Введение. Билалутдинов Марат Дамирович

Билалутдинов Марат Дамирович

УДК 94

Биография й.п. геббельса в свете проблемы континуитета третьего рейха

07.00.03 – всеобщая история

Диссертация

на соискание учёной степени

кандидата исторических наук

Научный руководитель

кандидат ист. наук, доцент

Мучник В.М.

Томск – 2010

Оглавление

Введение........................................................................................................................... ….... …...2

1. Немецкие традиции, сформировавшиеся в период кайзеровской Германии…...…............26

2. Йозеф Пауль Геббельс: детство, юность, начало политической карьеры (1897-1933)…....40

2.1. Формирование идентичности Геббельса……………………………………….…..40

2.2. Геббельс и немецкие традиции в "период борьбы"……..........................................49

3. Йозеф Пауль Геббельс – рейхсминистр пропаганды (1933-1945).........................................88

3.1. Образование министерства пропаганды как один из шагов "национал-социалистической революции"..………………………………………………………....88

3.2. Геббельс и отношение к немецким традициям фракционных версий национал-социализма……………..........................................................……………………..….....101

3.3. Разрывы и преемственность с немецкими традициями в идеологических воззрениях Геббельса....………………………..………………………………..……...110

3.4. Роль Геббельса в формировании и функционировании лингвистических механизмов господства национал-социалистического режима ………….………….125

3.5. Отношения Геббельса с немецкими традициями при осуществлении им культурной, гендерной, социальной, мобилизационной и внешней политики.........................................................................………………………………...140

3.6. Взаимоотношения Геббельса с элитами Третьего рейха в контексте проблемы континуитета…………………..............................................................................……...180

3.7. Геббельс об итогах существования Третьего рейха и его ошибках...…….….....189

Заключение…………………………………………………………………………………... ….193

Список использованных источников и литературы……………….. 201

Введение

За шестьдесят четыре года, прошедших со времен краха национал-социализма, количественные результаты работы исторической науки, его изучающей, поражают воображение. Так, например, составленная Михаэлем Руком двухтомная библиография национал-социализма, изданная в 2000 г. в Дармштадте насчитывает 1610 страниц и 37 077 наименований[1]. Наиболее популярными темами исследований являются: биографии лидеров Третьего рейха, история НСДАП, вермахта, различных разведывательных и карательных структур, таких как Абвер, СД, гестапо, история Германии во Второй мировой войне и ответственность за неё правившего режима, внешняя политика, система и организация пропаганды, теория и практика антисемитизма, Холокост, причины массовой поддержки режима. Всё это позволяет утверждать, что Третий рейх – один из самых хорошо исследованных периодов немецкой истории.

Если говорить о теоретических итогах развития историографии, то они выражаются прежде всего в создании ряда концепций, объясняющих феномен национал-социализма, причины его генезиса и сущность[2].

Главной проблемой, остающейся перед исторической наукой является проблема преемственности Третьего рейха в общей линии развития германской истории, или проблема континуитета – как принято обозначать её в немецкой историографии.

Проблема континуитета рассматривается в исторической науке в следующих аспектах и составных частях:

1. Вопрос о генезисе национал-социализма, его истоках и корнях, причем не только в германской, но и во всеобщей истории.
2. Сочетание национал-социализма с немецкими политическими, экономическими и духовными традициями, с немецким менталитетом. Ломка и трансформация традиций в годы нацистского режима.
3. Проблема органичности нацистской идеологии, теории и практики режима в немецком обществе и культуре.
4. Сочетание архаики и модернизма в национал-социалистическом режиме.
5. Проблема взаимовлияния национал-социализма и большевизма. Действительно ли без Ленина не было бы Гитлера?
6. Проблема взаимоотношений старых, традиционных для Германии элит, таких как высший генералитет и представители крупного бизнеса, с новой нацистской элитой.
7. Проблема «Machtergreifung». Этот термин, утвердившийся в историографии ФРГ, можно перевести как «захват власти», то есть вопрос заключается в том, как характеризовать приход Гитлера к власти, правомерно ли считать его «национал-социалистической революцией», как он сам это именовал?[3]

Объектом исследования является биография Геббельса, рассматриваемая с точки зрения проблемы континуитета. Его выбор обусловлен следующими причинами:

1. Он являлся одним из ключевых и влиятельнейших функционеров Третьего рейха.

2. Главная область его деятельности пропаганда – один из важнейших инструментов господства тоталитарного национал-социалистического режима.

3. В его убеждениях, по крайней мере, на ранних этапах политической карьеры, весомое место занимали левые, социалистические идеи, и он поддерживал левое крыло НСДАП во главе с братьями Отто и Грегором Штрассер, чьё видение национал-социализма заметно отличалось от видения национал-социализма Гитлером и во многом шло вразрез с немецкими консервативными традициями.

4. Он оставил большое количество исторических источников, среди которых множество статей и речей, а самое главное – дневники, полные интересных оценок, в их числе и рефлексия о немецких традициях, изучив которую историк может делать выводы о проблеме континуитета.

Под персоналистским ракурсом исследования проблемы континуитета Третьего рейха в работе понимается следующее: во-первых, влияние немецких традиций на процесс формирования идентичности его руководителей, во-вторых, их взаимоотношения с немецкими традициями в процессе осуществления ими политической деятельности. То есть в наиболее общем виде персоналистский аспект проблемы континуитета представляет собой взаимоотношения Геббельса с традициями и тенденциями развития, зародившимися в тех эпохах, от которых исследуется преемственность Третьего рейха. Это понимание обуславливает выбор предмета исследования:

Источниковая база исследования: Первую группу источников составляют дневники Геббельса. Он начал дневник, делая записи, в октябре 1923 г.,[4] затем, начиная с 1941 г., диктовал их, и закончил его 1 мая 1945 г.[5] Дневники можно разделить на две части: первая с 1923 г. до лета 1941 г., которую он писал от руки лично, и вторую с 1941 г. до конца войны, когда он диктовал текст стенографисту министерства пропаганды Рихарду Отте. Дневники имеют длинную и сложную историю поиска и идентификации их фрагментов, которая могла бы стать предметом отдельного источниковедческого исследования. В 90-ые гг. работа по поиску частей дневников Геббельса была завершена Мюнхенским институтом современной истории, и они были опубликованы.

К сожалению, полный вариант издания дневников оказался недоступен для автора. Поэтому в работе дневниковые записи цитируются по нескольким изданиям, воспроизводящим основное содержание, и включающим оценки Геббельсом всех важных событий и явлений, входящих в предмет исследования. Во-первых, «Йозеф Геббельс. Дневники 1924-1945. В пяти частях. Издано Ральфом Георгом Ройтом»[6]. Во-вторых, «Моё участие в борьбе Германии»[7] являющееся английским переводом книги «От Кайзерхофа до рейхсканцелярии», изданной нацистами в 1934 г. с предисловием самого Геббельса и содержащей записи с 1 января 1932 г. по 1 мая 1933 г. В-третьих, «Откровения и признания»[8] - сборник документов Третьего рейха, касающихся войны с СССР. В-четвёртых, книге Е.М. Ржевской «Геббельс. Портрет на фоне дневника»[9], содержащей фрагменты дневниковых записей с 1924 по 1945 гг. В-пятых, книге А.Б. Агапова «Дневники Йозефа Геббельса. Прелюдия «Барбароссы»[10], содержащей дневниковые записи периода с 1 ноября 1940 г. по 8 июля 1941 г. В-шестых, по книге «Последние записи»[11], содержащей дневниковые записи Геббельса с 28 февраля по 10 апреля 1945 г., они особенно интересны, так как в них присутствует подведение автором своеобразных итогов существования Третьего рейха и размышления над его ошибками.

