Симон Маг и Валентин

Вся история становления христианского богословия проходила в напряженной борьбе с ересями, которые стали возникать сразу же после Вознесения Иисуса (о первых еретиках речь идет уже в посланиях апостолов). Так, на ранних этапах своей истории христианство имело серьезного противника в лице гностицизма — богатейшего и замечательно оригинального явления религиозной мысли. (Название вероучения производилось от греческого гносис — знание, так как его последователи выдавали себя за носителей тайного знания о происхождении и цели мира, а также о способе спасения). Хотя личность Христа играла в гностических построениях важную роль, гностицизм, строго говоря, нельзя считать настоящим христианством. Скорее, это было язычество, рядившееся в христианские одежды.

Родиной гностицизма считается Сирия, а первым гностиком называют Симона Мага — легендарного противника и антипода апостола Петра, краткое сообщение о котором содержится в «Деяниях Апостолов». Вероучение Симона известно нам только в общих чертах. Он говорил, что существует некое Первоначало — Отец всего: и духовного, и душевного, и материального. От Него произошли зоны («вечно сущие»): Ум-Дух, Глас-Имя и Разум-Мысль. Едва возникнув, Мысль познала творческий замысел Отца, но, непокорная, не захотела следовать ему, а решила творить сама — своими силами создать мир. Она отпала от Отца и произвела ангелов, которые должны были стать ее помощниками в миротворчестве. Однако те, унаследовав от нее, своей матери, ее непокорство, восстали против нее, полонили и, вселив в материю, принудили к бесконечному ряду перевоплощений — заставили переселяться из одной женщины в другую. Так Мысль воплощалась во множестве женщин, в том числе в Елене Троянской, супруге Менелая, и, наконец, сделалась проституткой в Тире.

О себе Симон говорил, что он есть сразу «Отец», «Сын» и «Святой Дух» — три явления единого сверхнебесного Бога, пришедший в мир, чтобы избавить людей от власти отпавших ангелов. Как Отец он явился в Самарии в собственном лице; как Сын — в Иудее, в лице Иисуса, которого оставил перед Распятием; как Святой Дух он будет просвещать язычников во всей Вселенной. И только те, кто примет его учение, спасутся во время Страшного суда. Христианские апологеты сообщают, что после своей неудачной попытки подкупить Петра (этот эпизод как раз описан в «Деяниях Апостолов») Симон приехал в Тир, где на деньги, отвергнутые апостолом, выкупил из блудилища пребывавшую там десять лет женщину Елену и объявил ее воплощением творческой Мысли Верховного Божества. Проповедь его имела успех.

Святой Иустин передает, что в его время почти все самаряне почитали Симона за бога, господствующего над всеми силами. Одновременно поклонялись и его спутнице Елене. А Ириней сообщает, что Симону и Елене члены секты преклонялись как божествам, что им воздвигались статуи, изображавшие их в виде Юпитера и Минервы. Живший в IV в. Евсе-вий Кессарийский говорит о современных ему симонянах, что они «кланяются книгам и изображениям самого Симона и его спутницы Елены… и справляют им службу с фимиамом, жертвами и возлияниями…». О значительном влиянии этой еретической секты можно судить по преданиям христиан, в которых Симон предстает в виде всесильного мага и владыки демонов. Как уже говорилось выше, даже мученическая смерть апостола Петра в Риме была увязана с его кознями.

Основные идеи позднейшего гностицизма видны уже в учении Симона. Вслед за ним гностики учили об Истинном Боге, Первопричине всего, Который находится на недосягаемой высоте, а также об зоне, подверженном нечестию и отпавшем от Отца.

С этой божественной катастрофой они связывали происхождение Демиурга — творца нашего материального мира и законодателя Ветхого Завета, который находится в полном неведении относительно Истинного Бога, однако считает себя Господом и любит говорить об этом в Библии, написанной по его вдохновению. Точно так же к Симону восходит общая для всех гностиков идея о том, что Христос был послан в мир для освобождения человека от тирании Демиурга. Этот Христос, по их учению, не был ни Богом, ни человеком — Его духовная природа, будучи истечением от Верховного Бога, была по необходимости ниже своего первоисточника, но, с другой стороны, не была и материальной. Чудо вочеловечивания Бога гностики не признавали.

