Семантические и философские аспекты категории меры

Исследование содержания и объема того или иного понятия требует осмысления его языковых параметров, этимологии, фразеологических аспектов и т.п. Следует согласиться с В.П. Малаховым, по мнению которого «одним из свидетельств замыкания теории на самой себе является формирование (и удержание) в ее рамках специального языка не столько с помощью словотворчества, сколько на основе изменения (корректировки или подмены) или забвения исходных значений общеупотребимых слов»[5]. В этом случае, по мнению ученого, юридическая теория превращается в исключительно корпоративное явление, понятное только посвященным и поэтому ценное в основном только для них[6]. Сказанное обуславливает необходимость исследования языковой характеристики категории меры.

Анализ лексико-семантических аспектов категории меры представляется необходимым начать с изучения лексического значения слова «мера» в русском языке. В Толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова дается шесть значений искомого слова: 1) единица измерения протяженности или емкости; 2) предел, граница, размер; 3) мероприятие, способ действия; 4) степень; 5) стихотворный размер; 6) сосуд для измерения сыпучих тел.[7] Аналогично слово «мера» определяется и в Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова, при этом относительно последнего значения там говорится, что мера представляет собой также «русскую народную единицу ёмкости сыпучих тел, а также сосуд для измерения их».[8] В Толковом словаре русского языка В.И. Даля дается более развернутая характеристика меры: это «способ определенья количества по принятой единице; мера вообще прилагается к протяженью и к пространству, а отвлеченно, вообще предел, иначе пора, срок; погонная, линейная мера служит для обозначения расстояний или величины линий; квадратная - плоскостей; кубическая - тел, толщи; мера сыпучих и жидких тел определяется единицею емкости; мера и мерка хлебная, четверик, маленка, пудовка, по восьми на четверть; местами мерою называют осьминик, и даже три четверика; мера времени, годы, месяцы, дни; также мера, в стихосложении, счет, порядок и паденье слогов; на это есть меры, средства, способы: прими меры, распорядись, устройся; лучшая мера против воров – собаки; ещё мера - это предел, граница: сам себе знай меру».[9] Наконец, в Большом академическом словаре русского языка дается шесть значений слова «мера»: 1) единица измерения; 2) старинная русская единица емкости для сыпучих тел, равная приблизительно одному пуду зерна; 3) то, чем измеряют что-либо, мерило; 4) величина, размер, степень охвата чего-либо (например, «по мере сил»); 5) обычно – во множественном числе: действие или совокупность действий, средств для осуществления, достижения чего-либо; 6) устаревшее – стихотворный размер.[10]

Развивая языковую характеристику меры обратимся к специальным словарям. К синонимам слова «мера» относятся: единица, критерий, размер, степень, умеренность, рамки, величина, объем, габариты, уровень, масштаб, мероприятие, способ, средство, образ, порядок, прием и т.д.[11] Кроме того, если посмотреть словарь омонимов русского языка, то можно заметить, что составитель обращает внимание на два омонима: мера как единица измерения и мера как мероприятие.[12] Обогащает понимание категории «мера» исследование её антонима «безмерность».[13] В Толковом словаре русского языка В.И. Даля имя прилагательное «безмерный», от которого производно имя существительное «безмерность» определяется как «неизмеримый, беспредельный; чрезмерный, необычайный; безмерно великий, малый». Само же имя существительное «безмерность» понимается как «неизмеримость, огромность или малость; крайность оговариваемого качества».[14] Таким образом, противоположным понятию «мера» выступает «крайность оговариваемого качества, огромность его или малость». Отсюда мера – норма, обычное, нормальное, некрайнее состояние того или иного свойства, качества. Таким образом, в качестве пятого значения категории «мера» можно назвать свойство, качество объекта, характеризующее нормальность, соответствие тем или иным критериям, и даже гармоничность, определенную красоту.

В Этимологическом словаре русского языка Г.П. Цыганенко этому слову дается следующая характеристика. «Мера – единица измерения. Общеславянское. Имеет соответствия в других индоевропейских языках. Современное слово развивалось из древнерусского мера – предмет, которым мерят, размер, вес и др. следствие изменения «ять» на е (в украинском языке – на i). Древнерусское мера восходит к праславянскому *mera. Оно образовано с помощью суффикса –r-a от индоевропейского корня *me – «мерить». Ему родственны: литовское metai («годы, год»); древнеиндийское mati – «мерит»; латинское metior – «мерю»; греческое metron – «мера». От греческого metron через латинское metrum произшло французское metre, которое вошло в русский язык при Петре Первом как «метр». От греческого же metron-metrike «измерение, мера» происходит метрика – учение о стихотворных размерах, а также сами стихотворные размеры. Из польского metryka которое восходит к латинскому matrikula «список» в русский язык вошло такое слово, как «метрика» - выписка из книги записей актов рождения о дате рождения». Таким образом, «мера» не является заимствованным словом, и трансформировалось по мере размежевания языков индоевропейской семьи. Кроме того, родственные слова в других языках, и их трансформации в русском языке после заимствования обозначают и период времени, и средство измерения (метр), и стихотворный размер, и даже выписку из книги регистрации актов рождения.[15] К этому стоит добавить, что в славянском языке слово «мера» обозначало «орудие для измерения (сажень); меру сыпучих и жидких тел». Такое слово как «мерило» - синоним меры, - также связывалось с различными измерительными приборами и средствами измерения.[16]

