Глава 39. – Здравствуйте, ребята! – голосом телеведущего начала Лена

– Здравствуйте, ребята! – голосом телеведущего начала Лена. Мы (я, Гуцул и Артём) сидели в столовой, Кулёмина же стояла в некотором отдалении от нас, видимо, опасаясь близости Якушева, влиявшего на неё как валерьянка на кошку. – Я собрала вас сегодня здесь, чтобы сообщить одну забавную новость, – девушка нервно усмехнулась, было видно, что она сильно волнуется. – Я запуталась! Сейчас объясню почему! Виктор! – Я внимательно посмотрел на неё. – Я люблю тебя, – в этот момент вытянулось не только моё лицо, но и лица моих соседей, – но ты женат и не любишь меня! Артём! – Якушев поднял на неё свой убитый её предыдущими словами взгляд. – Ты мне очень нравишься! От твоей близости у меня сносит башню! – Парень улыбнулся. – Гуцул! – Игорь тоже поднял на неё свой настороженный взгляд. – Общение с тобой скрасило мои первые дни пребывания в больнице. Я очень благодарна тебе! И ты мне тоже нравишься! – Гуцулов тоже тепло улыбнулся ей в ответ. – Так вот, молодые люди! Я не знаю, что мне делать. Короче, запуталась я, а распутываться придётся вам, так как я не могу определиться с тем, кто же мне больше всех нравится. Я всё сказала. Спасибо за внимание! – с этими словами Лена развернулась и быстро ушла из столовой.

В ступоре мы все сидели минут пять. Каждый переваривал слова, сказанные девушкой. У меня от радости сердце стучало так, что, казалось, оно сейчас просто выпрыгнет из груди. Любит! Она меня любит!!!

– Ну… И как мы будем решать эту проблему? – первым в себя пришел Артём.

– Не знаю, – честно ответил Гуцул. Я тоже неопределённо пожал плечами.

– Значит так, – снова взял слово Якушев. – Женатика я предлагаю вычеркнуть сразу!

– Эй! – возмущённо воскликнул я.

– Что «эй»? Ты женат, у тебя есть любимая жена! – спокойно сказал Артём. – К тому же не стоит отбрасывать вашу с Лёлей разницу в возрасте!

– Да! – поддакнул Гуцул. Блин, я еле сдержался, чтобы не дать ему подзатыльник.

– Потом вычёркиваем инвалида…

– Эй! – теперь уже воскликнул Игорь, а я ехидно улыбнулся.

– …на кой хрен Лёле нужен инвалид. И остаюсь один я! – радостно завершил Якушев.

– Да сейчас прям! Хитрый какой! – понесло Гуцулова. – Я – временный инвалид! Через месяц буду как новенький.

– Да, Артём. Не наглей, – сказал я.

– Хорошо. Не хотите как проще, давайте по сложному, – всё также спокойно сказал студент. – Мы ведь все тут спортсмены, так? Давайте устроим соревнования! Проигравшие не посягают на Лёлю!

– Да! – радостно сказал Гуцул. – Давайте устроим соревнования, отличная идея! – ехидно сказал он и активно замахал костылями и загипсованной ногой. – Что надо сделать? Пробежать? Попрыгать? Отжаться? Поприседать? Я готов!

– Блин, инвалид, ты все планы портишь! – огрызнулся Артём.

– Я не против соревнований! – возразил Игорь. – Давайте на задержку дыхания!

– Да, блин! С нашим воспалением лёгких только дыхание задерживать! – прошипел Якушев. Злобно взглянув друг на друга, парни замолчали.

– Подождите! – сказал я. Гуцул и Артём с интересом посмотрели на меня. – Идея с соревнованиями не так плоха, если не связывать её со спортом. Сейчас мы все не в той форме, чтобы показывать свои спортивные навыки. А если придумать другие конкурсы?

– А ты прав! – просияв, заявил Гуцул, потом смутился. – Ой, извините, Вы…

– Да ладно, Игорёк! Раз уж такая ситуация, давай на «ты», – предложил я.