* * *

Из Сирии гностицизм проник в Египет, где нашел для своего развития очень благоприятные условия. Тут, в ученой среде египтян, иудеев и греков, он окончательно оформился. Из Египта происходил и Валентин — один из наиболее выдающихся представителей гностического вероучения эпохи его расцвета. Он родился, как можно предположить, в Нижнем Египте в начале II в и имел иудейское происхождение. Образование он получил в Александрии и там же начал преподавать.

Около 140 г. Валентин переехал в Рим, где приобрел большое влияние на тамошних христиан. По преданию, после смерти римского епископа Гигина он претендовал на его место, однако ему был предпочтен Пий. Новый епископ, когда стала очевидна еретичность взглядов Валентина, отлучил его от церкви, поначалу временно, а потом — навсегда. Разочаровавшись в христианстве, Валентин около 157 г. удалился на остров Кипр, где произошел его окончательный разрыв с церковью. Умер он на Кипре около 161 г. Других сведений о его жизни нет. Хотя никаких сочинений Валентина до нашего времени не дошло, известно, что он много писал и имел многочисленных последователей. Даже враги признавали в нем гений, обширные познания и редкое красноречие. Подробное изложение системы Валентина мы находим у современных ему христианских писателей. Один из них — св. Ипполит — сообщает, что вся теогония и космогония Валентина была сформулирована им после некоего видения и воспринималась его последователями валентинианами как божественное откровение.

Валентин учил, что во главе невидимого и неизреченного мира, на неведомых и непознаваемы высотах, предвечно существует совершенный зон — Вифос. (Имя это очень многозначно, его переводят как Первоначало, Первоотец, Глубина Нерожденная, Бездна). В союзе с ним находится женский зон Энния (Мысль, Благодать или Молчание), являющаяся его полной противоположностью во всем. Тесно соединяясь с ней, Вифос пребывает в состоянии глубочайшего самоуглубления и самоблаженства, но имеет в Себе как Свою мысль и радость абсолютную возможность или мощь всякого определенного бытия. Миротворчество начинается с того, что Вифос и Энния порождают вторую пару эонов: Нус (Ум) и Алифию (Истину). Те, в свою очередь, производят третью пару: Логос (Слово) и Зою (Жизнь), которые создают Антропоса (Человека) и Екклесию (Церковь). Затем Логос и Зоя производят еще пять, а Антропос и Екклесия — шесть новых пар низших эонов, так что общее их число оказывается в совокупности равным 30. (Среди них такие зоны, как Смешение, Единение, Вера, Надежда, Любовь и т. д.) Последним, тридцатым, эоном является София (Мудрость). Все вместе они образуют Плерому — абсолютную полноту бытия или совершенное царство неизреченных духов, существующее вне времени и вне пространства. В философском смысле Плерому надо понимать как внешнее выражение внутренней жизни Вифоса. Порожденные Им и Эннией зоны есть как бы разделенные понятия Вифоса о Самом Себе (или, как писал ученик Валентина Марк, — отдельные буквы в имени Вифоса). В каждом зоне содержится как бы часть беспредельного Вифоса, которую Он развивает в каком-то ограниченном направлении. Вполне Вифос осознается во всех зонах, в их совокупности. Поэтому зоны стоят как бы на пути от беспредельного к конечному. Но в то же время каждый зон — это самостоятельное существо со своим самоосознанием и своей волей. В своем бытии Плерома не заполняет собой все. То, что остается вне ее, Валентин называл Кеномой — Пустотой, или абсолютным небытием. Тесно замкнутый круг Плеромы охраняется безбрачным 31-м эоном — Оросом. (Его имя переводят как Предел, Очиститель, Воздержатель или Крест.) Это порождение Вифоса и Эннии, посредствуя между бытием и небытием, стоит на страже как предел, разъединяющий все разнородное.

