Проблемы интеграции России в глобальное инновационное пространство 2 page

- одновременное использование имитационной и прорывной стратегии технологического развития;

- ускоренное формирование сетевой инновационной экосистемы, в том числе на региональном уровне на принципах Тройной спирали.

2.3. Региональная составляющая глобализации инновационных процессов: сотрудничество России в рамках БРИКС (на примере Китая и Индии)

Антироссийские санкции изменили отношение инвесторов к России и ее деловой климат, который и без того был не лучше, чем в сопоставимых странах, в настоящее время еще более ухудшился. Выросли риски, приостановилась передача технологий и инвестиций, ослаблен экспортный потенциал нефтяных компаний (90% этого сектора покрыто санкциями), затруднен бизнес банков (исключены форвардные операции и др.), сократилась ликвидность. Все это свидетельствует о смещении баланса в сторону инерционного сценария развития России, при котором экономический рост оценивается в 1-2% в год.

В этой связи особенно отчетливо проявилось, что «дилемма Запад-Восток» была изначально некорректна и евразийское расположение России стимулирует разновекторное сотрудничество, тем более Азиатско-Тихоокеанский регион превращается в главную площадку глобальных отношений на долгосрочную перспективу.

Евразия является центром мира, а тот, кто контролирует Евразию, осуществляет контроль над всем миром [123, с.284].Помимо «постсоветской» евразийской интеграции реальностью в последнее десятилетие стал процесс «континентальной» евразийской интеграции, то есть рост экономических взаимосвязей между различными субрегионами евразийского суперконтинента – Европой, Восточной, Западной и Южной Азией и постсоветским пространством [30, с.48].

Находясь между двумя основными центрами трансрегиональной интеграции – Европой и Юго-Восточной Азией – российское рыночное пространство может быть «разорвано» этими центрами, если ее ключевые сегменты (Центр, Урал, Сибирь, Дальний Восток), с одной стороны, не будут надежно интегрированы в общероссийский рынок, а, с другой – не будут своего рода окнами в мировое экономическое пространство [43, с.62].В данном контексте России необходимо укреплять сотрудничество, как на западном, так и на восточном направлении.

С позиций нашего исследования, укрепление позиций Российской Федерации в региональной группировке БРИКС, в частности во взаимодействии с Китаем и Индией, имеет определенное значение для инновационного развития России.

Свидетельство тому – глобальный индекс инноваций, рассмотренный нами в параграфе 2.1.

Глобальный индекс инноваций дополняет глобальный индекс инновационной эффективности, который показывает, какие страны лучше других воплощают инновационные идеи в практические результаты. В этом списке первые два места среди десяти лидеров глобальной инновационной эффективности занимают Китай и Индия, которые достигли хороших результатов инновационной деятельности, несмотря на изначально более слабые инновационную среду и инновационные идеи.

Так, по глобальному инновационному индексу Китай занимает 35-е место, а Индия – 64-е. В свою очередь, Россия, Бразилия и Южно-Африканская Республика вообще не представлены в Топ-10 лидеров инновационной эффективности, а по глобальному инновационному индексу занимают соответственно 62, 58, 54-е места находясь практически в середине списка из 141 страны. Данные исследования свидетельствуют, что в странах БРИКС активно идет формирование инновационных институтов, хотя эффективность практического использования инновационных технологий и продуктов пока еще находится на более низком уровне, чем у других стран.

Анализ показателей, отражающих сферу науки и инноваций в странах БРИКС [159],позволяет сделать вывод о неравномерности инновационного развития внутри данной группировки, их технологическом разрыве. Позиции России в данной группировке достаточно слабые по сравнению с Китаем по всем показателям, который добился беспрецедентного роста в рассматриваемых областях, но также они хуже показателей Индии и Бразилии по заявкам на регистрацию промышленного образца, и заявкам на регистрацию товарного знака. Отметим также, что по поданным патентным заявкам РФ опережает все страны кроме Китая, но по темпам роста этого показателя отстает от Индии.

Данная тенденция проявляется и с точки зрения мировых рейтингов, в частности глобального индекса конкурентоспособности и положения дел в инновационной сфере (таблица 2.3.1).

Таблица 2.3.1. – Сравнительные позиции (место в индексе) России в области конкурентоспособности и инноваций в рамках БРИКС (2012-2013 гг.)

Источник: [143, с.69].