Этимологический анализ слова «мера» подтверждает положение о том, что для него характерны значения средства измерения, средства воздействия, границы, предела чего-либо, степени выраженности, развития чего-либо, а также свойства чего-либо, характеризующего его нормальность, умеренность, гармоничность и даже красоту.

Этимология слова «мера» говорит о том, что данное имя существительное является производным от глагола «мерить». То же самое говорит нам и Словообразовательный словарь русского языка А.Н. Тихонова. Однако, данный глагол является ключом для достаточно значительного словообразовательного ряда. В этом ряду, в частности, присутствуют такие слова, как «мерно», «безмерность», «чрезмерно», «всемерно», «маломерка», «полномерно», «полумера», «равномерно», «замер», «измерение», «неизмеримость», «соизмерение», «намериваться», «намеряться», «недомерок», «отмерять», «перемерка», «непомерно», «примерка», «пример», «размер», «соразмерно», «размеренно», «умерить», «умеренно», «вымерять» и др.[17] Как можно увидеть, глагол «мерить» оказался довольно продуктивным, произведя посредством словообразования такое разнообразие других слов, как схожих по значению, так и диаметрально противоположных. Стоит сказать, что С.И. Ожегов определяет слово «мерить» как «определять величину, протяженность чего-нибудь какой-нибудь мерой; надевать для определения соответствия мерке, годности по размеру (платье, обувь)».[18] Получается, что все эти указанные словоформы так или иначе связаны с мерой: без меры невозможно что-то мерить.

Интересно также рассмотреть значение другого связанного с мерой слова – умеренности. Оно связано с именем прилагательным «умеренный», которое определяется как «средний между крайностями, не большой и не малый». Оба они производны от глагола «умерить» - «ограничить степень, силу проявления чего-либо»[19]. Если мы желаем добиться умеренности чего-либо, мы должны его вначале измерить, понять, в чем превышает, или чего не достает до средней, умеренной величины. В любом случае, требуется определенный эталон для измерения и сравнения, а затем и для установления необходимых границ.

Мера позволяет не только добиться умеренности чего-либо, но и определенной гармоничности, красоты. Гармоничный – исполненный гармонии, согласованности, стройности в сочетании чего-либо.[20] Толковый словарь русского языка В.И. Даля определяет гармонию как «соответствие, созвучие, соразмерность, равновесие, равномерность, равнозвучие, взаимность соотношения, согласия, согласности, согласа, стройности, благостройности; соразмерного отношения частей целого; правильное отношение одновременных или современных звуков, аккорд; самая наука с созвучиях». Для нахождения гармоничности чего-либо, таким образом, необходим определенный эталон, средство для нахождения его соразмерности и равномерности. Таким образом, мера выступает и характеристикой гармоничности, красоты объекта, не даром мы употребляем в позитивном значении словосочетание «чувство меры».

Ряд значений меры можно вывести, анализируя различные устойчивые словосочетания – фразеологизмы. Например, следующий фразеологизм призывает к умеренности в увлечении чем-либо, во избежание неприятных последствий: «Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?»[21] Или, аналогичный фразеологизм, описывающий неприемлемость чрезмерного бестолкового усердия: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет».[22] Чрезмерную самоуверенность отражает фразеологизм «слишком много брать на себя», часто употребляемый нами в негативном смысле.[23] К умеренности во всем призывает фразеологизм «не до жиру, быть бы живу».[24] Об умеренности в делах говорится, когда сказано, что «за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь».[25] Словосочетание «золотая середина» говорит об образе действий, поведении, чуждом крайностей, риска.[26] Аналогично предупреждает нас устойчивое сочетание «знай край, да не падай».[27] Ряд фразеологизмов так или иначе связаны со степенью чего-либо: «более или менее», «ни больше, ни меньше»[28], «до зарезу, по зарез» - до крайности, чрезвычайно,[29] «как-никак» - хоть в какой-то мере, степени,[30] «на пределе» - в крайней степени напряжения, в крайней степени раздражения.[31]

