Глава X. Отказ от обличения

В то время я подверглась жестокому испытанию. Если Дух Божий сходил на кого-то в собрании и этот человек воздавал Богу славу, некоторые из присутствовавших начинали кричать, что это гипноз; а если Господу было угодно дать мне на со­брании видение, те же люди говорили, что со мной все проис­ходит под воздействием нервного возбуждения и месмериз­ма. Глубоко опечаленная и огорченная этим, я часто уходила в уединенное место, чтобы излить свою душу перед Тем, Кто приглашает труждающихся и обремененных прийти к Нему и обрести покой. Когда я верой полагалась на эти обетования, Иисус находился очень близко. Ласковый свет Небес осенял меня, я оказывалась в руках моего Спасителя и воспаряла в видении. Но когда я рассказывала о том, что Бог открывал мне наедине там, где не было места мирскому влиянию, то с огорчением и изумлением слышала от некоторых братьев, что люди, находящиеся близко к Богу, наиболее подвержены са­танинскому обману.

Если руководствоваться этим учением, то выходит, что мы сможем избежать заблуждений, только если будем держаться подальше от Бога, то есть находиться в состоянии отступни­чества. Неужели дело дошло до того, думала я, что те, кто ис­кренне идет за Самим Богом, просит Его обетований и пре­тендует на Его спасение, могут быть обвинены в скверном влиянии на них месмеризма. Просим ли мы у нашего доброго Небесного Отца хлеба только для того, чтобы получить ка­мень или скорпиона? Эти вопросы ранили меня и пронизыва­ли душу острой болью, я была близка к отчаянию. Многие хотели бы заставить меня поверить, что вообще нет никакого Духа Святого, а все те проявления, которые испытывают на себе святые люди Божьи, были всего лишь действием месмеризма [72] или сатанинского заблуждения.

Другие взяли на вооружение крайние взгляды, якобы вы­текающие из некоторых текстов Писания, и полностью оставляли всякий труд и сторонились всех, кто не принимал их взглядов на эти и другие вопросы, относящиеся к религиоз­ным обязанностям. Бог в видении открыл мне их ошибки и послал меня наставить Своих заблудших детей, однако мно­гие из этих братьев полностью отвергли весть и обвинили меня в том, что я сообразуюсь с миром. Формальные адвентисты, с другой стороны, упрекали меня в фанатизме и ложно обвиня­ли меня, говоря, что я являюсь лидером движения фанатиков, так что мне приходилось упорно трудиться, чтобы снять с себя это обвинение.

Формальные адвентисты назначали различные сроки при­шествия Господа и навязывали их братьям. Но Господь пока­зал мне, что все эти сроки пройдут, ибо пришествию Христа должно предшествовать время скорби, и каждый раз, когда сроки устанавливаются и проходят, вера народа Божьего ос­лабевает. Из-за этого на меня навесили ярлык “злого раба”, говорящего: “Не скоро придет Господин мой”.

Многие заявления относительно времени пришествия были собраны и опубликованы около тридцати лет назад, и книги, содержащие эти сроки, продавались повсюду. Кроме того, некоторые служители, заявлявшие, что они хорошо со мной знакомы, утверждали, что я неоднократно устанавлива­ла даты пришествия Господа, но эти сроки прошли и, следо­вательно, мои видения ложны. Без сомнения, эти лживые ут­верждения многими людьми принимались за правду, но ни­кто из тех братьев, кто действительно знал меня или мое слу­жение, не смог бы искренне сделать такое заявление. Вот сви­детельство, которое я несу, начиная с того часа, как прошло время ожидания в 1844 году: “Различные люди будут устанав­ливать все новые и новые сроки, но тщетно, эти ложные сро­ки будут лишь подрывать веру народа Божьего”. Если бы в видении мне было дано определенное время и я бы о нем сви­детельствовала, то в свете этого свидетельства я не могла бы затем писать в книгах о том, что все назначаемые сроки прой­дут, не исполнившись, ибо пришествию Христа должно предшествовать [73] время скорби. И действительно, в течение послед­них тридцати лет, прошедших после распространения этого заявления, я не была склонна к тому, чтобы назначать сроки пришествия Христа и тем самым навлекать на себя осужде­ние наравне с теми, кого еще недавно сама обличала. И кроме того у меня не было видений до 1845 года, иными словами, видения начались по прошествии времени всеобщего ожидания в 1844 году. Тогда-то и было мне показано то, о чем я здесь заявила.

