Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 12. Эдуарда вышла в сад и позвала Анжелу⇐ ПредыдущаяСтр 101 из 101
Эдуарда вышла в сад и позвала Анжелу. Близнецы возились в лягушатнике, обдавая друг друга тучей брызг, а малышка под бдительным присмотром няни тихонько возилась в песочнице. После высокой температуры, которая продержалась у нее сутки, она была еще слабенькой, и поэтому няня с Эдуардой не спускали с нее глаз. Но кому, кроме Эдуарды, было знать лучшее лекарство для своей девочки? – Мы поедем с тобой навещать Луисинью, – объявила она Анжеле. Та расплылась в довольной улыбке и протянула матери ручку, готовая немедленно отправляться к своему «братцу». – Смотри, что мы ему подарим, – мать показала девочке чудесного коня‑качалку, который стоял возле машины. – А где мой? – тут же спросила Анжела. – Мы же вместе поедем в гости. – Твой пока попасется в саду. – И Эдуарда показала на лужайку, где стоял точно такой же конь. – Ну поехали скорее, – заторопилась успокоенная девочка. Луисинью перевели из реанимации в обычный бокс, возле него сидела Анита. Мальчику стало гораздо лучше, но еще не одну неделю он должен будет провести в больнице, прежде чем можно будет говорить о том, что опасность окончательно миновала. Лучшим лекарством была для него любовь, и поэтому Анита с таким нетерпением ждала Эдуарду с Анжелой. При виде гостей глаза Луисинью засияли. Анжеле разрешили сесть к мальчику на кровать, коня поставили так, чтобы он мог гладить его шелковистую морду, и дети через пять минут, похоже, отправились в сказочное странствие. Эдуарда с Анитой отошли к окну. – Не могу передать тебе, в каком я смятении, – начала шепотом Эдуарда. – Погоди, – остановила ее Анита, – сейчас мы с тобой пойдем и поговорим. Детям совсем не нужно наше смятение. Они мгновенно его чувствуют. Сейчас придет Сейшас и побудет с детьми. – Сейшас? – изумилась Эдуарда. – А он‑то почему тебе помогает? – Сейчас мне помогают все, – ответила Анита. – Кого я вижу? К нам прискакал Платеро! – раздался голос с порога, и обе женщины обернулись. В бокс входил нагруженный свертками Сейшас. Он сердечно поздоровался с обеими озабоченными мамашами. – Я вижу, вам не терпится поговорить, – сказал он с понимающим видом. – Не беспокойтесь, с малышами займусь я. – Спасибо, – поблагодарили обе и, выходя, услышали голос Сейшаса: – Да, этого коня зовут Платеро, я его прекрасно знаю и сейчас расскажу вам, откуда он прискакал… Молодые женщины удобно устроились на диванчике в маленьком холле, и Эдуарда спросила: – А успокаивающее у тебя есть? Боюсь, что опять расплачусь. У меня случилось такое… – Да я все последнее время с ним не расстаюсь. Случилось не у тебя, у нас вместе, но сначала рассказывай. И Эдуарда рассказала про Лизу, которая работала у нее няней и которую сбила машина, про звонок Женезиу, который пригласил ее к Лизе в больницу, и про то, что рассказала ей Лиза. – С тех пор я места себе не могу найти, – призналась Эдуарда. – Остаться на всю жизнь в руках Изабел, зависеть от ее прихотей, плясать под ее дудку! Знать, что в любой миг она выкинет все что захочет и может лишить нас нашей девочки. Если быть честной, то я в отчаянии… Эдуарда машинально проглотила таблетку, которую ей протянула Анита, и запила ее водой. – Успокойся, – Анита ласково взяла руки Эдуарды, – и ты, и я, мы будем зависеть не от Изабел, а от Сейшаса. Эдуарда недоуменно смотрела на подругу. – Да, – кивнула головой Анита, – он – отец Анжелы и Луисинью… – Ты хочешь сказать, что твой Луисинью… – Глаза Эдуарды расширились до такой степени, что казалось, займут пол‑лица. – Именно это я и хочу сказать, – подтвердила Анита. – У меня не получается с детьми, я никак не могу их выносить. Анита столько пережила за последнее время, столько прочувствовала, столько продумала, что ей было легко высказать все, чего раньше она стыдилась и, стыдясь, скрывала от других, а иногда и от себя. – Как я тебя понимаю! – сказала Эдуарда и со слезами на глазах обняла Аниту. Они сидели, прижавшись друг к другу. Им было легче оттого, что они вместе будут встречать многочисленные неожиданности, которые заготовила им судьба.