Нисколько не умаляя западное направление сотрудничества, в сложившейся новой ситуации первоочередным для России будет усиление позиций на Востоке на основе активизации связей со странами АТР и, прежде всего, с Китаем, тем более, что в настоящее время и РФ и КНР и на международном и на региональном уровне нацелены на активизацию сотрудничества. Одно из свидетельств тому беспрецедентный подъем в торгово-экономической сфере между двумя странами, выражающийся в высоких темпах роста товарооборота. Так, по данным таблицы 2.3.2 объем их торгового оборота с 2006 по 2010 гг. увеличился с 28,7 млрд. до 59,3 млрд. долл. США. По сравнению с 2009 г. он, по данным российской таможенной статистики, увеличился в 2010 г. на 50,3%, а в 2011 г. достиг 83,5 млрд. долл., что составило 10,4% общего объема внешней торговли России. Прирост — 40,8% по сравнению с 2010 г. В 2012 г. рост суммарного товарооборота двух стран продолжился, превысив, по данным китайской таможенной статистики, 88,16 млрд. долл. (экспорт КНР в РФ составил 44,06 млрд., импорт — 44,10 млрд.).

Таблица 2.3.2 – Китайско-российский товарооборот в 2006–2011 гг. (млрд. долл. США)

Источник: [171].

Если учесть, что в 2011 г. товарооборот Китая с Евросоюзом составлял 567,21 млрд. долл., а с США – 446,65 млрд. долл., показатели китайско-российской торговли, казалось бы, пока что не слишком впечатляют, тем более, что её удельный вес в общем внешнеторговом обороте КНР снижается. В 2009 г. Китай занял 3 место среди внешнеторговых партнеров России, затем два года подряд был ее крупнейшим торговым партнером (в 2011 г. – первенствовал в товарообороте РФ со странами дальнего зарубежья), (таблица 2.3.3).

Таблица 2. 3. 3. – Основные торговые партнеры России в 2011 г. (млрд. долл.)

Источник: [191].

Несмотря на то, что в последние годы товарооборот РФ и КНР растет, в нем по-прежнему сохраняются структурные диспропорции. В товарной составляющей российского экспорта, как видно из таблицы 2.3.4 преобладают минеральные ресурсы, и доминирует продукция топливно-энергетического комплекса – 56,76% объема экспорта, древесина и целлюлозно-бумажные изделия (8,65%), руды, шлаки, зола (8,31%), цветные металлы (7, 60%), химические товары (6,40%). В целом, в объеме вывозимой Россией продукции увеличивается доля сырьевых товаров при существенном сокращении металлов, машин и оборудования. Для изменения структуры взаимной торговли необходимо наращивать экспорт высоких технологий, в том числе и на основе создания совместных предприятий.

Таблица 2.3.4 – Удельный вес основных товаров российского экспорта в КНР (%)

Источник: [192].

В структуре российского импорта из Китая существенных изменений также не произошло. В нем, как и ранее, основное место занимает машино-техническая продукция и промышленные товары, причем поставки в Россию машин и оборудования, продукции химической промышленности возросли. В 2009 г. удельный вес машин и оборудования сократился до 33,4% (с 36,7% в 2008 г.) — таков результат влияния мирового финансово-экономического кризиса. В 2010 г. этот показатель составил 38,43%, в 2011 г. — 40,91% (таблица 2.3.5).

Таблица 2.3.5 – Удельный вес основных товарных групп в импорте России из КНР (в %)

Источник: [192].

Структура взаимной торговли России и Китая нуждается в изменении, ввиду небольшой доли машиностроительной продукции в российском экспорте. Сегодняшнюю модель структуры торговли между двумя странами определяет не чье-то субъективное решение, а реальные различия путей развития экономики Китая и России [178]. Между тем, обновление экономики на основе серьезных структурно-технологических сдвигов, которое так и не произошло, несмотря на принятый в Концепции долгосрочного социально-экономического развития переход на инновационные рельсы экономики, необходимо рассматривать как одну из ключевых задач государства. В противном случае по-прежнему будет наблюдаться деградация обрабатывающей промышленности и наращивание сырьевых поставок в Китай. В условиях антироссийских санкций есть шанс не только для полноценного импортозамещения, но и для расширения российского экспорта машиностроительной продукции в Китай.

Китай - не только глобальный, но и региональный партнер России. Для ряда восточных регионов (Читинская, Амурская, Еврейская автономная области) Китай - основной торговый партнер. На долю Сибири и Дальнего Востока приходится более 70% всего российского экспорта в Китай и около четверти импорта.

В период с 29 июня по 4 июля 2014 г. в Харбине был проведен Первый Российско-Китайский ЭКСПО, являющийся правопреемником Харбинской международной торгово-экономической ярмарки. В соответствии с программой ЭКСПО Министерство регионального развития России организовала «Дни российских регионов» и «Круглый стол на тему: «Промежуточные итоги реализации «Программы…». В рамках Дней российских регионов подписано:

-16 контрактов представителями деловых кругов Республики Саха (Якутия) и Китая;

- Соглашение между правительством Забайкальского края и Правительством провинции Хэйлунцзян о создании Амазарской зоны торгово-экономического сотрудничества;

- Соглашение между Сахалинской областью и провинцией Хэйлунцзян о побратимых связях [2].