В Русском семантическом словаре под редакцией С.Г. Бархударова в одном семантическом гнезде с глаголом «мерить» (от которого, как мы знаем, произошло имя существительное «мера») находятся такие слова, как «большой», «выдерживать», «готовый», «метр», «объем», «подход», «пригодиться», «строй», «формула», «число», «градус», «минута», «отход», «процент», «степень», «толщина», «частота», «готовить», «идти», «норма», «полутон», «приспособление», «сила» и др.[32] Можно, исходя из этого утверждать, что мера вообще охватывает весь спектр количественных и качественных показателей предмета или явления: даже если мы что-то и не сможем измерить математически, мы можем его оценить с позиции того или иного эталона, образца, нормы, критерия. Кроме того, мера соответствует такому понятию, как средство, способ, путь, метод, подход и т.д., что в ещё большей степени позволяет говорить о принципиальном значении этой категории. Тот или иной метод науки, повседневной деятельности людей и т.п. – это определенная мера воздействия на объект. И мы в очередной раз подходим к философскому анализу меры, к рассмотрению этой категории с позиций области человеческого знания, связанной с предельно общими категориями, которые пронизывают всю человеческую жизнь. Однако, есть ещё ряд аспектов семантической характеристики слова «мера», которые тесно связывают данную категорию с предметом юриспруденции.

Одним из синонимов слова «мера», и одним из его значений выступает «граница, предел». Но, что характерно, понятие «предел» в переносном смысле понимается как страна, государство – например, «чуждые пределы», «вернуться в родные пределы».[33] А что же будет являться мерой государства, как не его границы, пределы, отделяющие его от других государств, пограничных, сопредельных. Если мы обратимся к количественным показателям государства – территории, населению, валовому внутреннему продукту, национальному доходу и т.п., то точно не сможем обойтись без меры и в значении измерителя, и в значении эталона, образца. Мы уже не говорим о том, что государственное управление и регулирование осуществляется посредством тех или иных мер. Можно, таким образом, констатировать, что категория «мера» тесно связана с государственными и правовыми явлениями, и это видно уже при её лексическом, семантическом и фразеологическом анализе.

Всю палитру рассмотренных значений слова «мера» можно свести к нескольким основным:

- мера характеризует количественную сторону (это связано с измерением, единицей измерения, степенью выраженности, с устаревшими значениями емкости, сюда можно отнести середину, усредненность, норму и умеренность);

- мера характеризует качественную сторону (установление границ, пределов, а также эталона, с которым сравнивается целостное явление);

- мера употребляется во множественном числе как «меры» - средства воздействия (впрочем, может быть и единственное число).

Семантика категории меры, её языковой смысл выводят нас на философское понимание этой категории. Опросы студентов юридических вузов и факультетов Алтайского края, проведенные диссертантом, показывают, что большинство из них допускает изменения содержания философских категорий при их попадании в правовое поле. Думается, однако, что категории потеряли бы свою всеобщую сущность, если бы утратили свое философское содержание. С другой стороны, категории в силу своей природы не могут изменить философского содержания, даже если в рамках частных наук им пытаются придать совершенное иное значение. Поэтому, на наш взгляд, философские и семантические аспекты меры как раз и должны выступать ориентиром исследования её юридических аспектов, определять его методологию. Выделение же собственно правовых проявлений меры может быть достигнуто, прежде всего, посредством соотнесения этой категории с юридическими категориями.

Мера издавна рассматривается в качестве философской категории[34]. «Категориальное мышление имеет дело с такими предметами, которые не просто являются идеальными, но содержат всеобщие характеристики реальности; оно выражает свой предмет как универсальный, т.е. узнаваемый во всем и не связанный конкретно, в отдельности ни с чем»[35], - отмечает В.П. Малахов. Согласно Философскому словарю, «категории в философии – основные понятия, отражающие наиболее общие и существенные свойства, стороны, отношения явлений действительности и познания»[36]. Рассматривается именно категория меры, это означает, что изучается не принцип, не идея, не понятие меры в праве, а наиболее общая универсальная конструкция, охватывающая собой правовые идеи, принципы, пронизывающая собственно правовые категории, характеризующая сущность права. Философское осмысление категории «мера» позволит понять её содержательное своеобразие в общественном бытии. Сказанное так же не дает нам возможности заменить конструкцию «категория меры» на «идея меры» или «принцип меры», которые ни по отдельности, ни вместе не охватывают её содержания.

Исследование эволюции представлений о мере позволяет утверждать, что с древнейших времен у различных народов мира присутствуют те или иные символы, обозначающие меру: у вавилонян, египтян[37] и древних греков[38] это символ весов, который затем отразился в римском частном праве в виде обрядов манципации и нексума[39], у древних индийцев – символ безмерности, бескрайности[40], в учениях Древнего Китая – середина, умеренность как эталон добродетели[41], на Руси – символ Правды, который, как показали современные исследования, выступал мерилом праведности и правомерности поступков и человека[42]. В последующем, отдельные аспекты категории меры были подробно разработаны Аристотелем[43], который также поставил и вопрос о тесной взаимосвязи категории меры и права, морали, добродетели[44]. Определенные аспекты категории меры, а также её связи с правом, нравственностью, затрагивают и ряд других мыслителей[45]. Например, И. Кант, как это видно из его рассуждений, право трактует как меру свободы[46]. И. Бентам пишет о возможности измерения ценности «известного количества удовольствия или страдания», а также о необходимости определения пропорции (соотношения, соразмерности) между преступлением и наказанием[47].

