Характеристики первобытной магии

Много страниц в трудах Малиновского посвящено первобыт­ной магии. Малиновский рассматривает магию с точки зрения ее функциональной роли в первобытной культуре. Прежде всего он отмечал, что неправильно сводить первобытную духовную куль­туру только к формам религиозной жизни (мифологии, магии). Первобытный человек в повседневной жизни, в борьбе С приро­дой накапливал значительный массив стихийно-эмпирических знаний, «основанных на опыте и систематизированных разумом»¹. Его повседневная хозяйственная жизнь, ремесло, искусство во многих своих сферах опираются на опыт, эмпирические знания, руководствуются правилами логики².

Малиновский приводит много убедительных доводов в пользу убеждения в том, что «ум туземца функционирует по тем же прави­лам, что и наш: его способности к наблюдению весьма высоки, если он испытывает острый интерес к предмету, да и сами понятия «при­чины» и «следствия» отнюдь не чужды ему»³. Хотя с нашей точки зрения стихийно-эмпирические познания первобытного человека выглядят весьма ограниченно, тем не менее в системе его жизнен­ных потребностей «они тверды и противостоят мистицизму»⁴.

Вместе с тем в своей жизненной практике, в том числе и в земле­делии, первобытный человек прибегает не только к опыту, навы­кам, твердым знаниям, логическим рассуждениям, но и к магиче-

Малиновский Б. Магия, наука и религия. С. 28.

² Там же. С. 29.

³ Там же. С. 222—223.

⁴ Там же. С. 30.

ГЛАВА 15. ФУНКЦИОНАЛИЗМ О СУЩНОСТИ МИФА Щ|

ским процедурам. Малиновский собрал огромный материал о ма­гических процедурах аборигенов Тробрианских островов, у кото­рых окружены магией все те виды хозяйственной деятельности, которые «связаны с выраженными элементами случайности, рис­ка или опасности»¹. Он показал, что каждому виду хозяйственной деятельности соответствует свой магический обряд.

Магические обряды носят сложный, комплексный характер. Составные части магии — заклинание (формула; определенные слова, произносимые нараспев, относящиеся к мифологии; миф придает заклинанию смысл и обоснованность), обряд (ритуальные действия), исполнитель (колдун и др.), получающий способность к магии, как правило, по наследству. Заклинание — основа магии, именно в нем заключается главная ее сила, определяемая связью с мифическими существами, а ритуал лишь «запускает» его. Сверхъестественность, таинственность заклинания обеспечивают­ся фонетическими аффектами, имитациями природных звуков (рас­каты грома, завывание ветра и др.), словесным описанием желае­мого события, апелляциями к предкам, от которых магия получена. Поскольку такие предки часто являются мифологическими персо­нажами, постольку «некоторые из заговоров связаны с мифами»².

Для первобытного человека магия является частью наследства времени творения мира; она «никогда не "рождалась", не создава­лась и не изобреталась; она всегда просто "была"»³. Магия пред­стает как принадлежность человека и «никогда не воспринимает­ся как природная сила, которая пребывает в вещах, действуя независимо от человека»⁴. Она действенна только при абсолютно безукоризненной передаче, без каких-либо изменений, любые отклонения от исходного варианта для нее губительны. Магия яв­ляется важным средством организации труда, трудовой коопера­ции. Это — мощная социальная сила, придающая коллективу чув­ство солидарности, единства, общности.

Магия — «великое безрассудство надежды»

Чем вызывается появление магии? Малиновский объясняет это следующим образом. В первобытном обществе практические возможности человека ограниченны. В своей борьбе с природой

Малиновский Б. Магия, наука и религия. С. 182.

² Там же. С. 202.

³ Там же. С. 75.

⁴ Там же. С. 77.

■££■ ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. МИФ В БРИТАНСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ АНТРОПОЛОГИИ XX В.

человек часто оказывается в безвыходных ситуациях. Он посто­янно ощущает свою ограниченность и стремится найти средства ее преодоления. Это вынуждает его искать такие модели поведе­ния, которые могли бы восполнить в критические моменты жизни его бессилие. Одной из таких моделей поведения и является ма­гия, придающая первобытному человеку уверенность, сохраняю­щая стабильность и целостность коллектива в частых ситуациях бессилия перед стихией природных и социальных воздействий.

«Если человеком достигнут полный контроль над каким-нибудь процессом, — пишет Малиновский, — то магия никогда не привле­кается для осуществления этого процесса. Зато магия неизбежно вторгается в любые типы активности, где случайные и бесконтроль­ные силы легко опрокидывают человеческие расчеты. В войне, в по­гоне за дождем и засухой, ветром и морем остро требуются магиче­ская вера и магический ритуал»¹.

Малиновский подчеркивает, что не следует преувеличивать роль магии в первобытной культуре. Магия используется только там, где велик фактор риска, случайности, где страх и надежда не­отрывны друг от друга. Если же процесс вполне контролируется человеком, то в магии нет необходимости. Можно сказать, что по­средством магии человек обеспечивает себе некое иллюзорное убеждение в возможности достижения успеха в тех формах дея­тельности, которыми он пока еще рационально не овладел. Магия опирается не на логику, а на ассоциацию идей, которые непосред­ственно порождаются игрой эмоций. Магия возникает в ситуаци­ях особого эмоционального накала, жизненных кризисов, психо­логических переломов, стрессов, неутоленных желаний. В основе магии — эмоциональные переживания; в магии человек постигает природу не разумом, а игрой эмоций.

Психологические истоки магии — в способности эмоций час­тично замещать те или иные потребности человека, снимать на­пряженность мотивационных воздействий. Поэтому магические процедуры нередко сопровождаются сценическим артистизмом, драматизмом, требуют особых личностных качеств. Ведь «магия всегда совпадает с личными удачами, мастерством, отвагой и си­лой ума»². И если еще окажется, что среди отрицательных резуль­татов магии появился хотя бы один положительный исход (разу-

Malinowski В. The Dynamics of Cultural Change. P. 49. Малиновский Б. Магия, наука и религия. С. 82.

ГЛАВА 15. ФУНКЦИОНАЛИЗМ О СУЩНОСТИ МИФА Щ&М