И разве это свидетельство не исполнилось во всех дета­лях? Адвентисты первого дня назначали срок за сроком и, несмотря на повторяющиеся неудачи, набирались смелости объявлять новые сроки. Не Бог руководил ими в этом. Мно­гие из них отвергли истинное пророческое время и не обрати­ли внимания на исполнение пророчества, так как время это миновало в 1844 году, а ожидаемого события не произошло. Они отвергли истину, и враг получил возможность ввести их в заблуждение, так чтобы они поверили лжи. В 1843 и 1844 годах прошло великое испытание относительно времени при­шествия, и те, кто занимается определением сроков уже по­сле этих событий, вводят в заблуждение и себя, и других.

Вплоть до времени моего первого видения я была не в со­стоянии писать, мои трясущиеся руки не способны были твер­до держать перо. Во время видения ангел велел мне записать то, что я видела. Я повиновалась и без труда записала виде­ние. Моя нервная система окрепла, а рука стала тверда.

Для меня всегда являлось тяжким крестом рассказывать заблуждающимся, что мне было открыто о них. Мне причи­няло сильные страдания видеть ближних огорченными или встревоженными. И поэтому, когда мне доводилось провоз­глашать вести, я часто смягчала их, насколько это было воз­можно, чтобы представлять их каждому в подходящем для него виде, а затем уединялась и рыдала в душевных муках. Я смо­трела на тех, кто должен был заботиться только о своей соб­ственной душе, и думала: если бы я оказалась на их месте, то не роптала бы. Было трудно передавать прямые, резкие сви­детельства, которые посылал мне Бог. Я с тревогой наблюда­ла за результатом, и если обличаемые люди восставали про­тив увещевания и в дальнейшем противились истине, у меня возникали сомнения, правильно ли я передала весть и можно [74] ли было найти другие пути их спасения? И тогда страдание настолько угнетало мою душу, что смерть казалась мне же­ланным исходом, а могила — местом приятного отдыха.

Я до того момента не представляла себе, насколько опа­сен и греховен подобный образ мыслей, пока во время виде­ния не оказалась в присутствии Иисуса. Он посмотрел на меня с неодобрением и отвернулся от меня. Невозможно описать ужас и муку, которые я почувствовала. Я упала ниц пред Ним, но не имела силы произнести ни слова. О, как я жаждала укрыться и спрятаться от этого ужасного неодобрения! Тут я в некоторой степени смогла понять, каковы будут чувства по­гибших, когда они возопят горам и камням: “Падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца” (Откр.6:16).

Вскоре ангел велел мне встать, и никак нельзя передать то, что открылось моим глазам. Передо мной стояла группа людей, их волосы были растрепаны, одежды изодраны, а на их лицах застыло выражение отчаяния и ужаса. Они подошли близко ко мне и стали вытирать об меня свои одежды. Когда я взглянула на свою одежду, то увидела, что она запачкана кро­вью. Снова я замертво упала у ног сопровождавшего меня ангела. Я не могла сказать ни слова в свое оправдание, а толь­ко жаждала покинуть это святое место. Но ангел поднял меня на ноги и сказал: “Этот грех пока еще тебе не вменяется, но данная картина была представлена тебе, чтобы ты знала, ка­кая ситуация может возникнуть, если ты будешь пренебрегать провозглашением того, что Господь открывает тебе. Но если ты останешься верна до конца, то будешь вкушать от древа жизни и пить воду из реки жизни. Ты должна много постра­дать, но довольно для тебя благодати Божьей”. Тогда я почув­ствовала побуждение сделать все, что бы ни потребовал Гос­подь, лишь бы Он был доволен мной а я не ощутила бы боль­ше Его ужасного неодобрения.