Глава 32. В самолете Эдуарда дремала, положив голову на плечо мужа

В самолете Эдуарда дремала, положив голову на плечо мужа. За те полтора месяца, что они путешествовали по Европе, они очень сблизились. Нелегко жить в непривычной среде без насущных дел и обязанностей, только развлекаясь. Очень часто, пресытившись праздностью и сексом, молодые пары подстегивают себя алкоголем и ссорами. Но для Эдуарды с Марселу их поездка не была развлечением. Жадно и пытливо смотрела Эдуарда вокруг, определяя свою жизненную позицию, и ее помощником в поисках стал муж, заодно уточняя и пересматривая все то, чем жил сам.

Очутившись в чужеродной среде, молодая пара стала отчетливее осознавать особенности своего родного уклада, задаваться вопросами, что в нем хорошо, а что плохо и чего бы им хотелось для себя, чтобы чувствовать себя счастливыми.

В Марселу горел, не угасая, огонек восхищения своей женой, такой хрупкой, но твердой и вместе с тем очень чуткой. Она о многом спрашивала его, полагаясь на его опыт, и ему приходилось задумываться о том, чего он раньше и не замечал. Благодаря Эдуарде будто пелена спадала с глаз Марселу, мир становился шире, многообразнее, неожиданнее. Марселу и раньше ездил в Европу, но никогда еще у него не было таких ярких и полноценных впечатлений.

– Приедем, я попробую заняться архитектурой! – сказал он. – Теперь я, кажется, понял Атилиу. Все это время я работал как бы посредником, мне нравилось, было интересно, но теперь я хочу попробовать себя в творчестве. Как думаешь, получится?

– Должно получиться. Ты же добиваешься всего, чего захочешь! – с улыбкой ответила Эдуарда, и он подхватил ее на руки и закружил по комнате.

Эдуарда мучительно искала, чем же будет заниматься она, и поэтому так пристально вглядывалась в людей, их образ жизни. Искала, и пока не находила. А Марселу уже тянуло домой, ему хотелось поскорее взяться за дело. И он любовно смотрел на гору книг по архитектуре, которые накупил себе.

– Посоветуюсь с Атилиу, – мечтал он. – Если нужно, пойду учиться. Но сначала приведу в порядок нашу фирму. Я не позволю, чтобы она осталась в таком развале!

– А я по Марселинью соскучилась! – сказала Эдуарда.

– А я, думаешь, нет?

Словом, оба они заторопились обратно, в ту жизнь, которая настоятельно требовала их присутствия.

– Как мы с тобой столько времени прожили без Марселинью? Ума не приложу! – шутливо ужасалась Эдуарда.

Домой они летели переполненные планами, проектами, замыслами, которые им хотелось как можно скорее воплотить в жизнь.

На аэродроме их встретила Элена. С какой радостью бросилась Эдуарда в объятия матери, расспрашивала о сыне, торопилась рассказать о том, что они с Марселу надумали, о своих новых впечатлениях.

А Элена думала об одном: как переживет ее дочь то новое испытание, которое приготовила ей судьба?

Они с Бранкой договорились, что Элена прощупает почву, а тогда и сообразит, как им лучше действовать по отношению к Эдуарде.

Марселу внес Эдуарду в их квартиру на руках, внес в новую счастливую жизнь, как оно и положено после медового месяца.

Малыш сначала заревел, успев отвыкнуть от своих родителей и испугавшись их бурных ласк, но новые игрушки заинтересовали его, утешили, и спустя полчаса он уже охотно возился с отцом.

– Я пойду приму душ, – сказала Эдуарда, – так устала после дороги, что просто валюсь с ног.

Пока Эдуарды не было, Элена рассказала Марселу, что Лаура не только не угомонилась за это время, но ждет не дождется его, Марселу, и к тому же ультразвуковое исследование показало, что у нее будет двойня.

И тут же будто в подтверждение слов Элены Вера внесла в комнату букет, к которому была прикреплена записочка: «С возвращением! Лаура».

На лицо Марселу набежала тень. Столько планов роилось у него в голове, такой полной и интересной была их жизнь с Эдуардой, но опять и опять появлялась одержимая навязчивой идеей Лаура и старательно запихивала его в прошлое, из которого он давно вырос, как из детских штанишек. Лаура, сосредоточившаяся на вчерашнем дне, желающая, чтобы он длился вечно, ничего не желающая слышать и понимать. Эта тупая, упрямая, неразумная сила действовала на Марселу угнетающе, но он все‑таки верил, что сладит с ней.

– Я пока ничего не сказал Эдуарде, – признался он, – и дело не в том, что я хочу скрыть от нее беременность Лауры, но мне нужно было, чтобы наши отношения укрепились, чтобы она от меня не ушла. С каждым днем Эдуарда мне все дороже и дороже…

Элена вдруг увидела перед собой совсем другого Марселу, куда более взрослого, рассудительного.

