Глава 37. И серебряные лунные ночи

Стояли золотые дни.

И серебряные лунные ночи.

И в мире царило совершенство.

Это была краткая магическая прелюдия к абсолютному блаженству, украденная у пространства и времени.

Язычники укрылись в своем собственном маленьком раю. Любовники с горячей кровью отдавались желанию в любое время дня и ночи. Невинные дети смеялись и играли вдвоем. Добрые друзья держались за руки и подолгу разговаривали в сумерках. Или молчали, наслаждаясь миром и уединением.

И все это были они, Диана и Стар, в эти прекрасные четыре дня меняющие роли, как два хамелеона меняли бы окраску.

После первой ночи, проведенной в роскошном особняке, Диана проснулась на рассвете, хотя спала едва ли больше часа. Она лениво потянулась и повернула голову, чтобы посмотреть на спящего Стара.

Ее лицо порозовело при воспоминании о том, что было ночью. Смущенная, она крепко зажмурилась и улыбнулась.

Слишком счастливая и взволнованная, чтобы снова уснуть, Диана опять открыла глаза. Ей хотелось разбудить Бена. Но она не стала этого делать. Этот замечательный, добрый человек, которого она так любила, слишком устал. Она должна дать ему отдохнуть. Ну, по крайней мере еще немного…

Очень медленно и очень осторожно Диана отодвинулась от Стара, высвобождаясь из его объятий. По дюйму, не спеша она выбралась на край огромной постели и села.

Бесшумно встав, Диана огляделась в поисках какой‑нибудь одежды. Увидев на спинке стула голубой пуловер, который был на Старе в поезде, Диана натянула его на себя. Длинная вязаная рубаха едва прикрывала грудь и бедра.

Диана еще раз бросила взгляд на спящего Стара, улыбнулась и вышла на балкон. Радуясь утренней прохладе, она положила руки на полированное дерево перил и замерла, наслаждаясь изумительным пейзажем.

Она полюбила невадское владение Стара, большой, уютный дом и окружающие его суровые горы. Ландшафт, открывающийся взгляду, был потрясающим.

Гора Солнца светилась в лучах восходящего сентябрьского солнца как тлеющий уголь. А далеко‑далеко впереди виднелись гигантские секвойи калифорнийской Сьерра‑Мадре, прекрасные в своем неизменном величии. Пышные ветви сосен, растущих неподалеку от дома, колыхались от легкого ветерка. Внизу, среди камней, суетились бурундуки. Из‑под глыб гранита выглядывал снежно‑белый вереск.

Диана глубоко вздохнула.

Это был один из тех редких моментов в ее жизни, когда она полностью осознавала, что бесконечно счастлива. Именно сейчас. Сегодня.

Диана Бакхэннан имела привычку оглядываться на прошлое, с любовью вспоминать лучшие моменты или периоды в жизни, забывая все проблемы и неприятности, что случались в этом прошлом.

Или, наоборот, она заглядывала вперед, мечтая о ярких, едва видимых в туманном будущем днях, когда все в ее жизни станет прекрасным и безупречным и она будет полностью, навсегда счастлива.

Диана была восприимчивой и умной женщиной. Она отлично понимала, что в жизни любого человека бывают драгоценные минуты, независимо от того, насколько вообще успешна и удовлетворительна его жизнь, и тогда человек осознает, что это и есть счастье, о котором человек мечтал, которого ждал всегда. И вся старушка Земля принадлежит ему в этот миг.

Диана инстинктивно чувствовала, что сейчас в ее жизни настало именно это мгновение. Счастье могло длиться секунды, или дни, или затянуться на годы, но лучше, чем сию минуту, никогда не будет.

Все вокруг было совершенно. Прохладный горный воздух овевал ее лицо. Она со сладкой болью в сердце думала, что единственный мужчина, которого она могла полюбить, спит в этом уединенном горном жилище, в доме, который, как надеялась Диана, станет и ее домом и в котором они будут жить, пока не состарятся и не поседеют.

И Диана молча вознесла благодарственную молитву Творцу, что он дал ей Хранителя Звезд, за странный и необычный поворот судьбы, что свел их. И, благодаря Господа за все, Диана наслаждалась мгновением.

А потом вдруг ее охватило новое для нее, но уже знакомое волнение, и, даже не оглядываясь, Диана знала, что Хранитель Звезд рядом.

Она радостно улыбнулась, увидя приближающегося сонного Стара. Он выглядел совсем мальчишкой…

– Доброе утро, – сказал он, подойдя к Диане и кладя ладони ей на голову.

– Утро действительно доброе, – ответила улыбающаяся Диана и обняла Стара. Она приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его.