Главным вопросом, возникающим перед исследователем дневников, является вопрос о степени откровенности Геббельса. А.Б. Агапов считает, что во второй части дневников автор менее искренен и откровенен, что обусловлено наличием посредников[12]. Второй причиной, по которой Геббельс был не до конца откровенен в дневниках, исследователь называет тот факт, что их тексты в будущем предполагалось опубликовать[13]. Действительно, в 1936 г. министр пропаганды продал права на публикацию дневников издателю Максу Аманну, с условием их издания через 20 лет после своей смерти, о чём сделал соответствующую запись[14]. Но, несмотря на эти два обстоятельства, Геббельс в обеих частях дневника позволяет себе повествовать о разногласиях с Гитлером, давать критические оценки системы государственного управления Третьего рейха и ругать своих соперников, в особенности Геринга и Риббентропа. Несомненно, что перед их изданием они должны были подвергнуться серьёзной цензорской правке, как подверглась правке самого Геббельса единственная опубликованная при нацистах часть дневников, отражающая события их прихода к власти.

Предполагая высокую степень откровенности Геббельса в дневниках можно заключить, что особая их ценность выражается в том, что их записи выражают личное мнение Геббельса, которое зачастую не совпадает с его официальной пропагандой, с мнением Гитлера и других руководителей НСДАП и Третьего рейха.

Вторую группу источников образуют сборники речей и статей Геббельса, опубликованные издательствами, подконтрольными НСДАП. Первый из них «Битва за Берлин. Начало»[15] содержит речи и статьи Геббельса, касающиеся первых лет его деятельности на посту гауляйтера Берлина. Второй сборник «Атака. Статьи периода борьбы»[16] содержит статьи Геббельса второй половины двадцатых годов. Третий сборник «Сигналы нового времени. 25 избранных речей»[17] содержит речи Геббельса с 1927 по 1934 гг. Четвёртый сборник «Революция немцев. 14 лет национал-социализма»[18] включает в себя речи Геббельса с 1929 по 1933 гг. Пятый сборник «Уникальная эпоха»[19] содержит статьи и речи Геббельса за период с 1939 по 1941 гг. Шестой сборник «Железное сердце»[20] вобрал в себя речи и статьи рейхсминистра за 1941 и 1942 гг. Седьмой сборник «Крутое восхождение. Речи и статьи 1942/43 гг.»[21] содержит речи и статьи министра пропаганды посвящённые, главным образом, теме тотальной войны и военной пропаганде. Ценность этой категории источников заключается в том, что её анализ позволяет выявить своеобразие идеологических воззрений Геббельса, проследить процесс их трансформации, а также определить цели его политической деятельности.

Третью группу источников составляет электронный архив нацистской пропаганды, представляющий собой систематизированное собрание английских переводов множества пропагандистских материалов Третьего рейха, среди которых 80 речей и статей Геббельса периода с 1927 по 1945 гг.[22] Ряд этих переводов дублируют статьи и речи, изданные в сборниках, и в этом случае автор работы даёт ссылки на оригинал и на английский перевод, которые преследуют цель дать возможность читателю, не владеющему немецким языком, ознакомиться с их содержанием и с вводными комментариями профессора Рэндалла Битверка, в которых излагается история появления источника. Архив также содержит тексты выступлений Геббельса на партийных съездах в Нюрнберге[23], в которых он излагает своё видение целей и задач национал-социалистического движения и государства, оценивает важнейшие политические события и успехи НСДАП.

Четвёртая группа источников – ряд нормативно-правовых актов Третьего рейха, в том числе и регулирующие деятельность министерства пропаганды, либо изданные им самим[24]. Их анализ, исследование юридической техники при помощи которой они были написаны позволяет реконструировать процесс институциональной борьбы различных элит Третьего рейха, сделать выводы об учёте тех или иных традиций в правовых нормах, выявить лингвистические особенности норм-дефиниций.

Пятую группу источников образуют мемуары функционеров национал-социалистического движения и Третьего рейха, содержащие оценки личности Геббельса и его деятельности. В работе используются мемуары одного из лидеров левого крыла НСДАП Отто Штрассера[25], в которых содержатся сведения о раннем периоде политической деятельности Геббельса и об отношении к немецким традициям «левых» национал-социалистов. Мемуары архитектора и министра вооружений Альберта Шпеера[26] и генерал-оберста Гейнца Гудериана[27] позволяют понять специфику взаимоотношений властных элит Третьего рейха, место в них Геббельса и содержат информацию о деятельности министра пропаганды в военный период. Сборник воспоминаний «Итоги Второй мировой войны. Выводы побежденных»[28] позволяет делать выводы об особенностях военной пропаганды Геббельса.

Кроме того, исследование опирается на автобиографический роман «Михаэль. Немецкая судьба в дневниках»[29], без которого невозможно понять самоидентификацию молодого Геббельса и процесс становления его идентичности.

Немало важных материалов, касающихся нацистской идеологии и философии, организации воспитания, образования, науки, культуры и права, содержит сборник источников под названием «Нацизм и культура»[30], составленный крупным американским исследователем Джорджем Моссе. В этом сборнике присутствуют источники, касающиеся Геббельса, включая его статьи и другие произведения, а также статьи других руководителей Третьего рейха необходимые для сравнения их взглядов на различные проблемы со взглядами министра пропаганды.

Совокупность личных источников, оставленных Геббельсом, обладает уникальным характером. Это объясняется не только тем, что его дневники, по справедливому мнению Л.Н. Корневой, являются единственным по длительности свидетельством истории национал-социализма, исходящим из высшего круга нацистского руководства[31]. Но и тем, что совокупность статей и речей Геббельса, как одного из главных пропагандистов партии в период Веймарской республики и главного пропагандиста Третьего рейха также уникальна. Во-первых, потому что, он писал их по самым различным информационным поводам, начиная от потасовок берлинских штурмовиков с коммунистами во второй половине 20-ых гг.,[32] заканчивая штурмом Берлина советскими войсками[33]. Во-вторых, потому, что их темами являются самые разные проблемы: методы политической борьбы, взаимоотношения с представителями различных политических сил, критика Веймарской республики, социальная политика, экономика, антисемитская пропаганда, политика в сфере культуры, гендерная и внешняя политика, идеологические и мировоззренческие вопросы, военные и мобилизационные проблемы, видение послевоенного миропорядка и т.д.

Дневники, речи и статьи Геббельса в совокупности образуют собой с одной стороны почти всеохватывающее повествование об истории национал-социалистического движения, а затем и Третьего рейха в протяжённый период с 1924 по 1945 гг., с другой стороны они являются своеобразными «кривыми зеркалами», отражающими сложный комплекс противоречий в идеологических воззрениях и политической практике Геббельса. Так, например, сопоставляя дневниковые мысли Геббельса с аналогичными по тематике идеями его публичных текстов, можно делать выводы о том, во что он действительно верил, а что провозглашал исходя из требований политической конъюнктуры.

