Столкновение идеала с реальностью

История Кэрол может послужить иллюстрацией к третьей проблеме развития: нам нужно научиться жить под бременем падшего мира, знаЯу что вселенная столь же греховна, несовер­шенна, ущербна, как. и мы. Мир отнюдь не идеален, порой он даже враждебен, но другого у нас нет.

Почему конфликт идеала с реальностью оборачивается проблемой? Если бы не случилось грехопадения, не суще­ствовало бы и проблемы. Человек не был предназначен для соприкосновения со злом, для укрощения зла. Первоначаль­ный план предусматривал совсем другое: мы должны были жить в постоянной любви, получая удовлетворение от целе­направленной деятельности. Но в силу ряда причин эта иде­альная для нас жизнь не состоялась.

Если вам случалось когда-либо видеть лицо ребенка, впервые обиженного другим малышом, вы представляете се-

6. ПОТРЕБНОСТЬ В СОЧЕТАНИИ ДОБРА И ЗЛА 97

бе, насколько ошеломляет человека первая встреча со злом. Я видел лицо годовалой девочки, которую оттолкнули во вре­мя совместной игры. Прежде всего на ее лице проступило из­умление — она еще не готова была понять чужую агрессию, в ее сознании не было соответствующей схемы. Потом она ис­пытала отчаяние человека, которого обидели, предали, и только затем верх взяла ярость, и родителям пришлось раз­нимать детей.

Мы сталкиваемся со злом как вне, так и внутри себя самих. На нас обрушиваются тяжкие последствия грехопадения:

грех, утраты, несправедливость. Мы живем в несовершенном мире, и это действует разрушительно. Сравните нежную ко­жицу младенца с увядшей кожей восьмидесятилетнего стари­ка, на которую жизнь наложила свой отпечаток. Всем нам по­нятен созданный Павлом образ мира — страдающей рожени­цы: «Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Римлянам 8:22). Эта боль в той и иной форме затра­гивает всех нас.

Но ею проблема не ограничивается. Жить в падшем мире нелегко, и эта трудность еще усугубляется нашим знанием до­бра и зла. Мы имеем некоторое представление о том. каким должен быть совершенный, идеальный мир. Невероятно слож­но перенести контраст между этим идеалом и реальностью.

Нам всем случалось пережить моменты истинного блажен­ства, внезапную, словно дар, радость глубокой, нежной и ис­кренней любви, удовлетворение от проделанной работы, ког­да «день был хорош, ужин готов, Бог в небесах, и все хорошо в мире». И все же эти неожиданные моменты удовольствия и удовлетворения не компенсируют неудачи, потери и боль ре­ального мира. Когда мы подводим баланс, нам часто кажется, что мы оказались в проигрыше.

Однако это сопоставление вообще не должно было иметь места. Вот почему Бог хотел установить лишь один предел полной свободе Адама:

«И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и

98 НЕ ПРЯЧЬТЕСЬ ОТ ЛЮБВИ

зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь» (Бытие 2:16-17).

Бог не хотел давать нам возможность судить о добре и зле, потому что Он желал ради нашего же блага избавить нас от познания зла, защитить нас от того, что могло нанести нам тяжкие раны, как это и происходит теперь.

Зло само по себе настолько заразно, что лишь Бог может иметь с ним дело, не становясь при этом дурным. Наша твар-ная природа сделала нас податливыми злу. Я думаю, что, изго­няя прародителей из Эдема, Господь опять-таки заботился об их благе: если б Адам остался и съел плод с древа жизни, он сделался бы бессмертным и навеки оказался бы изолирован­ным от Бога и других:

«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят» (Бытие 3:22-23).

В каком-то смысле райский сад всегда остается с нами. В воспоминаниях о прекрасных моментах жизни и в желании самим стать лучше и исправить окружающий мир отражается отблеск того идеала. Иногда идеал придает нам сил, а порой превращается в орудие пытки, например, когда мы твердим себе: «Как я мог допустить такой промах, ведь я же знал, что из этого получится! Как же это снова вышло?!»

Потрясающее основы столкновение с несовершенством мира и личный опыт добра и зла порождает в нас дилемму, ко­торую можно сформулировать примерно так. Человек хочет быть идеальным и жить в идеальном мире, он даже способен представить себе это состояние. Что же ему делать со злом, которое он видит в себе и в мире, как уживаться с несправед­ливостью, неудачами, несовершенством, разочарованиями?

Для некоторых людей, в частности, для перфекционистов и разочарованных идеалистов, это превращается в затмеваю-

6. ПОТРЕБНОСТЬ В СОЧЕТАНИИ ДОБРА И ЗЛА 99

щую все проблему, в основе которой лежит страх, как бы зло не взяло верх над добром или не «заразило» его. «Одного яблока хватило, чтобы лишить нас рая», — рассуждает идеа­лист. Это признак нарушения развития: человек не представ­ляет себе добро иначе, чем «в чистом виде».

Одна моя знакомая устроила себе замечательно красивую свадьбу. Вся церемония — от первого гимна до заключительно­го танца в вестибюле церкви — была прекрасным свидетель­ством ликования новобрачных перед Богом и множеством со­бравшихся. Однако невеста призналась мне. что в течение не­скольких месяцев она не могла наслаждаться приятными вос­поминаниями о бракосочетании, потому что ей мешал один маленький эпизод, навеки отпечатавшийся в ее памяти: ее све­кровь поспорила с распорядительницей церемонии о том, бы­стро или медленно невеста должна пройти мимо ряда скамей. Эта женщина не могла получить удовольствие от замечательно устроенной свадьбы, поскольку не умела закрыть глаза на один «плохой» момент. Ее перфекционизм не допускал этого.

В плену такой проблемы оказалась и Кэрол, искавшая «идеального» мужа, «идеальную» семью и работу. Она не мог­ла смириться с какими-то изъянами и несовершенством и превратила свою жизнь в бесконечное путешествие в сказоч­ную страну, где бы ее избавили от разочарования в любви и работе. «Достаточно хорошее» оказывалось недостаточно хо­рошим на фоне идеалистической мечты Кэрол.