На сердце у каждого - комсомольский билет

Незаметно для всех Волобуев и Бубликов пробрались к первому дому, любопытно посмотрели в окно, где немецкие офицеры за столом мирно что-то ели и о чем-то вели разговор. Волобуев подал команду. Влетели в окно фанаты. Радостные первым своим действием патриоты вошли в хату. Из-под печки застрочил пулемет. «А, собачье отродье!» - сказал Бублик и поджег хату вместе со стервятниками. Таким образом был разгромлен малинник проклятый. Таким образом тамбовчане заняли местечко и таким образом они приняли первое боевое крещение²⁴³.

Воздух пахнет порохом. Лежу я, раненный, в одном сборном пункте, откуда теперь немец позорно прогнан. Смотрю: особенно заботливо, особенно внимательно за ранеными ухаживают сестры. Их улыбки, забота напоминают мою любимую сестру, мать. В них я вижу чего-то знакомое. «Ольга! Курносая! Мы здесь!».

Это была Оля Баженова, комсомолка. Как радостна была наша встреча. Она не узнала меня первоначально, но после минутного молчания: «Толя! Это ты?». И осторожно стала подбинтовывать мою ногу.

Я смотрю в ее глаза - они были не те, что на танцах. Они были мужественны, доверчивы, какие-то особенно умные. Радом лежавшие раненые завидовали мне, смотрели с завистью в глаза, но она ко всем с одинаковой любовью подходила и успокаивала. Как сладки были ее слова, с какой любовью она перевязывала раненых - и у кого сильная боль, он смолкал. Она особенные находила слова, чтобы успокоить.их. Эти слова падали на бойца как капли холодного дождя на грудь. Он засыпал довольный-довольный.

Прохожу мимо санитарного поезда через 3 месяца, слышу: «Толька!». Повернулся, вижу перед глазами своих девчат, вижу Женю Кириллову²⁴⁴ - работницу обкома ВЛКСМ. «Женька! Коза ты такая! Зачем тебя в такую глушь занесло?». «Не спрашивай, ты лучше скажи, как ты воскрес, - мы ведь тебя схоронили».

«Нет, Женя! Недостаточно я еще сделал для родины, работы еще много. Самая интересная работа остается - это гнать немца обратно, на запад. Еще, Женя, жениться думаю после войны, а ты меня хоронишь».

Повели в вагон, накормили меня супом рисовым, напоили чаем, подарили варежки, которые стали все худые-худые, но я их храню как память.

Женя сняла с себя джемпер и дает мне, потому что было холодно. В моих глазах стало что-то громадное, я не взял его. Распрощались. Они поехали на запад, а я на

Е.П. Кириллова, старший

методист лечебной

физкультуры полевого

госпиталя № 1899

65-й армии. 1942 г.

Место и автор съемки

неизвестны.

ЦЦНИТО. Ф. 9291. Оп. 6. Ед. щ>. 61.

север

Всю зиму я мечтал увидеть их. Теперь где-нибудь они делают великое дело, об-

щее дело. А кончим с врагом - встретимся и споем что-нибудь новое про комсомольскую дружбу, про девушек, про наши встречи. Прошу, если можно, поместить в газету.

Козельцев Анат[олий]

ЦДНИТО.Ф. 1184. Оп. 1. Д. 584. Л. 35, 35 об., 36, 36 об. Подлинник. * Фамилия неразборчива.

№301

Письмо П.П. Селезнева²⁴⁶ первому секретарю Тамбовского обкома