Две другие подруги сидели напротив друг друга. – Ты помнишь, Лидия, что сказала гадалка про змею? – спросила Бранка. – Так вот, змея – это я. – Не преувеличивай, дорогая! Среди нас нет святых. Скажи лучше, что тебя так разволновало. Лидия подперла голову рукой и приготовилась слушать. И услышала. Услышала повесть о том, как богатая сеньора Моту, спасая свою дочь от неравного брака, посадила ее дорогого мальчика в тюрьму… Услышь Лидия об этом, когда Нанду сидел в тюрьме, она бы убила Бранку. Узнай она это вскоре после свадьбы сына с Миленой, она бы не общалась со сватьей. Но прошло уже столько лет и столько воды утекло… И, думая обо всем, что было пережито за эти годы, Лидия плакала. Плакала и Бранка. – Что это вы тут пригорюнились? – раздался веселый голос Нанду. – Соль забыли купить? Так я сбегаю! Веселый, жизнерадостный, он обнял за плечи двух немолодых женщин. – Выше нос, мамули! Бранка! Ты, мне кажется, бегаешь быстрее ветра! Я недавно звонил, ты была дома, приезжаю к матушке, ты уже тут. А матушку я думал к нам отвезти, потому что у нас с Миленой сюрприз для вас обеих! Обе подняли головы и смотрели на смеющегося Нанду. Неужели? У обеих брезжила догадка, и обе боялись в нее поверить. – Ну кто первый догадается? С трех попыток! – хохотал Нанду. – Нанду! Скажи! Это не попытки, а пытка! – взмолились обе. – Были молодушками, станете бабушками, – выпалил Нанду и расцеловал обеих. Теперь они плакали от радости. – Как же я рада, Нанду, сынок, – говорила Бранка, целуя Нанду. – А Милена‑то, Милена где? – твердила Лидия. – Я здесь, – откликнулась, входя, Милена. – Если мамы и мужа нет дома, значит, они у Лидии. Я не ошиблась? Все бросились поздравлять ее. Потом на радостях распили бутылку шампанского. Орестеса и Сандры дома не было, они сегодня отправились в цирк. – То‑то они обрадуются, – повторяла Лидия и опять бросалась целовать Милену. Наконец молодые собрались уезжать и хотели забрать с собой Бранку. – Я сегодня ночую у Лидии, – отказалась та. – У нас с ней серьезный разговор. Милена с Нанду рассмеялись. Они знали, о чем проговорят до рассвета будущие бабушки. Но они ошибались. Подруги еще поплакали, окончательно помирились и принялись обсуждать судьбу несчастной Анжелы. – Вот она, Изабел, – показала Бранка фотографию не слишком уже молодой черноглазой женщины в роскошных бриллиантах на первой странице молодежного журнала. – Отвалила куш на проведение спортивной олимпиады. – А на днях сбила молодую женщину и поехала не оглянувшись, – сообщил подошедший Орестес. – Я ее узнал, это точно она. Пока Лидия кормила дочку и мужа ужином и рассказывала им о замечательной новости, Бранка позвонила в клинику, куда, судя по рассказу Орестеса, могли отвезти пострадавшую. Узнала ее фамилию, узнала, что чувствует она себя неплохо и что ее можно навестить. – Завтра с утра к ней поеду, – сказала Бранка. – Это Лиза, она несколько лет работала нянькой у Эдуарды. – Я поеду с тобой, – сказала Лидия. – Мы этого дела так не оставим. Лиза была очень удивлена, когда к ней в палату с букетом цветов вошла сеньора Моту. Удивлена и обрадована. Значит, никто на нее не сердится, значит, Эдуарда и в самом деле не держит на нее никакого зла. – Я знаю, кто тебя сбил, – заявила Бранка, осведомившись сперва о здоровье, а потом сказав несколько необходимых дежурных фраз. – Изабел. Ты можешь подать на нее в суд. У нас есть свидетель. Это муж