Проходили по парку скинхеды

Когда парочка вышла из двора на Итальянскую улицу, у Казака в кармане раздался звук разухабистого рокабилли – звонок у него был такой на мобильнике. Номер высвечивался чужой.

– Слушаю.

– Ты Казак? Я от Барина. Дело к тебе есть. С твоими мы все обкашляли. Хочешь, позвони вашим, проверь. Я позже перезвоню.

Сергей отключился и набрал номер Князева. Барин – это был как раз тот человек, которого прикрывал Ишмуратов. Видимо, «наверху» случились какие‑то события.

Князев начал с ходу.

– Казак, тут начались интересные события. Барин сам на шефа вышел. У них там с нашим делом какие‑то крутые косяки. Они догадываются, что с грузом было что‑то не так. В общем, Барин хочет взять тебя в аренду.

– А что вы им сообщили?

– Ничего. Мы продвинули, что ты, дескать, к своей девице поехал в Питер. Так что сообщай им сам, что считаешь нужным. А что ты, кстати, выяснил?

– Кто‑то внедрился со стороны. Причем левак гонят не в первый раз. В Германии уже целая система под эти штуки разработана. Остальное будем выяснять.

– Вот, блин, чуяло мое сердце... Ладно, работай.

Казак усмехнулся. Вот она – слава. Он уже был достаточно известным человеком в определенных кругах – и уже несколько раз его «одалживали» у Ишмуратова для выяснения разных сложных дел. В данном случае, правда, все было сложнее. Тут Сергей играл две роли. С одной стороны – он помогал местным бандюкам разобраться с какими‑то их делами, с другой – партнер демонстрировал Ишмуратову, что скрывать ему нечего. То есть, к возникшим косякам он никакого отношения не имеет. Впрочем, кто в сомневался.

Почти сразу же раздался звонок неизвестного от Барина.

– Казак? Ну, что перетер со своим начальством?

– Да все путем.

– Слушай, ты где?

– На Итальянской, вон напротив вижу эту... Ну, где телестудия.

– Понял. Слушай, там на Малой Садовой есть чайная. Жди меня там.

* * *

– Ну, что там? – спросила Алена.

– Сейчас у нас будет встреча с местными бандитами. Где тут на Малой Садовой чайная?

– Пойдем...

Чайная была из тех новомодных заведений, что предназначены для долгого и вдумчивого сидения. Чем, собственно, немногочисленные посетители и занимались. В углу Казак приметил девушку студенческого вида, которая, похоже, готовила тут какие‑то задания.

Кроме многочисленных сортов чая имелось в заведении и спиртное. Сергей чай пил исключительно почти чифирной крепости – местная водичка его не устраивала. Алену, судя по тому, как она пренебрежительно рассматривала меню, тоже. Поэтому Казак заказал два по сто коньяка и отошел к столику возле окна. Отсюда хорошо просматривалась улица, на которой кипела бурная жизнь. Все скамейки были заполнены, у стены напротив какие‑то потертые волосато‑бородатые люди наяривали на трех гитарах и бубне старинную застольную песню про комиссара и батьку‑атамана.

Образ со стены под рубаху снял,

Хату запалил и обрез достал.

При Советах жить – торговать свой крест!

Много нас таких уходило в лес.

– Ну, что Алена, кажись, снова у нас тут начинаются развеселые дела.

– А это и к лучшему. А то в последнее время мне что‑то скучно. Ты не представляешь, как задолбали всякие мелкие политики и бизнесмены, которым нужно полить грязью своих конкурентов. Ничего необычного. Поскольку каждый по уши в дерьме, компромат на них искать не фиг делать. Хорошо у нас есть один чел, которому кого‑то помоями облить – просто праздник сердца... Бандиты хоть не прикрывают свои дела разговорами о благе народа.

– Не боись. Наш шеф уже планирует выдвигаться в депутаты. Да и другие... Так что скоро все авторитеты будут слугами народа.

– Может, оно и к лучшему. Они хоть дело делать умеют. К тому же, как я заметила, у них присутствует своеобразное чувство патриотизма.