Историография жизни и деятельности Геббельса: Первым биографию министра пропаганды исследовал американский журналист Курт Рисс в 1947 г.[34] Достоинством, но одновременно и недостатком исследования является то, что основная его источниковая база строится на беседах автора с близкими Геббельсу людьми, главным образом, его родственниками и сотрудниками. Автор с большим недоверием относился к письменным источникам, мотивируя это тем, что Геббельс безудержно лгал и о себе, и о нацистском государстве[35]. Хотя полностью игнорировать письменные источники Рисс, конечно, не стал, и в его работе присутствует их анализ. Это, прежде всего роман «Михаэль» и фрагменты дневников.

Многие идеи книги Рисса, а в особенности её цели и задачи несут на себе отпечаток впечатления недавней катастрофы, что обусловило иррационалистические и «демонизаторские» оценки деятельности министра пропаганды. Вместе с тем, Риссу удалось довольно полно раскрыть такие аспекты биографии Геббельса, как его личная жизнь, интеллектуальные искания, взаимоотношения с другими руководителями Третьего рейха, а самое главное, устройство пропагандистских механизмов, им созданных.

В 1949 г. вышла биография Геббельса, написанная немецким исследователем Вернером Штефаном, который сам работал в министерстве пропаганды. В основных идеях она схожа с работой Рисса, что выразилось уже в самом названии: «Йозеф Геббельс: демон диктатуры»[36]. Автор отмечал иррационализм и патологическую деструктивность своего бывшего шефа.

В 2000 г. в России была опубликована книга «Йозеф Геббельс»[37], составленная Е.С. Юрченко из исследования Е. Брамштедте «Национал-социалистическая пропаганда в 1925-1945 гг.», изданного в 1965 г., части мемуаров, касающихся Геббельса, нацистского издателя Эрнста Ханфштенгля и работы известных историков, авторов биографий Гиммлера и Геринга Г. Френкеля и Р. Манвелла «Геббельс. биография», изданной в 1960 г. Книге присущи те же достоинства, что и работе Рисса, в них изложена приблизительно одинаковая совокупность аспектов жизни Геббельса; первую отличают более детальное представление о детстве и семье будущего рейхсминистра и более подробный анализ военной пропаганды Геббельса. Кроме того, Манвелл и Френкель отмечали теологические черты в мировоззрении и пропаганде Геббельса и объясняли мотивы многих его поступков психологическими страданиями, вызванными увечьем.

В 1962 г. издал своё биографическое исследование[38] профессор Хельмут Хайбер. Он характеризовал Геббельса как страстного агитатора. Мотивы поступков своего объекта исследования учёный, как и предыдущие авторы, видел в комплексе, вызванном физическим недостатком и не преодолённой сексуальности пубертатного периода. Антисемитизм министра пропаганды Хайбер объяснял влиянием Гитлера.

Отдельную главу посвятил Геббельсу в своей работе «Лицо Третьего рейха», изданной в 1963 г., Иоахим Фест. Книга содержит персоналистские и корпоративные портреты профилей тоталитарного господства национал-социализма. Через их анализ Фест раскрывает и определённую часть сущности нацисткой идеологии, режима и его политики. Необходимость исследования биографии Геббельса автор объяснял двумя обстоятельствами: во-первых, пропаганда, как специфика его деятельности была не только инструментом власти национал-социализма, но и немаловажной частью его сущности, во-вторых, по его мнению, министр пропаганды является единственным действительно интересным человеком среди высокопоставленных функционеров режима помимо Гитлера[39].

Фест отмечал теологизм стиля пропаганды Геббельса, который ярко выражался в создании им мифа фюрера. Исследователь подчёркивал тот факт, что Геббельс, будучи единственным трезвомыслящим человеком среди старой партийной гвардии, в то же время был наименее независим[40]. Что касается мотивации поведения Геббельса, то многие его поступки Фест объяснял комплексом неполноценности, вызванным физическим недостатком и самоненавистью к собственному интеллекту. Затронув проблему участия Геббельса во внутрипартийных конфликтах, Фест считал, что он, имея собственную точку зрения, успевал вовремя переметнуться на сторону большинства. Антисемитизм Геббельса Фест объяснял желанием компенсировать ненависть к самому себе, мало соответствующему пропагандируемому образу представителя «нордической расы»[41].

В 1971 г. издал свою книгу о министре пропаганды австрийский биограф Виктор Райманн[42]. Геббельс предстаёт в ней рациональным политическим деятелем и пропагандистом. Эту работу можно считать переломной, так как с её выходом в историографии Геббельса возобладали рационалистические оценки его деятельности.

В 1990 г. в ФРГ было издано фундаментальное исследование Ральфа Георга Ройта «Геббельс. Биография»[43]. Дав во введении краткие оценки предыдущих биографий Геббельса, Ройт ставит вопросы, на которые должна ответить его книга: был ли Геббельс искренне верующим в национал-социализм или же макиавеллистом, о причинах антисемитизма Геббельса, о специфике его взаимоотношениях с Гитлером. Кроме того, автор писал о возможности дополнительного раскрытия роли Геббельса в таких событиях как бунт Штеннеса, кризисы Штрассера, «путче Рема», заговор 20 июля 1944 г., последние дни в бункере, в свете новых источников[44].

Ройту удалось на основе тщательного исследования переписки Геббельса с близкими в период конца 10-ых начала 20-ых гг. показать истоки его левых, антикапиталистических настроений. Ещё одним достоинством книги является детальный анализ участия министра пропаганды в институциональной борьбе. Геббельс предстаёт в книге рационалистом, имеющим собственное мнение, нередко проистекающее из его «левизны», но в решающие моменты отказывающимся от него под влиянием Гитлера.

В 1990 г. в сборнике «Коричневая элита», посвящённом биографиям руководителей Третьего рейха, опубликовала свою статью о министре пропаганды немецкий исследователь и издатель его дневников профессор Мюнхенского института современной истории Ильке Фрёлих. Она отмечала крайнюю противоречивость личности и деятельности Геббельса: комплекс неполноценности и мессианскую уверенность, стремление к освобождению и волю к уничтожению, сентиментальность и расчётливый цинизм, плаксивое сочувствие к себе и жесткую твёрдость к другим[45].

В 1996 г. издал своё исследование под названием «Геббельс. Вдохновитель Третьего рейха»[46] британский историк Дэвид Ирвинг. Он использовал огромный массив источников, в том числе и неисследованные прежде фрагменты дневников, находившихся в московских архивах, отрывки о пожаре в рейхстаге, «путче Рема», «Хрустальной ночи», месяцах до начала войны и других важных моментов[47]. Ирвинг детально изучил участие Геббельса во внутрипартийных конфликтах, причём не только в период Третьего рейха, но и в «период борьбы». Но главный акцент он сделал не на противостоянии «левого» штрассеровского крыла партии с «мюнхенцами» в 1925-1926 гг., а на конфликтах конца 20-ых – начала 30-ых гг., таких как мятеж берлинских штурмовиков и дискуссии о методах борьбы за власть. Оценки личности и деятельности Геббельса Ирвингом во многом схожи с оценками Ройта. Британский исследователь изобразил Геббельса талантливым и рациональным организатором, человеком с левыми, антикапиталистическими взглядами. Антисемитизм Геббельса Ирвинг склонен объяснять скорее соображениями политической тактики, нежели его внутренними убеждениями[48].

