Греховные страсти

1. «Страсть - это противоестественное движение души или по неразумной любви, или по безрассудной ненависти к чему-нибудь вещественному, или ради него: [например, движение души] по неразумной любви к яствам, или к женщинам, или к богатству, или к мирской славе, или ещё к чему-нибудь чувственному; или ради него, а [движение души] по безрассудной ненависти, - когда ненавидят кого-нибудь из-за чего-либо вышесказанного» (прп. Максим Исповедник. Главы о любви, 2.16).
2. «Из страстей одни телесные, а другие - душевные. Телесные имеют свои истоки от тела, а душевные - от внешних предметов. Но любовь и воздержание отсекает и те, и другие страсти: любовь – душевные, а воздержание – телесные» (прп. Максим Исповедник. Главы о любви, 1.64).
3. «Надо все дурное, также и страсти, борющие нас, считать не своими, а от врага - диавола. Это очень важно. Тогда только и можно победить страсть, когда не будешь считать ее своей» (прп. Никон Оптинский).
4. -220. «Сначала в ум... проникает простая мысль [о грехе], и если она задержится в уме, то от этого приходит в движение страсть, если не истребишь страсти, то она склоняет ум к согласию, а когда это произойдёт, доводит его до совершения греха делом... [Наблюдай за мыслями], ибо если не согрешишь мысленно, то никогда не согрешишь и делом» (прп. Максим Исповедник. Главы о любви, 1.84, 2.78).

1. «Нечистые духи усиливают страсти [в нас], пользуясь нашим нерадением, и подстрекая их; а уменьшают [страсти] – святые ангелы, побуждая нас к совершению добродетелей» (прп. Максим Исповедник. Главы о любви, 2.69).
2. «Душа грешная, плененная страстями, не может иметь мира и радоваться о Господе, хотя бы владела всеми богатствами земли, хотя бы царствовала над всем миром. Если бы такому царю, весело пирующему и сидящему на престоле во всей своей славе, вдруг объявить: "Царь, ты сейчас умрешь", то душа его смутилась бы и затрепетала от страха, и он увидел бы свою немощь. А сколько есть бедняков, которые богаты только любовью к Богу и которые, если им сказать: "ты сейчас умрешь", ответили бы с миром: "Да будет воля Господня. Слава Господу, что Он вспомнил меня и хочет взять меня [к Себе]"» (прп. Силуан Афонский. Писания, IV.3).