Глава IV. Суровость в управлении семьей

Брат Л., в июне прошлого года мне было показано, что тебе предстоит исправить свои пути. Ты не видишь, каков ты есть; твоя жизнь - ошибка. Твое поведение в семье нельзя назвать мудрым и милосердным. Ты слишком требователен. Если ты и дальше будешь вести себя таким образом по отно­шению к жене и детям, ее дни сократятся, а твои дети будут бояться, а не любить тебя. Тебе кажется, что ты ведешь себя по-христиански мудро, но в этом ты себя обманываешь.

У тебя своеобразные взгляды на управление семьей. Ты применяешь свою власть совершенно произвольно, лишая окружающих права на свободу воли. Ты считаешь, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть главой семьи, и что твоей головы достаточно, чтобы так управлять каждым членом се­мьи, как рабочие настраивают какой-нибудь механизм. Ты диктуешь и претендуешь на власть в семье. Это вызывает не­довольство на Небе и огорчает сострадательных ангелов. Ты ведешь себя в семье так, как будто ты один способен управ­лять. Тебя оскорбляет, когда твоя жена осмеливается не согла­шаться с твоим мнением или оспаривает твои решения.

После длительного долготерпения, после того как жена столько времени мирилась с твоими причудами, она в конце концов восстала против твоего несправедливого управления, стала нервной и беспокойной и стала с презрением относить­ся к твоим действиям. Ты виновен в большинстве ее срывов, хотя и обвиняешь жену в грехе и в том, что она находится во власти бесовского духа. Ты почти довел ее до отчаяния, а по­том сам же стал обвинять ее. Ты так легко мог бы сделать [254] жену счастливой и жизнерадостной, а вместо этого делаешь ее нервной и раздражительной.

Ты довольно-таки ленив и не стремишься использовать ту силу, которую Господь тебе дал. А ведь это твой капитал. Благоразумно используя свою силу, развивая у себя настой­чивость и трудолюбие, ты мог бы приобрести необходимые для жизни удобства. Ты ошибался, полагая, что жена по гор­дости своей хочет иметь больше жизненных удобств. Ты ограничиваешь ее во всем и поступаешь с ней сурово. Ей нужно лучше и разнообразнее питаться; ты должен облег­чить ей быт, купив все необходимые приспособления для ве­дения домашнего хозяйства и для того, чтобы создать в доме уют и комфорт. Но ты рассматриваешь эти вопросы с невер­ных позиций. Тебе кажется, что если еда, которую ты упо­требляешь, позволяет жить и если она хоть как-то поддер­живает силы, значит, она полезна. Ты посадил свою слабую, немощную жену на щадящую диету, но та еда, которая под­держивает твои силы, вовсе недостаточна для того, чтобы у твоей жены вырабатывалась хорошая кровь и укреплялись мышцы. Иные люди не могут прожить на той пище, к кото­рой кто-то привык, поскольку их организму требуются дру­гие питательные вещества.

Тебе угрожает опасность стать экстремистом. Твой орга­низм способен даже очень грубую и скудную пищу перера­батывать в хорошую кровь, потому что твои кроветворные органы находятся в хорошем состоянии. Но твоей жене нуж­но более изысканное питание. Если она будет есть ту же пищу, которую твой организм способен перерабатывать в хорошую кровь, организм жены будет чахнуть, потому что не способен ее усвоить. Твоей жене не хватает жизненной энергии, она нуждается в качественном, разнообразном пи­тании, которое только и может укрепить ее силы. Ей нужно питаться самыми разнообразными фруктами, а не есть одно и то же каждый день. Жизнь в ней еле теплится, у нее много болезней, и ее организм значительно отличается от организ­ма здорового человека.

Брат Л., у тебя развито чувство собственного достоинства, [255] но заслужил ли ты уважение? О нет! Ты присвоил его себе. Ты любишь легкую жизнь и не хочешь упорно трудиться. Если бы ты не был нерадив в делах, то пользовался бы сегодня мно­гими жизненными удобствами, которых у тебя нет. Своей пра­здностью ты портишь жену и детей. Часы, которые следовало бы посвятить серьезному труду, ты проводишь за разговора­ми, в чтении и развлечениях.