– Оно конечно. Хотят сами быть хозяевами, а не работать на западного дядю.

Девушка засмеялась:

– Тема для диссертации. Роль организованной преступности в возрождении России. Смотри, кажись, твой друг подошел.

В самом деле, в чайную зашел очень спортивный парень с мелкими чертами лица. Одет он был в дорогой костюм, который, откровенно говоря, сидел на нем, как седло на корове. Впрочем, человек был не так‑то прост. Бегло оглядев зал, он тут же вычислил Сергея и Алену, хотя они по виду ничем не выделялись среди других сидящих в зале парочек.

– Ты Казак, – уверенно сказал он и, не дожидаясь ответа, представился:

– А я Валера. Может, слышал про Чемодана?

– Не приходилось. Я Сергей, а это Алена, она со мной. Будет помогать работать.

– Во дела, девицы в наше дело лезут. Впрочем, тебе видней. Погоди, я чаю сейчас возьму, а то пить ужасно хочется...

Сделав заказ, Валера сразу начал рассказывать: – Барину это дело очень не понравилось. Что‑то там нечисто. Фигня какая‑то происходит.

– Это точно. Левак сунули. Мы, честно говоря, думали и на вас, или на ваших. Но оказалось – все куда хуже.

– А что там было, можешь сказать?

– Почему бы и не сказать? Картины там были старые. Которые стоят очень хороших денег.

– Ну, братан, ты сказанул, что вы на нас подумали. Чтобы дела какие‑то мутить, надо ведь в них сечь, верно? А картины... Кто в них у нас разбирается? Барин, который образование на малолетке получал? Или, может, я в спортивной школе в них что‑то понимать научился? Да для нас все эти картины – темный лес. И все у нас такие.

– Мы уже сами поняли, что тут действует кто‑то со стороны. Причем люди сообразительные. Но, как мы думаем, не профессионалы.

Чемодан покачал головой.

– Это как сказать, братан. Уж больно серьезно они работают. С чего мы кипеж‑то подняли? А вот с чего. Эти чурки у нас сидели в старом санатории. За ними трое наших присматривали. Ну, так вот, один пропал с концами. Другого вчера менты из пруда в Сосновке выловили. По башке его стукнули. А третьего скинхеды этой ночью убили.

– Скинхеды? Он что, всякой там национальности?

– Ага. Другую такую рязанскую рожу надо поискать. Гнусное дело. Я, кстати, еду разбираться. Поехали?

– Почему бы и не поехать?

* * *

Машина свернула с Московского проспекта, проехала вдоль парка, миновала огромное здание Спортиво‑концертного комплекса и выехала на один из длинных безликих проспектов, застроенных хрущобами.

– Вон видишь тот магазин? Там его видели последний раз.

Валера припарковал машину, и они вошли в заведение. Магазин был как магазин – обычный небольшой круглосуточный супермаркет, набитый всяким разным товаром, из тех, которых понастроили во множестве по всей Руси великой. Из трех касс работала одна.

– Вот эта девка была в ту ночь, – пояснил Валера.

Они подошли к кассе.

– Добрый день, – начал Казак, мы насчет того случая ночью...

– Я ж милиции все рассказала, – торопливо ответила продавщица, невысокая плотненькая девица довольно заурядного вида.

– Девушка, мы его друзья. Мы хотим сами найти этих ублюдков. Понимаете? – С этими словами Сергей извлек стодолларовую купюру и положил на тарелочку кассы.

– А почему бы и не рассказать? – ответила продавщица, торопливо спрятав бумажку. – Дело было так. Этот ваш друг зашел где‑то возле двух часов ночи. Я его знаю. Он где‑то рядом живет, часто у нас отоваривается. Машину он оставил вон там, отсюда видно. Значит зашел он. И тут ввалились эти скинхеды. Человек, наверно, пятнадцать. Разбрелись по магазину. Но вели себя тихо. Этот парень, ваш друг – находился вон там, в дальнем углу. И там у них что‑то случилось... Я не слышала, но ссора вышла. В общем, они все вместе вышли – и пошли вон туда, во дворы.

