Таинственный кот и его тайна

Освежённые скачкой на резвом Шульце, Скруджи переступили порог Хобби Холла на своих, если так можно выразиться, ногах. Увы, самый момент вступления в обитель милосердия был омрачён падением благородного старца, споткнувшегося о порог уютной викторианской гостиной. Оглушительный грохот, ознаменовавший встречу Скруджева лба с твердыней пола, до смерти напугал храпевшего в одном из кресел полосатого кота. Чуткое животное (не особенно крупное по природе, но, судя по всему, совершенно утратившее чувство меры в еде) было вынуждено даже приоткрыть один глаз в поисках источника шума.

– Осторожнее, сэр! Ради всего святого, осторожнее! – прошептал слуга одними губами, поднимая старика на ноги и низвергая его в ближайшее кресло. – Если зверь проснётся, нам не поздоровится. Весьма прожорлив.

– Неужели вы хотите сказать, что…

Чудовищная догадка исказила благородно‑аляповатые черты лица Скруджа‑младшего.

– Так точно, сэр! Проснётся и начнет орать, что твой Оззи Осборн, прости господи! Совершенно не переносит чувства голода. Или ест, или спит, сэр. Таинственная русская душа.

И, ужаснувшись гримасе, появившейся на пространстве, ограниченном довольно‑таки развесистыми ушами Эшли Скруджа, Шульц рассказал историю кота:

– Года три тому назад, джентльмены (я как раз вернулся тогда со слёта ветеранов 7‑й бронетанковой дивизии), здесь появилась русская княгиня лет ста двадцати с небольшим и в состоянии полной прострации. Не узнавая никого, особенно опечаленных её болезнью наследников, старушка укрылась в одной из кладовок третьего этажа с единственным дорогим её сердцу существом. Как на грех (превосходное русское ругательство, сэр!) им‑то и оказался этот, если можно так выразиться, кот. Княгиня в нём души не чаяла. Совсем, как говорится, голову потеряла на той своей стадии склероза. И вот (Шульц выпучил глаза, как будто увидел колонну русских танков в парке Хобби Холла) перед нами чудовище, джентльмены, истинное чудовище!

В завещании, оставленном княгиней перед отбытием на кладбище Пеббл Милл, здесь неподалёку, Носков (так зовут кота) был объявлен единственным наследником её состояния. Отнюдь, кстати говоря, не маленького. Сам‑то кот не особенно интересуется своим финансовым положением, но вот его адвокат, мистер Полисчукинг… Тот во время своих ежемесячных визитов вникает в мельчайшие подробности. Между прочим, проживание кота в Хобби Холле оплачено вплоть до Конца Света и Страшного Суда. Если я не путаю даты. Время идёт, а память не становится лучше, сэр.

Так обстоят дела на текущий момент, как говаривал мой дядя Вилли, обнаружив себя в мокрой постели поутру. Что до остальных родственников княгини, то о них мало что известно. Кажись, все они покинули старушку Англию. Кроме младшей внучки. Та, как сообщалось в газетах, постоянно ставит в дурацкое положение персонал сумасшедшего дома в Брэдфорде своими просьбами передать коту, чтобы он был поосторожнее с акциями «Бритиш Петролеум».

Что ни говорите, джентльмены, а старушка Англия и по сей день души не чает в братьях своих меньших. Как их, бывало, называл канцлер Черчилль, – закончил свой рассказ Шульц и лукаво поглядел на кота.

Нечего и говорить, что на младшего Скруджа рассказ этот произвел ошеломляющее впечатление. Бедняге не оставалось ничего другого, как заняться поисками старого доброго средства для прочистки мозгов. Увы, ни в одной из обнаруженных им в карманах фляжек не оказалось ничего достойного этой минуты душевного смятения. Так, пинты полторы джина, на скорую руку разбавленного водкой «Коскенкорва» перед выходом из дома. Словом, старине Шульцу пришлось‑таки прогуляться до буфета за кувшинчиком портвейна.