Глава 75

Прижавшись ко мне и крепко сжав мою руку в своих объятиях, а голову положив мне на плечо, Лена сидела и сверлила взглядом белую дверь напротив. Кажется, она тоже волнуется… Хотя это понятно – она ведь знакома с моей мамой. Естественно она переживает.

Как только Ленка появилась в больнице, я сразу же почувствовал некоторое облегчение. Когда она дотронулась до меня, стало намного легче. Осознание того, что я не один, что любимая девушка рядом и готова поддержать меня в трудную минуту, что она, видя мои переживания, пытается приободрить меня, подпитывало мою любовь к Лене всё новыми волнами нежности по отношению к девушке. Сейчас конечно был немного не тот момент… и может я неправильно выразился… В общем, я хотел сказать, что (к сожалению) именно в такие моменты понимаешь, что поддержка любимого человека – это очень важно. Я на самом деле не знаю, что бы я сейчас делал, если бы Лена не пришла.

– Простите, Вы – Виктор Михайлович? – вывел меня из раздумий голос врача.

– Да! – тут же вскочил я, чуть было не уронив со скамейки Лену, которая всё также мирно обхватывала мою руку. – Я сын! Как она? – взволнованно спросил я, кивнув на дверь операционной.

– Так, Виктор Михайлович, успокойтесь! Операция прошла нормально, угрозы для жизни нет, – быстро ответил доктор. – Давайте пройдём в мой кабинет. У меня к Вам есть разговор.

– А-а-а… – я посмотрел на Лену. – А можно эта девушка пойдёт со мной?

– Вообще-то, разговор достаточно конфиденциален, – осмотрев Кулёмину с ног до головы, заявил врач. – Так что давайте девушка вас тут подождёт. Хотя… если у неё есть желание, то она может взять халат и посидеть в палате с Вашей матерью.

– Так я и сделаю. Спасибо, – ответила Лена. Подойдя ко мне, она ободряюще похлопала меня по плечу. – Всё будет хорошо! И не задерживайся! Мы тебя ждём!

Невольно я на секунду улыбнулся. Лена развернулась и пошла по коридору. Я же пошёл в противоположную сторону за врачом. Кабинет его находился практически в конце коридора. Мужчина открыл его и пропустил меня внутрь.

– Знаете, Виктор Михайлович…

– Виктор, – поправил его я.

– Хорошо, Виктор. В общем, не всё так страшно! – проговорил врач, однако в словах его чувствовалась какая-то фальшь, что меня и напрягало. – Как я уже сказал, опасности для жизни нет. Операция прошла хорошо.

– Тогда я не понимаю, о чём мы сейчас будем разговаривать… – признался я, внимательно глядя мужчине в глаза.

– Понимаете, Виктор… Вашей матери нужна ещё одна операция…

– Зачем? – спросил я, чувствуя, как меня прошибает холодный пот.

– Да это не самое страшное… Операция срочная и дорогостоящая! – пояснил доктор. – Если в ближайшее время Вашей матери не сделать эту операцию, то…

– То… – настоял я на продолжении.

– То, скорее всего, она больше не сможет ходить, – закончил медик.

У вас когда-нибудь бывало такое ощущение, что вас огрели по голове чем-то тяжёлым, отчего все мысли, все чувства… проще говоря отчего сознание помутилось и отказалось работать? У меня было сейчас именно такое состояние. Врач, видя это, просто молчал, ожидая, пока я приду в себя и дам ему хоть какой-либо ответ. Из ступора я вышел только, наверное, минуты через три.

– Сколько стоит эта операция? – спросил я. Видимо, не желая шокировать меня еще больше, мужчина написал сумму на бумажке. Увидев цифры, я чуть было не свалился со стула, понимая безысходность ситуации. Мне не собрать такую сумму! Даже если я займу денег у всех своих друзей сразу этого не хватит… – Я постараюсь найти деньги, – сказал я вмиг охрипшим голосом. Врач кивнул. – Можно я пойду к матери?

– Да, конечно…

Состояние было такое, будто мозги просто вырубились и перестали подавать сигналы телу. Шаг, ещё один… всё на автомате. Помимо воли я представлял себе, каково это, не ходить… Бедная моя мать! Честно говоря, думал, что ничего в тот момент не сможет вывести меня из этого апатично-депрессивного состояния… Однако я ошибался. Открыв дверь в палату, я замер всего на несколько секунд, оценивая и пытаясь воспринять следующую картину: Лена стояла рядом с моей матерью, которая была без сознания, и, положив на неё руки, закрыв глаза, немного подрагивала всем телом, иногда морща лицо. Буквально в один прыжок я оказался рядом с девушкой и с силой развернул её к себе, разрывая её контакт с моей матерью.

– Ты с ума сошла? Ты что делаешь? – буквально заорал я, так как мозг подкинул мне картинку того, что могло случиться немного позже.

– Я… я помочь хотела, – пролепетала перепуганная Ленка. – Я ведь могу… Ты же так любишь её! Я не хочу, чтобы ты страдал…

– Леночка, – прошептал я, проводя по её красной от испуга щечке большим пальцем, – прости меня! Но и ты пойми: я перепугался за тебя! Ты же знаешь, что у тебя могло получиться…

– У меня и получалось, пока ты не пришёл, – опустив голову, тихо сказала Кулёмина. Я нервно сглотнул и приподнял её голову, заставляя посмотреть мне в глаза. Действительно, во взгляде такая усталость, будто она не спала ночи две.