– Его нашли через два двора, на территории детского садика, – пояснил Валера.

– Места у нас глухие. Ночью полная пустота. Вот только в этот магазин люди и ходят... В округе других ночников нет.

– Скажите, а ведь тогда вы должны знать этих скинхедов? Парни они приметные и тоже, наверное, часто ходят.

– Никогда их не видела. И вообще странно. У нас тут все больше готы...

Алена заметила недоумение на лице Казака и пояснила:

– Готы – это такое молодежное движение. Они ходят в черном, носят длинные волосы и увлекаются разной мрачной музыкой. И, что самое главное – скинхедов они на дух не переносят.

– Все правильно, – подтвердила девушка. – У меня младший брат из них. Он иногда рассказывает, как они со скинами дерутся. Но не тут, не в нашем районе. Тут этих готов как грязи. Весь наш молодняк волосы отращивает.

Больше ничего толкового узнать не удалось.

– Я вот одного не понимаю, почему, если это была не случайность... – Начала Алена после того, как они покинули магазин.

– Да уж какая случайность. Банда отморозков глухой ночью шляется по чужому и враждебному району... И докапывается к обычному и не слабому парню. Не к негру, не к кавказцу и даже не к готу, – усмехнулся Казак.

– Так вот, а почему они его у магазина не подкараулили? Зачем им было лезть внутрь и светиться?

– Он же был на машине. Все на виду. Продавщица могла ментов вызвать, – пояснил Казак.

– Она права, – согласился Чемодан, – тем более, ментовка здесь совсем недалеко. Так что менты могли и за пять минут подъехать... Дела. Ну, поехали отсюда.

* * *

– Погоди‑ка, Валера, притормози – попросил Чемодана Казак, когда машина двинулась по проспекту. – Гляди, вон там, между домами, движется расписная компания. Алена, эта и есть готы?

– Именно они, – подтвердила девушка, вглядевшись в просвет между домами. Из глубины дворов летящей походкой приближалась группа молодых людей, человек десять. Они были весьма крупного калибра и выглядели своеобразно. Большинство парней щеголяли длинными, давно не мытыми волосами, «косухами» и армейскими ботинками. Из‑под расстегнутых курток виднелись черные же майки с какими‑то навороченными рисунками. Две девушки смотрелись еще более интересно. Они тоже были в черном, обе с какими‑то всклокоченными прическами и весьма своеобразной косметикой. В общем, для полноты имиджа девицам не хватало только метел. Получилась бы картинка «я у мамы ведьма».

– Ну, черти какие‑то... – протянул Валерий.

– Слушай, Чемодан, мы сходим, проведем с ними беседу. Нет, ты лучше подожди нас в тачке, потому что на твоей физиономии крупными буквами написано, что ты о них думаешь. А мы попытаемся информацию добыть.

– Валяйте. Только я не верю, что у вас что‑нибудь выйдет.

* * *

Парочка выбралась из тачки и направилась наперерез движущейся компании. Мельком глянув на свою подругу, Сергей подумал, что они могут сойти если не за своих, то за, так сказать, идейно близких. Алена была в черном. Правда, на ее майке красовалась какая‑то африканская маска, а не готические ужасы, но все‑таки... Сергей же на досуге любил слушать пусть не готическую, но все‑таки «тяжелую» музыку, так что мог поддержать беседу.

– Здорово, мужики! – приветствовал он компанию. – Разговор у нас к вам есть интересный.

– Разговор, так разговор, почему бы и не поговорить, – сказал один из готов, парень лет двадцати пяти, похоже, лидер в этой компании. Казак, слава богу, разбирался в людях. Так вот – парень‑то был серьезный. Что‑то у него в биографии было такое... То ли служба в «горячей точке», то ли просто какая‑нибудь мрачная спецчасть. В общем, бывший лесной егерь и участник двух «малых» войн, Сергей Казаков почувствовал своего. Собеседник, вроде бы, тоже.

– Слушай, братан, мы тут банду скинхедов ищем. Есть у нас и наших друзей к ним ряд серьезных вопросов. Очень для них неприятных.