В 1998 г. в ФРГ вышло ещё одно комплексное исследование биографий руководителей Третьего рейха, написанное Гвидо Кноппом и рядом соавторов[49]. По целям и задачам – изображению персоналистских портретов диктатуры книга сходна с работой Феста. Отличия заключаются в отсутствии в работе Кноппа корпоративных портретов и биографии Гитлера при фокусировании внимания на функционерах режима второго и третьего плана.

Кнопп отмечал важнейшую роль Геббельса в создании «мифа вождя»[50], выделял его крайний антисемитизм, который считал обусловленным не вывернутой наизнанку расовой теорией, а выражением самоненависти[51]. Исследователь писал о том, что голосом министра пропаганды говорило безумие, а тот факт, что сам он рано осознал всю преступность режима и защищал его как «высшую необходимость», делает Геббельса наиболее опасным преступником[52].

Помимо крупных фундаментальных биографий и биографических статей существует ещё одна категория работ о Геббельсе, которую составляют вводные статьи к изданиям его дневников. Наиболее интересны в этой категории эссе Рольфа Хоххута[53] и статья Ральфа Ройта[54], представляющая собой краткое изложение основных идей написанной им биографии.

Хоххут написал своё эссе к дневнику Геббельса периода 1945 г., но, несмотря на это, не смог воздержаться от генерализирующих оценок личности и деятельности министра пропаганды. Автор видит Геббельса трезвомыслящим рационалистом, который понимал, в отличие от Гитлера и Гиммлера что он делает, какое зло он причиняет евреям[55]. Хоххут пишет об отсутствии у Геббельса ненависти к евреям, за исключением тех, кто отказался печатать его произведения и указывает на синонимичность в видении Геббельсом понятия «еврей» таким категориям как «капитализм», «республика» и «парламентаризм»[56]. Он, так же как почти все исследователи, склонен объяснять многие поступки Геббельса желанием преодолеть комплекс неполноценности. Ни в коей мере не отрицая преступного характера деятельности Геббельса, Хоххут пытается понять мотивы его поступков и временами даже относится к нему с сочувствием[57].

В 1994 г. с опубликованием книги американского исследователя Рассела Леммонса «Геббельс и «Дер Ангрифф»[58] возникла ещё одна категория работ о министре пропаганды, посвящённых изучению отдельных проблем, связанных с его деятельностью. Леммонс исследовал публикации основанной Геббельсом в 1927 г. газеты «Der Angriff» (Атака) как инструмента его пропаганды, позволившего нацистам упрочить своё влияние в столице Германии. Автор ставил задачей своей книги исследование антисемитских, антимарксистских, антилиберальных и антимодернизационных аспектов публикаций Геббельса[59].

В 2003 г. вышла работа Кристиана Барта «Геббельс и евреи»[60]. В ней автор продолжил тенденцию фокусирования внимания на отдельных аспектах жизни и деятельности министра пропаганды. Опираясь, главным образом, на дневники Геббельса, автор изучил зарождение, развитие и эволюцию его антисемитских установок. Барт приходит к выводу о том, что к 1926 г. у Геббельса сформировались устойчивое антисемитское мировоззрение, в котором евреи являлись противоположностью его идеала народной общности, позже под влиянием Гитлера оно соединилось с антибольшевизмом, что выразилось в пропаганде. Таким образом, исследователь опровергает, сложившиеся во многих биографиях Геббельса представления об оппортунистическом характере его антисемитской политики[61].

В отечественной историографии фундаментальные биографии Геббельса отсутствуют. Существуют лишь две работы монографического формата, написанные в публицистическом стиле: во-первых, книга Е.М. Ржевской «Геббельс. Портрет на фоне дневника»[62], во-вторых, глава книги «Коричневые диктаторы»[63] Л.Б. Чёрной, под названием «Йозеф Геббельс – палач от идеологии», а также вводная статья российского издателя дневников Геббельса периода 1940-1941 гг. А.Б. Агапова[64].

Елена Моисеевна Коган, начала свою службу на фронте военной переводчицей в 1943 г. под Ржевом и взяла себе псевдоним Ржевская, под которым и опубликовала свою книгу о министре пропаганды. Автор принимала непосредственное участие в идентификации останков Гитлера и Геббельса, а также переводила тетради с дневниковыми записями[65]. Её книга представляет собой фрагменты дневниковых записей периода с 1924 по 1945 гг., снабжённые авторскими комментариями. Повествуя о различиях в видении национал-социализма Геббельсом и Гитлером периода середины двадцатых годов, Ржевская отмечает наличие существенных расхождений, вызванных «левизной» Геббельса и его симпатией к большевистской России. Она делает вывод о том, что Геббельс постоянно унифицировал свои взгляды в соответствии с взглядами Гитлера до тех пор, пока записи в дневнике не стали лишь эхом фюрера, а сам он не превратился в его рупор[66]. Данное утверждение представляется несколько упрощающим действительность, так как в биографии министра пропаганды можно обнаружить факты его опровергающие, например, поведение Геббельса в годы «тотальной войны», когда его мнение, в частности, по вопросам системы государственного управления расходилось с мнением Гитлера. В книге немало информации, не относящейся к Геббельсу; она не содержит анализа других, источников кроме дневников.

Глава о Геббельсе в книге Л.Б. Чёрной представляет собой краткое переложение его биографий, написанных в ФРГ. Автор изображает Геббельса патологическим лжецом и флюгером, меняющим свои убеждения на 180 градусов[67], не предпринимая попыток исследования мотивации его поведения. В главе практически отсутствует анализ источников. Кроме того, биография содержит фактические ошибки, например, утверждение о том, что Геббельс родился с физическим изъяном[68].

Андрей Борисович Агапов в отличие от Хоххута воздержался от генерализирующих оценок личности и деятельности Геббельса. Он проанализировал стиль дневниковых записей министра пропаганды и его оценки важнейших событий, отражённых в дневниковых записях вышеуказанного периода, среди которых можно назвать советско-германские отношения, ход военных действий, политику в сфере культуры, отмечая в последнем случае отличие мнения Геббельса от официальной позиции[69].

В развитии исследований биографии Геббельса можно выделить три главные тенденции. Первая заключалась в постепенном отказе от «демонизаторского» подхода, который был выражен уже в самих названиях двух первых книг о министре пропаганды, и переходе к попыткам рационального объяснения мотивации его деятельности. Вторая тенденция выразилась в расширении источниковой базы, включившей в себя ранее недоступные для западных исследователей фрагменты дневников и документы архивов ГДР и СССР. Третья новейшая тенденция, обусловленная высокой степенью исследованности биографии Геббельса в целом, выразилась во внимании к отдельным аспектам его деятельности.

Подводя итог шестидесяти четырём годам исследования биографии Геббельса можно сделать главный вывод о том, что она на эмпирическом уровне достаточно полно и обстоятельно изучена, что нашло своё выражение в сборе и анализе биографами огромного количества письменных источников, а также информации о министре пропаганды от непосредственных свидетелей и очевидцев. Фактический материал, собранный биографами Геббельса образует собой богатую эмпирическую основу для дальнейших исследований, носящих обобщающий и теоретический характер.