Переходом от этого отвлеченного мира в чувственный послужило нарушение гармонии, беспорядок, что-то вроде первородного греха. Дело в том, что в Плероме непосредственное знание Первоначала было дано лишь Его прямому произведению — Нусу; прочие зоны участвовали в абсолютном видении Вифоса лишь опосредовано, через своих производителей. Между тем в последнем женском зоне Плеромы — в Софии, в которой оказались наиболее умалены бытие и ведение, не удовлетворяемое стремление низших эонов к постижению и понятию Первоотца-Вифоса достигло предельной силы и обратилось в темную жгучую страсть — недолжную и грешную, ибо никто не должен дерзать на постижение Непостижимого. По существующему порядку вещей Софии был предназначен брак с 29-м эоном Вожделенным. Однако, расторгнув этот союз и тем отвергнув единственно возможный для нее путь Боговедения, София необузданно устремилась непосредственно к Первоотцу, в бездну непознанной сущности.

Этот поступок едва не привел к гибели всего творения Вифоса. Но Плерома была спасена присущим ей началом устойчивости. На пути Софии восстал Орос Не допустив ее в бездну самосущего, он спас как ее саму, так и всю взволнованную ее полетом Плерому. Остановленная им, София пришла в себя и возвратилась к первоначальному состоянию, хотя прежним назвать его уже нельзя.

Невозможность проникнуть в тайну бытия при страстном желании этого повергла Софию в состояние недоумения, печали, страха и изумления. Обуреваемая неудовлетворенной страстью, она зачала, а так как Вожделенный, супруг ее, был непричастен к этому зачатию, то оно оказалось неестественным. Отсюда и плодом от него было нечто несовершенное по существу. Это порождение Софии — Ахамот, похоть Премудрости, как чуждое Плероме, было низвергнуто из нее в небытие Кеномы.

Чтобы в среде Плеромы опять не возникло беспорядка, подобного тому, что был внесен туда Софией, Нус и Алифия родили шестнадцатую пару эонов — Христа и Святого Духа. Они были созданы специально для того, чтобы научить другие зоны уважать границы своей природы и не стремиться познать Непознаваемое. Христос открыл низшим зонам, что Вифос непостижим для них и что счастье бытия заключается не в дерзком попрании установленных законов, а в удовлетворении той мерою света, которая назначена для каждого. В то же время Святой Дух воздвиг между зонами блаженное равенство. Умиротворенная Христом Плерома пожелала преподнести дар Вифосу. С этой целью каждый зон произвел из себя то, что было в нем наилучшего. Результатом их совокупных усилий стал «совершеннейший плод», «совершеннейшая краса и звезда» — 34-й зон Иисус, который явился в сонме окружающих его ангелов. Он — полнота всяческого, высшее и самое лучшее из того, что было создано В Нем конкретно осуществился вечный идеал Плеромы, в ее восстановленной упорядоченной гармонии. Иисус имеет лишь один изъян — Он не может быть без Своего женского дополнения, а Его пара, предназначенная Ему от века невеста Ахамот, оказалась, как уже говорилось, за пределами Плеромы. Чтобы вернуть ее обратно, Иисус должен дать ей то совершенство, которое имеют другие зоны. Вследствие этого процесс творения, который должен был бы окончиться с появлением Иисуса, получает продолжение. Плерома, утвердившись сама в себе, должна теперь заполнить Ке-ному, чтобы сделать ее завершением себя.