Наконец, наиболее подробное освящение категория меры получила в трудах немецкого мыслителя Г.В.Ф. Гегеля, в сочинении которого «Наука логики» первый том «Учение о бытии» посвящен категориям «количество», «качество» и «мера». «В мере уже заключена идея сущности, а именно быть тождественным с самим собой в непосредственности своей определенности, так что эта непосредственность низводится этим тождеством с собой до чего-то опосредствованного, точно так же как тождество с собой опосредствованно лишь этой внешностью, но есть опосредствование с собой; это рефлексия, определения которой суть, но даны в этом бытии просто лишь как моменты своего отрицательного единства… Мера, ещё как таковая, сама есть сущее единство качественного и количественного; её моменты даны как наличное бытие, качество и определенные количества этого качества, которые только лишь в себе неотделимы, но ещё не имеют значения этого рефлектированного определения»[48]. Также следует отметить, что в работе «Философия права», Гегель проводит тесную взаимосвязь права и меры, рассматривая само право как определенную меру, и указывая на необходимость соблюдения меры при совершении определенных юридически значимых действий[49].

Краткий экскурс в историю становления и эволюции представлений о мере позволяет заключить, что, во-первых, в трудах абсолютного большинства мыслителей встречаются упоминания об определенных аспектах меры, об отдельных её значениях, только Аристотель и Гегель рассматривают меру как категорию, выделяя различные её проявления. Второй особенностью, на наш взгляд, выступает двойственное рассмотрение мыслителями меры - с одной стороны, как философской категории, как взаимосвязи качества и количества, а с другой, - как сущностной характеристики права. Наконец, ещё одним немаловажным методологическим выводом можно обозначить определение некоторыми мыслителями необходимости меры для государства, государственной власти. Таким образом, имеет место существование представлений о тесной взаимосвязи меры и правовых феноменах в истории мировой мысли, а также философами подробно освещены особенности меры как категории бытия и сознания.

Обращение к современным философским работам приводит нас к выводу о том, что «мера» выступает во-первых, категорией философии, а во-вторых, неразрывно связана с такими философскими категориями, как «качество» и «количество». В Новейшем философском словаре А.А. Грицанова определяется, что «мера есть философская категория, традиционно используемая в контексте отображения взаимосвязи и взаимозависимости количественных и качественных изменений. Мера трактуется как интервал или диапазон, в границах которых вещи и явления, изменяясь, сохраняют, тем не менее, единство своих качественных и количественных параметров, т.е. остаются идентичными сами себе, самотождественными»[50]. Аналогично искомую категория характеризует в Философской энциклопедии В.Е. Кемеров.[51] В Новой философской энциклопедии мера определяется как «категория философского дискурса, фиксирующая и обобщающая результаты и процедуры измерения качественно-количественной определенности предметов, процессов и их взаимоотношений, тех средств измерения, которые выступают в функции эталонов»[52].

Философская трактовка меры, прежде всего, показывает её связь с категориями количества и качества. Это, в свою очередь, отсылает нас к достижениям диалектики, одним из законов которой, как известно, выступает переход количественных изменений в качественные, и обратно[53]. В литературе указывается, что «анализ меры и мерных отношений исходит из единства качественных и количественных характеристик, из важности, с одной стороны, количественных изменений для существования качественной определенности, для возникновения нового качества, и, с другой стороны, качественной определенности для порогового значения количественных изменений, интервала изменений количественных величин, в рамках которого можно говорить о сохранении качества исследуемого предмета или процесса»[54].

Ученые утверждают, что в философии XX-го века категория меры утратила свое логико-методологическое значение, хотя она и обсуждается в связи с логико-операциональными проблемами измерения, особенно остро вставшими в связи с развитием квантовой механики и различными вариантами построения системы физических констант[55]. Однако, в советской философской литературе категория меры активно исследовалась в рамках развития диалектико-материалистического метода познания, отдельных законов, категорий диалектики.

«Рассматривая общие закономерности развития природы, общества и мышления, диалектический материализм проводит существенное различие между двумя основными типами качественных изменений: развитием отдельных предметов (индивидуальный цикл развития) и историческим развитием систем явлений (развитие «видовых» качеств). В биологии этому соответствуют линии онтогенеза и филогенеза. В науке об обществе – развитие отдельных государств и развитие общественно-экономических формаций. Каждому из этих типов качеств и качественного развития соответствуют свои специфические формы меры»^[56]. Данные рассуждения В.П. Кузьмина иллюстрируют взаимосвязь качества, количества, меры и государственно-правовых феноменов, применительно и к рассмотрению отдельных типов государства и права, и к рассмотрению правовых семей мира.