– Скины? – засмеялся гот. – Ну, ты чел, скажешь. Нет, если у кого к скинам есть вопросы, так я только рад помочь. Но только не здесь ты этих бритых ищешь. Нас тут, вот таких, как мы, знаешь сколько? Да и все местные алконавты за нас впишутся. Не любят здесь скинов. Так что вряд ли тут мы тебе помочь можем... Ты, кстати, где служил?

– Пограничники. АПГ. Ну, это типа лесной спецназ.

– Ну, вот я и вижу что‑то родное. А я в десанте. ДШБ. Так что рад бы помочь, но скинхедов тут нет.

– О чем базар, Демон? – спросил еще один парень, подошедший откуда‑то со стороны.

– Да вот человек говорит, что скинхедов где‑то в нашем районе видали. А я ему и объясняю, что они двадцать раз подумают, прежде чем сюда соваться.

– Слушай, а ведь он прав. Видел я скинов... Дело, в общем, так было. Я ехал поздно вечером к бабке, ну, по домашним делам. Уже метро скоро должно было закрываться. Шел через парк. И вот у Шахматного домика мне навстречу они выскочили. Много их было... Я уж думал – ну, все, чипец настал. Но – они мимо меня ускоренным маршем проперли, даже внимания не обратили. Будто я цивил какой‑то. Я хотел вам звякнуть, предупредить, да впопыхах, когда собирался, мобильник дома оставил. А там закрутился, из головы выскочило.

– Может, это редскины были? – подал голос кто‑то из готовской тусовки.

Алена просветила Казака:

– Есть на Западе такое течение. Те же самые бритоголовые, но они не нацисты, а совсем наоборот – прикалываются ко всяким коммунистическим делам. Но про них в наших краях я не слыхала.

– Правильно говоришь, подруга, – согласился готский лидер. – Редскинды в России обитают только в Интернете. Я бы сам хотел посмотреть на такое чудо. Слушай, а что вообще за заморочка?

– Да где‑то тут друга нашего скины убили. Он здесь жил, а эти с ним в магазине схлестнулись.

– Оба на! В нашем районе эти падлы убили человека. Да еще нашего, в смысле, того, кто тут живет! Слушай, мы тут тебе будем помощниками. Это уже чересчур. Чем помочь можем?

– Для начала я твоего друга расспрошу. Братан, ты конкретно больше ничего не разглядел? Я понимаю, темно было.

– В том‑то и дело, что разглядел! Там, возле домика, как раз фонарь стоит. Я одного из них узнал. Вот, Демон, помнишь была заварушка возле того клуба на Петроградской?

– Ты человеку расскажи, он‑то не знает.

Парень повернулся к Сергею:

– Короче, там был музыкальный фестиваль, наши группы тоже выступали. Ну, и скины притащились. Есть у них такое слово «накрыть». То есть, внутрь бы они не полезли, да их бы и не пустили, но вот по дороге или у входа кого‑нибудь отрихтовать – это они любят. В общем, там случилась на улице месиловка, потом менты подъехали. Менты – они и есть менты. Повязали всех, кто попался. Я тоже попал. И несколько скинов тоже. Меня‑то почти сразу из ментовки выпустили. Но я успел одного из скинов приметить. У него на башке такой большой извилистый шрам. Вот эту башку я видел и в парке. И, что самое главное‑то, фамилию я этого типа в ментовке случайно слышал. Знаешь, как это: менты задержанных спрашивают, кто да что. Я запомнил, потому, что прикололся. Тоже мне – борец за чистоту русской нации, а фамилия у него татарская.

– Какая?! – подался вперед Казак.

– Погоди, вспомню. Смешная такая фамилия, похожая на этого... попсового певца. А! Муликов!

– Это уже кое‑что. А еще что‑нибудь?

– Ах, да. Еще вот что интересно. Среди них один был... Как бы не совсем скин. В смысле – не бритоголовый. То есть прикинут‑то он был как все они. Но башка у него была не бритая, а просто – короткая стрижка. Хотя, вообще‑то, такое бывает. Если кто‑нибудь из них работает в фирме, где на голый череп косо смотрят.

