Госэкзамены

Как хорошо было снова оказаться за городом! Этот сладкий и немного терпкий запах буйно цветущего разнотравья пьянил и дурманил голову, заставлял по-новому ощущать красоту и многообразие не тронутой человеком природы. И действительно, в природе все имело свой смысл, свое назначение: птицы кормили еще неоперившихся желторотых птенцов, с цветка на цветок озабоченно летали мохнатые пчелки, собирая нежный сладкий нектар, кружась в брачном танце, порхали разноцветные бабочки. Оставшийся далеко внизу шумный и пыльный город с торчащими отовсюду окурками труб напоминал огромную дымящуюся пепельницу.

В выходные Татьяна с родителями отправилась на дачу. С утра они с Софьей Васильевной пропололи все грядки, высадили рассаду, навели порядок в домике. Танин папа тоже работал не покладая рук: вывез мусор, подвязал виноград и хорошо полил саженцы. Вот уже несколько недель стояла засуха, погода была отличная, но в такие дни на даче дел было невпроворот. Татьяне работа на даче, возня с рассадой и соприкосновение с землей доставляло огромное удовольствие. Приятная усталость от созидательного труда наполняла ее энергией и приносила моральное удовлетворение. Таня любовалась проделанной за день работой и пила ароматный чай из сбора трав душицы, зверобоя и мяты. В пятницу вечером ей позвонил "Акимыч" и они беседовали около двух часов. Таня рассказала ему об отправленной Андрею заметке о мотоциклетном спорте и о его личном ответном письмеце. "Акимыч" похвалил Татьяну за проявленную инициативу и рассказал о своей новой книге, которую писал в свободное от работы время. У Тани на носу были госэкзамены, ему тоже предстояли прием экзаменов и зачетов у студентов, а затем работа в летней приемной экзаменационной комиссии. Это Вячеслав посоветовал Танюшке съездить с родителями на дачу, немного развеяться, набраться энергии. И она радовалась, что последовала его хорошему совету, настоящий отдых заключался именно в разнообразии дел.

Из-за дипломной работы Татьяна постоянно пропадала в библиотеке, собирала материалы, писала, стараясь уложиться в срок, но Щетинин все еще был в Москве. А печатать дипломную работу начисто без его проверки Таня не решалась и переживала, успеет ли все сделать до наступления госэкзаменов. Да тут еще Лена время от времени подзуживала:

— Я ведь тебя предупреждала, писать дипломную не имеет никакого смысла. Все спокойно готовятся к экзаменам, повторяют пройденное, а ты как ненормальная все время торчишь в библиотеке. И твой любимый Щетинин тебя очень сильно подвел, разве не так? Вместо того, чтобы руководить дипломной работой, он преспокойно уехал себе в Москву на целых четыре месяца. А ты даже не знаешь, правильно ли все написала. Другие уже давно перепечатали свои работы набело и спокойненько готовятся к экзаменам.

На что Таня, зная беспокойный характер своей подруги, без злобы отвечала:

— Щетинин уехал не прохлаждаться, а защищать докторскую диссертацию. И в отличие от вас со Светой, у меня все равно гораздо больше времени на подготовку к экзаменам, так как от одного из предметов я освобождена.

— Да, это так. Только не забывай, что первый экзамен у нас по русскому языку. И до него всего неделя осталась. А после русского через два дня защита твоей дипломной работы. И когда ты все успеешь, не знаю, — накаляла атмосферу Лена.

— Не волнуйся, к экзамену по русскому мне особенно готовиться не нужно. Достаточно накануне кое-что повторить, с грамматикой я в дружбе. А Щетинин уже послезавтра приезжает и моя работа почти готова, — не давала сбить себя с толку Татьяна.

— Вот именно, что почти. Твой Щетинин ее ведь даже еще не видел. А вдруг он все забракует? Что ты тогда будешь делать? — продолжала нагнетать обстановку Лена.

— Переделывать, — не давая вывести себя из равновесия, отвечала Таня.

— Мне бы твои нервы, Татьяна, — признавая себя побежденной, ненадолго умолкала Лена.

Вскоре из Москвы вернулся сияющий Щетинин. Он успешно защитил докторскую диссертацию и после бурного празднования этого события на кафедре принялся за проверку Таниной дипломной работы. Просмотрев первую часть и сделав на полях небольшие замечания, Алексей Ильич похвалил и успокоил Таню:

— Откровенно говоря, я очень переживал за вас, Иванова. Но теперь вижу, вы неплохо справились и без меня. Остальную часть работы я возьму для проверки домой, а вы пока с учетом моих замечаний печатайте первую. Завтра приезжайте ко мне домой за второй половиной, — и он протянул Татьяне листок, на котором мелким почерком написал свой адрес.