В.П. Кузьмин обозначает и ещё одно важное в методологическом отношении положение, действие которого мы в дальнейшем сможем проследить, анализируя взаимосвязь меры и правовых категорий. Касается это проблемы соотношения мер части и целого, предмета и системы. «Главный методологический принцип здесь состоит в том, что качество и специфические законы развития системы являются основным фактором, определяющим в конечном счете качество и меры отдельных входящих в него явлений. Система и её законы выступают как высшая мера (мера мер) отдельных элементов и подсистем, которые в рамках системы являются лишь её «моментами», составляющими»^[57]. С этих позиций вполне правомерно говорить об общих чертах проявлений категории «мера» на разных уровнях абстракции государственно-правовых феноменов.

Характеризуя категории качества и количества, А.П. Шептулин отмечал, что «взаимосвязь и взаимообусловленность количества и качества отражается в категории «мера». По мере накопления знания о качественной и количественной сторонах исследуемого объекта познание переходит к выявлению взаимосвязи и взаимозависимости качества и количества, качественных и количественных изменений, к установлению меры исследуемого явления и закономерности перехода от одной меры к другой – от одного качественного состояния к другому»[58]. «Мера существует в виде определенной границы, присущей материальным образованиям, нарушение которой приводит к изменению качества вещи, к превращению количественных изменений в качественные»[59], - пишет ученый в другой своей работе. Из этих суждений вытекает следующий вывод: мера вещи, явления есть её качество, представленное определенными количественными показателями. Рассмотрим, что же понимается под количеством и качеством.

«Качество можно определить как совокупность свойств, указывающих на то, что собой данная вещь представляет, чем она является, а количество – как совокупность свойств, указывающих на размеры вещи, её величину (характеризующих её объем, длину, ширину, темп развития, степень проявления тех или иных её свойств)»[60]. Таким образом, можно увидеть, что мера характеризует взаимосвязь показателей, описывающих вещь как целое, или те или иные свойства этой вещи, со степенью выраженности этих свойств, и другими показателями, описывающими вещь на предмет того, какая она, т.е. мера связывает между собой ответы на вопросы «что есть вещь», и «что собой это «что» представляет в исчислимом, измеримом выражении».

В обстоятельном труде, посвященном проблемам материалистической диалектики, определенное внимание уделяется категориям количества, качества и меры[61]. Прежде всего, авторы отмечают, что «содержание категории меры является синтезом содержания категорий качества и количества»[62]. «Обобщение опыта научного исследования позволяет утверждать, что каждый качественный момент объекта обладает специфической величиной, которая может варьироваться в определенных пределах. Именно это обстоятельство прежде всего и имеется в виду, когда характеризуется понятие меры… Мера (курсив наш – Е.К.) как атрибут материального объекта есть качественно-количественная система взаимосвязей внутри явлений, включающая в себя функциональные зависимости на разных уровнях объекта, а также функциональные зависимости целого и частей»[63]. Подобная характеристика меры дает основание утверждать о необходимости исследования её проявлений в различных подсистемах правовой системы общества, она может характеризовать как позитивное право в целом, так, например, и норму права.

Невозможно обойти вниманием и следующее обстоятельство. Рассуждая о качестве авторы материалистической диалектики указывают, что «содержание качества включает в себя определенность («внешняя» сторона качества) и системность («внутренняя сторона качества»), которая является носителем его определенности. В свою очередь, определенность характеризуется границей, конечностью, свойством, а системность – элементами и структурой, непрерывностью и дискретностью, устойчивостью и изменчивостью, являясь их единством»[64]. Исходя из этого можно утверждать, что мера выступает универсальным показателем, характеризующим ту или иную систему. То же можно сказать и о правовой системе общества, и о её подсистемах: мера будет выступать характеристикой как самой системы (её стабильного или переходного характера – «мера стабильности правовой системы»), так и подсистем, входящих в правовую систему, которые, в свою очередь, сами являются системами. Это предопределяет анализ взаимосвязи и взаимодействия категорий «правовая система» и «мера» в юридической науке, а также проявлений меры в различных подсистемах и элементах правовой системы общества.