– А вот это еще интереснее, – сказал Сергей. – Ну что ж, мужики, спасибо, теперь мы их найдем.

– А наша помощь не нужна? – спросил Демон. – Если что – ты свистни, мы всей толпой подвалим. Мы много народа можем собрать. Пиши‑ка номер моего мобильника.

Казак записал номер телефона, тепло попрощался с «неформалами» и спросил напоследок:

– Да, ребята, есть тут где‑нибудь поблизости Интернет‑кафе?

– На Московском, возле площади, – ответил кто‑то из молодых готов, стоявших на заднем плане. – Хорошее кафе, я там от школы часто отсиживаюсь. Там Интернет быстрый.

* * *

Когда Сергей, вернувшись в машину, рассказал Чемодану о высоких переговорах, тот только головой покачал.

– Не, все‑таки у Барина башка варит конкретно. Это я к тому, что он тебя привлек. Я бы с этими чмошниками так разговаривать не смог бы. А теперь, я так понял, будем искать других чмошников, только бритоголовых? Я все‑таки в расклад до конца не втыкаюсь...

– Да все просто, – отозвалась Алена. – Эти скинхеды, казалось бы, шибко идейные. Борцы за русский порядок и белую расу. Но кушать‑то всем хочется. А работать они не слишком любят. Я точно не знаю, но наши ребята из тех, кто криминалом занимается говорили: порой их нанимают для разных разборок. Имто что? Они и так морды бьют, а тут за деньги. К тому же, заказчики могли им и наплести что‑то. Дескать, за правое дело сражаются. Сергей, ты обратил внимание, что один из них был не бритоголовый?

– Не вчера родился. И, кстати, все это подтверждает твою светлую мысль о том, что тут дилетанты работают. Чемодан, если бы вашим потребовалось кого‑нибудь завалить, вы бы стали вот таким образом поступать?

– Ха, да нам бы это и в голову не пришло.

– Вот именно. А ведь кому‑то пришло. И ведь ничего так, идейка‑то. Если бы этот гот не узнал одного хрен найдешь. Скинхедов в городе много. Всех трясти утомишься. Да и нашли бы их, допустим, менты. Что они, стали бы копать? Поперлись придурки гасить готов. Чего сюда поперлись? А пьяные были. Готов не нашли, докопались с тоски до первого встречного. Тем более за это дают меньше, чем за заказное убийство.

– А мы в нашли? – спросил Чемодан.

– Так эти неизвестные могут ментам помочь. В смысле, сделают так, что со свидетелями будет туго. Так что надо торопиться.

Машина вырулила на Московский проспект. Долго искать не пришлось. На одном из домов виднелась неоновая надпись «Интернет‑кафе».

Внутри все было как обычно. Большой зал, компьютеры, за которыми сидели, в основном, подростки. Судя по времени, они все тут околачивались, прогуливая школу, занимаясь вместо нее разжижением мозгов посредством различных игр. Со всех сторон слышались довольно натуральные выстрелы, рычание, вопли и все такое прочее.

– Эй, командир, Интернета нам сделай на эту сумму! – обратился Казак к сидевшему возле входа очкастому парню и протянул ему сотню.

– Пожалуйста, проходите вон к той машине.

– Начинаем. Алена, ты знаешь, как войти в адресную базу?

– Только она не полная. Проверяли. Многих нет.

– Не найдем, будем искать другими способами. Может и прокатит. Главное – нам повезло. Фамилия редкая. Маликовых я встречал и Мелиховых тоже. А вот Муликовых нет. Давай садись, действуй.

Алена начала деловито орудовать мышкой. Продолжалось это недолго.

– О! Их всего‑то в городе человек двадцать.

– Хорошо, что не Иванова ищем, – усмехнулся Валера.

– Да уж, в этом смысле нам повезло. Теперь смотрим. Мужчина, возрастные границы от семнадцати до... ну на всякий случай – до тридцати. Хотя тридцатилетний скинхед – это у меня в голове не укладывается.