Ты несешь такую же ответственность за капитал своих физических сил, как и богатый человек - за свои денежные таланты. Вы оба - Божьи домоправители, и каждому довере­на своя работа. Ты не вправе злоупотреблять своей силой, но обязан использовать ее в целях приобретения необходимых благ для своей семьи, чтобы удовлетворить все ее нужды и чтобы тебе было что уделить Богу на продвижение дела исти­ны для настоящего времени. Ты знал о существовании гордо­сти, тщеславия и показного благочестия в N. и решил не под­держивать своим примером эту гордость и расточительность. Но, стремясь к одному, ты, с другой стороны, впал в не менее тяжкий грех.

Твой духовный опыт глубоко ошибочен. Ты стал в сто­ронке как наблюдатель и зритель и, глядя на чужие промахи и недостатки, возрастал в собственных глазах. Ты всегда был честен и аккуратен в деловых отношениях, поэтому, видя вя­лость и небрежность в этом вопросе других, исповедовав­ших высокие принципы, ты противопоставлял их промахи своим принципам в области ведения бизнеса и говорил в сердце своем: “Я лучше их”. В то же время ты стоял вдали от Церкви, придирчиво наблюдал за братьями, не желал прий­ти на помощь Господу и ничего не делал для того, чтобы исправить существующее зло. Ты выработал мерило, по ко­торому измерял ближних. Если они не соответствовали тво­им представлениям, ты охладевал к ним и тобою овладевало самодовольство.

Ты очень требователен в религиозной жизни. Если бы Бог [256] обращался с тобой так, как ты обращаешься с теми членами Церкви, кто, по твоему мнению, заблуждается, или как ты об­ращаешься со своими домашними, то твоему положению нель­зя было бы позавидовать. Однако милосердный Бог, испол­ненный нежного сострадания, любовь и милосердие Которо­го не изменяются, прощает, не отвергает и не отсекает тебя за твои беззакония, за твои бесчисленные ошибки и отступни­чество. О, нет. Он по-прежнему тебя любит.

Задумывался ли ты всерьез над словами: “Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить” (Мф. 7:2)? Ты видел гор­дость, тщеславие и любовь к миру в некоторых из братьев в N., называющих себя христианами. Это большое зло, и анге­лы огорчаются из-за того, что люди вынашивают в себе этот дух. Те, кто следует примеру неосвященных людей, отталки­вают своим влиянием ближних от Христа и собирают на сво­их одеждах кровь драгоценных душ. Если они продолжат в том же духе, то потеряют свои души и однажды познают, что значит чувствовать на себе ужасный груз ответственности за другие души, введенные в заблуждение их непоследователь­ностью именно тогда, когда их дела расходились с религиоз­ными принципами, которые они исповедовали.

Ты имеешь повод для огорчения, видя гордость и отсутст­вие простоты в тех, кто заявляет о своем высоком исповеда­нии. Но, наблюдая за другими и обсуждая их ошибки и про­махи, ты пренебрегаешь собственной душой. Ты не отвеча­ешь за грехи своих братьев, если только своим недобрым при­мером не вынудил их споткнуться и если они по твоей вине не оставили узкий путь, по которому шли. Тебе предстоит важ­ная и торжественная работа смирить и обуздать себя самого, стать кротким и смиренным сердцем, приучить себя быть со­страдательным и нежным в своей семье и обрести то благо­родство духа и истинную щедрость души, которые презира­ют любую скаредность.

Тебе казалось, что слишком много средств расходуется на ремонт молитвенного дома, и ты не раз высказывался по по­воду ненужных расходов. Но тебе нет нужды проявлять осо­бое беспокойство на этот счет, так как в доме молитвы ничто [257] не сделано добротно, на совесть. Работа была выполнена кое-как, обстановка в нем совершенно неподобающая. Задумыва­ются ли люди, жалующиеся на излишние расходы, о том, для кого строилось данное здание? Разве оно сооружалось не для того, чтобы стать домом Божьим, разве оно не было посвяще­но Ему, разве это не то место, куда люди приходят, чтобы встре­чаться со своим Богом? Многие ведут себя так, как будто Тво­рец неба и земли, Который сотворил все прекрасное в нашем мире, обрадуется, увидев, что дом для Него построен кое-как, некрасиво и беспорядочно? Иные братья строят для себя большие, удобные жилища, но жалеют денег на дом, посвящае­мый Богу. Каждый доллар, находящийся в их руках, принад­лежит Господу. Он одолжил его им на короткое время, чтобы они использовали деньги во славу Его; однако братья отдают эти средства для продвижения дела Божьего с таким настро­ем, как будто каждый потраченный подобным образом дол­лар безвозвратно потерян.