моей сватьи, он случайно был там. Что ты на это скажешь? – Что скажу? – Лиза задумалась. – Скажу, что не хочу никаких судов. Что хочу одного – пусть она всех нас оставит в покое! – И мы хотим ровно того же самого, Лиза. Я думаю, если ты напишешь, что отказываешься от иска, то это будет почти то же самое, что заявление в суд. По весомости для Изабел, я имею в виду. – Ну что ж, попробуйте, – сказала Лиза. Она написала отказ и отдала его Бранке. – Теперь к Изабел! – скомандовала Бранка, и подруги сели в машину. Пока Бранка вела кампанию против своей врагини, сеньоры Изабел Лафайет, она неплохо изучила ее распорядок дня. В этот час Изабел всегда отдыхала. Она была дома, но не так‑то легко было к ней войти. Всем, кроме Бранки. – Сеньора нас ждет, – заявила она с царственным видом оторопевшей служанке и прошествовала вверх по лестнице. Эту квартиру она помнила с давних пор и прекрасно в ней ориентировалась. Через пять минут она распахнула дверь будуара, и ничего не подозревающая Изабел оказалась с глазу на глаз с Бранкой и Лидией. Не так представляла себе Изабел эту встречу. Бранка застала ее в неглиже, в халате, не накрашенную, расслабленную. А сама была во всеоружии – с красивой прической, в модном платье, загорелая, подтянутая. По ее виду нельзя было сказать, что она перенесла тяжелую болезнь, лежала прикованная к постели. Один этот вид подействовал на Изабел угнетающе. На нее повеяло знакомой торжествующей энергетикой Бранки, и она привычно занервничала. Не дав сопернице опомниться, Бранка пошла в наступление: – Ты сбила Лизу. Ты хочешь избавиться от свидетельницы. Но она жива и даст на суде показания, если Сейшас возбудит против тебя уголовное дело. Она сама может возбудить против тебя дело, у нас есть свидетель. Поэтому ты садишься и немедленно пишешь отказ от материнских прав и передаешь их Эдуарде Моту. За спиной Бранки стояла как Немезида, богиня возмездия, Лидия. Изабел невольно вздохнула с облегчением. Она ожидала совсем других требований. А это? Да, она теряла ключевую позицию в управлении семейством Моту, но вместе с тем окончательно избавлялась от нежеланных хлопот. Однако нужно было поторговаться. – Только в обмен на отказ от судебного иска, – потребовала она. – От Лизы, – уточнила Бранка. – Если ты откажешься от материнских прав… – Сейшас не сможет подать на меня в суд, – расхохоталась Изабел. – Он подаст на Эдуарду! – Пиши, пиши! – грозно сказала Бранка. – Много шуму из ничего, – заявила Изабел, садясь за письменный стол и берясь за ручку. Они съездили потом к нотариусу и официально оформили передачу прав на ребенка. После чего Бранка царственным жестом протянула Изабел отказ Лизы, села вместе с Лидией в машину и укатила. Изабел осталась одна на пыльной жаркой улице. Давно с ней такого не случалось. Она чувствовала себя беспомощной и раздавленной. Под натиском Бранки она села в ее машину, как заводная кукла подчинялась ей, и вот теперь стоит посреди города без машины, без карточки, без денег. Конечно, через пять минут она остановила такси, и экономка расплатилась с шофером. Но противное чувство униженности осталось. Она опять спасовала перед Бранкой, и ей уже никогда не взять реванш. – Просто не знаю, что бы я без тебя делала, – говорила Бранка Лидии, правя машиной. – Спасибо тебе. Без тебя бы мне этой нагрузки не выдержать, но я чувствовала, что ты рядом со мной, и это придавало мне