Одним из актуальных направлений приграничного сотрудничества в энергетике является усиление инфраструктурной взаимозависимости Китая и России. В интересах нашей страны повышение добавленной стоимости отечественных энергетических продуктов на основе объединения инвестиций производителей и потребителей для создания систем переработки в РФ, том числе в приграничных районах. Речь идет о наращивании инновационной составляющей в добыче и транспортировке энергоносителей в КНР, где в отличие от ЕС наблюдается устойчивый рост энергопотребления.

Коротко остановимся на характеристике инновационного потенциала взаимодействия России и Китая.

Конструктивность и взаимная выгода научно-технического сотрудничества между РФ и КНР заключается в следующем. Во-первых, в настоящее время страны решают во многом схожие задачи, продвигаясь по пути всесторонней модернизации и, во-вторых, совместные российско-китайские предприятия могут иметь сильные позиции на рынках третьих стран [122, с.25].

К настоящему времени накоплен определенный опыт двустороннего научно-технического сотрудничества. Россия и Китай постепенно переходят от краткосрочных, раздробленных, мелких проектов к реализации средних и долгосрочных крупномасштабных проектов. 6 ноября 2007 года, в рамках состоявшейся в Москве 12-ой регулярной встречи глав правительств Китая и России, стороны подписали «Меморандум о сотрудничестве в области реализации совместных проектов по приоритетным направлениям развития науки, технологий и техники между министерством науки и техники Китайской Народной Республики и Федеральным Агенством по науке и инновациям Российской Федерации». На данный момент уже осуществлено более десяти таких совместных крупномасштабных проектов, как, например, строительство первой в Китае сверхвысоковольтной линии электропередач - «Опытно-образцовое строительство сверхвысоковольтной линии электропередач - 1000 киловольт - Шаньси-Наньян-Цзинмэнь», и создание первого реактора на быстрых нейтронах – «Китайский экспериментальный реактор на быстрых нейтронах» (CEFR) [167].

Вместе с тем, не следует абсолютизировать перспективы наращивания взаимодействия России и Китая. Так, стремительно растет количество меморандумов между российскими и китайскими компаниями о сотрудничестве (хотя такого рода документы не надо переоценивать – во многих случаях намерения о создании совместных предприятий остаются на бумаге). Например, в 2012 г. организован Российско-китайский инвестиционный фонд, но он пока не приступил к активному вложению средств [70, с.66-67].

Китайско-российское сотрудничество в области коммерциализации высоких технологий также весьма актуально и может развиваться на основе экономического зонирования в области высоких технологий. В КНР функциорнирует 88 особых зон по промышленному освоению высоких технологий государственного значения, где ведется высокотехнологичное производство (к концу 2012 года их будет больше ста). Валовая стоимость продукции вышеупомянутых особых зон в 2011 году впервые превысила цифру 13 трлн. китайских юаней. Помимо этого, в обеих странах уже создано несколько новых центров научно-технического сотрудничества и внедрения технологий. На территории Китая – китайско-российская база промышленного освоения новых и высоких технологий в г. Яньтай, китайско-российский технопарк «Цзюхуа» в провинции Чжэцзян, китайско-российский технопарк в г. Чанчунь, а также центр по научно-техническому сотрудничеству и внедрению в провинции Хэйлунцзян. На территории России создан российско-китайский технопарк «Дружба» в Москве,[167]в Свердловской области и Екатеринбурге предполагается создание нескольких технопарков с участием китайских предпринимателей[101, с.178].

В Шанхае официально открыта китайско-российская база научно-технического сотрудничества. Этот научно-технический парк расположен в государственной зоне освоения высоких и новых технологий «Цаохэцзин» и функционируют под руководством Шанхайского комитета науки и техники, Шанхайского центра передачи технологий и зоны освоения высоких и новых технологий «Цаохэцзин». Планируется в течение трех лет создать здесь пять специализированных баз, которые будут охватывать области морских наук и технологий, биомедицины, новых материалов, аэрокосмонавтики, новых источников энергии и др. За год пробной эксплуатации, парк уже ввел в действие первую партию проектов научно-исследовательского сотрудничества более десятка китайских промышленных предприятий и соответствующих учреждений России [163].

Безусловно, данные явления имеют важное значение для активизации инновационных процессов в сфере высоких технологий между РФ и КНР. Однако на сегодняшний день этого недостаточно. По статистическим данным в отраслевой структуре накопленных китайских ПИИ в России наибольшая доля приходится на сферу недвижимости (32%); лесной и деревообрабатывающей промышленности, рыбного и сельского хозяйства (24,6%); обрабатывающей промышленности (12,2%); добывающей промышленности (10,1%)[101, с.178].В этом контексте показательно и то, что осенью 2009 г. между Россией и Китаем было подписано соглашение о сотрудничестве на 2010-2018 гг. и все 205 совместных проектов направлены на увеличение экспорта сырьевых товаров из России[127, с.10].Российская промышленность в силу определенных обстоятельств не может составить конкуренцию китайским партнерам по себестоимости продукции. В этой связи целесообразно использовать Китай, как производственно-внедренческую базу для российских исследований и разработок. Однако не стоит забывать свойственный КНР промышленный шпионаж и «интеллектуальное пиратство».