Безусловной заслугой В.П. Кузьмина в исследовании философских аспектов категории меры выступает то, что он развивает учение Г. Гегеля о трех уровнях диалектики процесса познания меры: мера отдельного предмета, взятого самого по себе (простая мера); мера предмета как «члена» системы явлений (системная мера); мера предмета как совокупности всех действительных отношений (реальная мера)^[65]. Простая или непосредственная мера есть мера предмета самого по себе, есть показатель, характеризующий предмет таким, каким он должен быть при «идеальных условиях». Качество в этом случае постоянно, и варьируются количественные показатели. Можно говорить, что простая мера характеризует некоторый вариант стабильности, статичности предмета. Стоит также отметить, что характеризуя данный уровень познания меры, В.П. Кузьмин поднимает саму проблему измерения, и проблему меры как масштаба этого измерения. Он отмечает, что во-первых, всякое измерение предполагает «качественную тождественность, однородность сравниваемых величин», во-вторых, «выражение этих величин в соответствующих единицах измерения»^[66]. О единицах же измерения он говорит, что они, и образованные ими масштабные сетки, носят в рамках данной качественной определенности вещей характер всеобщей меры, а также выступают не как меры конкретных вещей, а как средство измерения^[67].

Следующей ступенью познания В.П. Кузьмин, вслед за Г. Гегелем, называет специфицирующую меру. Изучение трактовки специфицирующей меры мыслителями, приводит, однако, к выводу, что данная стадия не выступает самостоятельной в познании меры, а является частью простой меры. Просто, можно рассматривать меру в данном случае в динамике – изменении количественных показателей в рамках качественных^[68]. Далее В.П. Кузьмин указывает, что когда установлена простая (непосредственная) мера, теоретическое познание направляется на определение меры отдельного явления через меру системы явлений и законы этой системы^[69]. «Все сколько-нибудь существенные изменения и превращения коренного качества (например, образование видов в живой природе, смена общественно-экономических формаций в обществе и т.п.) могут быть поняты лишь в их видовом бытии, в историческом бытии систем»^[70]. Далее, ученый вообще указывает, что «мера системы выступает мерой мер по отношению к мерам её компонентов»^[71], что, безусловно, подчеркивает важность определения того, чем выступает мера для правовой системы общества.

В.П. Кузьмин рассматривает и третий уровень познания меры явления, говоря об исследовании на этом уровне многокачественности и многомерности через многосистемность^[72]. «Выявление реальной меры выступает как завершающая ступень познания явления, на которой качество и мера определяются уже не только субстанционально – через качество системы и её законы, - но и конкретно-исторически, т.е. с учетом всей совокупности действующих условий и отношений. Здесь и законы системы, и сами явления выступают уже в своих реальных формах»^[73]. И если на предыдущих ступенях познания явления и их законы выступали сами по себе, т.е. в чистом виде, их анализ не был осложнен выявлением взаимодействия с другими явлениями, то в реальном мире всеобщего взаимодействия нет ни «чистых» явлений, ни «чистого» действия отдельных законов, ни «чистого» существования отдельных систем, как нет, например, «чистых» классов и «чистых» наций^[74]. Получается, что если мы беремся утверждать о реальной, действительной мере того или иного явления, все наши абстрагирования на предыдущих этапах хотя и способствуют её познанию, но сама она в много раз сложнее мер, с которыми мы на этих этапах сталкивались.

Ряд положений касательно категории меры, интересных для настоящего исследования, выдвигает В.Д. Плахов. Прежде всего, ученый говорит о нормах как об особых общественных мерах правилах, рассматривает при этом норму «не столько в смысле масштаба, предела, границы, рамок, сколько в смысле мерила, мерки, эталона, образца, стандарта», имея при этом в виду, что «оба смысла не исключают друг друга, а диалектически связаны между собой: первый, более общий (философский) сохраняется в снятом преобразованном виде во втором (социологическом)»^[75]. Исходя из этого он отмечает, что «понять природу социальных норм можно лишь на основе общего философского учения о мере вообще и социальной мере в частности»^[76]. Таким образом, В.Д. Плахов проводит тесную связь между различными видами социальных норм и мерой, которая их содержательно характеризует. Этот вывод очень важен для обоснования состоятельности настоящего исследования проявлений категории «мера» в правовых феноменах.

В.Д. Плахов также рассматривает понятие «мерные отношения», в которые, по его мнению, «в определенных случаях вступают материальные объекты», причем «субстраты последних как бы испаряются и сами названные отношения обретают самостоятельное значение, становятся сущностью возникшей мерной ситуации». Мерную ситуацию он определяет как «совокупность условий, при которых осуществляется измерение: её возникновение подчинено субъективной цели измерения»^[77]. «Мерная ситуация возникает тогда, когда субъект вступает в мерное отношение к действительности. Она может иметь самостоятельное значение или может быть моментом многообразной деятельности, сложной динамики социальных связей»^[78]. Как видим, ученый выдвигает ряд смежных с мерой понятий – мерная ситуация, мерные отношения, определяет ряд особенностей процесса измерения и т.п. Это позволяет ему утверждать, что «в соответствии с этими отношениями и процессами понятие «мера» наполняется специфическим смыслом». «Под мерой, помимо прочего, понимаются закономерные образования, имманентно присущие реальным объектам. При определенных условиях они становятся предметом человеческого познания. Созданные в процессе субъективного отражения меры-образы в мерной ситуации используются субъектом как средства познания и деятельности, достижения определенных целей, т.е. в функциональном качестве» ^[79].