Однако, несмотря на то, что биография Геббельса на эмпирическом уровне достаточно обстоятельно изучена, она не получила должного концептуального осмысления и интерпретации. Кроме того, все авторы вышеуказанных крупных исследований писали их преимущественно в стиле классической политической биографии, иногда вкрапляя в неё элементы психоанализа, что наиболее ярко продемонстрировано в работе Феста, пренебрегая жанром интеллектуальной истории, вследствие чего идеи многих текстов Геббельса, носящие программно-мировоззренческий характер не получили необходимого освещения и анализа. Так, например, важнейшее политическое сочинение Геббельса раннего периода его деятельности в НСДАП «Краткая азбука национал-социалиста» в первых биографиях не подвергалась анализу, а в работе Ройта ей посвящено около страницы[70]. Это утверждение справедливо и для внимания, уделённого биографами, анализу других важных текстов Геббельса, посвящённых проблемам методов борьбы за власть, тотальной революции, циклам статей о внешней политике и тотальной войне.

Вследствие эмпирического характера исследований деятельности Геббельса в них отсутствуют попытки концептуального сопряжения микроисторического материала биографии с макроисторическим материалом немецкой истории. Вышеперечисленные обстоятельства являются главными недостатками существующих биографий министра пропаганды.

Таким образом, для исследования биографии министра пропаганды в свете проблемы континуитета необходимо изучить процесс становления и эволюции его идеологических воззрений и политической практики в ракурсе их отношений с немецкими традициями.

Для достижения этой цели необходимо выполнить следующие задачи:

1) дать краткую характеристику тем немецким традициям, которые оказали влияние на процесс формирования идентичности Геббельса и тем, с которыми он взаимодействовал в ходе осуществления его политической деятельности;

2) определить степень влияния различных немецких традиций на формирование и трансформацию идентичности Геббельса;

3) выявить отношение Геббельса к этим традициям и предшествующим Третьему рейху историческим эпохам;

4) охарактеризовать влияние деятельности Геббельса на эти традиции;

5) охарактеризовать отношение Геббельса к основным элементам идеологии национал-социализма и его политической практики;

Актуальность темы исследования объясняется состоянием и тенденциями развития немецкой и отечественной историографий национал-социализма, результатами, достигнутыми в исследовании биографии Геббельса, особенностями источниковой базы.

Исследователь современного периода развития немецкой историографии национал-социализма Л.Н. Корнева выделила ряд его тенденций. Во-первых, актуализацию проблемы континуитета немецкой истории[71]. Во-вторых, широкое распространение персоналистских интерпретаций национал-социализма, выразившиеся в высоком интересе исследователей не только к биографии Гитлера, но и к биографиям других руководителей Третьего рейха, в том числе и Геббельса[72]. В-третьих, распространение постмодернистских тем и методов исследования[73].

Отечественная историография национал-социализма за последние два десятилетия её развития претерпела ещё большие, нежели немецкая изменения, связанные со сменой общественно-политического строя. Можно выделить следующие тенденции её развития. Во-первых, отказ от методологического монизма. Во-вторых, отказ от конфронтации с мировой историографией национал-социализма и переход к сотрудничеству и использованию её достижений. В-третьих, расширение круга источников и тем исследований, в частности выразившихся в закреплении и развитии представлений о «поликратическом» характере власти в Третьем рейхе.

Высокая степень научной актуальности избранной темы исследования обоснована рядом положений. Во-первых, отсутствием в мировой историографии специальных работ, посвящённых исследованию персоналистского аспекта проблемы континуитета Третьего рейха, выраженного в биографии Геббельса. Во-вторых, отсутствием в отечественной историографии исследований жизни и деятельности министра пропаганды. В-третьих, недостаточным вниманием, уделённым в существующих биографиях Геббельса анализу концептуально-мировоззренческих идей его текстов, то есть необходимостью смещения ракурса исследования из жанра политической биографии в жанр интеллектуальной истории. В-четвёртых, следуя тенденции развития постмодернистских тем исследования, необходимостью интерпретировать с точки зрения проблемы континуитета микроисторические эпизоды биографии министра пропаганды. В-пятых, необходимостью продолжить обозначившуюся в последние полтора десятилетия тенденцию фокусирования внимания в исследованиях жизни и деятельности Геббельса на отдельных аспектах, в данном случае связанных с проблемой континуитета. В-шестых, необходимостью дальнейшего исследования, осмысления и интерпретации огромного массива источников, оставленного Геббельсом.

Новизна данной работы заключается в том, что макроисторическая проблема континуитета Третьего рейха впервые локализуется микроисторическими рамками биографии одной личности – рейхсминистра пропаганды Йозефа Пауля Геббельса. В отличие от авторов предыдущих биографий Геббельса, строящих свои работы по классическому пути эмпирической биографии «год жизни исторического деятеля – исторические факты, имевшие место в этот год» автор данной работы идёт иным путём. Этот путь заключается в построении работы по схеме «немецкая историческая традиция, сформировавшаяся в период от которого исследуется преемственность Третьего рейха – отражение этой традиции в источниках личного происхождения и политической практике министра пропаганды». Данная схема позволяет, следуя жанру интеллектуальной истории, раскрыть становление, эволюцию и развитие взглядов Геббельса в их взаимоотношениях с немецкими традициями, а не ограничиваться в отличие от предыдущих биографов установлением простых фактических обстоятельств жизни и деятельности министра пропаганды.

Период континуитета: в работе исследуется персоналистский аспект преемственности Третьего рейха от кайзеровской Германии и Веймарской республики. Период кайзеровской Германии является основным периодом, от которого исследуется преемственность Третьего рейха. Выбор основного периода континуитета объясняется рядом положений. Во-первых, именно в кайзеровской Германии сформировались те традиционные элиты, которые сыграли немалую роль в приходе нацистов к власти, и с которыми они в целом, и Геббельс в частности взаимодействовали в период Третьего рейха. Во-вторых, традиции, устоявшиеся в этот период, а самое главное психологические травмы, вызванные их резким разрывом и глубоким кризисом в годы Веймарской республики, наложили существенный отпечаток на идентичность нацистов в целом и Геббельса в частности. В-третьих, именно в этот период сложились устойчивые традиции, такие как установки немецкого среднего класса, правосознание, традиция «народной общности», с которыми взаимодействовал Геббельс. В-четвёртых, оценки самими нацистами исторического опыта кайзеровской Германии были неоднозначны и могли варьироваться. Данное обстоятельство обуславливает необходимость исследования своеобразия оценок Геббельсом исторического опыта кайзеровской Германии.

Период Веймарской республики является второстепенным, несмотря на то что он хронологически предшествовал Третьему рейху. Во-первых, потому что оценки этого периода нацистами в целом и Геббельсом в частности однозначно негативные. Во-вторых, этот период характеризовался кризисом и эрозией немецких традиций. Исследуя персоналистский аспект континуитета Третьего рейха от Веймарской республики можно ставить вопрос лишь о продолжении Геббельсом отдельных тенденций развития некоторых сфер жизни общества, обозначившихся в её период. Таким образом, в работе исследуется персоналистский аспект проблемы континуитета немецкой истории периода с 1871 по 1945 гг.

Хронологические рамки несколькоуже исследуемого периода континуитета, так как немецкие традиции, зародившиеся в кайзеровской Германии, анализу которых посвящена первая глава работы, сами по себе в предмет исследования не входят. В него входят взаимоотношения Геббельса с данными традициями, поэтому нижняя хронологическая граница исследования определяется датой его рождения: 29 октября 1897 г., а верхняя датой смерти: 1 мая 1945 г.