сил. – Главное – крепкий тыл, я всегда это говорила, – улыбнулась Лидия. – Еще ночью мы не знали, что будем делать, а сейчас возвращаемся с победой. Спасибо Орестесу, если бы не он… – Лидия, как всегда, была за справедливость. – Да, и Орестесу, и Лизе, – подхватила Бранка. – Знаешь, мы устроим потрясающий праздник, совсем как в былые времена, только лучше!.. Они подъехали к дому Лидии и расцеловались на прощание. Войдя в свой дом, Бранка мечтала только об одном – отдохнуть, блаженно вытянуться на постели. Но в гостиной ее ждал Сейшас. – С тех пор как ты меня вызвала и мы стали общаться, мне кажется, ты помолодела лет на двадцать. Бегаешь как молоденькая, дома никогда нет! Бранка улыбнулась этому выговору‑комплименту. Она в самом деле стала забывать о своей немощи: столько вдруг навалилось забот и дел. А впереди их еще больше – не до болезней! – Но я здесь тебя жду не для того, чтобы делать комплименты. Я видел сегодня в больнице Эдуарду, мы обо всем с ней договорились, но она боится шантажа со стороны Изабел. Прежде чем предпринимать решительные действия, а я их предприму непременно, я хотел бы посоветоваться с тобой. Что ты думаешь по этому поводу? Как‑никак мы начинали кампанию вместе. Вместо ответа Бранка протянула Сейшасу заверенный у нотариуса документ. Сейшас прочитал его и восхищенно посмотрел на Бранку. – Преклоняюсь, – сказал он. – Юридически безупречно, об остальном я не говорю… – Поезжай с ним к Эдуарде, успокой ее, – попросила она. – Как честная девушка, признаюсь тебе, что мне совсем не двадцать. Я ужасно устала. Сейшас поцеловал ее в щечку и вышел.
Эпилог
Счастливая Мафалда с гордостью оглядывала свой небольшой чистенький дворик, по которому, встав из‑за обильного стола, разбрелись приглашенные. Сегодня в ее доме был большой праздник. Окрестили ее дорогого внука Луисинью, которого она выхаживала после больницы и который уже начал понемногу ходить самостоятельно. Но окрестили не только его, а еще и его сестренку Анжелу, дочку Эдуарды. Крестным детишек стал Сейшас. И какое же это было для всех счастье! Как все радовались, когда нашли такое мудрое и доброе решение. – А потом мы отдадим их в одну школу, – предложила Эдуарда. – Раз они так привязаны друг к другу, незачем их разлучать. – Замечательная мысль, – присоединилась к ней и Анита. Сейшас только кивнул. Разумеется, в свой час он позаботится об образовании своих детей, выберет для них хорошую школу, а потом и университет. После того как правда вышла наружу, две молодые семьи сдружились еще крепче, приняв к себе и бесприютного Сейшаса. Детвора мгновенно стала называть его «папа Сейшас», а он баловал всех пятерых, не забывая и шестого – малыша Атилиу, который тянулся к нему, улыбаясь во весь рот, и получал очередную заводную машинку. Дело в том, что с Сейшасом подружились не только дети, но и взрослые, и Леу пригласил его снова юрисконсультом в фирму. Сейшас застал еще времена расцвета фирмы Арналду, у него сохранились связи, знакомства. А главное, он был теперь кровно заинтересован в ее процветании. Причины для этого было две: его прошлая вина и их общее будущее. Советовалась с Сейшасом и Милена. За эти несколько лет она все‑таки сумела осуществить свою идею и наконец организовала мастерскую по проектировке и пошиву спецодежды: костюмов для спасателей, для участников экспедиций, для людей, работающих в полевых условиях, в горах, на воде. Магазин