– Думаю, сначала мы обсудим положение все вместе – вы, мама, родители Лауры, Лаура, а потом я все расскажу Эдуарде. Я хотел бы познакомить ее с решением этой проблемы, а не обрушивать поток отрицательных эмоций.

Элена сочла, что предложение Марселу имеет смысл, вот только себя она исключила из будущего семейного совета – решение должны принять семейства Моту и Тражану.

Бранка согласилась с мнением сына, и на следующий день в офисе собрались заинтересованные стороны. Старшие были одного мнения: будущие дети не должны быть средством для решения проблем родителей.

Марселу твердо и нелицеприятно заявил, что любит только свою жену, что дорожит семьей и ничего менять не собирается, хотя готов принять ответственность за случившееся. Он будет помогать Лауре во время беременности, признает детей и в дальнейшем будет о них заботиться.

– Но пусть и Лаура возьмет на себя ответственность за свое решение. Она знала, на что шла, когда добивалась во что бы то ни стало нашей с ней близости. Знала, что я не люблю ее и этой близости не хочу, – жестко сказал Марселу.

Мег со вздохом посмотрела на свою упрямицу дочь. Долго еще она будет стараться поставить на своем или наконец образумится?

Лаура попробовала было настаивать, что у нее есть права на Марселу, но никто не поддержал ее. Права были у детей, Марселу их признавал, на этом вопрос о правах исчерпывался.

Почувствовав, что у нее нет союзников, Лаура пообещала, что впредь будет вести себя осмотрительнее.

– И не будешь искать встреч с Эдуардой, – потребовал Марселу.

– Очень она мне нужна! – буркнула Лаура.

Ну что ж, более или менее мирно договорившись по поводу этой непростой ситуации, будущие родственники стали расходиться. Марселу задержался, чтобы позвонить Эдуарде.

– У меня было совещание, я скоро вернусь, – услышала его слова Лаура.

Весь вечер она была молчалива и сосредоточенна. Мег, глядя на нее, успокоилась. Семейный совет хорошо подействовал на Лауру, наконец‑то она взялась за ум.

– Думай побольше о малышах, – посоветовала ей Мег. – Гуляй. Ешь побольше фруктов.

И Лаура с утра отправилась на прогулку. Так она сказала. Но не сказала, что цель ее прогулки – Эдуарда.

В это утро Эдуарда была одна. Марселу с утра ушел на работу, Лиза с малышом отправились гулять, а молодая хозяйка с удовольствием обходила квартиру, как бы вступая во владение их новой с Марселу жизнью. Одну из комнат нужно будет приспособить Марселу под кабинет. А она? Чем все‑таки будет заниматься она? Если говорить начистоту, ее всегда привлекали языки, и в колледже она неплохо писала. Втайне Эдуарду влекла журналистика. А что если попробовать?

«Как смотрится Бразилия издалека?» – что‑то в этом роде мелькнуло в голове Эдуарды, когда она думала о названии целой серии очерков.

С неохотой пошла она открывать дверь, услышав звонок, и раздражение только усилилось, когда она увидела Лауру.

– Прости, я так плохо себя чувствую, мы ведь только вчера прилетели, мне не до визитов, – сразу же сообщила Эдуарда, давая понять, что дружбы между ними как не было, так и не будет.

– Я на секунду, – вкрадчиво проговорила Лаура. – Долго не задержу, только сообщу сенсационную новость.

Эдуарда молча посторонилась, и Лаура проскользнула в гостиную.

– Я беременна от Марселу, – выпалила она. – УЗИ показало двойню. Пока ты была у Элены, мы с ним жили здесь. Надеюсь, ты понимаешь, что ты только эпизод в его жизни? Прогулочная жена. Вчера, когда он звонил тебе и сказал, что у него было совещание, он был со мной. Ну как? Сенсация?

Эдуарда молча пошла к двери, открыла ее и показала рукой: вон отсюда!

Лаура подчинилась, но, направляясь к выходу, продолжала говорить:

– Не веришь? Спроси у Веры, как я тут голая расхаживала…

Эдуарда захлопнула дверь и как автомат прошагала в гостиную. Вся беда была в том, что она сразу поверила Лауре. И не знала, что делать со свалившимся на нее кошмаром.

Она так и видела эту голую Лауру в своем доме и на своей постели, и не хотела больше в нем оставаться. А вернее, не могла. Неужели ее так и будет преследовать этот призрак? Куда от него сбежать? Где найти пристанище?

Эдуарда вышла из дома, села в машину и поехала куда глаза глядят. И сама того не ведая, приехала к дому, где прошло ее детство. Видно, только здесь она чувствовала себя защищенной от всех житейских бурь. Видно, все ее существо взывало: защити меня! Защити!

Теперь здесь жили Мафалда, Антенор и Сезар. Сезар был дома. Он и вышел навстречу Эдуарде. И сразу понял, что с ней опять стряслась беда, и был тронут, что она приехала к нему за помощью. Но расспрашивать не стал, а повел к родителям.