Богу неугодно, чтобы Его дети попусту тратили средства на внешние украшения, но Он желает, чтобы в доме, предназ­наченном для Его встреч со Своим народом, все делалось до­бротно, аккуратно, со вкусом. Тем, кто строит дом для Бога, следует проявлять настолько больше заинтересованности, за­боты и вкуса в его устройстве, насколько цель, ради которой он приготовляется, более свята и возвышенна, чем та, что пре­следуется при строительстве личного жилья.

Господь читает наши внутренние помышления и намере­ния. Те, кто имеет возвышенные представления о Его характе­ре, будут испытывать наивысшее удовольствие, зная, что все, связанное с Ним, сделано наилучшим образом и с самым изы­сканным вкусом. Но люди, с ворчанием и жалобами строящие для Бога дом более бедный, чем тот, в котором живут сами, тем самым показывают, что у них нет благоговения перед Богом и перед святыней. Их дела открывают, что свои земные интере­сы они ставят выше дел духовных. Вечное и непреходящее стоит [258] у них на втором месте. Хотя они считают необходимым поль­зоваться всеми бытовыми удобствами и благами, им кажется, что это не имеет особого значения, когда речь идет о служении Богу. Тем самым люди показывают, какими нравственными принципами они руководствуются в сердце своем.

У многих наших людей ограниченные и даже странные взгляды и представления. Порядок, аккуратность, вкус и удоб­ства они ошибочно называют гордостью и любовью к миру. Да, Богу неугодно тщеславие и гордыня, проявляемые в яр­ких, кричащих нарядах и ненужных украшениях. Но Тот, Кто создал для человека прекрасный мир, насадил роскошный сад в Едеме с разнообразными и красивыми плодовыми деревья­ми и украсил землю изумительными, красочными цветами всех тонов и расцветок, тем самым дал зримые доказательст­ва, что Он - любитель прекрасного. Вместе с тем Он примет самое скромное пожертвование от самого бедного и слабого Своего дитяти, если у того нет ничего лучшего, что можно было бы принести Богу. Искренность души - вот что прини­мает Господь. Человек, в сердце которого Бог воцарился пре­выше всего остального, будет стремиться полностью подчи­нить Богу свою волю и всецело довериться Его правлению.

Близорукие смертные не постигают всех путей и дел Божь­их. Их очи не устремлены к Небу, как должно, и у них нет воз­вышенного представления о вечных ценностях. Они смотрят на Божественное затуманенным взором и не находят особого удовольствия в том, чтобы созерцать любовь Божью, славу и великолепие небес, возвышенный характер святых ангелов, величие и неизреченную красоту Иисуса, нашего Искупителя. Они так долго сосредотачивались на земных вещах, что пер­спективы вечности остались для них неясными и смутными. У них ограниченные представления о Боге, Небе и вечности.

Бездуховные люди низводят святое на один уровень с обы­денным, поэтому в своих взаимоотношениях с Богом они про­являют ту же скупость, что и во взаимоотношениях с ближ­ними. Они приносят Богу хромое, больное или ущербное. Они [259] обкрадывают Его так же, как и своих ближних. В мыслях сво­их они не поднимаются до возвышенных нравственных норм, но остаются на низком уровне и все время дышат нечистыми испарениями земных низин.

Брат Л., ты пасешь свою семью жезлом железным и суро­во обходишься со своими детьми. Так управляя домом, ты не завоюешь их любовь. С женой ты не обращаешься нежно, учтиво, ласково и с любовью, но ведешь себя с ней грубо и властно, все время обвиняешь и критикуешь ее. Бог и Его ан­гелы радуются, видя дисциплинированную и хорошо органи­зованную семью, и тебе необходимо научиться, как создать приятную и уютную семейную атмосферу, в то же время под­держивая порядок. Лишь таким путем ты сможешь наполнить свой дом подобающим чувством собственного достоинства, твои дети примут этот дух и вы с женой скорее добьетесь от детей порядка, дисциплины, организованности и послушания.