Исторгнутое из Плеромы бесформенное детище Софии — Ахамот — томится в Кеноме, где она пребывает во тьме кромешной и небытии. Она безобразна и безвидна, она, по сути дела, не существует. Преобразование Ахамот начинается с того, что Христос вкладывает в нее в качестве бессознательной идеи некоторый внутренний образ Плеромы, чтобы изгнанница могла чувствовать скорбь разлуки, а вместе с тем имела бы и светлое предощущение вечной жизни. Вследствие этого Ахамот приходит в сознание своего собственного несовершенства и испытывает ряд страстей печаль, страх, отчаяние, неведение. Затем к ней является Иисус и отделяет от нее гнетущие ее страсти. Под влиянием этого второго воздействия рождаются неодушевленная (материальная) и одушевленная (психическая) субстанции. Первая образуется из страстей Ахамот, вторая — от ее обращения к более совершенному состоянию после удаления страстей. Из страхов Ахамот возникают демоны и их царь Космократ (Сатана) — носитель злого начала в мире. Одновременно из ее лучшей, одушевленной части (то есть той, которая устремлена к Плероме) является другое божество — Демиург. Бессознательно внушаемый и направляемый Ахамот, он облекает в форму душевное (психическое) и материальное бытие и таким образом создает видимый мир. Но это не все. Облагороженная Иисусом и освободившаяся от чувственности Ахамот становится способной к зачатию.

Один взгляд на ангелов, окружающих Спасителя, уже оплодотворяет ее, и она зачинает третью, высшую, субстанцию — духовную.

В результате всех этих актов творелия, по заполнении Кеномы, образуются три области Плерома, где пребывают зоны, Огдоада, где находится Ахамот, и Гебдомада — место материального и психического мира. Им соответствуют три державных начала Вифос, Ахамот и Демиург. Каждый последующий из этих мироустроителей значительно уступает в совершенстве предыдущему. О несовершенстве Ахамот и ее бесконечной удаленности от Вифоса уже говорилось выше. Демиург оказывается еще более отдаленным от Него, так как не имеет того знания о Плероме, которым хотя бы отчасти обладает Ахамот. Поэтому и мир, созданный им и лишенный этого знания, вечно стремится, сам не зная куда. Находясь в неведение относительно всего того, что выше него, Демиург считает себя единственным творцом и владыкой Вселенной.

Это он возвестил через пророков. «Я Бог, и нет другого бога, кроме Меня».

Венцом миротворения, по Валентину, становится создание человека, которого Демиург творит из душевной (психической) субстанции при незримом участии Ахамот по образу зона Антропоса. Это самое совершенное создание Демиурга, в известном смысле, даже превышающее его возможности, так как Ахамот без его ведома насаждает в человеке искру духовной природы. Валентин писал, что Демиург и его ангелы чрезвычайно изумились, заметив в своем произведении нечто высшее, чем они сами. Демиург вследствие этого стал завидовать человеку — подчинил его строгому и стеснительному запрету, а когда человек нарушил его, отведав от запретного плода, низверг из рая на землю и облек его душевное тело в «кожаную одежду», то есть плотскую темницу, подвергнув человека узам материи (так объяснял Валентин известный стих Библии. «И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их»). Все это, однако, случилось по помышлению Вифоса, по намерению которого духовный элемент, войдя в мир вещественный, должен был сделаться средством его разрушения.

Первый человек Адам имел тройственную природу: материальную, психическую и духовную. Но эти начала не реализуются в равной степени всеми его потомками. В одних реализуется по преимуществу только материальное начало — это люди плотские (гилики), всецело отдающиеся чувственности и роковым образом предопределенные ко злу и гибели. В других — среднее психическое начало — это люди душевные (психики), способные ко злу и к добру по собственному выбору (под ними Валентин прежде всего подразумевал любимцев Демиурга иудеев) В случае предпочтения психиками добра, они спасаются верой и делами, но никогда не смогут достичь высшего совершенства и блаженства, предназначенных для людей третьего разряда, по существу духовных (пневматиков). Пневматики, эти «чада премудрости», не нуждаются ни в вере (ибо обладают совершенным знанием), ни в делах, ибо они спасаются не своими действиями, а тем духовным семенем, которое вложено в них от природы. Их высших стремлений Демиург не может понять, однако относится к ним с уважением и часто избирает из их среды своих пророков. Весь мировой процесс, по Валентину, состоит в том, чтобы это малое духовное семя раскрылось, развилось и воспиталось через познание душевных и чувственных вещей. Целью пришествия на землю Спасителя было собрать всех имеющих в себе «семя жены» (то есть Ахамот) и из бессознательных пневматиков превратить их в сознательных гностиков, открыв им истину о Небесном Отце, о Плероме и об их собственном происхождении Он явился также и к «душевным людям», чтобы пробудить их к истинной вере и праведным делам.