Таня отправилась домой печатать первую часть. Печатную машинку ей принесла с работы Зоя. Но так как Зоя тоже готовилась к сессии, то Тане пришлось учиться печатать самой. Сначала у нее получалось медленно, но со временем она набила себе руку и буквы вылетали из-под ее пальчиков как из пулемета.

На следующий день Щетинин вернул Татьяне и вторую часть работы. На этот раз он был недоволен плагиатом в некоторых местах дипломной:

— Татьяна Олеговна, нельзя слово в слово списывать с книг чужие мысли, даже если вы полностью согласны с тем, что написал автор. Перепишите пожалуйста подчеркнутые мною места своими словами, а в остальном мне очень нравится ваша работа. Во всяком случае тема дипломной работы новая, не исследованная маяковедами. Она вполне тянет на тему кандидатской диссертации.

Тане было неловко за списанные ею места из книг. Студенты частенько цитировали в курсовых работах целые страницы чужого текста. Никто из преподавателей не выражал по этому поводу своего недовольства, может просто они этого не замечали. Но Щетинин знал каждую строчку, написанную кем-либо из маяковедов, и Танюшка, признав его правым, переписала подчеркнутые места заново. Затем Татьяна перепечатала вторую часть и дипломная работа была готова. Через день — сдача первого госэкзамена, оставалось достаточно времени, чтобы подготовиться, повторить пройденное.

Чем отличались госэкзамены от обычных экзаменов? Конечно же в первую очередь объемом материала. Но весь учебный материал когда-то уже неоднократно изучался и сдавался студентами, поэтому Тане вполне хватило времени подготовиться к сдаче экзамена по русскому языку. А тот факт, что на госэкзаменах в отличие от простых экзаменов сидело вместо двух четыре экзаменатора, еще меньше беспокоил Таню. Она как обычно пошла сдавать в первой пятерке и без подготовки получила "отлично". Лена тоже получила пятерку, а Света сдала на четверку. Следующим был экзамен по литературе, а для Тани — защита дипломной работы.

Накануне в день перед сдачей экзамена ей позвонил "Акимыч", и они разговаривали чуть ли не до полуночи. Тане было приятно, что Вячеслав интересуется ее успехами, поощряет и хвалит ее. "Наверное ему нужен материал для его новой книги", — думала она, но нисколько не обижалась. Ей было очень интересно беседовать с этим человеком.

На защите Таниной дипломной работы в комиссии кроме Щетинина и еще двух преподавателей присутствовал доцент Петров. Таня обстоятельно изложила суть своей дипломной работы и в заключение прочитала по памяти несколько антивоенных стихотворений Владимира Маяковского. Экзаменаторов заинтересовала Танина работа, и после ее выступления посыпалось множество вопросов, на которые Танюшка тщательно и обстоятельно ответила. Щетинин горделиво подчеркнул, что по сути работа выполнялась самостоятельно, без его наставлений и непосредственного руководства. Петров, расправив свои черные мохнатые брови, тоже принялся хвалить Татьяну, рассказывая всем о проведенной им лекции-эксперименте. Узнав, что Татьяне на этой лекции удалось переубедить многих студентов и изменить свое отношение к творчеству Маяковского, Щетинин растрогался до слез и попросил зав. кафедрой литературы Антонину Семеновну Пушкареву, которая тоже была в составе комиссии, оставить Иванову работать при институте. Антонина Семеновна назначила Танюшке встречу на кафедре после сдачи госэкзамена по научному коммунизму, это означало ее полное согласие.

Счастливая Таня тут же поделилась своей радостью с Леной и Светой. Света от всей души поздравила Татьяну, а по Лениной реакции Танюшка поняла, что подруга ей сильно завидует. Лена с трудом выдавила из себя:

— Везучая же ты, Таня. А нам придется в школах свои нервы портить.

— Не переживай, Лена. Если у меня все получится и я буду преподавать в нашем институте, то со временем появится возможность и для вас со Светой, — видя недовольное Ленино лицо, примирительно сказала Татьяна.

— Нет уж, увольте. Я вовсе не хочу работать в институте, — самой себе противореча, продолжала Лена, — без степени тебя в институте заклюют. Будешь во все дырки затычкой.

— А я планирую поступать в аспирантуру, — не сдавалась Таня, — Щетинин сказал, что моя дипломная вполне тянет на кандидатскую диссертацию. Надо ее только дополнить и расширить.