– Есть только один. Сейчас ему девятнадцать. Проживает на проспекте Маршала Говорова, адрес...

* * *

– Слушай, Казак, а нам, кажись, снова сильно повезло, – сказал Чемодан, оглядев стандартный двор, окруженный многоэтажками, с детской площадкой посередине. Через эту площадку двигался субъект в классическом наряде скинхеда – зеленый «бомбер», подвернутые голубые джинсы, из‑под которых виднелись тяжелые ботинки.

Машина с командой недавно прибыла на место прописки товарища Муликова. И в ней пошла дискуссия на тему: что делать дальше. Скинхед был прописан с родителями, так что тупо ломиться в квартиру – это поднимать много шума. Вот и обсуждали – то ли начать обходить окрестные достопримечательности с целью добыть побольше информации, то ли тупо ждать.

– Ну, что, двигаем потихоньку за ним?

– Ребята, а может, это не он? – спросила с сомнением Алена.

– Какая разница? Если это его дружок, то через него найдем и того кто нам нужен. Они ж все должны тут друг друга знать.

Между тем скинхед прошел между домами. Машина на некотором расстоянии следовала за ним. Вокруг было достаточно людно. На детской площадке играли дети, возле одного из подъездов сидели старушки. А эти бабушки они почище камер наружного наблюдения. Все видят, все помнят. Казак же был сторонником чистой работы – старался без особой нужды не плодить свидетелей.

Скинхед пересек еще один двор и вышел на улицу Васи Алексеева. Цель его стала понятна. На улице притулился небольшой минимаркет, в который он и зашел.

– Алена, пропаси его.

Девушка выскочила из машины и скрылась в недрах магазина.

Вскоре мобильник Казака зазвонил.

– Он внутри, купил две здоровые банки джин‑тоника. Сейчас у кассы. Там небольшая очередь, но скоро выйдет. Какой‑то он дерганый... Нервишки у парня гуляют...

– Ну, я пошел, – сказал Казак.

– Справишься?

– А я с ним в игры играть не буду. – Казак расстегнул куртку и показал кобуру с пистолетом.

Скинхед показался минут через десять. Он спустился с крыльца и, отойдя немного в сторону, открыл поллитровую банку «Гринолз» и жадно к ней присосался. Почти сразу появилась Алена. Увидев Казака, она каким‑то шестым чувством сообразила, что нужно делать.

– Молодой человек, у вас не найдется зажигалки? – кокетливо спросила она, приблизившись к объекту. – Тот, казалось, не сразу сообразил, что от него требуется, но потом полез в карман. Тут к нему со спины приблизился Казак. Он достал пистолет и упер ствол в спину скинхеду.

– Братан, в твою печень смотрит пистолет. Так что не дергайся, брось свою гадость и тихо и спокойно двигайся вон к той машине. В случае чего стреляю без предупреждения.

Скинхед все понял и сделал так, как было приказано. Он втиснулся на заднее сиденье.

– Руки вперед! – скомандовал Чемодан и защелкнул на руках клиента наручники. Надо ж, какой запасливый, мелькнула в голове у Сергея – браслеты с собой возит...

– Садись вперед, я с ним, – велел Сергей Алене и спросил Чемодана:

– Ты знаешь здешние места?

– Я город знаю, работа у меня такая, – отозвался он и деловито развернул машину.

Казак этой части Питера вообще не знал. К тому же ориентироваться было здесь трудно – сплошные новостройки. Машина перескочила несколько перекрестков, с одной стороны улицы потянулась какая‑то промзона, с другой – то ли пустырь, то ли запущенный парк. Выехали на небольшую полянку, окруженную кустарником. Посреди нее лежало поваленное дерево, возле него – кострище, а вокруг – многочисленные пустые бутылки и прочие следы культурного отдыха жителей ближайших многоэтажек.

– Вылезай, – приказал Казак.

Он вытолкал парня из машины к кострищу и только тут как следует его разглядел. В самом деле, на голове у скинхеда виднелся извилистый шрам, видимо, полученный от удара каким‑либо тяжелым предметом. Парень нервно озирался, пытаясь понять, что все это значит. Судя по всему, он страдал от жестокого похмелья.