Брат Л., задумывался ли ты над тем, что представляет со­бой ребенок и в каком направлении он движется? Твои дети -младшие члены Господней семьи, братья и сестры, которых Небесный Отец доверил твоему попечению, чтобы ты обучал и воспитывал их для вечной жизни. Когда ты грубо обраща­ешься с ними, а это происходит весьма часто, думаешь ли ты о том, что Бог призовет тебя к ответу за эти действия? Тебе не следует так грубо вести себя со своими детьми. Ребенок - это не лошадь и не собака, которыми ты можешь командовать, как тебе захочется, и которых ты всегда с помощью кнута, палки или своих кулаков сможешь заставить повиноваться тебе. Некоторым детям присущ такой неукротимый нрав, что физическое наказание им не повредит, но в большинстве слу­чаев такой способ наведения дисциплины может причинить лишь вред.

Тебе необходимо владеть собой. Никогда не наказывай детей в тот момент, когда ты теряешь контроль над собой и оказываешься во власти своих страстей. Наказывай их с лю­бовью, показывая всем своим видом, насколько тебе неприят­но причинять им боль. Никогда не поднимай руки для нане­сения удара, если ты не можешь при этом с чистой совестью [260] склониться перед Богом и просить Его о том, чтобы Он благо­словил те методы воспитания, которые ты собираешься при­менить. Воспитывай своих детей в духе любви, объясняй с возвышенной и религиозной точки зрения, почему им необ­ходимо обуздывать себя. Не создавай у них такого впечатле­ния, будто они обязаны подчиняться твоей власти просто по­тому, что тебе так хочется, потому, что ты сильный, а они сла­бые, потому, что ты отец, а они - твои дети. Если же ты хо­чешь разрушить свою семью, продолжай и дальше управлять ею грубой силой, и ты, безусловно, преуспеешь в этом.

У твоей жены нежное сердце, ее легко растрогать. Она ощу­щает всю суровость твоей дисциплины, и это подталкивает ее в другую крайность. Она пытается что-то противопоставить твоей суровости, а ты приписываешь это ее нежеланию испол­нять свой долг и обуздывать детей. Ты считаешь ее испорчен­ной, избалованной и изнеженной, но ты не сможешь изменить ее до тех пор, пока не исправишь себя и не начнешь проявлять родительскую нежность по отношению к своим детям. Имен­но твое неправильное управление домом приводит к тому, что твоя жена не подчиняется дисциплине. Тебе необходимо смяг­чить свой нрав, под влиянием Духа Божьего сделать его более утонченным. Тебе нужно полностью обратиться, тогда ты смо­жешь трудиться, исходя из правильных установок. Тебе необ­ходимо впустить любовь в душу и позволить ей занять место твоего “я”; твое “я” должно умереть.

Твоя жена нуждается в любви и нежности. Господь лю­бит ее, и она намного ближе к Царству Небесному, чем ты. Но она медленно умирает, и в этом есть твоя вина. Если за­хочешь, ты сможешь сделать ее жизнь счастливой; тебе нуж­но убедить ее положиться на твою нежную привязанность к ней, доверять тебе и любить тебя. Ты сам охлаждаешь в ее сердце любовь к тебе. Ей страшно открыть тебе все, что она чувствует, ибо ты презрительно относился к ее чувствам, высмеивал ее страхи и с важностью отстаивал свое мнение. У нее пропадет всякое уважение к тебе, если ты и дальше будешь идти тем же путем; а если она не будет уважать тебя, [261] то вскоре перестанет и любить.

Я умоляю тебя повернуться в другую сторону и смиренно признать, что ты поступал несправедливо по отношению к жене. Она далека от совершенства, у нее есть свои слабости, но она искренне желает служить Богу и терпеливо переносит твое неласковое обращение с ней и с детьми. Ты быстро заме­чаешь ошибки своей жены. Но зачем ты их выискиваешь? Хотя она слаба, но, имея слабое здоровье, она прославляет Бога лучше, чем ты с твоей силой и способностями.

Батл-Крик, 17 января 1869 года