при мастерской назывался «Для настоящих мужчин», и публика в нем была соответствующая. С заказами ей помогал Нанду, но у нее пока не было опыта по заключению контрактов, и поэтому она постоянно нуждалась в советах опытного юриста. Сейшас стал ее добровольным советчиком и охотно помогал молодой предпринимательнице налаживать взаимовыгодные отношения с клиентами. Сейчас Сейшас играл «в лошадки» с детворой – катал ее по очереди на закорках. Вскоре к нему присоединились Марселу и Сезар. – Ура! Мы устроим настоящее родео! – радостно завопил Марселинью. – Ковбоями будем мы трое, а девчонки пусть будут бычками. Мы будем их заарканивать! – Еще чего! – возмутилась Алисия. – Я тоже хочу заарканивать! – Папа Атилиу! А ты не хочешь быть самым главным быком на родео? – закричал Марселинью. – Спасибо, сынок! В следующий раз! – отозвался Атилиу. Он не спеша прогуливался с Эленой под руку, следуя за ней по стране воспоминаний. – Посмотри, Атилиу, – говорила Элена, показывая на узкую скамейку у самой стены, увитой зеленью, – вот здесь мы любили сидеть с Виржинией, когда были маленькими. Мы всегда дружили с соседкой Мафалдой и прибегали к ней за сластями и лаской, особенно после смерти мамы. А мы жили вон там. – И она махнула рукой в сторону. Атилиу повернул голову и увидел небольшой домик в глубине двора. – А что в нем теперь? – заинтересовался он. – Понятия не имею, – недоуменно пожала плечами Элена. – Спроси у Мафалды. После того как отец переехал, он все оставил им. – Замечательно! – обрадовался Атилиу. – Вот и помещение для будущей клиники Сезара и Аниты. Я сделаю проект, переделка обойдется гораздо дешевле, чем строительство. Сезар сможет купить более совершенное оборудование, да и времени пойдет на переделку гораздо меньше. Думаю, месяца через три они могут приступить к работе. Для начала большое помещение им не нужно, так ведь, дорогая? Как ты думаешь? – Думаю, что ты прав, как всегда. – Элена одарила мужа лучистым взглядом своих темных глубоких глаз, и Атилиу с нежностью поцеловал ее. – Ну так пойдем обрадуем Сезара, поговорим с Мафалдой и посмотрим, что делается в вашем бывшем домике. Атилиу с присущей ему энергией уже готов был приняться за проект, не теряя ни минуты. Элена рассмеялась. – Может, повременим чуть‑чуть? – спросила она. – Ну разве что чуть‑чуть, – согласился Атилиу, слыша радостные вопли «ковбоев». Они уселись на скамейку у стены. – В юности мы делились на ней секретами, – продолжала вспоминать Элена, – а когда я разошлась с Орестесом и жила некоторое время у отца, здесь играла Эдуарда с Сезаром. – Не поставить ли здесь мемориальную доску? – шутливо спросил Атилиу. – Прекрасная идея! – отозвалась Элена. – Многим из нас памятна эта скамья – Орестесу, Аните… – Раз Сезар занят, пойдем порадуем Аниту идеей насчет помещения, – предложил Атилиу, ему не терпелось узнать мнение своих молодых друзей. Анита, Милена, Эдуарда хлопотали вокруг Сандры, наряжая ее, – она должна была выдавать призы за родео. – Не забудьте призы! – воскликнула Эдуарда, и Анита побежала к Мафалде за призами – это могло быть только ее несравненное печенье в виде всевозможных зверушек, которого она напекла целую гору. – Атилиу! Давай будем говорить о делах завтра! – потянула мужа за рукав Элена. – Ладно! – со вздохом согласился он. А на лавочку уже уселись Бранка и Лидия, им тоже нужно было посекретничать. – Ты сейчас просто