– Ленок, ну как же ты не понимаешь? Ты думаешь, мне станет легче, если на этой кровати вместо моей мамы будешь лежать ты? Да я же с ума сойду! – объяснил я. Любимая, наконец, поняла меня и обняла за талию. Я крепко прижал её к себе. Взгляд упал на неподвижную мать. Чувствуя, как глаза обожгли слёзы, я зарылся в волосы Ленки, чтобы хоть как-то подавить позорное желание заплакать.

– Вить, что врач сказал? – спросила Лена. Я лишь отстранился от неё и подошёл к матери. Долго смотрел на её бледное лицо, сильнее обычного выделяющиеся брови, длинные ресницы… Почему я раньше не замечал, что у меня такая прекрасная мать? Провёл пальцем по бархатной коже щеки…

А Лена молчала… просто молчала и ждала. Ничего не спрашивала, так как понимала, что я сейчас не отвечу. Я ещё около двадцати минут стоял рядом с матерью, потом только понял, что надо что-то делать. Сейчас я не помогу ей своим присутствием. Повернувшись, я взял Лену за руку, и мы пошли на выход из больницы. В первом попавшемся ларьке купил сигареты. Любимая даже ничего не сказала. Наверное, я также хреново выгляжу, каково мне сейчас изнутри…

Домой шли молча, раздевались молча… Даже Вита вела себя как-то тихо, видимо понимая, что что-то случилось. Прошли с Леной на кухню и, не сговариваясь, стали делать чай. Сев за стол, я посмотрел на Кулёмину: только что до меня дошло, что она мучается тем, что я ничего ей не рассказал.

– Моей матери нужна срочная операция… – выдавил я из себя. – Если её не сделать, то она больше не будет ходить…

– А в чём проблема? – спросила Лена.

– Операция платная… У меня нет таких денег, и занять не у кого, – грустно ответил я.

– Дорого стоит? – поинтересовалась девушка. Я протянул ей мятую бумажку, которая лежала у меня в кармане. Видя, как округляются глаза Кулёминой, я тяжело вздохнул и сделал глоток чая. Ленка тоже вплотную занялась напитком. И вновь молчание, которое разрывает душу на куски. Не выдерживая напряжения, я отошёл к окну и закурил, стараясь выдыхать дым на улицу. Не хватало ещё только мою девочку этой гадостью травить.

– Вить! А у меня идея! – чуть ли не подскочила Ленка через некоторое время.

– Какая? – немного отстранённо спросил я, выкидывая окурок.

– Блин, как будто ты на пятнадцать лет пропадал, а не я! – немного укоризненно сказала Ленка. – Кредит! Возьми деньги в кредит! Вот и решение всех проблем! – улыбнулась Кулёмина.

Я стоял как громом поражённый. Как я сам не додумался? Вот ведь тупоголовый! На радостях я подбежал к любимой и, подхватив её на руки, стал осыпать её лицо поцелуями. Она засмеялась, пытаясь сделать вид, что вырывается. Так мы и стояли на кухне… через некоторое время мы уже не смогли преодолеть влечение, и, перестав играть, стали целоваться. На душе стало так хорошо… так тихо, спокойно и умиротворённо, что не хотелось отпускать от себя любимую ни на миллиметр.

Через некоторое время мы сходили в несколько банков и подали заявления на получение нужной суммы денег. Там у нас прошло несколько часов, ибо заполнение всевозможных бумажек – до ужаса нудное и противное занятие. Вернувшись домой, мы снова стали играть: Ленка забрала у меня зажигалку и убежала с ней в комнату. Естественно я кинулся за ней… Как мы оказались на диване никто из нас не помнит. Но я лежал снизу, победно сжимая «огниво» в руке, а Лена лежала на мне. Неожиданно девушка накрыла своими ладошками мои глаза и стала целовать меня. Зажигалка тут же улетела чёрт знает куда, а мои руки легли на спину любимой девушки.

– Вить, мне пора, – с сожалением в голосе сказала Кулёмина, поднимаясь и выглядывая в окно. – Темно уже…

Лена подошла к зеркалу. У неё была такая привычка: уходя от меня, она всегда разглядывала всю себя, чтобы не дать деду повод усомниться в том, что она рисует в художке. Я представил, как сейчас останусь один, как снова вернутся мысли о матери, как станет грустно, как захочется курить… Да я уже всё это чувствовал! Что же будет, когда Лена уйдёт? Даже не желая себе это представлять, я подошёл к девушке и обнял её за талию, прижимая её к своей груди.

– Умоляю тебя, не уходи сегодня! – зашептал я ей на ухо. – Не оставляй меня одного! Останься со мной!

– Вить, но я не могу… Скоро совсем стемнеет, и как я домой пойду? – спросила она, неправильно поняв мои слова. – Ночью идти всё же страшнее…

– Ленок, я же прошу не оставлять меня! Пожалуйста… – я стоял и раздумывал, как прозвучит следующая фраза, но продолжить всё-таки решился: – переночуй сегодня со мной!