Телефонный звонок. – райли, тебе звонили из Калифорнии

– Райли, тебе звонили из Калифорнии.

– Кто звонил, дорогая?

– Из газеты «Сан‑Франциско кроникл».

– Представились?

– Кажется, да… Но я не расслышала имени. С самого утра у меня стреляет в ухе. Голова раскалывается…

– Я тебя отвезу к врачу.

– Не надо, любимый. Само пройдет. У меня это уже бывало. Сначала во Владивостоке, потом в океане. Во время шторма.

– Ты не обращалась в судовой госпиталь?

– Конечно, обращалась. Эверсол сказал, что простужено ухо. Я знаю, когда это случилось. На острове Русском. Была сильная метель. Я пошла из казармы на кухню. Налегке. Без теплой шали. Вот и продуло.

– Но с этим не шутят.

– Я и не шутила. Грела ухо, закапывала капли. Как будто прошло. И вот опять…

– Я знаю, к кому обратиться. Ханна Кемпбелл разбирается в болезнях не хуже врача. Позвоню ей.

– Нет, сначала в Калифорнию. Они просили связаться, как только ты вернешься.

– Уверен, меня ищет Том. Помнишь нашу встречу в Сан‑Франциско?

Мария отвернулась. Боль не унималась. Ей не хотелось, чтобы Райли видел ее лицо.

Аллен набрал Сан‑Франциско:

– Том, это ты?

– Кто же еще!..

– Только что вернулся. Дела, дела…

– Знаю. Каждый день просматриваю нью‑йоркские газеты. Слушаю радио. Помнишь наш разговор о Хаусе?

– Как не помнить. Я навел справки. Он и в самом деле важная персона.

– Готовься услышать ошеломляющую новость!

– Меня уже трудно удивить.

– Так вот, слушай. Я говорил о тебе полковнику Хаусу. Уже давно. Мне казалось, он пропустил мимо ушей. А сегодня позвонил.

– Перестань испытывать мое терпение…

– Тебя хочет видеть президент. Уже завтра. Так что немедленно отправляйся в Вашингтон. Тебя встретят.

Райли Аллен – опытный журналист. Находясь в потоке новостей и формируя их, журналист привыкает к сенсации, как врач во имя спасения привыкает к крови и страданиям.

Другое дело, если это касается тебя самого.

Аллен на время лишился дара речи, так что не успел ни о чем больше спросить.

– Мне назначил встречу Вудро Вильсон.

– Я не ослышалась? – Мария показала на ухо, к которому было прижато полотенце. – Ты, кажется, назвал имя президента?

Аллен молча кивнул головой.

– Невероятно! Даже не верится!

– Но я не поеду в Вашингтон.

– С ума сошел!..

– Как я могу тебя оставить одну!

– Почему же одну? Со мной будет сестра. И ты назвал миссис Кемпбелл. Она тоже поможет, если потребуется.

– Не прощу себе, если что случится.

– Подумаешь, ушко заболело… Я ведь еще юная девушка. Вот и чувствительна к боли. Поезжай, милый. Обязательно поезжай! Тебя приглашают не на чашку чая, а для важного разговора. Уверена, речь пойдет о колонии. Ты просто обязан поехать.

Аллен все еще стоял в нерешительности.

– Не волнуйся, мне уже легче… Такая новость лучше всякого лекарства. Да и уезжаешь ты ненадолго.

Снова Райли в купе. Но уже без Марии. Последние полтора месяца они были неразлучны. И вот первое расставание.

Поезд летит вперед, а мысли возвращают Аллена к ноябрю 1916 года.

В тот вечер он дежурил по редакции. Утренний выпуск «Гонолулу Стар‑Бюллетеня» был уже готов к печати. Кроме первой полосы. Там оставлено место для фотографии нового президента. Рабочий день закончился. Но журналисты на своих местах. Вместе со всей страной они застыли в ожидании. Кто взял верх: Хьюз или Вильсон? Америка разделилась на две части. Которая из них перевесит?

Президент остался прежний. Вудро Вильсона избрали на второй срок. Преимущество не было впечатляющим – девять с небольшим миллионов голосов против восьми с половиной. Тем больше Аллен радовался победе своего избранника.

Почему он отдал свой голос Вильсону? Ему нравилось в нем многое. Будущий президент рос в семье пресвитерианского священника, где учат добрым делам и помыслам. Получил, как и Райли, гуманитарное образование и преподавал историю. А наука эта делает человека мудрее, обогащая опытом других поколений и предостерегая от собственных ошибок. Райли также близка идея двадцать восьмого президента о том, что предназначение США – объединить человечество.