Таким образом, В.Д. Плахов во-первых, рассматривает меру как средство познания, измерения, выяснения черт того или иного предмета, явления, как образец, эталон, критерий, а во-вторых, как средство воздействия на что-либо для достижения определенных целей. Второй аспект, в сущности, как раз и позволяет ему рассматривать социальные нормы как особую меру поведения. Эти положения представляют интерес и для нашего исследования в целях установления взаимосвязи между мерой и правовой нормой.

О категориях количества, качества и меры пишет и такой советский философ, как Б.М. Кедров. «Для качества характерно следующее: оно указывает, во-первых, на то, что присуще данной вещи как её отличительная, только ей свойственная особенность, выделяющая её из всех других вещей, а во-вторых, на то, что совпадает с самой этой вещью и не может быть от неё отнято. Отнять от вещи её качество – значит уничтожить саму эту вещь, превратить её в другую»[80]. «Количество выступает как такая определенность вещи, которая безразлична к самой вещи (к явлению, к «бытию»)», отмечает Б.М. Кедров, и подробно раскрывает взаимосвязь количества и качества, указывая, что «безразличие количества по отношению к качеству вещей и явлений имеет свою границу, и, переходя эту границу, мы обнаруживаем теснейшую связь в единстве обеих сторон вещей и явлений – качественной и количественной»[81]. «Область меры каждой вещи или явления – это та область, в которой существует данное качество при любых количественных значениях свойств вещи. Границами меры служат такие количественные характеристики вещи или явления, при которых данное качество существовать уже не может и превращается в другое качество»[82].

Из современных философских работ, выполненных, однако, в духе диалектического материализма, можно упомянуть работу Е.Ф. Солопова «Логика диалектики», в которой философ дает трактовку количества и качества, сходную с уже приводимыми, а также раскрывает значение категории меры[83]. Философ суммирует представления о мере, качестве и количестве и продолжает устоявшуюся традицию «формального» внешнего подхода к категории меры в советской и современной российской философии, опирающегося на зарубежные разработки содержания искомой категории.

Как видим, нет оснований утверждать, что в философии 20-го века ослабло внимание к категории меры. Из зарубежных мыслителей этого периода Рене Генон охватывает некоторые аспекты искомой категории в своих трудах, давая им весьма оригинальную трактовку. «Мера, понимаемая в своем буквальном смысле, относится главным образом к сфере непрерывного количества, то есть, более непосредственно, к вещам, обладающим пространственным характером; отсюда следует, что она имеет отношение либо к самой протяженности, либо к тому, что принято называть «телесной материей» из-за протяженного характера, которым она с необходимостью обладает, что, впрочем, не означает, что природа её сводится просто к протяженности…»[84]. В то же время, мыслитель указывает, что «в сущности, мера есть «означение» или «определение», необходимо присущее всякому проявлению, в каком бы порядке или модусе оно ни совершалось; естественно, что это определение соответствует условиям каждого состояния существования, и в некотором смысле оно даже отождествляется с самими этими условиями, воистину количественное оно лишь в нашем мире, потому что количество, в конечном счете, так же, в прочем, как пространство и время, есть только одно из особых условий телесного существования»[85]. Стоит отметить, что приведенный подход французского мыслителя не противоречит, в сущности, пониманию меры как качественно-количественной категории, собственно, и Г.В.Ф. Гегель, например, сначала рассматривает определенность (качество), а уже затем величину (количество), и только после их анализа переходит к мере[86].

В эстетике мера выступает как категория диалектики, выражающая конкретную определенность, целостность и относительную устойчивость предмета, пределы, в которых связи с другими предметами и развитие не меняют его качества; в практике эстетического освоения действительности и художественной деятельности мера выступает как: а) одно из оснований эстетической оценки, суждения вкуса, отождествляемого прямо с «чувством меры»; б) регулятивный, нормативный принцип художественной деятельности (творчества): несоблюдение меры, выход за её границы, приводит к утрате художественности, к выпадению результата художественного творчества из разряда явлений эстетического порядка[87], - отмечается в словаре эстетики. Из этого следует, во-первых, что категория меры имеет ещё и значение некоего эталона, показателя красоты, во-вторых, и с эстетических позиций мера выступает как показатель взаимосвязи количественных и качественных характеристик, правда, теперь уже для определения вполне конкретного качества предмета – его красоты, и в-третьих, возможность собственно специфического эстетического понимания категории «мера» дает нам основание предположить, что и в правоведении мера преломляется в своеобразном значении, ипостасях, вытекающих из особенностей правовой сферы жизни общества, правовой надстройки.