О природе Иисуса Христа Валентин говорил, что в нем вовсе не было материального начала (ибо материя не воспринимает спасения), и тело Его было особенное, кажущееся, имевшее только видимость материи. Этот психический Мессия был созданием Демиурга, который предназначал его для просвещения иудеев и облек невещественным телом, способным совершать человеческие действия, но свободным от человеческих чувств. К этим элементам уже без ведома Демиурга была присоединена духовная душа из высшего мира. Евангельский Иисус Христос действительно был рожден от Девы Марии, но ничего не заимствовал от ее материального существа, а только прошел через нее «как вода через трубу». Во время его крещения на Спасителя сошел эон запредельного Иисуса с целью исполнить то возвышенное назначение, которого не понимал Демиург: открыть людям вечное ведение и проявить для них тайны Плеромы. Высшее происхождение Иисуса, по мнению Валентина, подтверждается явным противоречием между Ветхим и Новым Заветами. Ибо Иисус пришел не подтвердить, а во многом поправить те законы, которые были даны Демиургом. Так, например, Он совершенно отверг ветхозаветные заповеди возмездия и многие обрядовые заповеди, мелочного исполнения которых требовал Демиург, но которые не существенны для Первоотца-Вифоса Впрочем, далеко не все проповеди Иисуса вошли в канонические евангелия. Самую важную часть Откровения он проповедовал тайно и только избранным (пневматикам). По сообщению этой совершенной мудрости, миссия горнего Иисуса была выполнена, и Он вознесся обратно в Плерому, забрав с собой духовную составляющую Спасителя. Это случилось в тот момент, когда Тот предстал перед Пилатом. На кресте после этого оказалось только психическое, бесстрастное тело, сотворенное Демиургом. Никакого искупительного значения Его Распятие не имело.

Далее Валентин учил, что, когда все гностики познают себя и разовьют свое духовное семя, наступит конец мира Ахамот, преобразившись наконец в небесного зона, получит место в Плероме и сделается супругой Иисуса-Спасителя, вместе с ней войдут туда духи пневматиков (гностиков) — они сочетаются браком с ангелами и образуют сонм вокруг Спасителя, Демиург и душевные праведники (психики) утвердятся навеки в своем царстве Небытия, или в «среднем месте», а материальный мир, с плотскими людьми и с князем мира сего — Сатаной — сгорит и обратится в ничто Таким образом, Кенома, заполненная сначала несовершенно, а именно творениями Ахамот без знания о Плероме, в дальнейшем, просвещенная этим знанием от Иисуса, примкнет к самой Плероме и даже явится ее ликующим завершением Тут-то и осуществится заветное желание Первоотца-Вифоса быть познанным со стороны творимого им инобытия (то есть Кеномы, которая оказывается представлена в Плероме душами пневматиков).

Такова вкратце была религиозно-философская система Валентина. Глубокомысленная, блистающая поэтической фантазией, она нашла многих последователей и произвела большое впечатление на современников Известно, что секта валентиниан в течение многих лет оставалась самой влиятельной и распространенной из всех гностических сект. Она существовала вплоть до VI в., и имела в некоторых городах свои особенные храмы. Главными священными книгами валентиниан считались евангелия (в числе которых, кроме четырех канонических, почитались и некоторые другие — прежде всего «Евангелие Истины», написанное, видимо, самим Валентином). Деяния апостолов и Апокалипсис ими не рассматривались. Что касается книг Ветхого Завета, то к ним валентиниане (как и все гностики) относились очень критично и отвергали в них все то, что не находило подтверждение в Новом Завете.