— Опять ты со своим Маяковским! И не надоел он тебе? — немного успокоившись, сказала Лена.

Света, до сих молча слушая пререкания подруг, радостно объявила:

— Девчонки, а у меня новость. Я беременна.

У Тани с Леной от такого заявления отвисли челюсти. Лена моментально перекинулась на Свету и стала критиковать ее:

— Ты с ума сошла. Разве нельзя было хоть годик подождать, поработать в школе. Кто тебя теперь возьмет беременную на работу?

— Я же вам говорила, что директор нашей школы пригласила меня на работу. У меня всего-то пару недель, совсем небольшой срок. До сентября еще ничего не будет видно.

— Вы с Таней наверное договорились меня сегодня изрядно помучить. Одна будет работать в институте, другая уже нашла себе место в школе и, поработав с полгода, уйдет в декрет. Неужели я одна должна ехать по распределению? Ну уж нет, в какой-нибудь отсталый район я ни за что не поеду, — со злостью в голосе проговорила Лена.

— А кто ж тебе виноват, Лена? Ты все время ворчишь, что не хочешь работать в школе, и в институте тебе тоже не нравится. Так, конечно, попадешь куда-нибудь в отдаленный район по распределению. Ищи себе место в городе, договаривайся с директорами школ, тогда тебя никто никуда не отправит, — посоветовала ей по-дружески Света.

После сдачи экзаменов по основным предметам последним экзаменом у студентов был научный коммунизм. К нему Таня готовилась очень добросовестно. В течение года Марук ставил ей зачеты автоматом, ни разу не спрашивая и не проверяя конспектов. Вообще, Александр Сергеевич оказался неплохим преподавателем, к студентам относился с уважением, не вредничал и не задирал нос.

Утром, как всегда в числе первых, Таня стояла у кабинета сдачи экзамена по научному коммунизму. С ней было еще четверо студентов из ее группы, в их числе томилась и Лена, которая в первый раз за все годы учебы решила войти на экзамен вместе с Татьяной. Лена потихоньку заглянула в кабинет и с ужасом в лице сообщила:

— Ой, девчонки, я наверное все же не пойду с вами сдавать. В комиссии сидит Ниязов, я его ужасно боюсь.

У Тани от этой новости тоже не прибавилось энтузиазма, но она успокоила себя тем, что в научном коммунизме в отличие от истории КПСС не так много дат, которые нужно было знать назубок. Через минуту из кабинета вышел Марук, он попросил соблюдать тишину и как бы невзначай спросил у Тани, какой билет она лучше всего знает. Для Танюшки поведение Марука было полной неожиданностью, она никогда не готовилась к экзаменам специально по билетам. Татьянин метод подготовки был иным: учебник делился на несколько частей в зависимости от данного количества дней на подготовку, а затем читалось и повторялось все без исключения. Ей даже стало неловко от предложения Марука, неужели он сомневался в ее способностях. Таня поблагодарила его и отказалась от помощи, мотивируя тем, что номер билета не имеет для нее никакого значения. Лена, услыхав их разговор, попросила для себя льготный билетик. К счастью, Ниязов был с утра в хорошем настроении, или может просто не хотел плохо выглядеть в лице коллег. Татьяне он задал всего один дополнительный вопрос, на который она специально, помня прошлый печальный опыт, очень долго и обстоятельно отвечала. Получив очередную пятерку, довольная собой Татьяна спустилась в вестибюль первого этажа ждать Лену. Там ей повстречалась Замира, которая тоже сегодня сдавала экзамены, но не государственные. Таня рассказала ей о предложении Марука выбрать экзаменационный билет, на что Замира, загадочно улыбаясь, ответила:

— Таня, неужели ты ничего не видишь. Он с тебя во время поездки с агитбригадой глаз не спускал. Мне кажется, Марук влюблен в тебя.

— Нет, что ты. Не может этого быть, — не поверила Замире Татьяна, — если бы он был в меня влюблен, то не стал бы на нас с тобой жаловаться Босых, — случайно проговорилась Татьяна.

— Как? Он пожаловался на тебя в комитет комсомола? — не поверила ей Замира. Тане пришлось ей рассказать о вызове "на ковер" и доверительной беседе с Босых.

— Спасибо, Таня, — поблагодарила Замира, выслушав Танин рассказ, — ты мне действительно приносишь удачу. Без тебя Босых с Маруком заклевали бы меня. А я-то думаю, почему они со мной такие обходительные? И все-таки, он в тебя влюблен. Определенно. А пожаловался Марук на тебя из ревности к тем парням-стройотрядовцам, помнишь?