Отдельного внимания заслуживает подход к мере в философии постмодернизма. Подробный анализ постмодернизму и его отражению в правовой науке дает С.В. Моисеев. Исходя из его рассуждений можно сделать вывод, что постмодернисты отрицают обоснованность и необходимость существования всевозможных эталонов, образцов, критериев истины, называя их метанарративами – «великими схемами», которые «пытаются вписать все в одну схему, все подчинить одной логике, а действительность слишком разнообразна, фрагментарна, локальна, подчиняется разным логикам», метанарративы же «являются принудительными, угнетательскими, они контролируют и формируют по своему усмотрению местные традиции, не уважают их специфику»[88]. Негативным является отношение постмодернизма к праву и юриспруденции[89]. Развернутую и убедительную критику постмодернизма и постмодернистской юриспруденции приводит В.В. Сорокин, по словам которого «постмодерн – это хаос, дисгармония, инерция, распад, в которых все относительно, неопределенно, лишено целостности, упорядоченности и устойчивости»[90]. Прочтение работ Ю. Хабермаса, Э. Фромма, и особенно, В.О. Пелевина заставляет согласиться с учеными в оценке этого течения современной философской и государственно-правовой мысли. И если у Ю. Хабермаса мы видим мягкую и продуманную критику проекта «модерна» как попытки рационального построения идеального общества и государства[91], то отечественный представитель постмодернизма строит свои рассуждения (облеченные, правда, в художественную форму) на основе принципов деструктивизма, показывает глубокие язвы современного общества и не менее негативную перспективу его развития[92].

Получается, что постмодернизм, отрицая рациональное познание и возможность нахождения абсолютной истины, ставит вопрос и о существовании меры в бытии – в природе, в обществе, в государстве и праве. Это следует из отрицания им эталонов, образцов, критериев, раз и навсегда установленных людьми. В этом нам видится его важнейшая негативная черта, даже по сравнению с модернизмом, с рациональной европейской философией эпохи нового времени. Последняя хотя и утратила представление о содержательных аспектах общественной меры и меры права, характерное для традиционных обществ, и в этом отношении выступила предтечей событий мировой истории XX-го века, но хотя бы сохранила и разработала формальную сторону меры – понимание её как категории бытия, т.е. как наиболее общей универсалии мироздания. Однако, лишенная духовного и нравственного содержания, мера была поставлена под сомнение постмодернистами, как и все рациональное устройство социума, мира в целом.

С постмодернистским подходом к миру, социуму, а также к проявлениям меры, невозможно согласиться. Устранение ориентиров, демонтаж границ, деструкция самого представления о рамках, границах, пределах, эталонах можно рассмотреть как количественные изменения, которые, при их накоплении, приведут к качественному взрыву порядка в мире, которого не знала эпоха модерна. Безусловно, постановка вопроса об обоснованности модернизации в философии постмодернизма представляется верной, но путь отрицания и разрушения видится ещё более тупиковым, нежели путь исключительно рационального осмысления действительности. И даже в этом анализе последствий постмодернистского подхода мы видим проявление универсальной категории меры, что как раз и подтверждает необходимость исследования теоретических вопросов проявления меры в правовых феноменах.

Первичное философское осмысление категории меры позволяет сделать ряд выводов, которые одновременно будут выступать своеобразными посылками для следующих этапов диссертационного исследования. Во-первых, мера выступает, прежде всего, как философская категория, т.е. как наиболее общее и абстрактное понятие, охватывающее принципиальные базовые закономерности развития бытия (в данном случае – к примеру, закон перехода количественных изменений в качественные и обратно), что, впрочем, не мешает ей, преломляясь через предмет конкретной науки (например, эстетики или правоведения), приобретать специфическое собственное значение, оставаясь при этом категорией философии. Во-вторых, категория меры тесно связана с категориями «количество» и «качество», характеризует их взаимосвязь и взаимообусловленность, что не позволяет рассматривать их в отрыве друг от друга. В-третьих, меру характеризуют полисемичность и длительность формирования современных представлений. В-четвертых, мера проявляется даже в самом её отрицании постмодернистами – имеет действие закон перехода количественных изменений в качественные. Категориальная природа меры подчеркивает её универсальный характер и неразрывность меры с бытием и сознанием общества.

Необходимо также указать, что рассмотренная философская характеристика меры напрямую определяет специфику исследования проявлений данной категории в правовом поле. Мера, взаимосвязанная с качеством и количеством явления, вещи, характеризует сущность, содержание этого явления. Учитывая, что качество есть определяющее свойство вещи, явления, количество характеризует это свойство с точки зрения измерения, а мера выступает показателем единства качества и количества и перехода от одного качества к другому, выдвинутый тезис видится вполне логичным. Ввиду этого меру можно применить и к такому социальному явлению, как право, и всему, что с ним связано. Мера для права может выступить таким же концептуальным показателем, как воля, интерес, свобода, справедливость, однако, преимущество меры видится именно в её категориальности и взаимосвязи с законами развития природы и общества.