в людях, в то время как при крепком моральном духе и высокой психологической стойкости частей и подразделений – лишь при 50-60 % потерь[205]. Наши геополитические конкуренты понимают это. Поэтому в Наставлении Объединённых вооружённых сил НАТО – АТР-35 /А/ указывается, что моральный дух войск является наиболее важным фактором в войне[206].

Все ведущие мировые державы успешно развивают технологии ведения войн нового типа, в том числе информационно-психологических войн. Самая активная позиция в этом вопросе у Соединённых Штатов Америки. Ещё в 1953 году Объединенный комитет начальников штабов Вооружённых сил США: «принял следующее определение: психологическая война состоит в планомерном использовании пропаганды и род­ственных ей информационных мероприятий с целью повли­ять на мнения, чувства, отношения и поведение групп ино­странцев враждебных и других стран таким образом, чтобы содействовать осуществлению целей национальной поли­тики или военных целей»[207]. В масштабе НАТО действует единая директива «О принципах планирования и ведения психологических операций»[208].

Автор полагает, что психологическая война – это один из видов войны нового типа, которая характеризуется использованием преимущественно нематериальных средств и методов психологического подавления противника, применяемых явно в период открытого военного противостояния и латентно в мирное время. Основное вниманиево время ведения психологической войны уделяется (даже при применении технических средств) воздействиям на психику противника, манипулирование его сознанием (в отличие от информационной войны, воздействия в которой, в основном, направлены на технические средства и соответствующие информационные ресурсы). Организация манипуляций противником осуществляется как на уровне сознания, так и подсознательном уровне во всех сферах общественной жизни.

Продолжающаяся, несмотря на псевдодемократическую риторику, колониальная политика экономически развитых стран не может быть реализована без организации и проведения подобного рода операций, направленных на духовное подавление народов всего мирового социума. В современных геополитических условиях не прекращается ведение психологической и информационной войны между геополитическими конкурентами.

Информационная война в абсолютном виде, также как и психологическая, без их взаимосвязи менее эффективна, и поэтому в современных условиях реализуются концепции информационно-психологической и информационно-технической войн.

Информационно-психологическая война – это война, которая характеризуется воздействием на психику человека, общественное сознание, определяемые как основные информационные ресурсы противника. Данное воздействие осуществляется посредством применения всех возможных информационных технологий и технических средств в целях манипулирования, психологического подавления и физического устранения противоборствующей стороны.

Информационно-техническая война – это война, основным объектом воздействия в которой являются технические объекты и не людские информационные ресурсы. Воздействие на психику человека, общественное сознание противника происходит в процессе причинения ущерба информационно-техническим средствам и объектам.

Информационная и психологическая война (информационно-психологическая, информационно-техническая) имеют много общих признаков с войной кибернетической, которая отличается от них использованием информационно-психологических средств и методов воздействия на противника посредством электронных средств массовой коммуникации, то есть осуществлением деятельности в кибернетическом (виртуальном) пространстве. По мнению исследователей: «Кибернетическая война – это война в кибернетическом (виртуальном) пространстве с использованием кибернетических средств. Это специфическая, высшая форма информационной войны, как бы включающая в себя все другие её формы, но исключающая обычные военные действия. Поэтому неправильно называть кибернетической войной обычные военные действия с использованием операций, методов и средств информационной войны»[209].

Кибернетические войны имеют свою специфику, которая заключается в том, что воздействие на сознание (психику) противника осуществляется посредством электронных средств массовой коммуникации, при этом объектом уничтожения или подчинения являются также кибернетические сети, технические информационные ресурсы. В современном мире – это одно из важнейших направлений открытого и латентного геополитического противоборства. Именно этим обстоятельством объясняется тот факт, что ещё в 2003 году президент США Дж. Буш подписал секретную директиву, поручив правительству решить, когда и как США будут наносить кибернетические удары по компьютерным сетям врагов (кибернетический арсенал США хранится в строжайшем секрете и охраняется тщательнее, чем ядерные объекты[210]). Военные стратеги США справедливо считают, что война в виртуальном пространстве неизбежна, поскольку киберпространство является потенциальным ТВД (театром военных действий)[211].