Это был теплый, нежный, интимный поцелуй любовников, и, когда их губы разъединились, длинные пальцы Стара запутались окончательно в густых волосах Дианы. Он заставил девушку запрокинуть голову, и его иссиня‑черные глаза посмотрели в ее фиалковые.

– Никогда больше, – предостерег он ее, и в его взгляде мелькнул намек на ту опасность, что прежде таилась в бездонной глубине его глаз, – никогда не делай так, чтобы я проснулся – и не нашел тебя рядом в постели.

Диану охватила радостная дрожь.

– Обещаю, этого не будет, моя любовь.

Стар усмехнулся, снова поцеловал ее в губы, мягко развернул спиной к себе и сплел пальцы на ее груди. Мгновение‑другое они стояли так, глядя на горные склоны, молча наслаждаясь красотой и безмятежностью.

Наконец Стар сказал все еще сонным голосом:

– Сколько времени прошло с тех пор, как я говорил, что люблю тебя?

Диана хихикнула и сжала его руки.

– Около часа.

– Целый час? Как это несерьезно с моей стороны.

– Пусть такого никогда больше не случится.

– Я люблю тебя, – сказал он, касаясь губами ее волос. – Я люблю тебя, мисс Бакхэннан. Очень, очень люблю.

Глаза Дианы закрылись от удовольствия.

– И я тебя люблю, мистер Стар.

– Да уж, лучше тебе любить меня, – властным тоном произнес он. И прежде чем Диана успела откликнуться, добавил: – Хотелось бы знать, что на тебе надето под моим пуловером? – Стар наклонил голову и мягко куснул Диану в шею.

Они стояли очень близко друг к другу. Стар провел ладонями по надетому на Диане пуловеру от плеч до живота. У Дианы перехватило дыхание.

– А сам не можешь угадать?

– Нет. А я и не буду гадать. Предпочитаю просто выяснить.

Его руки заскользили вниз.

– М‑мм… прекрасная идея, – со вздохом произнесла Диана, готовая откликнуться на затеянную игру. Но секундой позже она вдруг отшатнулась и взволнованно закричала: – Смотри, Стар! Смотри! Ты видишь?

Огромный черный конь несся вниз по склону горы. Он мелькал между деревьями, встряхивал головой, громко фыркал и время от времени испускал заливистое ржание… и, похоже, это великолепное существо направлялось к высокой задней изгороди дома.

Стар усмехнулся:

– Да, малышка. Я вижу его.

– Дикий жеребец! – воскликнула Диана. – Прекрасный дикий жеребец!

– Ну, в Неваде много диких лошадей.

– Бог мой, да он скачет прямиком к изгороди! Просто поверить не могу!

Усмешка Стара стала шире, но Диана не заметила этого. Оставаясь за ее спиной, он спросил:

– Хочешь, чтобы он подошел еще ближе?

Диана мгновенно обернулась и увидела совершенно серьезное лицо. Насмешливо улыбнувшись, Диана покачала головой:

– Милый, я знаю, о чем ты думаешь, но ты ошибаешься.

– Вот как?

– Да, так. – Голос Дианы звучал слегка снисходительно. – Ты мог, конечно, стащить коня у того ранчеро без каких‑либо затруднений и теперь решил, что сможешь укротить этого черного зверя. Ведь так?

– Я влюбился в специалиста по чтению мыслей. Диана улыбнулась.

– Стар, лошадь, которую ты украл, была домашней, привычной к седлу. – Диана снова покачала головой и повернулась к Стару спиной, чтобы полюбоваться жеребцом, который с громким ржанием скакал взад и вперед вдоль изгороди. – Но ведь я и сама кое‑что знаю о лошадях. И сомневаюсь, чтобы хоть один человек в мире вообще мог приблизиться к такому дикому, свободному коню… только вот отсюда мы и сможем на него посмотреть.

– Возможно, – задумчиво произнес Стар. И тут же добавил: – Но сегодня утром я чувствую себя полным сил и готов совершить невероятное. – Он нежно прижал к себе Диану, а она кивнула и улыбнулась, понимая, что он имеет в виду. Стар спросил: – Если я заставлю его подойти к нам, ты приготовишь завтрак?

– Бесспорно! – мгновенно согласилась Диана, уверенная, что ничего подобного не произойдет. – А если представим себе, что тебе это не удастся, – готовишь ты!

– Решено, милая.

Диана не видела ни веселой улыбки, мелькнувшей на чувственных губах Стара, ни дьявольского огонька, сверкнувшего в его глазах. А Стар облизнул губы, вложил в рот два пальца и громко свистнул.

