Свобода человека в усвоении правды Христовой

Спасение и, в частности, оправдание для православного есть состояние свободно–нравственное, хотя и могущее совершиться только с помощью благодати Божией. Чтобы быть возрожденным благодатью, человек должен сам содействовать своему возрождению. «Приступая к доброму Врачу»,— пишет св. Ефрем Сирин, — грешник должен со своей стороны «принести слезы— это наилучшее врачевство. Ибо то и угодно небесному Врачу, чтобы каждый собственными слезами врачевал себя и спасался», а не невольно претерпевал только спасение.

«Тщательно измой себя слезами, как красильщик измывает волну, предайся смирению и сократи себя во всем; ибо, таким образом предочистив себя, приступишь к Богу готовым уже к принятию благодати. Некоторые из кающихся снова возвращаются ко греху, потому что не знали сокрывающегося в них змия, а если и знали, то не совершенно удалили его от себя, ибо позволили остаться там следам его образа, и он вскоре, как бы зачавшись в утробе, снова восстановляет полный образ своей злобы. Когда видишь кающегося и снова согрешающего, то разумей, что он не переменился в уме своем; потому что в нем еще все пресмыкающиеся греха. Признак же приносящего твердое покаяние — образ жизни собранный и суровый, отложение кичливости, самомнения, а также очи и ум, всегда устремленные к вожделенному Иисусу Христу, с желанием, по благодати Христовой, стать новым человеком, как волна делается багряницей или тканью голубого или гиацинтового цвета».

Таким образом, действенность таинства стоит в зависимости от степени свободного участия в нем самого человека. Чтобы выйти из таинства новым человеком, он должен сам стремиться быть новым и, насколько есть у него сил, должен уничтожить в себе малейшие остатки прежнего, греховного устроения. Поэтому–то Отцы Церкви и настаивают на том, что свободное решение и усилие человека — такое же необходимое, хотя и недостаточное само по себе условие оправдания в крещении, как и благодатная помощь Божия. «Если нет воли, — говорит преп. Макарий Египетский, — Сам Бог ничего не делает, хотя и может по свободе Своей. Посему совершение дела Духом зависит от воли человека».

Возрождение человека совершается путем нравственным, при свободно–сознательном содействии самого человека. «Совершается обновление жизни в человеке, — говорит преосв. Феофан, — не механически (т. е. не так, чтобы благодать Божия изгоняла из души человека грех, как что–то независимое от воли человека, и на место его поселяла также помимо воли праведность), а по внутренним произвольным изменениям или решениям, совершается так и в крещении потому, что наперед крещаемый возлюбил так жить. Посему пред погружением в купель мы, отрекшись от сатаны и дел его, сочетаемся Христу Господу, чтобы Ему посвящать всю жизнь. Это расположение в купели благодатью Божиею запечатлевается и силу принимает быть действенным. Выходя с ним из купели, крещенный является, таким образом, совсем новым, обновленным в нравственно–духовной своей жизни, — воскресает. Подобно тому, как Христос Господь воскрес, и крещенный, погружаясь в купель, умирает, а, выходя из купели, воскресает: умирает греху и воскресает для правды, для новой и обновленной жизни. Вот об этом таинственном и вместе свободно–охотном изменении и говорит в настоящем месте св. апостол Павел: спогреблись..., чтобы ходить в обновленной жизни.

Поэтому, давая полную силу и значение благодатному воздействию на душу человека, Отцы Церкви изображали таинство крещения в виде завета с Богом, т. е. такого действия, которое прямо предполагает свободу не только, для восприятия благодати, но в самих плодах благодатных. «Кратко сказать, под силою крещения, — замечает свт. Григорий Богослов, — должно разуметь завет с Богом о вступлении в другую жизнь и о соблюдении большей чистоты»; а это предполагает и желание быть добрым, и решение быть им, и на самом деле работу над собой, да и свободные усилия человека при самом таинственном воздействии.

Сохранить себя на пути добра человек может только прямыми усилиями своей воли, принуждениями себя к добру. «Что в крещении погребены наши прежние грехи — это, по словам свт. И. Златоуста, — есть Христов дар; а чтобы после крещения пребывать мертвыми для греха, это должно быть делом собственного нашего старания, хотя и в сем подвиге, как увидим, всего более помогает нам Бог. Ибо крещение имеет силу не только заглаждать прежние согрешения, но и ограждать от будущих. Как для заглаждения прежних грехов ты употребил веру, так, чтобы не оскверниться грехами по крещении, яви перемену в расположении». Хотя благодатная помощь всегда готова крещенному, хотя он в преискреннем соединении со Христом, однако только при содействии своей воли человек может воспользоваться этой благодатной помощью. «Евангелист, — говорит тот же св. Отец, — нигде не дает места принуждению, а показывает свободу воли и самостоятельность человека; это высказал и теперь. Ибо и в этих тайнах (возрождении и пр.) одно принадлежит Богу — даровать благодать, а другое человеку — показать веру. Но затем требуется от человека еще много заботливости: ибо для сохранения чистоты нам не довольно только креститься и уверовать, но, если мы желаем приобрести совершенную светлость, то должны вести достойную того жизнь. А это Бог предоставил нам самим. Возрождение таинственное и очищение наше от всех прежних грехов совершается в крещении; но пребыть в последующее время чистыми и не допускать в себе снова никакой скверны — это зависит от нашей воли и заботливости».

Так в крещении, так же и при всяком другом таинстве: свобода человека всегда сохраняется. «Честная кровь Христова, — говорит свт. Кирилл Александрийский, — избавляет нас не только от погибели, но и от всякой нечистоты, сокрытой внутри нас, и не допускает нас охлаждаться до равнодушия, но, наоборот, делает нас горящими духом». Однако это только при добровольном старании самого человека: «необходимо и полезно, чтобы однажды удостоившиеся причаститься Христа старались твердо и неуклонно держаться святой жизни»; так что даже на самых высших степенях благодатного озарения человек все–таки остается причиною своих действий и всегда может пойти совершенно противоположным путем. «И исполненные Духа Святого, — по словам преп. Макария Египетского, — имеют в себе естественные помыслы и имеют волю соглашаться на них».

Поэтому Отцы Церкви всегда учили, что благодать оправдания есть явление, в известной степени, временное, т. е. временно ощущаемое и временно скрывающееся от сознания, что она, наконец, может оказаться и утраченной для человека. «Даже совершенные, — говорит преп. Макарий Египетский, — пока пребывают во плоти, не избавлены от забот (т. е. о своем спасении) по причине свободы и, состоят под страхом; почему и попускаются на них искушения». И только, «когда душа войдет в оный град святых, тогда только возможет пребыть без скорбей и искушений». Праведность — это огонь, возгоревшийся в нас, который грозит угаснуть при малейшей невнимательности с нашей стороны. «Огонь, который мы получили по благодати Духа, — говорит свт. И. Златоуст, — если захотим, мы можем усилить, если же не захотим, тотчас угасим его. А когда он угаснет, в наших душах не останется ничего, кроме тьмы. Как с возжжением светильника появляется большой свет, так с его погашением не остается ничего, кроме мрака. Поэтому сказано: Духа не угашайте (1 Сол. 5, 19)».

Однако, не нужно представлять себе последующей жизни человека в таком виде, что вся его задача будет состоять только в том, чтобы не потерять как–нибудь эту полученную им праведность.