В основе структуры работы лежит ряд критериев.Во-первых, проблемно-тематический, например, когда исследуются особенности антисемитских установок Геббельса. Во-вторых, источниковедческий, когда анализируются те или иные источники, созданные Геббельсом, например, «Краткая азбука национал-социалиста» или дневниковые записи определённого периода. В-третьих, методологический, когда необходимо отграничить и показать отличия его взглядов на те или иные проблемы от взглядов Гитлера и других нацистов. В-четвёртых, функциональный, когда исследуется определённые функции и виды деятельности Геббельса. В-пятых, хронологический, когда выделяются определённые периоды жизни и деятельности Геббельса. Концептуальный характер работы предопределяет главенство проблемно-тематического критерия.

Методологическая база исследования: Основным методом является сравнительно-исторический,так как специфика изучаемого объекта предполагает сравнение традиций и тенденций развития, зародившихся в вышеуказанные исходные периоды континуитета с их состоянием в Третьем рейхе и взаимоотношениями с ними Геббельса. Метод включает в себя диахронное и синхронное сравнение. Диахронное сравнение используется при сопоставлении традиций, сложившихся в кайзеровской Германии с их видением Геббельсом в периоды Веймарской республики и Третьего рейха. Синхронное сравнение используется для исследования в свете проблемы континуитета отношения Геббельса к СССР и советскому опыту.

В работе используется метод идеально-типического моделирования немецкого юриста, социолога, историка и экономиста Макса Вебера. Идеальный тип – абстрактная мысленная конструкция, лишенная внутренних противоречий. Он служит для ориентации исследователя в изучаемой им эмпирической действительности. Сопоставляя с идеально-типическим понятием изучаемое явление, историк получает возможность уяснения его значимости и места в море исторической эмпирии[74]. Среди таких идеальных типов, используемых в работе можно назвать термин «тоталитаризм», сформулированный политологами, и термин «новояз», описанный в романе «1984» Джорджа Оруэлла. Кроме того, сами традиции обладают высокой степенью абстрактности, и в них не укладывается множество частных случаев, что также наделяет их чертами идеального типа.

Для оценки отражения в сознании Геббельса постулатов национал-социалистической идеологии, специфики исполняемых им функций, воли Гитлера, требований политической конъюнктуры и реалий тоталитарного режима используется введённый Оруэллом термин «двоемыслие». Он описывал этот феномен, признаки которого неоднократно проявлялись в жизни Геббельса следующим образом: «Зная, не знать; верить в свою правдивость, излагая обдуманную ложь; придерживаться одновременно двух противоположных мнений. Понимая, что одно исключает другое, и быть убежденным в обоих; логикой убивать логику; отвергать мораль, провозглашая её; полагать, что демократия невозможна и что партия блюститель демократии; забыть то, что требуется забыть. И снова вызвать в памяти, когда это понадобится, и снова немедленно забыть, и, главное, применять этот процесс к самому процессу - вот в чем самая тонкость: сознательно преодолевать сознание и при этом не сознавать, что занимаешься самогипнозом»[75].

Историософские концепции, изложенные в работах Арнолда Джозефа Тойнби, используются в работе для анализа с точки зрения проблемы континуитета сочетания архаики и модернизма в идеологических установках и политической практике Геббельса, его видения проблем вестернизации Германии. Концепции Освальда Шпенглера служат теоретической основой для исследования видения Геббельсом проблем духовно-культурного развития Германии.

Из всего разнообразия психоаналитических концепций наиболее плодотворна для персоналистского ракурса исследования проблемы континуитета теория идентичности американского психоаналитика Эрика Эриксона, так как именно она является важным методологическим инструментом для исследования биографий людей, живущих в эпоху резких перемен и трансформаций.

По Эриксону идентичность – субъективное чувство, также как и объективно наблюдаемое качество личной тождественности и целостности (непрерывности), соединенной с определенной верой в тождественность и целостность некоторого разделяемого данным индивидом образа мира. Формирование идентичности – длительный, сложный процесс, проходящий в основном на бессознательном уровне, итогом чего становится положительная адаптация индивида к миру и социально-исторической среде[76].

Важная заслуга Эриксона состоит в том, что он ввел понятие «кризиса идентичности. Кризис персональной идентичности может быть вызван двумя причинами: 1) резкое изменение окружающей личность реальности, что характерно для людей, живших в период Веймарской республики; 2) изменение представлений у индивида об окружающей реальности, что показано в работе Эриксона «Молодой Лютер»[77]. Результатом этого становятся потеря уверенности, чувство тревоги и беспокойства за будущее личности и социальных групп. Возникает «вакуум в ощущении идентичности». В условиях такого апокалипсического состояния человеку, особенно молодому, трудно обрести чувство идентичности, и социально-исторический кризис переживается наиболее остро. Примерно такая картина наблюдается в жизни Геббельса периода с окончания университета до перехода на сторону Гитлера.

Каковы методологические возможности теории идентичности для изучения проблемы континуитета? Само понятие «идентичность» как образ мира, разделяемый отдельной личностью или социальной группой, формируется под влиянием определенных традиций, господствовавших в определенной эпохе, например, в кайзеровской Германии или в Веймарской республике может служить отправной точкой проведения линии преемственности к Третьему рейху. При этом необходимо ответить на ряд вопросов. Во-первых, какие традиции и факторы оказали влияние на процесс формирования идентичности Геббельса? Во-вторых, какие из традиций смогли позитивно преломиться в его идентичности? В-третьих, чем был вызван кризис идентичности Геббельса и как он преодолевался?

Кроме теории идентичности Эриксона психоаналитическую часть методологического инструментария исследования составляют концепция авторитарного характера Эриха Фромма и концепция подавленной сексуальности Вильгельма Райха.

В своей наиболее известной книге «Бегство от свободы», вышедшей в 1941 г. Фромм определял авторитарный характер одновременным присутствием садистских и мазохистских наклонностей. Садизм – стремление господствовать над другими, более или менее связанное с разрушительными тенденциями; мазохизм же – желание подчиниться подавляющей силе, приобщившись тем самым к её мощи и славе. Обе эти наклонности являются причиной неспособности человека к самостоятельному существованию, его потребности в симбиотической связи с другими ради того, чтобы избежать изоляции[78].

Фромм задаётся вопросом, почему человек в контексте быстро меняющегося общества, подверженного процессу эрозии традиционных ценностей, быстро отказывается от внезапно приобретённой свободы? В «Бегстве от свободы» он отвечает на него, сравнивая два периода немецкой истории: эпоху Реформации и годы Веймарской республики. «В те времена, как и ныне, традиционные жизненные устои значительной части населения находились под угрозой вследствие революционных перемен в экономической и социальной сферах. Средний класс, как и сейчас, испытывает страх перед крупным капиталом и монополиями, который оказывал существенной влияние на настроение и идеологию той части общества, безопасность которой была под угрозой, что в свою очередь усиливало чувство одиночества и бессилия, свойственное отдельным людям»[79], - писал психоаналитик.

Этим страхом и возрастающим чувством одиночества, вызванными эрозией традиционных ценностей Фромм объяснял восприимчивость немецким средним классом нацистской идеологии.