Поэтому одним из основных направлений геополитического соперничества также является провоцирование на территории явных и потенциальных геостратегических конкурентов кибернетических революций, осуществляемых посредством воздействия на общества стран-объектов глобальной манипуляции через электронные средства массовой коммуникации. Разновидностью кибернетических революций являются Интернет-революции и Смс-революции – именно так логичнее называть относительно бескровные «бархатные» революции. Значительная роль электронных СМК в социально-политических процессах, которая была недооценена лидерами государств Северной Африки, после событий в относительно благополучных Египте, Бахрейне, Ливии, вполне очевидна.

Кибернетическая революция – это геополитическая операция, направленная на изменение социальных, в том числе духовных основ жизни общества и государства, осуществляемая без явного вмешательства внешних военно-политических сил, в целях воздействия на сознание обществ геополитических конкурентов или предполагаемых геополитических объектов влияния, через электронные средства массовой коммуникации, посредством использования потенциалов пассионарной протестно настроенной части общества государства-объекта геополитической манипуляции. Локальные кибернетические революции, по мнению автора, являются частью глобальных кибернетических войн.

Кибернетическая война представляет собой особый вид войны нового типа, осуществляемой в целях дезорганизации всех уровней управления силами и средствами противника, выраженной в проведении специальных технологических операций, направленных на психологическое подавление и разрушение или использование в своих целях информационно-технических ресурсов социумов и армий противника посредством создания и контроля через кибернетические (электронные) коммуникационные сети (главным образом, интернет) виртуальной реальности, моделирующей жизнь личности, социальных групп и, в целом, общества отдельных государств.

Кибернетические войны принесли с собой новые риски и угрозы, которые ещё недостаточно изучены, поэтому пока достаточно сложно смоделировать ход подобной войны. Вероятнее всего, дезорганизовав и взяв под контроль компьютерные системы противника, контролирующие связь, транспорт, энергетику, кибернетическое воздействие может создать цепную реакцию, в результате которой пострадают все, в том числе гражданские объекты, связанные с киберсистемой. Учитывая глобальный характер электронных средств массовой коммуникации, киберудары способны стать основным боевым средством как в открытом, так и латентном противоборстве. В контексте решения данной проблемы просматривается стремление многих военных специалистов прогнозировать содержание будущих военных действий на основе анализа концепции так называемой сетецентрической войны – СЦВ[212].

Приходится констатировать, что наши геополитические соперники, уже давно реализуя концепции информационных, психологических и кибернетических войн, готовят более сложную схему ведения военных операций, и, как следствие, видимо, такие операции предполагается вести в период подготовки к открытой войне. Данный вид ведения военных действий применяется в современных конфликтах, которые, возможно, служат «естественными» полигонами для испытания нового типа управления вооружёнными конфликтами, которые приобретают всё более унифицированные черты, становятся достаточно кратки по времени. Не вызывает сомнений, что потенциал сетевых войн огромен. Это отмечают и отечественные специалисты. В частности, в 2004 году в журнале «Военная Мысль» была опубликована статья «Молниеносная война нового поколения: возможный сценарий»[213], в которой авторы стремились раскрыть направления совершенствования форм и способов военных действий ВС США и ОВС НАТО на основе реализации последними положений концепции сетецентрической войны и центрально-сетевых совместных действий.

В основном употребление термина сетецентрическая война относится к открытому военному противостоянию. «Термин «сетецентрическая война», как считается, ввёл в оборот вице-адмирал ВМС США Артур Себровски в 1998 году»[214]. Именно применительно к военной сфере специалисты используют термин сетецентрические войны[215], под которыми понимается ведение боевых действий в едином информационном пространстве на основе тактики «роя», посредством создания «системы систем»[216]. Однако, информационное противоборство, так же как и деятельность разведки, не прекращается в период перемирия или, тем более, подготовки к войне. Поэтому некоторые исследователи справедливо полагают, что употребление понятия «сетецентрическая война» применительно к содержанию военных действий не совсем корректно, так как данное понятие характеризует не специфические черты войны, а методы обработки данных, и используется среди специалистов информационных технологий в контексте «сетецентрическая модель вычислений»[217]. Вместе с тем, данная позиция автору кажется тоже не совсем верной, так как сетецентрическая война, как один из видов войны нового типа,– реально существующая форма военного противоборства.

Сетецентрическая война – это война нового типа, основанная на принципе комплексного, системного использования всех информационных, психологических, кибернетических средств и методов воздействия на сознание (психику, волю) противника в целях его подавления и (или) использования в своих интерес