Жеребец насторожил уши и замер. Потом громко, звонко заржал, его большие глаза округлились. Фыркая, он промчался по полукругу, удаляясь от изгороди. Он несся вверх по склону, и из‑под его копыт летели камни и пучки травы. Спустя несколько секунд он исчез в густых зарослях елей.

– Ну, теперь видишь? – сказала Диана. – Что я тебе говорила?

Но едва она успела произнести это, как огромный конь показался снова, мелькнув на поляне выше по склону. Он уже повернул и уверенным галопом мчался назад. Диана, едва дыша, следила, как он приближался к изгороди, окружающей задний двор. И вот он одним махом перескочил забор, словно это было нечто не стоящее внимания, и тут же перешел на легкую рысцу.

Пока Диана пыталась понять, как это могло случиться, черный жеребец пересек двор, направляясь к ним. Не веря собственным глазам, Диана повернулась к Стару. Но его бронзовое лицо ничего не выражало. Перегнувшись через перила балкона, Диана уставилась на жеребца. Он находился прямо под ней, встряхивал головой и тихонько ржал.

Стар ухмыльнулся себе под нос. Он обхватил Диану, прижавшись грудью к ее спине, наклонился через плечо девушки и крикнул жеребцу:

– Как дела, малыш? Хочешь пожелать нам доброго утра? Конь поднял уши, заслыша знакомый голос хозяина. Он поднялся на задние ноги и заржал громко, с присвистом, приветствуя Стара. Диана была ошарашена. И изумлена. И…

– Стар! Но это невероятно! Я не могу в это поверить… он как будто бы понял, и… и… – Тут наконец в ней зародилось подозрение. Она умолкла, быстро повернула голову и уловила ускользающую с его губ улыбку и веселый свет в иссиня‑черных глазах. – Так ты говоришь, это дикий жеребец? – Она скептически подняла брови. – И ты никогда прежде его не видел, а?

– Никогда! – И Стар громко, от души, расхохотался.

– Ах ты негодный лжец! – Диана толкнула Стара локтем в грудь и стала его колотить.

Смеясь и почти не уклоняясь от ударов, Стар позволил ей несколько секунд изливать свои чувства, а потом поймал за руки и прижал к себе.

– Ну, может быть, я и видел его когда‑нибудь тут, в окрестностях. Может быть, даже поговорил с ним разок‑другой.

Диана мягко укусила его за обнаженное плечо.

– Это ведь твой конь, да? – Подняв голову, она посмотрела на Стара.

Стар улыбнулся и поцеловал ее в надменный носик.

– Милая, познакомься с Блэкстаром. Я взял его жеребенком. – Стар посмотрел вниз, на огромного вороного, который все еще тихо ржал. – Эй, приятель, помолчи! Познакомься‑ка лучше с мисс Дианой, она досталась мне совсем недавно. Правда, она прекрасна? – Конь затряс головой. – Да, он тоже думает, что ты хороша, – пояснил Стар.

Диана заметила:

– И я думаю, что он просто великолепен. Скажи ему это.

– Он тебя слышит и понимает, – заверил ее Стар. Диана улыбнулась:

– Я и вправду думала, что он дикий. Милый, а разумно ли позволять Блэкстару бродить на свободе, когда тебя нет дома?

– И не только когда меня нет. И когда я здесь, он тоже свободен, – ответил Бен Стар. – Ему не нравится находиться взаперти. Его конюшня и загон там, за деревьями, и они всегда открыты. Он приходит и уходит, когда ему захочется.

– И ты не боишься, что он сбежит? Что ты его потеряешь?

– Нет. Единственный способ удержать драгоценность, подобную Блэкстару, – дать ему полную свободу. Нет на свете такой изгороди, которая сумела бы удержать его, если он захочет уйти. – Улыбка исчезла с лица Стара. Он посмотрел Диане прямо в глаза. – Диана, я дразнил тебя, когда говорил, чтобы ты никогда не покидала меня спящего. Я говорил это не всерьез.

– Не всерьез? Стар затряс головой.

– Я хочу, чтобы ты была со мной, но только пока ты сама этого хочешь. И я никогда…

– Стар, но я…

– Позволь мне закончить. Я похитил тебя, я удерживал тебя против твоей воли. Такого никогда больше не случится. Мы равны, ты и я. Ты свободна, милая, и всегда будешь свободной. – Он мягко улыбнулся. – И этот дом никогда не станет для тебя тюрьмой или клеткой. Я хочу, чтобы ты знала это.

– Стар, милый… – нежно проговорила Диана, обнимая его и кладя голову на его обнаженную грудь. – Я никогда не уйду. Никогда.