– Хорошо! – быстро согласился тот.

– Так какие конкурсы? – напомнил нетерпеливый Артём.

– Давайте думать! – сказал я.

– Ну, есть предложения? – спросил Артём минут через пятнадцать.

– Предлагаю конкурс на лучшее признание в любви! – хитро сказал я, ожидая, что парни откажутся. Расчёт был на то, что я Лену люблю, поэтому мне будет проще, а им она просто нравится! Я думал, что парни сейчас воспротивятся, но…

– Отличная идея! – сказал Гуцул.

– Мне тоже нравится. А у меня есть ещё одно предложение! – загадочно сказал Якушев и, по его взгляду я понял, что предложение это мне явно не понравится. – Конкурс на лучший танец с Леной!

– Тебе костылём по голове настучать, что ли? – взбесился Игорь. – Я, по-твоему, как танцевать буду?

– Блин, все время забываю, что ты инвалид! – снова съязвил Артём. – Ну тогда давайте второй конкурс по желанию. Я, например, с Леной станцую. А вы что-нибудь своё придумайте. Окей?

– Ладно, – нехотя согласился Гуцулов. – Тогда предлагаю третий конкурс на лучшую песню для Лены! – заявил Гуцул.

– Супер! – сказал Артём.

– Так, нас трое и конкурсов тоже три, – констатировал я, оставляя предложение Гуцулова без комментариев. – Может получиться так, что в каждом конкурсе каждый из нас выиграет по одному разу. Так что предлагаю четвёртый конкурс, на случай ничьей! – сказал я. Соперники с интересом посмотрели на меня. – Конкурс на лучший букет для Лены!

– Это нечестно, – тут же заявил Якушев.

– Почему же? – удивленно спросил я.

– Мы с Гуцулом не располагаем такими средствами, какими располагаешь ты! – ответил парень. – Ты ей, может быть, сможешь цветочный ларёк скупить, а мы с Игорем – бедный студент и бедный школьник!

– Ну, если проблема только в этом, то мы можем поставить лимит потраченной суммы.

– А как мы выберем букет? – спросил Игорь. – Мы же не можем из больницы выйти!

– Игорь, а букет ты будешь выбирать по своему вкусу! – ехидно сказал я. – Цветов-то много, главное выбрать, какие Лене подарить! А купить их могут наши друзья. И, раз уж вы такие тугодумы, – надменно сказал я, – насколько я помню, у каждого из нас на телефоне есть камера. На крайняк, в магазин можно «пойти» вместе с другом, посредством видеовызова!

– Точно! Ну вот мы всё и решили, мужики! – радостно сказал Артём. Мы с Гуцулом слегка улыбнулись. – Ну что, пойдёмте писать любовные признания?

– Ага!

На том мы и разбежались. Я и Артём пошли в нашу палату, а Гуцул похромал к себе в травматологическое. Всю ночь я просидел под одеялом с ручкой, тетрадкой и телефоном практически в зубах. Как назло слова не шли на ум. Артём тоже ночью писал признание в любви. Периодически мы вылезали из-под одеял, чтобы попить и сходить покурить. Кстати, тут преимуществ не было ни у кого. И я, и Артём, и Гуцул – все страдают никотиновой зависимостью.

– Ну как продвигается написание любовного признания? – спросил я на очередном перекуре.

– Отлично! Я уже два листа написал! – сияя, ответил Артём. Я аж дымом подавился. – Сейчас буду выбирать, что из написанного убрать, а то на полчаса свой трактат растяну!

– Послушай, Артём, – неожиданно посетила мою голову одна светлая мысль, – а давай ещё введём правило, чтобы признаваться Лене с одного места? Я имею в виду, не подходить к ней, не хватать за руки и тому подобное. Если нам с тобой («а особенно тебе, козёл») это сыграет на пользу, то представляешь себе Гуцула на костылях, пытающегося взять Лену за руку?

– Ну да, – к моей великой радости согласился Якушев. – Ты прав. Надо чтобы всё было по-честному, чтобы у всех были равные права! Договорились!