– Ну, здравствуй, истинный ариец, – начал Казак. – У нас к тебе разговор серьезный имеется. Насчет парня, которого вы грохнули.

– А что? Да я ничего... А вы кто такие?

– Кто мы такие, тебе знать не обязательно. Но поверь, люди мы серьезные. И убили вы человека, который нам очень сильно был нужен. И придется тебе ответить. Тут дела – не с волосатыми придурками долбиться и не кавказцев гонять. Ты влез, парень, в такое дело, откуда лишь вперед ногами выносят. И мы с тобой пока по‑доброму. А можем уложить в багажник, прокатиться кое‑куда... Там поговорим всерьез. А потом ты займешься водными процедурами – купанием в Финском заливе с камнем на шее. Так что давай колись.

– Мы своих не сдаем, – буркнул парень, но видно было, что он уже поплыл.

– Каких же «своих»? Вот вы человека грохнули, он был кавказец? Таджик? Не был он ни кавказцем, ни таджиком. А вот что с тобой будет, если даже мы тебя в живых оставим – я дальше могу сказать конкретно. Возьмут тебя за это убийство менты. И посадят в хату, где будут сидеть несколько злых парней в наколках – представителей тех самых не любимых тобой национальностей. Догадываешься, что дальше будет? Станешь ты истинно арийским петухом. Я еще раз для тупых повторяю: это не ваши детские игры с битьем морд. Тут все намного серьезнее. Так, я жду твоего соло.

Казак, произнося речь, внимательно наблюдал за скинхедом. Вроде бы, его базар впечатлил скинхеда. Перспектива быть опущенным кавказцами, произвела на парня куда большее впечатление, чем угроза смертью. Но дело было даже не в словах – парень и так уже был внутренне надломлен. И вот он глубоко вздохнул и заговорил:

– Ладно. Да и в натуре, дело это гнилое. Это все Борман...

– Стоп. Давай с самого начала. Кто такой Борман?

– Это ну, типа наш камрад. Хотя и не совсем наш. Мы в одном клубе с ним познакомились. Там, где наши группы выступали. Он крутой парень, как‑то, мы видели, пошел на троих здоровенных негров – все трое легли за пару минут. Борман из каких‑то... ну, которые спецвойска. У него на плече татуировка, вроде армейской, только я не знаю такой. А он не говорил, отмахивался. Дескать, что вспоминать. И историй много всяких рассказывал – про немецких скинов. А еще про Черный интернационал. Ну, это вроде союза всех европейских наций.

– Но сам он башку не брил?

– Нет, и тоже шутил на эту тему. Конспирация, дескать. Да и нам все прогонял – дескать, нормальные скины на Западе давно в цивильном ходят, чтобы их менты не палили. Вы, говорил, тоже кончайте детским садом заниматься, обывателей пугать... Но это уж он чересчур. И работу нам подкидывал иногда.

– Стоп. А вот с этого места поподробнее.

– Да это было‑то несколько раз. Возле каких‑то буржуйских клубов драгдилеров колбасили. Каких‑то мелких чмошников. Типа студентов. Черных. В смысле, не кавказцев, а негров. Они коксом торговали. И бабло за это подгонял.

– А он как‑то объяснял, почему бабки дает?

– Да нам по барабану. Мы бы и за бесплатно... А тут еще и зеленые рисуются. Жить‑то на что‑то надо. Меня вот недавно в очередной раз со стройки турнули.

– Ладно. Теперь давай о нашем деле.

– Тут все гнило вышло. Борман не говорил, что этого чела мочить надо. Говорил, поколбасить хорошо, чтобы знал. И денег дал. А нам – почему бы и не поколбасить? Поехали, значит, на «Парк Победы»... Там дождались, когда он на тачке подъехал, ломанулись за ним в магазин и докопались. Это Борман так придумал. Дескать, тут все на виду, менты приедут. А вы к нему докопайтесь, он парень заводной, пойдет с вами разбираться.

