Сто двадцать семь лет спустя

— Тама, за холмом, — показал плетью купец, — уж Ивало, девонька. Полстае, не больше, вмиг дойдешь. Я на раздорожье на восток до Марибора повертаю, прощаться, значит, придется. Бывай здорова, пусть тебя в пути боги ведут и охраняют.

— И вас пусть охраняют, добрый господин. — Нимуэ спрыгнула с фургона, забрала свой узелок и остальные вещи, после чего сделала неуклюжий книксен. — Спасибо большое, что взяли на телегу. Тогда, в лесу… Спасибо вам большое…

Нимуэ сглотнула слюну, вспомнив черный лес, вглубь которого ее привела дорога два дня назад. Вспомнив огромные, страшные деревья с перекрученными стволами, сплетенными навесом над пустой дорогой. Дорогой, на которой она вдруг оказалась как перст одна-одинешенька. Вспомнив охватившее ее в тот же момент ощущение угрозы. И желания повернуть назад и бежать. Возвращаться домой. Отбросив глупую мысль о самостоятельном путешествии в большой мир. Выбросив эту неуместную мысль из памяти.

— Брось, не за что благодарить, — Засмеялся купец. — В пути помочь — это по-людски. Бывай!

— Бывайте! Счастливого пути!

Нимуэ постояла минуту на перекрестке, глядя на каменный столб, гладко отполированный дождями и ветрами. Давно здесь стоит, подумала она. Кто знает, может, больше ста лет? Может, этот столб помнит Год Кометы? Армии королей Севера, подступающие под Бренну, на битву с Нильфгаардом?

Как и прежде, повторила заученный наизусть маршрут. Как чародейскую формулу. Как заклинание.

Вырва, Гуадо, Сибелл, Бругге, Кастерфурт, Мортара, Ивало, Дорьян, Анхор, Горс Велен.

Городок Ивало уже издалека давал о себе знать. Шумом и вонью.

Лес кончился у перекрестка, дальше, до самых первых построек, была только голая, щетинящаяся пнями вырубка, которая тянулась далеко, до самого горизонта. Отовсюду валил дым, здесь стояли рядами и коптили железные бочки, реторты для обжигания древесного угля. Пахло древесной смолой. Чем ближе был городок, тем более нарастал шум, странный металлический лязг, от которого земля ощутимо дрожала под ногами.

Нимуэ вступила в городок и вздохнула от удивления. Источником шума и дрожания почвы была самая странная машина, которую ейкогда-либо доводилось видеть. Большой пузатый медный котел с гигантским колесом, которое приводил в движение блестящий от смазки шатун. Машина шипела, дымила, брызгалась кипятком и бухала паром, а в какой-то момент издала свист, свист настолько пронзительный и жуткий, что Нимуэ аж присела. Тем не менее, девушка быстро овладела собой, даже подошла ближе и с любопытством пригляделась к ремням, с помощью которых шкивы адской машины приводили в движение пилы лесопилки, режущие бревна в невероятном темпе. Понаблюдала бы еще, но уши разболелись от шума и визга пил.

Она перешла мостик, речка под ним была мутная и противно воняла, несла стружки, кору и сгустки пены.

Сам же городок Ивало, в который она, собственно, пришла, вонял, как один огромный сортир, сортир, в котором для полного счастья кто-то еще и взялся жарить над огнем несвежее мясо. Нимуэ, которая последнюю неделю провела в лугах и лесах, начинало не хватать воздуха. Городок Ивало, которым заканчивался очередной этап пути, виделся ей местом отдыха. Теперь она знала, что не задержится здесь дольше, чем необходимо. И не сохранит Ивало в хороших воспоминаниях.

На базаре, как всегда, она продала лукошко грибов и лечебные коренья. Дело пошло быстро, Нимуэ уже имела навык, знала, на что есть спрос и к кому идти с товаром. Во время торга притворялась дурочкой, благодаря чему не имела проблем с продажей — торговки наперебой спешили одурачить растяпу. Зарабатывала мало, но быстро. А темп имел значение.