Эдуарде не хотелось ничего рассказывать, однако знакомые с детства, обращенные к ней с любовью лица, действовали на нее успокаивающе.

Вошла Анита. Увидев выражение ее лица, Эдуарда мгновенно спохватилась: «Да ведь я для нее то же, что для меня Лаура!»

– Я пойду, – сказала она, – я ведь на минутку. И пошатнулась, теряя сознание.

– Ни в коем случае! – воспротивился Сезар.

И вот она уже сидит, вдыхая что‑то бодрящее и пахучее, а Мафалда варит ей кофе покрепче.

«Нет, я не выдержу этого кошмара, – думает про себя Анита, – стоит приехать в Рио, как спокойная жизнь кончается. Здесь на каждом шагу то Элена, то Эдуарда со своими проблемами. Если мы останемся здесь с Сезаром, он рано или поздно сойдет с ума».

Прошел час или два, когда позвонила Элена, она разыскивала Эдуарду. Потом передала трубку Марселу:

– Я сейчас за тобой приеду! – сказал он. Голос у него был встревоженный, и только.

Эдуарда не стала возражать, кричать, возмущаться – все это уже было и осталось позади.

Она извинилась перед Анитой за беспокойство, и по тону, каким Эдуарда просила извинения, Анита поняла, что она очень искренна с ней. Для Аниты это было хоть каким‑то облегчением, значит, Эдуарда понимала, что ей здесь не место.

«И все‑таки нам нужно перебраться куда‑нибудь из Рио. Хоть на край света», – думала она.

Марселу приехал за Эдуардой, посадил в свою машину.

– За твоей я потом пришлю Ромеу, – сказал он буднично. – О Лауре забудь. Я люблю только тебя. Если бы хотел жениться на ней, то давно бы женился. Детей может народить каждая, а любовь – это совсем другое. Я это понял и люблю только тебя, одну тебя. Слышишь?

Эдуарда молча кивнула. Почему‑то она не могла говорить.

Они вошли вместе в квартиру. Лицо Эдуарды напряглось.

– Знаешь, я не могу здесь находиться, – сказала она. – Мы поедем с Марселинью в Тересополис, там горы, красиво, спокойно. А ты пока реши: я или Лаура? Я никогда не смогу жить втроем.

Марселу не стал доказывать свою правоту, горячиться, разубеждать. Он помог собрать вещи Марселинью, сказал, что сам отвезет их с сыном.

– Мама отвезет, – ответила Эдуарда, и Марселу опять подчинился.

– Я свое решение принял уже давно. Дети? Что ж, дети – я от них не отказываюсь, – сказал он. – Я люблю тебя и скоро за тобой приеду. Мы начнем нашу жизнь в другой квартире после нашего медового месяца, слышишь? Это все призраки прошлой жизни.

Элена, разумеется, сразу согласилась пожить с Эдуардой в Тересополисе. Для нее этот городок был так памятен, они провели в нем с Атилиу такие чудесные дни.

И тут же она сообразила, что может поручить Атилиу кое‑какие дела в мастерской. Только он их сделает как следует, и к тому же вместе с Флавией… Она позвонила ему, и Атилиу без лишних слов понял, почему она едет вместе с Эдуардой.

– Не беспокойся, у нас все будет в порядке, – сказал он и добавил каким‑то особым проникновенным голосом: – Может, и я к вам приеду… в Тересополис.

Элена заехала за Эдуардой с малышом, и Марселу сказал, сажая их в машину:

– Как только квартира будет готова, я за вами приеду! Он сказал это так, словно между ними все было уже решено и оговорено. Может быть, так оно и было, хотя Эдуарда в ответ не произнесла ни слова…

Лаура всем раззвонила о своей победе.

– Марселу теперь мой! – твердила она. – Эдуарда сбежала! Она только эпизод в его жизни. Мы поженимся, как только он разведется! Но я не остановлюсь на достигнутом!

– Она будет страдать так же, как страдала я! – говорила Лаура родителям, и Мег с тревогой отмечала, как лихорадочно блестят у дочери глаза.

– Для начала я запрещаю тебе выходить из комнаты! – заявил Тражану и запер двери на ключ, забрав из шкафа все платья Лауры.

– Похоже, что она у нас больна, – сказала обеспокоенно Мег. – Может, лучше отправить ее рожать в Португалию?

– Там видно будет, – ответил Тражану. – Мы еще подумаем, а пока пусть посидит под замком, придется нам искать хорошего врача. Похоже, что это клинический случай.

Лаура подергала дверь. Естественно, она не открылась.

– Я их знаю! Долго не выдержат, – усмехнулась она. – Но я их всех все равно перехитрю. Рожу семимесячных. Детей‑то ведь двое, как начнут толкаться, так быстренько и выскочат…