– А скажи‑ка нам вот какую вещь. Он с вами в магазин заходил?

Скинхед задумался.

– А ведь, в натуре, не заходил. Не помню, что сказал, но ждал он нас за углом.

– Вот видишь, какой расклад забавный рисуется. Ваш дружбан как‑то очень не любит светиться. Он вас подставляет. Ну, дальше излагай.

– А дальше что? К парню мы докопались. Точнее, так все вышло. Он и в самом деле заводной. Когда я предложил отойти, он спокойно так говорит: пойдем, научу вас уму‑разуму. И внатуре, когда мы отошли во дворы, начали биться, он оказался бойцом хоть куда. У меня, вон, и сейчас челюсть болит. Мы в его, конечно, в итоге одолели, но Борман, как пошла месиловка, нарисовался – и перо ему в печень...

– Дальше.

– А что дальше? Линяем, говорит. Потом, как отбежали, он сказал: дескать, так уж вышло. Еще дал бабла и...

Парень помолчал, потом выдал:

– А ведь, в натуре, по‑вашему выходит. Я только теперь вкупился. Борман, гад, умеет базары строить. Он нам втирал, что если менты повяжут, так это только драка. Дескать, утомятся доказывать, кто именно удар нанес. А умышленное убийство – это другая статья. Получается, подводил нас, чтобы мы не только его не вложили, а в случае чего, вообще о нем молчали.

– Вот говорят, что скины тупые, а ты сам во все въехал. Подставил вас друг Борман. Конкретно подставил. Двигал он вами, как пешками. А ты знаешь, что делают с теми, кто свою роль сыграл? Я тебе уже обьяснил, что, скорее всего, с вами будет. А могут просто грохнуть. Может, у него такие же какие‑нибудь антифашисты есть. Да и нам уже помощь предлагали... У тебя есть телефон этого Бормана?

– Нет, он всегда звонил.

– Вот опять же. Серьезный он парень.

– И че... делать?

– А ниче! У тебя есть куда схорониться?

– Ну, бабка живет в Новгородской области.

– Вот и съезди, навести старушку. Посиди там некоторое время. И никому из своих дружков не сообщай. Здоровее будешь. – Казак повел дулом пистолета. – Тем более, ты учти, твоих дружков опознать непросто. А вот у тебя на башке очень четкая отметина. Так что я бы тебе советовал волосы отрастить, да одеться как‑нибудь понезаментней. И вот еще что: если будет тебе звонить Борман, ты тут же позвонишь нам. Считай, что мы тебя перевербовали. И кидать нас очень не советую. Чемодан, сними с него браслеты, пусть дует отсюда со скоростью света.

– А он не раззвонит обо всем? – спросил Валера, когда машина вывернула на дорогу.

– Даже если так – что с того? Выходов у нас на этого ихнего партайгеноссе все равно нет. Я думаю, что он этих деятелей использовал по полной. Что ему с ними возиться? Проще найти других. Тип‑то своеобразный. Психологию знает неплохо. Как он в банду без мыла влез! И ведь так себя поставил, что всегда оставался в стороне.

– Слышь, Казак, а че это он про какой‑то там интернационал загибал? – спросил Валера.

Отозвалась Алена:

– Это, скорее всего, миф. Да есть такое объединение европейских неофашистских организаций. Дескать, они против еврейского засилья, коммунизма и всех «черных». Да только они такие же, как наши – кучка тусовщиков. Я читала, что некоторые ультраправые пытались привлекать и скинхедов, и футбольных фанатов – но только ничего путного у них не выходило. Бритоголовые – это стихия. Подчиняться никому не хотят. Кстати, вы обратили внимание? Борман крутил ими как хотел, но вот сменить свои доспехи на нормальную одежду он их так и не уговорил. Потому что без нее они чувствуют себя никем. В отличие от рекламы, имидж для них – все.

– Тут другое интереснее, – вставил Казак. – Эти разборки с наркоторговцами. Вот где может быть зацепка. Правда, как ее отрабатывать, я пока не понимаю...