Таким образом, концепция Фромма актуальна для исследования избранной темы в двух ракурсах: психологии личности и социальной психологии. В первом случае она используется для анализа личности Геббельса и его взаимоотношений с Гитлером. Во втором для изучения целей пропаганды Геббельса, которая должна была, отняв ненужную свободу, вернуть потерянное чувство уверенности и спокойствия.

Райх проводил линию преемственности от кайзеровской Германии к Третьему рейху по такому признаку как подавленная сексуальность, которая делает человека восприимчивым к идеологиям, отнимающим свободу[80]. Психоаналитик подчёркивал особую роль церкви в подавлении сексуальности и считал нацизм и церковь союзниками в этом вопросе[81]. Таким образом, концепция Райха необходима для изучения в контексте проблемы континуитета церковной и гендерной политики Геббельса.

Использование дефинитивного аппарата теории государства и права необходимо для анализа критики Геббельсом политической системы Веймарской республики, характеристики его оценок такой традиционной немецкой ценности как правосознание, анализа процесса становления министерства пропаганды как нового органа государственной власти тоталитарного режима, рассмотрения роли Геббельса в функционировании механизма национал-социалистического государства.

Специфика проблемы континуитета как объекта исследования, выраженная в её макроисторичности и протяжённости периода, и вместе с тем, необходимость фокусировки внимания на биографии Геббельса диктуют целесообразность выстраивания длинных логических последовательностей косвенных доказательственных фактов. В этой связи представляется эффективным применение методики работы с косвенными доказательствами, разработанной в теории доказательств науки уголовно-процессуального права. В соответствии с ней косвенными доказательствами являются сведения о фактах, которые предшествовали, сопутствовали или следовали за устанавливаемым событием и по совокупности которых можно установить главный факт доказывания, то есть событие преступления и степень вины обвиняемого.[82]

В данной работе главным фактом, подлежащим доказыванию, являются обстоятельства, свидетельствующие о разрывах и преемственности в деятельности и идеологических воззрениях Геббельса с немецкими традициями. Так, например, при установлении главного факта во взаимоотношениях Геббельса с такой важной частью немецкой интеллектуальной истории периода Веймарской республики как идеология «консервативной революции» необходимо осуществить ряд логических операций. Во-первых, дать её оценку в целом с точки зрения проблемы континуитета. Во-вторых, охарактеризовать с точки зрения проблемы континуитета каждое из её важнейших течений. В-третьих, выявить оценки Геббельсом этих течений. В-четвёртых, выявить их влияние на идеологические воззрения и политическую практику министра пропаганды. В-пятых, сделать выводы о точках преемственности и разрывов воззрений Геббельса с идеологией «консервативной революции», а также о причинах их обусловивших. В-шестых, сделать вывод о влиянии идей «консервативной революции» на взаимоотношения Геббельса с немецкими традициями.

Те же причины, что и с предыдущим методом обуславливают актуальность применения метода восхождения от общего к частному, например, при соотнесении глобальных немецких традиций с микроисторическими эпизодами жизни Геббельса.

Тему «поликратического» характера власти в Третьем рейхе разрабатывали многие исследователи от Эрнста Френкеля и Франца Нойманна в 40-ые гг. до современных историков-функционалистов[83]. Под термином «поликратия» в исследовании понимается система власти, при которой каждый из главнейших вождей национал-социализма мог обладать немалой степенью автономии в своей сфере деятельности, участвуя при этом в институциональной борьбе друг с другом за ресурсы и полномочия.

Методологическая значимость трактовки механизма национал-социалистического государства как «поликратического» заключается в том, что с её помощью можно представить политическую борьбу в Третьем рейхе не только как тактические схватки за власть и полномочия, но и как борьбу носителей разных персональных и групповых идентичностей, сформировавшихся под влиянием разных традиций и факторов, к которым соответственно можно провести разные линии преемственности, на которых прослеживаются различные степени разрыва и деформации. Теория «поликратии» необходима для исследования в ракурсе проблемы континуитета процесса становления министерства пропаганды, противостояния Геббельса и Розенберга в сфере культуры, мобилизационной политики министра пропаганды, его взаимоотношений с консервативными элитами Третьего рейха и рейхсмаршалом Германом Герингом.

Исследование преломления в Геббельсе различных традиций, его к ним отношения и влияния на них его деятельности диктует необходимость обращения к жанрам интеллектуальной, военной и гендерной истории, а также к истории социальной политики, так как эти традиции лежат в сфере идей и идеологий, социальных программ, военного строительства и положения женщины в обществе.

К жанру интеллектуальной истории обращаются практически все авторы крупных работ по истории национал-социализма, претендующие на его концептуально-теоретическое осмысление. В работе анализируется влияние на процесс формирования идентичности Геббельса таких идеологий и идейных течений как романтизм, марксизм, коммунизм и «консервативная революция». При этом необходимо ответить на вопросы о степени континуитета этих идей и о причинах приятия, неприятия, трансформации и деформации их Геббельсом.

Активная социальная политика – один из признаков, по наличию которых можно проводить линию преемственности между кайзеровской Германией, Третьим рейхом и даже Веймарской республикой. В её истории необходимо найти ответы на вопросы о том, какие цели и задачи преследовал этой политикой Геббельс, какие методы он использовал для её реализации и чем они отличались от методов, целей и задач социальной политики эпохи кайзеровской Германии.

Само по себе исследование проблемы континуитета Третьего рейха в рамках военной истории могло бы вылиться в отдельную и весьма значительную по объему работу. В исследовании анализируются специфика и акценты военной пропаганды Геббельса, его характеристики высшего командного состава вермахта, как части традиционной элиты немецкого общества, мнения министра пропаганды о военном строительстве.

Изучив роль и место женщины в национал-социалистическом обществе и государстве, а так же гендерную политику Третьего рейха и мнения различных его деятелей и сравнив их с предшествующим состоянием можно получить картину преемственности и разрывов в данной области общественных отношений. И здесь не обойтись без методологии, применяемой в гендерных исследованиях. Исходя из признака целей и задач, преследуемых гендерными исследованиями, их можно классифицировать на два вида. К первому относятся гендерные исследования, главной целью которых является изучение взаимоотношения полов. Ко второму гендерные исследования, в которых их традиционная проблематика служит для историка своего рода «лакмусовой бумажкой», глядя на изменение цвета которой под воздействием определённых процессов он делает выводы об основном объекте изучения. К последнему относятся гендерные исследования, предпринятые в данной работе. В них анализируются факторы, повлиявшие на становление и развитие взглядов Геббельса на роль и место женщины в национал-социалистическом обществе и государстве, а так же на его гендерную политику, которые сравниваются с традиционным положением в данной сфере, сложившимся в кайзеровской Германии как в базовом периоде от которого исследуется персоналистский аспект континуитета Третьего рейха, выраженный в биографии министра пропаганды, и представлениями о роли и месте женщины в национал-социалистическом обществе и государстве и гендерной политикой других лидеров Третьего рейха.

Выбор разнопланового методологического инструментария обусловлен такой особенностью частей предмета исследования как сочетание в них макро-уровня, выраженного в немецких традициях и тенденциях развития обозначенных периодов континуитета и микро-уровня, выраженного в материалах биографии Геббельса.