— Глупости, — засмеялась Татьяна, и махнув рукой, добавила, — Ладно, ну его, забудь, — и пожелав Замире успешной сдачи экзаменов, пошла навстречу своим подругам.

По Лениному лицу можно было сразу догадаться, что она вытянула "счастливый билетик" и получила пятерку.

— Таня, какая я дура, что раньше не сдавала вместе с тобой. Наверное, тебе все преподы предлагают выбрать билет перед экзаменом? — по-детски радовалась она.

— А ты думала, почему я все время сдаю на пятерки, — с иронией ответила ей Татьяна.

— Да ладно, я шучу. Все знают, что ты как честная патриотка отказалась от выбора билета. Вечно ты корчишь из себя такую правильную. В партию что ли хочешь вступить? — насмехалась над ней Лена.

— Конечно. Смотри Лена, не попадайся мне потом на пути, — не обижаясь на подругу, смеялась Татьяна.

— Девчонки, послезавтра уже выпускной вечер. Давайте лучше распределим, кто что с собой принесет? — предложила им Света, доставая из сумки маленький блокнот для записи.

— Я принесу бутылку водки и напьюсь, — серьезным тоном сказала Лена.

— А разве ты не слышала о недавно вышедшем сухом законе? — не любившая спиртное, спросила Танюшка.

— Слышала, только знаешь какую частушку на этот указ народ сложил? — и Лена весело запела:

"А как будете в Москве,

Передайте Мише,

Мы как пили,

Будем пить,

Только стали тише".

Таня со Светой засмеялись, затем подруги стали обсуждать проведение предстоящего праздника.

На выпускном вечере Танюшка снова почувствовала себя, как после окончания школы, немного грустной и опустошенной. Быстро пролетели веселые студенческие годы, начиналась взрослая серьезная жизнь. Многие из ее однокурсников, не смотря на сухой закон, сильно напились. Таня, выпив с Леной и Светой для галочки полрюмки, решила пойти погулять. Она специально искала лазейки, чтобы ее однокурсницы не приставали к ней с выпивкой. В ее семье было не принято пить спиртного, и Татьяне это нравилось. Она плохо переносила алкоголь и терпеть не могла пьянства. К сожалению, в стране выпивка была в моде, и после издания указа о борьбе с пьянством Танюшка очень обрадовалась. Но глядя на своих однокурсников, она теперь понимала слова "Акимыча", что если с чем-либо сильно бороться, то этого наоборот будет еще больше. Ведь Лена со Светой вовсе не хотели много пить, но так как на пьянство наложили запрет, им казалось, они совершают чуть ли не подвиг. Татьяна шла по коридору и разглядывала настенные плакаты, сделанные руками студентов. На одном из них она совершенно случайно обнаружила свое стихотворение, которое недавно сочинила ко дню рождения Владимира Маяковского:

"Всему присуща симметрия. Даже жизни и смерти.

Сегодня родился новый Бетховен, вчера умер гений Гендель.

Но все же порой в нашу жизнь врывается асимметрия.

Тот, кто должен жить, кому необходимо бессмертие,

уходит жизнь не прожив, не исчерпав столетия…" — прочитала Танюшка первые строчки из своего стихотворения.

"Как оно попало на этот плакат"? — недоумевала она. Татьяна показывала свое произведение только Борису. Разыскав в толпе сокурсников Бориса, Таня потребовала от него объяснения.

— Вот лажа-то какая, я думал ты мне его специально показала, чтобы я напечатал его в стенной газете. Ты ведь знаешь, что я редактор стенной газеты, — без угрызений совести оправдывался Борис.

— Боря, я его тебе показала лишь с целью твоей оценки. Ты ведь тоже пишешь стихи. И, по- моему, я не оставляла тебе текста? Откуда ты его взял? — вновь удивилась Татьяна.

— Разве? Вот лажа, а я думал, что потерял твои стихи и с трудом восстановил по памяти, — признался Борис, — Кстати, у тебя хороший ритм, прямо как у поэта. Да не надо так волноваться, для начала очень даже неплохие стихи. Кое-кто из преподавателей даже тебя хвалил.

У Тани от волнения подкатился ком к горлу, она отдавала должное хорошей памяти Бориса, но все же подошла к стенду и потихоньку, чтобы никто не заметил, основательно зачеркнула свое имя под стихотворением. Поэзию, на какую тему она бы не была, Таня считала очень личным. И без разрешения автора печатать чужие вирши не следовало.