КГХ как продукт коммуникации

Если мы говорим о КГХ как о выражении географической информа­ции о месте — мы неизбежно касаемся темы коммуникации. «Семиология рассматривает все явления культуры как знаковые системы, предполагая, что они таковыми и являются, будучи, таким образом, также феноменами коммуникации» [Эко, 1998, с. 33]. В географии тема коммуникации актуа­лизируется тогда, когда мы говорим о прикладных географических исследо­ваниях, когда мы имеем дело с применением географии для решения при­кладных задач.

Стандартная схема акта коммуникации предполагает наличие кода, по­средством которого сообщение передается от отправителя к адресату. Что в случае рассмотрения географической информации будет служить кодом, а что сообщением? На оба вопроса в отдельности можно было бы легко от­ветить - КГХ. Охватывая взглядом весь процесс, остановимся на мнении, что сообщение, заложенное все же в самой КГХ, доходит до потребителя кодифицированным. Тогда, говоря о потреблении КГХ на семиологическом языке, на языке коммуникации - мы утверждаем, что исследуем коды.

«Дадим определение кода как системы, устанавливающей 1) реперту­ар противопоставленных друг другу символов, 2) правила их сочетания, 3) окказионально взаимооднозначное соответствие каждого символа какому-то одному означаемому. При этом возможно выполнение лишь одного или двух из указанных условий» [Эко, 1998, с. 45]. Система символов, переда­ющая информацию о месте, превращается в векторную картину простран­ства, в которой один «полюс» непременно присутствует, служа доминантой. Противопоставления же - не наблюдается. Это означает, что оно либо отсут­ствует, либо подразумевается. Отметим, что для настоящей КГХ это разли-

чие не суть важно. Система элементов, стремящихся к доминанте, есть не что иное как второе условие. Наконец, говоря о восприятии места через восприя­тие КГХ - мы подходим к третьему условию, и здесь-то и начинают играть роль двойственности в идентификации сообщения и кода в географии.

Сообщение КГХ есть уже изначально кодифицированная в акте ком­муникации информация. Это связано с положением КГХ в акте коммуника­ции между местом и потребителями места. В качестве последних в данном случае выступают географы, исследователи пространства. Кодификация информации вносит и объясняет элемент субъективности в методологии КГХ. У нас как в любой коммуникативной системе есть информация источника -это место, реальное пространство. «Эта информация корректируется кодом <...>. В статистическую неупорядоченность источника вносится упорядо­чивающее начало кода. Но кроме того, у нас есть также информация кода. <...> Код вносит в физическую систему некий порядок, сокращая ее ин­формационный потенциал» [Эко, 1998, с. 46]. Это суть обоснование субъек­тивности и индивидуальности КГХ и объяснение двойственности сущности КГХ. КГХ есть конечный продукт описания места и одновременно ис­точник географической информации для потребителя.

Заметим, как переплетается сущность различных географических по­нятий при их семиологическом трактовании. На наш взгляд, этой неодноз­начности не стоит опасаться. Мы здесь пользуемся некими общими законо­мерностями трансляции информации, которые можно приложить к простран­ству и КГХ по-разному. В каждом конкретном случае, для рассмотрения каждой конкретной проблемы коммуникации в географии - мы устанавли­ваем заново свои соотношения в системе сообщений, знаков, кодов, озна­чающих, означаемых - и оперируем ими. Задача обоснования общей теории географической информации нами не ставится — хотя и признается крайне полезной и востребованной.