умрешь со смеху, – говорила полушепотом Бранка, – я тебе скажу такое! – Ну‑ка, ну‑ка, – наклоняла к ней ухо Лидия. – Сейшас всерьез за мной ухаживает и дает мне понять, что у него самые серьезные намерения. – Бранка от души расхохоталась. – Поздравляю! Мне кажется, он вполне достойный кандидат, – вместо того чтобы тоже расхохотаться, сказала Лидия. – Да брось ты! Как дама я давно подала в отставку! – отмахнулась Бранка. – Какие наши годы! – шутливо возмутилась Лидия. – Да мы с тобой любой молодежи сто очков форы дадим! – Ну не говори! Возраст у нас опасный. Вот Изабел моложе нас, а… – Что с ней? Я ничего не знаю. – Рак. Сказали, дни сочтены. Лежит одна‑одинешенька в клинике, желтая, высохшая – мумия да и только. Я тут ее навестила по старой памяти, так она чуть не расплакалась, так была растрогана. – Я тоже схожу ее навещу, – решила Лидия. – Какая бы она ни была, а умирать ей в одиночестве страшно. Тут прибежал Марселинью звать их на вручение призов. Улыбнувшись, обе поднялись с лавочки. – Господи! До чего же у нас стала большая семья, – сказала с удовлетворением Бранка, оглядывая взрослых, что расселись в качестве публики на церемонии вручения призов. – Катарина еще больше похорошела с тех пор, как стала работать визажисткой. А у Леу того и гляди брюшко появится от сидячей жизни! Эх, нет с ним рядом матери, чтобы его растрясти как следует! Мег и Тражану были только в церкви, у них сейчас самое хлопотное время – последние дни перед свадьбой. Выдают замуж Наталью за Родригу. Поэтому и Виржинии нет. Они с Натальей поехали квартиру смотреть. Парочка вышла что надо! Наталья повзрослела, стала серьезной. Окончила колледж, стала преподавателем. А Родригу, заимев практику в качестве юриста, повеселел и перестал быть занудой. Теперь Виржинии осталось только Жулию пристроить, а там и сама может замуж выходить за своего неизменного поклонника. Бранка покрутила головой, ища Сирлею и Педру. Уж насколько она когда‑то не любила эту парочку, но прошли годы, она и с ними примирилась. Ведь кто, как не Сирлея, задает теперь балы и праздники, держит открытый дом для своего мужа‑коммерсанта, а заодно и для всех своих родственников? И опытом Бранки не пренебрегает. Бранка для нее – царь и бог, без ее совета ни одно празднество не обходится. И надо сказать, они с Сирлеей не ударили пока лицом в грязь, их праздники по‑прежнему лучшие в Рио. Так по крайней мере считала Бранка. Наконец она увидела, где сидит Сирлея, и послала ей воздушный поцелуй. Лучшим наездником оказался Луисинью, а лучшим «конем» – Сейшас. – Старый конь борозды не портит, – прошептала Лидия Бранке, заметив, как молодцевато поглядывает Первый призер на подругу. – Я бы на твоем месте подумала. – Я думаю, нам нужно с тобой пойти и поставить свечку, да потолще, Деве Марии. И еще как следует поблагодарить гадалку. Что ни говори, а она нам очень помогла! Поздно вечером, перемыв с Мафалдой всю посуду и собираясь идти спать, Анита вдруг побледнела, почувствовав головокружение и тошноту. Больше сомнений не было! Она смело могла сказать Сезару о той радостной новости, которую вот уже несколько недель таила в себе. – Помогла? Последняя методика, которую ты пробовала, помогла? – стал спрашивать радостный Сезар. – Помогла любовь, Сезар. Только любви подвластно все, и только она помогла нам превозмочь все, что мы натворили во имя любви, – ответила мужу счастливая Анита.
|