Полимасштабность

Что же это за «место» может быть, о котором мы все время говорим и которое мы собираемся описывать? Может ли это быть маленькая улочка

или дом... или это обязательно целый материк или океаническое простран­ство? Строго говоря, ответа на этот вопрос мы дать не можем.

Однако же, нам представляется, что место это должно быть скорее не­большим, чтоб можно было бы его объять единым взором. При этом важно, чтоб это не сводилось просто к описанию того, что видишь - и не более. Важно отразить и потаенное, не только в глубинах какого-то особого пони­мания и восприятия, глубинах культуры и истории - но и то, что спрятано в пространствах, уходящих за пределы нашего объекта исследования. Надо смотреть на город одновременно и как на домик на углу, и как на квартал многоэтажек, и как на выросший в голой степи островок цивилизации, и как на неотъемлемую часть необъятной степи, которая лишь там и сям спус­кается к другим данностям. Это значит - мыслить полимасштабно. Игра масштабами, наверное, самая географическая черта КГХ. Она требует гео­графической эрудиции, знания тех самых «полочек», от которых мы так «от­крещивались» - и знания всей территории в ее многообразии.

Например, характеризуя село Михайловское Олонецкого района Каре­лии (см. ИЛ, II.3) отдельно от окружения, мы позиционируем его как «во­рота русского севера». Если мы описываем его среди других мест админи­стративного района, то эта черта перестает быть специфической для села, характеризуя район в целом - и доминантой Михайловского становятся ос­новательность построек, «цепкость» и «крепкость» в характере жителей. При еще большем приближении эти две черты получают различное простран­ственное соответствие, становясь доминантами двух частей Михайловского - Палнаволока и Устья.

3.6. Пространство + время

КГХ, без сомнения, суть пространственный жанр, однако же и без исторического наследия мы обойтись никак не можем. Мы можем вычле­нить особые черты. И пусть какие-то из них будут связаны не с настоящим, а с прошлым; это будет лишь один из срезов места, одна из доминант. Она будет представлять определенный «срез» - общность пространства и време­ни, своего рода «пространство + время» (хронотоп).

Не для всякого места будет актуально прибегать к использованию «про­странства + времени». Часто перед нами встанут всевременные доминанты, которые можно развивать в любом историческом контексте. Но иногда неко­торые из доминант станут актуальными только в определенной ячейке про­странства + времени. И только после обоснования такой доминанты - можно будет далее искать ее аналогии, ее «продолжение» и в нашем времени, и где-то еще. Время неистребимо. Оно не может не влиять на пространство, поэто-

му и место не может не быть хоть отчасти, но - итогом и времени тоже. Значит, пространственно-временные доминанты тоже неотъемлемая часть КГХ - и многое зависит от индивидуальности конкретного места.

Например, пространство и время ведут себя в городе Мценске Орловс­кой области удивительным образом. Они здесь уже переплетены; перепле­тены так, что разделить их - невозможно. Мценск представляется аномали­ей, заповедником пространственно-временных общностей. История Мценс-ка не есть история в чистом виде; она глубоко завязана на пространственных трансформациях образа города. И разделить эти два сюжета в КГХ - нельзя; нет района Мценска в другом времени, равно как нет эпохи в истории горо­да без «ее» участка Мценска. Видимо, в этой особенной структуре, особен­ном сочетании, органичности двух «измерений» - и есть причина ячеистос-ти образа Мценска; эти ячейки суть пространственно-временные неделимые частички, и только из них образ и формируется - и никак иначе.