Единственным в округе источником чистой воды был колодец на тесной площади, и, чтобы наполнить флягу, Нимуэ пришлось отстоять свое в длиннющей очереди. Приобретение провизии на дальнейшую дорогу пошло у нее лучше. Привлеченная запахом, девушка купила в лотке пару пирожков с начинкой, которая, однако, при близком рассмотрении показалась ей подозрительной. Она села рядом с лавкой молочника, чтобы съесть эти пирожки, пока они хоть немного еще годились в употребление без причинения серьезного ущерба здоровью. Потому как было не похоже, что они долго пробыли в этом состоянии.

Напротив был трактир «Под Зеленой…», оторванная нижняя доска вывески делала название загадкой и интеллектуальным вызовом, спустя некоторое время Нимуэ полностью потерялась в попытках угадать, что же еще, кроме лягушки и салата может быть зеленым. Из задумчивости ее вырвала громкая дискуссия, которую на ступеньках корчмы вели ее завсегдатаи.

— «Пророк Лебеда», говорю вам, — убеждал один из них. — Тот бриг из легенды. Корабль-призрак, что более ста лет тому назад пропал вместе со всем экипажем. Который потом появлялся на реке, когда должно было случиться какое-нибудь несчастье. С привидениями на палубе появлялся, многие видели. Баяли, что до тех пор призраком останется, пока остов не найдут. Ну и нашли в конце концов.

— Где?

— В Приустье, на старом русле реки, посреди болот, в самом сердце трясины, которую осушали. Весь был заросший болотной тиной. И мхом. Когда соскребли все эти водоросли и мох, показалась надпись «Пророк Лебеда».

— А сокровища? Сокровища нашли? Там же должны были быть сокровища в трюме. Нашли?

— Кто ж знает. Священники, говорят, остов забрали. Реликвия, значит.

— Вот дурачье, — фыркнул другой. — В сказки верите, как дети. Нашли какую-то старую лохань, а они уже — корабль-призрак, сокровища, реликвии. Чушь собачья все это, говорю вам, виршеплетские байки, глупые сплетни и бабская трепотня. Эй, ты там! Девчушка! А ты кто? Чья ты?

— Своя собственная. — Нимуэ уже научилась отвечать на подобные вопросы.

— Волосы откинь, ухо покажи! А то на эльфье отродье выглядишь! А мы тут эльфьих полукровок не привечаем!

— Оставьте меня, я же вам не мешаю. Я вскоре отправлюсь в дорогу.

— Ха! И куда же?

— В Дорьян. — Нимуэ также научилась сообщать как цель только очередной этап, и никогда-преникогда не открывать конечной цели путешествия, потому что это вызывало только буйную потеху.

— Хо-хо! Долгая дорога перед тобой!

— Потому сейчас же и ухожу. Только вам еще скажу, добрые господа, что никаких сокровищ «Пророк Лебеда» не вез, легенда ничего не говорит об этом. Корабль пропал и стал призраком, потому что был проклят, а его шкипер не послушал умного совета. Ведьмак, который там был, советовал повернуть назад, не вести корабль в ответвления реки, пока он не снимет проклятие. Я читала об этом…

— Молоко на губах не обсохло, — протянул первый завсегдатай — а такая умная? Избу тебе мести, девка, за горшками глядеть и подштанники стирать, вот что. Нашлась грамотная, видали?

— Ведьмак! — Прыснул третий. — Сказки, ничто иное как сказки!

— Ежели ты такая шибко умная, — влез еще один — то и о нашем Соичьем Лесу знаешь, наверно. Что, не знаешь? Так расскажем тебе: в Соичьем Лесу что-то злое спит. Но раз в пару лет просыпается, и беда тому, кто в то время через лес идет. А твой путь, ежели и правда в Дориан направляешься, аккурат через Соичий Лес ведет.

— А там еще остался какой-то лес? Вы ведь все уже в округе вырубили, голые пни остались.

— Глядите, мудрила выискалась, соплячка охамевшая. Лес для того, чтобы его рубить, нет? Что срубили, то срубили, что осталось, то осталось. А в Соичий Лес и лесорубы боятся идти, такой там ужас. Сама увидишь, как туды войдешь. В труселя со страху уссышься!

— Тогда я уж лучше пойду.

Вырва, Гуадо, Сибелл, Бругге, Кастерфурт, Мортара, Ивало, Дориан, Анхор, Горс Велен.

Я — Нимуэ верх Вледир аэп Гвинн.

Я направляюсь в Горс Велен. В Аретузу, школу чародеек на острове Танедд.