1. НЕМЕЦКИЕ ТРАДИЦИИ, СФОРМИРОВАВШИЕСЯ В ПЕРИОД КАЙЗЕРОВСКОЙ гЕРМАНИИ

В философии под традицией понимается универсальная форма фиксации, закрепления и избирательного сохранения тех или иных элементов социокультурного опыта, а также универсальный механизм его передачи, обеспечивающий устойчивую историко-генетическую преемственность в социокультурных процессах[84]. Таким образом, традиция выступает в роли «хранительницы» исторической преемственности и обеспечивает тем самым непрерывность линии континуитета.

Характеристику немецких традиций необходимо начать с экономики и ее специфики в Германии. Германию обычно относят ко второму эшелону развития капитализма. Возникает вопрос, насколько органично вписывался этот тип экономики в немецкую действительность и какие корни он в ней имел. Континуитетен ли он?

Протестантская этика является одной из ментальных основ капитализма. Но в Германии он не понимается как один из основных элементов свободы, как в англо-саксонском мире. Деятельность в капиталистической экономике включена в систему социальных обязанностей, составляющей основу прусского духа. Не случайно консервативный немецкий философ О. Шпенглер четко противопоставлял английскую систему социальных прав и практической свободы (business – дело) прусской системе обязанностей (Dienst – служба)[85].

Еще одной особенностью немецкого капитализма, проистекающей из первой, является высокая роль государства в экономике, выражающаяся в жестком государственном регулировании, протекционистской защите и больших объемах государственных заказов (чаще всего военных). Необходимость государственного контроля над экономикой, отсутствие универсальных для всех стран рецептов организации хозяйственной жизни, приоритет общественных интересов над интересами отдельного индивидуума проповедовали родоначальники немецкой исторической школы Адам Мюллер и Фридрих Лист[86].

Государственное устройство Германии испытывало аналогичные проблемы что и государственное устройство России, в том смысле, что его захлестывали волны вестернизации, как в 1848 г. и особенно в 1918 г., последствия которых весьма разрушительны, а путь к новому обретению традиционной идентичности труден, долог и не исключает трагических ошибок. Британский историк А.Д. Тойнби писал об этом следующее: «Даже во второй половине XIX в. когда, казалось бы, демократия торжествовала победу в Европе, остатки автократии все еще сохранялись в Западном мире в режимах Габсбургов в Австро-Венгрии и Гогенцоллернов в Пруссии – Германии. И хотя обе эти анахронические автократии в конце концов пали, поверженные в ходе Первой мировой войны, трансплантированная система ответственного парламентарного правительства так и не сумела там прижиться. Трагическая развязка европейской драмы, разразившейся в 1939 г., явилась шоком для либеральной парламентарной демократии»[87]. Шпенглер на этот счет выразился еще более категорично: «Парламентаризм в Германии – или бессмыслица, или измена»[88]. Таким образом, и либерал Тойнби, и консерватор Шпенглер признают опасность перенесения либеральных моделей государственного устройства на немецкую почву.

Более глубоко понять немецкую государственно-правовую традицию поможет анализ Конституции Германской империи, принятой 16 апреля 1871 г. По этому документу, Германия де-юре является федерацией. Эта федерация имеет несколько особенностей: 1) в ней очень высок уровень централизации; 2) из всех членов федерации в ней преобладает Пруссия. Это преобладание выражается в том, что именно прусский король является императором Германской империи, из всех земель Пруссия имеет наибольшее количеств мест в рейхсрате (17 из 58)[89] и именно прусское военное законодательство было введено во всех землях после образования федерации.

Для германской государственно-правовой мысли были характерны следующие черты: признание приоритета целого над частным, государства и общества над отдельной личностью, а также господство нормативистского типа правопонимания. Это нашло свое отражение и в Конституции Германской империи 1871 г., в которой не было главы о правах граждан, зато была глава о военном деле[90]. Естественно-правовой тип правопонимания получив закрепление в Веймарской конституции, во многом не соответствовал авторитарным настроениям многих общественных групп и окончательно утвердился только с появлением Основного закона Федеративной республики Германия 23 мая 1949 г., первая глава которого была посвящена гарантиям прав человека и гражданина[91].

Не секрет, что немцы отличаются большой степенью законопослушности, которая стала предметом анекдотических историй. Каковы особенности немецкого правосознания и насколько оно устойчиво? Рассмотрим этот вопрос на примере римского частного права.

Любому юристу известно, что римское частное право есть гносеологическая основа современной цивилистики, то есть гражданского права, способствующего развитию рыночной экономики и капитализма, органично вписывающегося в протестантскую этику и являющегося неотъемлемым элементом западной цивилизации.

Если государственно-правовая модель Германии становилась «жертвой вестернизации», то есть внедрения чуждых германскому духу либерально-демократических моделей и «идей 1789 года», то система гражданского права, разработанная немецкими юристами, сама стала важной составляющей вестернизации, распространившись на страны Восточной Европы, Россию и даже Китай.

Немецкие юристы в ходе процесса рецепции римского частного права провели его серьезную модернизацию, систематизацию, разработали концептуальные понятия, например, определение юридического лица, ранее отсутствовавшего, результатом чего стало принятие 18 августа 1896 г. Германского Гражданского уложения, кстати, с изменениями и рядом дополнений действующего в ФРГ до настоящего времени[92].

В добуржуазную эпоху немцы относились к праву презрительно, оно считалось плохой вещью, а немецкая поговорка XVI в. гласила: «Юристы – плохие христиане».[93] Тем не менее, высокая степень развития правосознания, законопослушность, уважение к частной собственности являются неотъемлемыми чертами немецкой ментальности буржуазной эпохи.

Еще одной важной традицией в Германии является то, что на немецком языке звучит как «Volksgemeinschaft». На русский язык этот термин можно перевести как «народная общность»[94]. Некоторую тождественность ему можно обнаружить в такой русской православной философской категории, как «соборность». Но если «соборность» понятие скорее духовно-религиозное, то «Volksgemeinschaft» социально-экономическое и политическое.

Идея «народной общности» - один из главных признаков, по которым в данной работе будет прослеживаться линия преемственности Третьего рейха от предшествующих ему исторических эпох, так как «Volksgemeinschaft» красной линией проходит почти через всю немецкую историю на протяжении последних двух веков.

Первым из немецких мыслителей чётко и принципиально разделил понятия «Gemeinschaft» и «Gesellschaft» (общность и общество) Иоганн Готлиб Фихте; это разделение станет традиционным для немецкой философии и социологии. Связь людей в общности, согласно философу, глубоко внутренняя, нравственно-религиозная, в отличие от связей формально-правовых и внешних, характерных для общества. Это различие мыслитель наиболее подробно провёл в «Речах к немецкой нации», произнесенных в Берлинском университете, как раз во время оккупации Пруссии французами; он произнёс их не просто учёному сословию, а обращаясь к немецкому народу, чтобы пробудить его национальные чувства и сознание общенационального единства, которое могло бы дать немцам силы к сопротивлению оккупантам.[95]

Главной целью культивирования «Volksgemeinschaft» можно считать объединение всех немцев, консолидацию общества, компенсирующую и наверстывающую упущенное за долгие годы отсутствия единого государства немецкого народа. В Германской империи «Volksgemeinschaft» основывалась на общности культуры, духа, судьбы и языка.

Важнейшим мероприятием по поддержанию «народной общности» следует считать активную социальную политику, направленную на поддержку нуждающихся слоев населения и имеющей целью смягчить диспропорцию в распределении доходов между бедными и богатыми и создающей тем самым у простых немцев чувства благодарности перед заботя