Вместе с тем, несмотря на активизацию двустороннего сотрудничества, требуется существенно усилить данную область взаимодействия и обозначить ее как наиболее приоритетную в условиях формирования глобального инновационного пространства, его азиатско-тихоокеанского сегмента. Траектория ускоренного развития Китая в ближайшем будущем возможна на основе концепции открытых инноваций в виду того, что в настоящее время обозначилось ряд негативных моментов как внутреннего, так и внешнего характера, создающих угрозу дальнейшему развитию китайской экономики [67, с.108-115].Для России проблема активизации инновационных процессов на основе собственных перспективных исследований и разработок также приобретает особую важность в современной ситуации, в том числе и с точки зрения обеспечения экономической и национальной безопасности.

Российская промышленность в силу определенных обстоятельств не может составить конкуренцию китайским партнерам по себестоимости продукции. В этой связи целесообразно использовать Китай как внедренческую и производственную базу для российских исследований и разработок. Безусловно, российский потенциал фундаментальных и прикладных исследований необходимо использовать более активно, что будет способствовать эффективной реализации конкурентных преимуществ РФ, тем более, что они в настоящее время, как в этой сфере, так и в других областях не работают на экономическую выгоду нашей страны. Это касается использования, прежде всего, лесных, рыбных, земельных ресурсов дальневосточных регионов. Характерный пример с экспортом леса и лесоматериалов. Доля Дальневосточного федерального округа в экспорте необработанной древесины составляет порядка 30% общероссийского объема, а доля пиломатериалов всего лишь 2%. Аналогичное положение с экспортом рыбы – 80% ее поставляется на экспорт без глубокой переработки [43, с.417].В настоящий период времени ситуация некоторым образом изменилась к лучшему, но прорыва в решении данной проблемы пока не произошло. Речь, например, идет о формировании рыбохозяйственного кластера в Приморском крае [11].В ближайшее время на Дальнем Востоке появятся территории опережающего развития и ключевыми здесь должны стать национальные интересы России.

В регионах Дальнего Востока имеется необходимый научный потенциал для перехода к инновационной составляющей экономического развития. По состоянию на 2011 г. с учетом филиалов на территории Дальнего Востока насчитывалось 38 академических институтов. В этом случае целесообразно объединить взаимные преимущества, а именно: российский научно-исследовательский потенциал и китайский обширный рынок, а также хорошие возможности к трансферу технологий в особых зонах по промышленному освоению новых и высоких технологий. В дальнейшем развитии научно-технического сотрудничества РФ и КНР большое значение может иметь именно Дальний Восток при условии скорейшего перехода региона на инновационный путь развития, и внесения соответствующих корректив в развитие экспортной специализации.

Еще один возможный вариант взаимодействия в данной области, учитывая недостаточность сферы исследований и разработок в Китае, а также выбранный курс на всеобъемлющее развертывание фундаментальной составляющей науки, КНР будет заинтересована в научно-технической кооперации с РФ, тем более в 2006 г. китайским правительством были сформулированы «Основы национального плана средне- и долгосрочного развития науки и техники в 2006-2020 гг.», согласно которому к 2020 г. доля затрат на НИОКР должна достигнуть 2,5% ВВП, а вклад НТП в экономический рост 60%[54, с.79].

Развертывание научно-технического сотрудничества со странами АТР и, прежде всего, КНР предполагает особую роль в данном процессе Дальневосточного федерального округа, что обусловлено следующими моментами.

Во-первых, Дальний Восток все активнее втягивается в глобализационные процессы Северо-Восточной Азии, и национальные интересы России связаны с укреплением не только сырьевой, но и инновационной составляющей экономической безопасности страны.

Во-вторых, это достаточно развитый потенциал в области фундаментальной науки (доля затрат на фундаментальные исследования Дальнего Востока превосходит общероссийский показатель в три раза, при этом последние 15 лет характеризовались тенденцией к росту доли таких исследований в дальневосточном научно-исследовательском секторе) [55, с.92]. По состоянию на 2011 г. с учетом филиалов на территории Дальнего Востока насчитывалось 38 академических институтов.

В-третьих, налицо чрезвычайно низкий спрос на НИОКР со стороны отечественного производства как регионального, так и национального и преимущественное использование импортных технологий, что ориентирует российские научные организации, в том числе и дальневосточные на зарубежные заказы вот уже третье десятилетие.